Не столкнувшись на физике ни с Аполлоном, ни с Кейденом, я впервые за день смогла расслабиться. Нужно срочно отказаться от курса по искусству: сразу после уроков пойти в секретариат и узнать, есть ли какие альтернативы. Большинство школьников в течение первой недели постоянно меняли предметы, потому что им не подходило время или на каникулах они выбрали другие предметы. Сочиню какую-нибудь правдоподобную отговорку, хотя я очень ждала изучение этого курса. Он был приятным разнообразием среди остальных учебных дисциплин. Даже это Кейден умудрился мне испортить. Хотя лучше подождать до конца недели. Тогда я буду точно знать, есть ли у нас другие совместные занятия, чтобы сразу поменять все свое расписание. Вероятно, придется записаться на кулинарный курс и лепку из глины, чтобы от него отделаться. Такие перспективы огорчали меня куда больше.

Робин сидела рядом с парочкой хихикающих девчонок через несколько столов от кассы. Взгляды, которые они бросали на меня, при всем желании нельзя было назвать добрыми. Этот день – сплошная катастрофа. Но ничего, я образумлю Робин. Хотя для этого мне нужно было поймать ее одну, иначе она еще ухитрится закатить сцену перед всеми собравшимися учениками. Когда Робин чувствовала себя загнанной в угол, то переставала себя контролировать.

Я выбрала стол у окна. Через несколько секунд соседний стул отодвинулся. Джош с беспокойством посмотрел на меня.

– Как ты?

Я пожала плечами, а потом ответила:

– Дерьмово.

Он сделал глоток из банки колы.

– Я видел Афину. – Друг со стуком поставил банку на столешницу.

– Аполлон ходит со мной на биологию, – смирившись, ответила я. Почему Афина и Аполлон приехали с Кейденом, если он здесь ради Робин?

– Что этой троице здесь нужно? Ты в курсе?

Я отщипнула пальцами брауни. Аппетит пропал.

– Без понятия, и не хочу знать.

– Это как-то странно, – вслух рассуждал Джош. – То, что они именно сейчас появились в Монтерее. В лагере они ни разу об этом не упоминали, да?

Я дернула плечом. Как же мне хотелось рассказать ему о том, что ситуация в действительности куда более странная, чем он предполагал. Зевс хоть и не запрещал мне кого-то в это посвящать, но Кейден вполне ясно выразился, что мне никто не поверит. И, к сожалению, он был прав. Я не готова потерять еще и Джоша.

– Мы созванивались с Леа, – сменила я тему. – На выходных она приедет в гости.

– Круто.

Я ожидала большего энтузиазма. Леа была влюблена в него. И я надеялась, что эти двое сойдутся. Видимо, фантазия вновь одержала верх над моим разумом.

– Ты знаешь, какие о тебе ходят слухи? – осторожно спросил Джош.

– Имеешь в виду то вранье, которое распространяет Робин?

Он кивнул. Мы сидели очень близко друг к другу. Для остальных это наверняка выглядело излишне интимно. Наверно, не очень разумно так делать.

– Просто не обращай внимания, – шепнул он. – Они скоро прекратят болтать.

Внезапно отодвинулся другой стул, и, подняв голову, я обнаружила широко улыбающуюся Афину.

– Привет. Я так рада тебя видеть. – На краткий миг мне показалось, что она говорит искренне, и я улыбнулась в ответ. А потом вновь возвела защитные барьеры. – Мы никогда не пересекались с одними и теми же людьми дважды, – затараторила она, но потом осеклась и смущенно моргнула.

– В каком смысле? – спросил Джош, и мне стало любопытно, как она выпутается из этой ситуации. На мою помощь в любом случае пусть не рассчитывает.

– Мы часто переезжаем, – объяснила богиня, одарив Джоша улыбкой, которая словно загипнотизировала его. Он кивнул, словно оглушенный, в то время как я сердито поджала губы. Афина с виноватым видом пожала плечами.

– Что у тебя дальше? – повернулся ко мне Джош.

Я порылась в сумке и достала свое помятое расписание.

– Физкультура. – Первая хорошая новость за день. Там я смогу выплеснуть энергию и, возможно, перестану чувствовать злость.

– И у меня, – отозвалась Афина. – Пойдем вместе?

Перед Джошем я вряд ли могла отказаться. Как и Аполлон, Афина объективно ни в чем не виновата.

«Будь у меня выбор, я предпочел бы Робин», – слова Кейдена эхом звучали у меня в голове. Так он сказал Афине вскоре после нападения Скиллы. Чудовище с туловищем женщины и брюхом, состоящим из шести слюнявых собачьих голов, устроило мне засаду в лагере и попыталось съесть, но Кейден меня спас. Я молча доела брауни и допила кофе, который к тому моменту совсем остыл. Затем встала на ноги.

– Идем, – позвала ее. – Нам нужно еще переодеться.

Джош бросил на меня встревоженный взгляд.

– Все хорошо, – заверила его. – Правда. – Ему не обязательно так перебарщивать. Он и сам уже неоднократно разбивал девичьи сердца.

Мы с Афиной молча направились в сторону спортивного зала. Если богиня думала, что я забросаю ее вопросами, то она ошибалась. В плане занятий по физкультуре сегодня стоял длительный бег. По крайней мере, не придется ни с кем разговаривать. Издалека доносились возбужденные голоса девочек, болтающих в раздевалке. Они стихли в ту же секунду, как мы с Афиной вошли в помещение. На меня устремились враждебные взгляды. На Афину – любопытные.

В центре стояла Робин и с презрением смотрела на меня. Заметив Афину, она бросилась к ней навстречу и потащила к компании, которую уже собрала вокруг себя. Над всеми этими девушками в прошлом году она смеялась.

– Что ты здесь делаешь? – верещала она. – Как я рада тебя видеть. – Робин представила Афине каждую из своих новых подружек. – Ты должна бегать с нами, – потребовала она. – И рассказать мне, как дела у твоего брата.

Она не спросила у Афины про Кейдена. Странно. Робин уже наверняка знала, что он был здесь. Я забилась в угол, чтобы переодеться.

– Видела ее нижнее белье? – шушукались две девчонки в соседнем ряду. – Такое серое. Фу.

Они могли говорить только обо мне. Вчера в мои вещи для деликатной стирки попал черный носок. Меня по большому счету это не волновало. Все равно мое белье никто не видел. Пройдет сотня лет, прежде чем я смогу позволить себе новое. Завязав шнурки, я покинула раздевалку.

Мисс Фуллер, учительница по физкультуре, раздала нам инструкции, и я, вставив в уши наушники, помчалась вперед. Обычно я предпочитала бегать по пляжу, а не нарезать круги по спортивной площадке, но сегодня было нежарко, а после этого урока можно будет наконец-то отправиться домой и застрелиться. Сегодняшний день определенно заслужил место в списке худших в моей жизни.

Вообще-то мне нравилось ходить в школу, а теперь я даже не представляла, как пережить последний год. Мысленно я подытожила все сегодняшние катастрофы. Моя лучшая подруга переспала с парнем, в которого я влюбилась, а теперь распускала лживые слухи, чтобы все считали меня шлюхой. Боги объявились, и я не имела ни малейшего понятия о том, что они, в особенности Кейден, замышляли. С Аполлоном и Афиной проблем не возникнет, если они оставят меня в покое.

Чудовища до сих пор не показывались, но это, вероятно, было вопросом времени. О чем боги вообще думали? Они получали какое-то извращенное удовольствие, подвергая меня опасности? Если эта троица младших богов здесь, то Зевс с Герой тоже должны быть недалеко. Агрий, скорее всего, только и ждал шанса добраться до отца. Мне не хотелось снова угодить под перекрестный огонь. Единственное светлое пятно дня – трезвая мама, встретившая меня дома с вкусным супом. Сегодня она даже собиралась отвезти Фиби в балетный класс и обещала остаться, чтобы посмотреть постановку. На выходных моя сестра исполнила свою первую главную партию Одетты в «Лебедином озере», и это был грандиозный успех. От гордости она выросла на два сантиметра, не меньше. Я бы насладилась выступлением еще больше, если бы от рыданий у меня не опухли глаза. К счастью, мама ничего не сказала и просто с жалостью смотрела на меня. Фиби наверняка рассказала ей, что произошло. Во всяком случае, ту часть, которой поделилась с ней я. А все остальное младшей сестре знать было необязательно.

Поэтому сегодня я могла спокойно отправляться в пиццерию, где подрабатывала три дня в неделю. День вряд ли мог стать еще хуже.

Когда я в шестом часу отъезжала от дома, у меня от количества мыслей так разболелась голова, что казалось, будто она вот-вот треснет. К тому же я переживала, как все пройдет у мамы и Фиби. За последние два года она трижды лежала в реабилитационном центре, но каждый раз, стоило ей вернуться домой, случался рецидив. Так почему именно сейчас все должно измениться? Она в любой момент могла проявить слабость и потянуться за бутылкой. Страшно представить последствия, если в этот момент Фиби будет находиться рядом или даже в одной с ней машине. Может, позвонить Джошу и попросить заехать в балетную студию? Или попробовать доверять собственной матери? У меня в этом было мало положительного опыта. И поскольку мама с сестрой уехали на нашей машине, мне пришлось взять велосипед. Свежий воздух пойдет мне на пользу.

Пьетро, хозяин пиццерии, в которой я работала почти год, встретил меня объятиями.

– Carissima^[1], как провела лето? – От него привычно пахло мукой и томатной пастой, изготовляемой по старинному семейному рецепту. Его секрет заключался в базилике, который Пьетро выращивал самостоятельно, сушил и измельчал в порошок.

– Отлично, – коротко ответила я.

Он критическим взглядом осмотрел меня.

– Ты хорошо отдохнула? Флиртовала и целовалась?

– Пьетро, прекрати. – Его жена, Франческа, отпихнула мужа в сторону. – Ты невыносим. Тебя не касается, чем эта крошка занимается в свободное время. – Она заключила меня в нежные объятия. Уже не впервые я мечтала о том, чтобы они были моими дедушкой и бабушкой. К сожалению, у Пьетро и Франчески была собственная огромная семья с бесчисленным количеством внуков. Что не мешало им принимать активное участие в моей жизни. И поскольку больше этого никто не делал, обычно я охотно с ними болтала. Но не сегодня.

– Но девушка в ее возрасте должна, наконец, познать любовь, – разглагольствовал Пьетро со своим деланым итальянским акцентом, которым обычно дурил туристов. Италию он видел только на карте.

– Успеется еще. – Жена пыталась усмирить его, в то время как я завязывала красный фартук в клеточку. А пока они продолжали обсуждать мою несостоявшуюся личную жизнь, с улыбкой начала нарезать помидоры для брускетты. До прихода первых вечерних гостей я помогала на кухне и с готовкой. Я порезала и начистила овощи, рассказала Франческе о своих успехах в древнегреческом (единственный позитивный момент в посещении лагеря), а затем отправилась в уборную освежиться и помогла Пьетро с сервировкой в зале.

Вскоре после открытия все столики были заняты, что казалось неудивительным, ведь здесь лучшая кухня во всем Монтерее. Пиццерия, как для местных жителей, так и среди туристов, считалась местом, известным лишь посвященным. Несмотря на это, большинство отдыхающих на рыбацкой пристани легко было облапошить. Я разносила напитки, пиццу и салаты, бегая туда-сюда между столиками. Отдавала счета, заново накрывала на столы и сопровождала гостей к их местам. И хотя сезон постепенно подходил к концу, в Монтерее до сих пор было полным-полно туристов, чему я очень радовалась, поскольку чаевые мне требовались позарез. Ежегодно в ноябре и декабре Пьетро закрывал пиццерию, чтобы они с женой могли навестить своих детей, разъехавшихся по разным штатам. К тому моменту мне надо успеть накопить денег. Если мама вновь не начнет пить, в дальнейшем я смогу работать и по выходным. Окрыленная этой идеей, я подготовила столик и направилась ко входу, чтобы разместить следующих посетителей.

– Здравствуй, Джесс. – Я как раз брала меню, когда услышала знакомый голос. Голова дернулась будто бы сама по себе, и я встретилась с Зевсом взглядом. И прежде чем меню посыпались на пол, он забрал их из моих рук. – Приятно вновь с тобой увидеться.

У меня открывался и закрывался рот.