Он возвращается через минуту, присаживается за руль и заводит машину. Мы выезжаем за ворота больницы, и все три автомобиля разъезжаются в разные стороны.

– Испугалась? – подмигивает Богдан, пока я ёрзаю на сидении, пристёгиваясь.

– Есть такое. Что-то не так с этой аварией?

– Умница, – кивает. – Да. В городе местные не сильно рады столичному бизнесу. А ты что хотела?

– В смысле? – подвисаю я.

– Когда звонила. Хотела обратиться с просьбой.

– А-а, – я уже и забыла за вихрем событий. – Да не особо это важно…

– Говори.

Сказал как отрезал. И таким тоном, что не ослушаешься.

– Да я просто это… – в первый вечер я перед ним не робела, а сейчас сама себя не узнаю. – Я с мужем развожусь. Изменил мне. А он доставать меня стал, а теперь ещё и угрожает. И я хотела попросить, чтобы ты… ну… припугнул его.

Я заканчиваю фразу, но вдруг осознаю, как глупо и нагло это звучит.

Рыжий будто и не расслышал. Молча ведёт машину, глядя строго в лобовое. И так с минуту точно, что я даже начинаю чувствовать себя неудобно.

– Угрожает, говоришь… – наконец отзывается. – Чем?

– Квартиру отобрать, которую бабушка мне оставила. Если я с ним снова не сойдусь.

– А ты хочешь? – снова вопрос задаёт, но на меня не смотрит.

– Сойтись? Нет, конечно! Он же изменил, ещё и с подругой моей.

– А любишь ещё?

Сложные вопросы задаёт Богдан. Болезненные.

– Думала, что люблю. Но вмиг всё сгорело, когда их вместе увидела, – говорю честно, поникнув. Не хочется мне сейчас заигрывать с ним. Честности хочется. – Будто пламенем чувства выжгло. Не думала, что так бывает, веришь?

– Верю, Белочка, верю. Очень даже.

Он отвечает спокойно, но я слышу в этом ответе что-то очень личное. Неужели и он пережил предательство?

– А куда мы едем? – до меня вдруг доходит, что я этим даже не поинтересовалась. И только сейчас поняла, когда он вдруг развернул машину прямо на трассе.

– К тебе. Я вспомнил, что у меня пожрать нету. Только кошачьи консервы.

– У тебя есть кошка?

– Ага. Алиска. Наглая рыжая морда, я вас потом познакомлю.

Я как-то даже не сразу понимаю смысл того, что он сказал, что мы едем ко мне. Вот так просто взял и заявил.

И… и ладно.

9

Впуская Богдана в свою квартиру, я чувствую себя странно. Из мужчин тут бывали только отец и Коля. Ну да ещё фельдшер скорой как-то, что приехал на вызов, когда Коля гриппом заболел и ему совсем худо было.

Рыжий скидывает в прихожей туфли и осматривается внимательно. Да так, что мне даже становится немного стыдно за свой простенький ремонт и отодранный снизу у обувной полки кусочек обоев. Наверняка же Богдан привык видеть более шикарное жильё. Катя говорила, он работает у Макарского начальником службы безопасности всей его сети магазинов по стране, а «Орешки» у нас есть везде. Да и вроде бы своя даже какая-то охранная фирма есть. То есть человек он обеспеченный, ну а я что – простая учительница, да и Колька мой (ой, не мой уже совсем!) – просто менеджер среднего звена в сети мобильных операторов. В общем шиковать и делать евроремонты нам было особо не на что.

– Ванная там, чтобы руки помыть, – указываю в направлении уборной. – Резко не открывай, а то бывает напор даёт и может струёй брызнуть сбоку, там кран чуть прохудился.

– Разберёмся.

– А я пока пойду посмотрю, что у меня поесть завалялось.

Про «завалялось» я слегка преуменьшила. Есть у меня такая особенность – я люблю готовить. Сама почти не ем это всё, но руки так и тянутся к кухне, особенно когда нервничаю.

Вчера я нервничала.

Когда Богдан возвращается на кухню, которую находит сам, то я уже успеваю выставить подогретые в микроволновке голубцы, салат с куриной печенью и корейской морковкой и яблочно-вишнёвый пирог. Долго как-то он, кстати, руки мыл.

– Завалялось, однако… – поднимает брови, глядя на стол, а я смущённо улыбаюсь и мне хочется приложить к щекам прохладные ладони.

Богдан, кажется, действительно голоден. Он ест активно и с аппетитом, а мне от этого как-то становится так приятно, что хочется расплыться в улыбке. Коля тоже ел мою еду, но частенько ворчал, что я то недосолила, то слишком много положила специй, то прожарила не так как ему нравится. Я старалась такие моменты сознательно не замечать, но всё же это задевало.

– А сама почему не ешь? – спрашивает, прожевав, и смотрит с прищуром.

– Да не хочется как-то.

– Фигуру бережёшь?

– Типа того, – смеюсь в ответ.

– Она у тебя и так офигенная, можно чутка и поесть.

И вроде бы сказано как бы между прочим, но комплимент так цепляет, что я смущённо опускаю глаза, в который раз удивляясь сама себе, куда это подевалась бойкая и резвая Карина.

Ответить я не успеваю, потому что в дверь раздаётся стук. Точнее громкий и нетерпеливый грохот. Я от неожиданности аж на месте подпрыгиваю и с испугом смотрю на Богдана. Тот тоже замирает, а потом стук снова повторяется ещё более интенсивно.

– Минутку, – подскакиваю, понимая, что кроме Коли так нагло никто ломиться не будет.

И действительно, из-за двери в прихожей слышен его голос.

– Карина, открывай! По-хорошему пока прошу!

– Сиди, – поднимается Богдан, отложив вилку, и кладёт мне на плечо свою огромную ладонь, удерживая на месте. И очень горячую, я это даже через ткань платья почувствовала.

Он выходит из кухни и направляется к входной двери, а у меня внутри всё сжимается и начинает трепетать. Нет, я не за Колю испугалась, он меня реально достал, ещё и угрожать удумал. Просто я не люблю скандалы и боюсь их. Потом соседи будут судачить. До школы дойдёт.

Но, кажется, поделать я уже ничего не могу. Поздно. Решение вопроса на себя взял Богдан.

А я… в сторонке постою, что поделать.

– Чего надо? – Богдан широко распахивает дверь и уставляется на моего бывшего мужа.

Я стою сбоку за спиной Богдана и вижу, как столбенеет Коля, забыв даже после своих возмущений рот захлопнуть. Не ожидал.

– А ты ещё кто такой? – спрашивает он возмущённо, но уже на порядок тише, чем звал из-за двери меня. – И что тут делаешь?

– Смекай быстрее, – абсолютно спокойно и ровно отвечает Медведь. – Что мужик делает ночью у женщины дома? А у тебя есть возражения?

Я снова ловлю волну смущения. Понимаю, что он хочет отбрить моего назойливого бывшего мужа, но…

– Ахринеть, – кривляется Коля. – Ещё как есть! Это, вообще-то, мой дом! Я тут живу.

– Больше нет, – пожимает беспристрастно плечами Богдан и просто захлопывает дверь перед ошалевшим Колей.

Но тот снова начинает возмущённо царапаться из-за двери, и, кажется, терпение у моего рыжего защитника заканчивается. Богдан снова открывает дверь резко, хватает одной рукой за грудки ошалевшего Колю и буквально приподнимает его над полом. Одной рукой!

– Слушай сюда, чмо, – говорит приглушённо и отрывисто. – Хата не твоя. Женщина тоже. Ты сейчас разворачиваешь свои тщедушные оглобли и пиздуешь отсюда хоть галопом, хоть иноходью. Усёк?

Коля молчит, глядя на Богдана выпученными глазами, а я втягиваю голову в плечи.

Ой-ой. Вот это конкретика.

Но… я Богдана, почему-то, совершенно не боюсь. Мне он не кажется опасным. Для меня, по крайней мере.

Мистер Медведь встряхивает бывшего мужа и спрашивает ещё раз.

– Ты оглох или прикинулся?

И только когда Коля кивает, Богдан его отпускает. Хлопком приглаживает куртку на груди и мило улыбается.

– А теперь давай дёргай отсюда. И помни: увижу хоть в пяти метрах от Белочки – яйца оторву.

Коля пятится, бросает на меня острый взгляд, полный презрения и ненависти, а потом разворачивается и бегом спускается по степеням. А Богдан закрывает двери и поворачивается ко мне.

– Все мы ошибаемся, Белочка, не расстраивайся. Ты была замужем за мудаком, а я женат на шлюхе. Такое бывает. Забей.

Я сначала даже не знаю, как реагировать на эту его откровенность. И приятно понимать, что он не осуждает по типу “куда же твои глаза смотрели, когда такое выбирали”. И свои болезненные ошибки признаёт.

– Спасибо тебе, – улыбаюсь, глядя в его чистые голубые глаза.

У Богдана очень светлый, открытый взгляд, пусть и немного тяжёлый. Он притягивает как магнит. А ещё я вдруг испытываю сильное желание прикоснуться к его рыжей бороде. Интересно, она колючая или мягкая и шелковистая на ощупь? Пахнет шампунем? Колет при поцелуе подбородок?

От собственных мыслей у меня по рукам бегут мелкие мурашки.

– Иди уже ко мне, Белочка, хватит там стоять стесняться.

Он не настаивает, не напирает. Раскрывает руки, приглашая, и смотрит в глаза. И меня этим взглядом приманивает, как магнитом. Я закусываю губы и делаю к нему сначала несмелый шаг, а потом и более уверенный.

Мне просто очень-очень хочется потрогать его бороду…

10

Он ждёт, пока я не подойду к нему совсем вплотную, а потом обхватывает своими огромными лапищами всю и сразу. Одной ладонью скользит по спине от затылка до самой задницы и с заметным выдохом легко сжимает ягодицу. Не особенно осторожничает, сразу будто ставит в известность, чем мы будем тут сейчас заниматься.

Второй рукой Богдан обхватывает мой подбородок. Точнее всё лицо по его линии помещается ему в ладонь. Чуть запрокидывает мою голову и смотрит в глаза. И только лишь от этого его взгляда у меня по всему телу в момент пробегает волна возбуждения.

Это будто какой-то древний инстинкт – оказаться в руках у большого, сильного мужчины. В его полной власти. Это даже своего рода страх, а точнее трепет. Он ведь такой сильный, его глаза горят желанием, он может сделать со мной всё что захочет.

И пусть делает.

Я каким-то внутренним чувством понимаю, что вреда он мне не причинит. Просто знаю и всё.

– О чём ты там меня тогда за клубом просила? – спрашивает негромко, а голос такой бархатный, рокочущий что мне кажется, я его даже тактильно чувствую. – Трахнуть тебя так, чтобы ноги подкашивались, когда домой идти будешь.

О-о! Я и правда такое ляпнула? Была слишком поражена ударом мужа, слишком пьяна. Как стыдно.

Но Богдан тогда всё понял. Понял и не воспользовался. Однако, без внимания не оставил.

И всё же мне становится стыдно, и я опускаю глаза. Голову опустить не получается, потому что Богдан всё ещё удерживает меня за подбородок.

– Ладно тебе, Белочка, – мягко усмехается, и я смущённо поднимаю на него взгляд. – Мне нравятся женщины, которые знают, чего хотят.

– Спасибо, что не воспользовался тогда, – всё же отвечаю ему, когда он отпускает моё лицо.

– Да ты и так на ногах не стояла. Эффект был бы неясен, – снова улыбается и меня тоже тянет на улыбку. – Я выждал. Так вкуснее. Иди уже сюда.

Богдан обхватывает меня за талию, давая импульс, и я запрыгиваю на него, обхватив ногами за туловище. Он подхватывает меня под ягодицы и прижимает спиной к стене. Держит на себе так, будто я пушинка и ему это ничего не стоит.

– Ну держись, Белочка, я слишком сильно тебя всё это время хотел.

А потом Богдан меня целует. Никаких осторожных касаний, никаких знакомств. Сразу напористо и с языком. И так это вкусно, так приятно, что я обмякаю в его руках, полностью расслабляюсь, давая понять, что готова к нему, к его страсти, к его желанию. Я и сама не уступаю. Хочу его, дрожу от ожидания того, что между нами всё случится сейчас.

А такого я давно не испытывала. Чтобы только при поцелуе ладони потели. Наверное, последний раз такое было ещё когда в универе училась и была девственницей. Парень целует, а у меня коленки слабеют. Так и сейчас.

Секс вообще мне нравится, но в последнее время он с Колей у нас был чем-то вроде ритуала перед сном пару раз в неделю. Типа потрахались, галочку поставили и спать можно.