Глава 2

На следующее утро к завтраку Ипполит явился уже в облике ключницы. Как он и обещал, из него вышла замечательная ключница. Это была дородная женщина в самом соку. При ходьбе она сильно покачивала бедрами и слегка косолапила. Говорила ключница низким голосом, которой очень даже к ней шел. Все в ней было округло, полно, закончено.

– Хорошо! – воскликнула Алиса. – Ах, как мне хочется с вами!

Она посмотрела на Осипа, но тот опустил глаза в пол.

– Жди нас завтра, к ужину будем, – обещал Ипполит.

– Ты думаешь, разузнать все так скоро? – удивилась Алиса.

– Уверен, что дело тут самое простое.

Через час Ипполит и Осип подъехали к маленькому особнячку из серого камня. Осип остался на улице и принялся искать подходящее для наблюдения место. Ипполит же отправился к парадному крыльцу. Его встретил старый слуга графа, имевший длинные белые бакенбарды и странное позабытое имя Бенедикт. Слуга, шлепая по паркету измятыми туфлями, проводил ключницу к графу. Илья Васильевич Петраков, как только увидел красавца Ипполита в роли ключницы, начал было гоготать во все горло. Но Ипполит так страшно выпучил на него глаза, что граф тотчас остановился и трижды ударил себя по губам.

– Что же это я, – зашептал граф. – Старый дурах! Ах-ах.

– Илья Васильевич, вы, пожалуйста, проведите меня по дому и представьте своим, – также шепотом сказал Ипполит.

Первым делом отправились на кухню. Кухарка Катрин встретила ключницу холодно и сразу дала понять, кто в этом доме хозяйка. Она стояла подбоченившись у тщательно выскобленного соснового стола и смотрела исподлобья то на ключницу, то на графа. Граф смутился, если не сказать испугался, и вскоре удалился. Ипполит знал, что главное оружие против любой женщины – лесть. Так что ключница принялась нахваливать немку, дескать, где это видано, чтобы на кухне была такая чистота. Катрин была самой обыкновенной немкой, и даже русский воздух не мог повлиять на ее стремление к чистоте и порядку. Катрин решила, что ключница женщина положительная и немного смягчилась.

Ипполиту удалось узнать от кухарки все сплетни. Немка рассказала, что Таточка, иначе – горничная Наталья, девка бедовая. Что был у нее жених, да вот куда-то запропастился. Зато сейчас она глазками стреляет в сторону молодого барина – племянника графа. Что до племянника Глеба, то он, наоборот, юноша скромный. Любит своего дядюшку и всячески пытается ему помочь в деле с призраком. Старый слуга Бенедикт – сам как призрак, стоит одной ногой в могиле, все путает и забывает. О себе Катрин ничего не рассказала, сказала только, что все силы ее направлены на то, чтобы привить сыну Августу любовь к чистоте и порядку. При этом немка так громко и тяжело вздохнула, что Ипполит догадался: ничего у нее не выходит. При дальнейшем знакомстве с Августом Ипполит убедился, что мальчик растет настоящим поросенком.

Ипполит вступил в свои обязанности. Он получил связку ключей от хозяина и принялся изучать дом. Калинкин ходил из комнаты в комнату, отпирал и запирал все двери, которые ему встречались и имел довольно смутное представление о том, что должна делать ключница. Тем временем он познакомился с Таточкой. Это была хорошенькая молодая особа со светлыми кудряшками, громадными голубыми глазами, улыбчивая и смелая.

– Ах, до чего хороша! Ишь, какие глаза! – ключница принялась хвалить Таточку.

– Вам уже, наверное, Катька про меня наговорила всякого. Вы ей не верьте, она злюка! – сказала Таточка. – Строит из себя святую невинность, а сама …

– Что сама?

– А сама ворует!

– Господи помилуй! Ворует?

– Да-да, только вы не говорите, что это я сказала, – зашептала горничная. – А то она меня со свету сживет.

– Что же она ворует, дитя мое? – спросила ключница ласково.

– Окорок, например. Или пирог. А вот на прошлой неделе фунт изюма.

– Куда же она все это девает?

Таточка замялась, опустила глаза и стала теребить поясок.

– Милая, ты не бойся. Я тебя не выдам, – пообещала ключница.

– Я думаю, она себе любовника завела, – нерешительно ответила горничная.

После того, как Ипполит расстался с Таточкой, он направился в гостиную. Там он, к своему изумлению, нашел Августа. Сын кухарки вооружился шпагой, которую снял тут же со стены, и сражался с невидимым противником. Это был самый обычный мальчишка, с выгоревшими на солнце волосами, чумазыми щеками, в изодранных штанах. Пока Август не заметил ключницу, он выглядел отважным воином. Однако стоило ключнице кашлянуть, как Август от испугу выронил шпагу и опрометью бросился прочь.

Ипполит долго не мог найти старого слугу. Наконец, он отыскал Бенедикта под лестницей, тот сидел на высоком табурете и спал.

– Кх-кх, – откашлялась ключница, чтобы разбудить старика.

Но тот и не думал просыпаться. Ключница пошмыгала носом, но и это не помогло.

– Бенедикт Степанович! – наконец гаркнул Ипполит.

Слуга приоткрыл один глаз, посмотрел на ключницу и снова закрыл его.

«Да, он точно всеми своими мыслями уже в ином мире», – подумал Ипполит и оставил старика в покое.

Дольше всего Ипполит не мог отыскать племянника. Выяснилось, что дома его не было. Глеб приехал только к обеду. Это был миловидный молодой человек, немного застенчивый и крайне вежливый. Мягкостью черт он походил на своего дядюшку. Историю с призраком Глеб принял близко к сердцу и был уверен, что это чей-то дурной розыгрыш.

К вечеру Ипполит так хорошо изучил дом, что мог бы передвигаться по нему с закрытыми глазами. Он потихоньку выведал у жильцов, кто и где был в то время, когда в доме случались странные вещи и вывел одну закономерность. Каждый раз, когда совершалась кража, граф оказывался дома совершенно один.

Как только стемнело, и все домашние улеглись, Ипполит тихонько вылез из окна кухни на улицу и вскоре разыскал Осипа. На улице было тихо-тихо, так что даже шепот разносился по всей округе.

– И? Узнал чего? – спросил Ипполит.

Осип кивнул и наклонился к Ипполиту.

– Пожалуй, начну с главного. Племянничек встречался …

– С горничной! – перебил Осипа Ипполит.

Осип криво улыбнулся.

– Так-так! Это хорошо! Что еще?

– У кухарки есть хахаль. Из интеллигентов. Студент или писатель, черт его разберет. Вид у него жалкий, сам весь чахлый, а каморка забита книгами доверху.

– Весьма! – радостно отозвался Ипполит. – Еще?

– Пожалуй, это все.

Ипполит приподнялся на цыпочки и похлопал Осипа по плечу.

– Все-таки ты еще покарауль.

Осип кивнул.

На следующий день Ипполит хорошенько выспался и плотно позавтракал, как и надлежит завтракать женщине с подобными формами. Затем он отправился к графу.

– Илья Васильевич, дело решено, – заявил он с порога.

– Как? Ах, батюшки! Уже?

Граф засуетился.

– Кто же это? Хулиган? Призрак? Кто-то из своих?

– И то, и другое, и третье, – ответил Ипполит. – Я точно знаю, кто совершил эти кражи, но беда в том, что я не могу этого доказать. Поэтому нам придется сделать маленький перфоманс.

– Что же?

– Вы должны будете доставить выкуп в положенный час. Только вместо денег, мы положим в конверт нарезанную бумагу.

– Я боюсь! – признался граф.

– Говорю вам, я точно знаю, кто совершил преступление. Тут нечего бояться. Человек этот явится за деньгами. Тут-то мы его и схватим.

Граф насмерть перепугался, побледнел, на лбу выступили капли пота.

– Ах, может быть, кто-нибудь иной снесет деньги?

– Нет-нет. Это должны быть непременно вы. Если преступник почувствует неладное, он не явится за деньгами, – настаивал Ипполит.

– Вы хоть намекните мне. Кто это?

Но Ипполит лишь покачал головой.

Графу ничего не оставалось, как согласиться. В письме говорилось, что деньги необходимо было принести сегодня вечером к девяти часам в такой-то сад и оставить конверт на лавке возле монумента. Место было выбрано, как нельзя лучше. Оно было довольно пустынно и хорошо просматривалось со всех сторон. Так что, если бы там были полицейские, то им негде было бы спрятаться.

Ипполит внимательно изучил место, приметил нужную лавку и довольный вернулся в дом графа. Оставалось дождаться вечера.