Одна черепашка перевернулась и, кажется, застряла. Бедняжка запуталась в небольшом мотке рыболовной лески; чем сильнее она старается освободиться, тем туже обвивают ее смертельные петли. Она даже до моря еще не дошла, а ее уже скрутила рыболовная леска, – что за мир мы построили! Стоя на коленях, я аккуратно распутываю леску. Но, выпрямившись, замечаю стервятников, которые воспользовались этой заминкой и тут же бросились на детенышей, которым, как казалось минуту назад, ничто не угрожало. Тем временем некоторые черепашки наконец добрались до океана, где грифы не представляют для них опасности. Но внезапно в трех метрах от меня, мелькнув в пенистом прибое, черный канюк выхватывает из воды шлепающего ластами начинающего пловца. С того самого момента, как будущие черепахи появляются на свет, у них нет никаких поблажек.

И снова я беру на себя роль полицейского-регулировщика для птиц и черепах: поднятой рукой сурово останавливаю стервятников и одновременно указываю черепахам направление песочного выезда на бескрайнее синее шоссе. Достигнув твердого, влажного и раскатанного волнами песка, детеныши набирают скорость, как будто уже были здесь раньше.

Наплывающая волна приподнимает черепашек с песчаного берега, словно лопаточка для печенья. Тогда они начинают энергично грести в сторону горизонта. Прибой толкает их назад, некоторые переворачиваются. Но уже следующая волна помогает им выровняться, и, подхваченные зеленым океаном, они исчезают без следа. В уплывающих детенышах уже хорошо заметна целеустремленность, присущая взрослым самкам.

С первых секунд своей жизни они настолько хорошо ориентируются, что сам собой напрашивается вопрос: откуда детеныши знают, куда им нужно ползти? Увидеть море черепашки не могут, ведь они выныривают из гнезда в песчаном углублении. Но каким-то образом они сразу движутся к воде по прямой линии. Как?

Впереди я вижу несколько парящих на ветру пеликанов. Хорошенько разглядев их в бинокль, я начинаю понимать, что пеликаны парят не просто так, а ныряют за детенышами. Затем к ним присоединяется тройка великолепных фрегатов^[18]. Несколько раз птицам удается кого-нибудь ухватить. Они лениво кружат над морем, то и дело снижаясь, чтобы поймать детеныша, уже наметившего путь прочь от этого опасного побережья.

Детеныши отправляются в путешествие в полной экипировке, бодрые и полные сил. Уже через несколько секунд после появления из песчаного гнезда они знают, где именно океан, и направляются в его сторону в полной темноте. Обычно они используют визуальные подсказки (экспериментально было установлено, что детеныши не могут сориентироваться, если им надеть на голову колпачок)^{12}. Главный сигнал – яркое небо, которое, как правило, указывает путь от тенистых джунглей и песчаных дюн к океану. Чем темнее и естественнее берег, тем темнее пляж – и тем ярче звездное небо.

Почувствовав, как прибой приподнимает его лапки, детеныш начинает грести и подныривать, чтобы попасть в отхлынувшую волну и не встретиться с бурлящим пенистым прибоем. Через несколько метров он выставляет голову из воды и тотчас направляется в ту сторону, откуда движутся волны. Это и есть самый простой способ покинуть берег (в экспериментах черепашки начинали грести наобум, если в бассейне волны отключали).

Именно со спуска к воде и выхода в открытое море начинается так называемый период бешеной активности у детенышей черепах, ведь и первое и второе требует от них энергичных телодвижений. Когда сыпучий песок и пена прибоя уступают место бездонному морю, детеныш начинает грести, чтобы как можно дальше отплыть от берега. Он гребет с силой ракетного двигателя, которому надо преодолеть земное притяжение и доставить космический корабль на относительно спокойную орбиту.

Шлепая ластами во вздымающихся волнах, юные черепахи плывут прямиком прочь от берега, должно быть ориентируясь по магнитному полю Земли. Даже на большом расстоянии от побережья, когда беспокойный ветер меняет направление волн, так что по ним уже невозможно определить, где суша, черепахи продолжают двигаться заданным курсом. Они придерживаются его, даже когда суша остается позади и скрывается далеко за горизонтом, словно солнце в полночь.

Период бешеной активности длится от одного до нескольких дней. Детеныши продолжают плыть в направлении от берега. Они неутомимо гребут всю ночь и весь первый день и врываются во вторую ночь. Так они спасаются от крупных популяций вечно голодных морских птиц и рыб и выбивают у судьбы еще пару очков в свою пользу.

Но вот посреди открытого синего моря «бешеный» период оканчивается, и детеныши могут передохнуть, продолжая при этом двигаться в направлении от берега. По ночам они отдыхают. Но кожистые малютки отличаются непоседливостью и полночи еще продолжают грести.

Примерно через восемьдесят часов детеныши уже растратили всю энергию от съеденного желтка. Им нужно найти еду, да так, чтобы самим при этом не стать едой. В качестве пропитания во время путешествия в ход идут личинки крабов, креветки и маленькие медузы. Черепашки плывут часами. Время от времени они отдыхают, вытянув ласты вдоль тела, чтобы не привлекать внимание хищников. Затем они снова плывут, и плывут, и плывут – целую неделю.

Детская вселенная черепах настолько таинственна, что ученые десятилетиями называли этот период «потерянными годами». Но на самом деле потерялись ученые; черепахи же все это время были дома. Нам еще многое предстоит узнать о том, где плавают юные черепахи и сколько длится период их детства^{13}. Исследователи черепах Тихого океана ничего об этом не знают до сих пор. Стоит только маленьким черепахам оставить какие-нибудь следы, как вечно меняющееся море их стирает.

И все же мы знаем главную хитрость, которая помогает им выжить: им нужно отыскать плавучие бурые водоросли^{14}. По крайней мере, в Северной Атлантике главным центром притяжения всех детенышей является Саргассово море – медленный круговорот воды, средоточие мощных антициклонических течений океана. Как дети в сказках улетают во сне туда, где их ждут волшебные приключения, так и детеныши черепах попадают, следуя своему внутреннему компасу, в область океанских течений, которые приносят их в края, изобилующие пищей. Там они присоединяются к процветающему сообществу морских животных, которые обитают среди плавучих водорослей, прячась в лиственном покрове у самой поверхности воды. Для детенышей здесь приготовлены всевозможные яства: медузы, креветки, улитки и их беспанцирные родственники – крылоногие моллюски, сальпы, черви, ракообразные, рыбья икра, морские коньки, крабы, мясистые наросты морских желудей, детеныши осьминогов, съедобная растительность, колонии гидроидных полипов и мшанок и, как это ни странно, насекомые, унесенные далеко от суши и попавшие в океан.

Большинство морских черепах так или иначе следует этому плану. К примеру, детеныши логгерхеда покидают юго-восточное побережье США и попадают в течение Гольфстрим, которое несет их на северо-восток, к водорослевым плотам Саргассова моря. Там они медленно кружатся, пока их не сносит в сторону Азорских островов и не несет дальше, минуя Португалию, на юг – в сторону Канаров и островов Зеленого Мыса, вдоль подводного побережья Западной Африки. Немало логгерхедов, родившихся в Америке, попадает в Средиземное море^{15} – в отдельных местах они составляют половину всех логгерхедов, которые погибают от рыболовных крючков. К тому времени, как детеныши снова начинают двигаться на запад, в Северную Америку, чтобы стать полноправными охотниками на криль континентального шельфа, проходят годы, а иногда и целое десятилетие.

Черепахи биссы тоже приплывают в Саргассово море, прежде чем отправиться к коралловым рифам (точнее, к тому, что от них осталось). К ним они уплывают в довольно юном возрасте – около трех лет – и всю свою долгую оставшуюся жизнь питаются в основном губками, актиниями и морскими огурцами. Атлантическая ридлея гнездится в Мексике, но она тоже плавает там, где можно найти плавучие скопления водорослей. А иногда течение выносит ее мимо Флориды в Гольфстрим. Зеленые (суповые) черепахи растут медленно и в основном питаются растениями. Однако их детеныши тоже охотятся на пелагических моллюсков и мелких медуз.

Где-то там плавают и кожистые черепахи. Где именно? Скотт Эккерт называет это «главной тайной в истории морских черепах». Все, что мы знаем, – это то, что детеныши около недели плывут прочь от берега. Затем человечество теряет их из виду; первые годы кожистой черепахи до сих пор остаются для нас абсолютной загадкой. К тому времени, как черепахи снова начинают появляться в нашем поле зрения, попадаясь в рыболовные сети, их панцири вырастают до семидесяти пяти сантиметров в длину.

Другие виды черепах тоже возвращаются к берегу, в континентальные шельфы, и переключают свое внимание на морское дно: там можно встретить морские травы, криль и крабов – кому что по вкусу. Разумеется, это еще не взрослые черепахи, но они уже переросли прибрежных хищников и могут вернуться к континентальной границе, где много пищи и где они смогут быстро набирать массу. Ветреная путешественница, кожистая черепаха никогда не оставляет привычек своей бродячей юности: не покидает открытый океан и не селится в одном месте.

Разумеется, здесь, как и везде в обширном многообразии великой природы, не все так четко и однозначно. Существует множество исключений: иногда черепахи появляются совершенно неожиданно, возвращаются раньше, остаются дольше или путешествуют дальше, чем ожидалось. Но общая схема черепашьей жизни такова: появление детенышей на берегу, детство в открытом океане, юность и взрослая жизнь в поисках пищи на дне континентальных шельфов (это касается всех, кроме оливковой и кожистой черепах) и, наконец, долгая миграция к местам гнездования каждые пару лет. Эти знания ученые добывали не одно десятилетие. Сейчас мы стоим на берегу острова под названием «Известное», и перед нами простирается то, что Исаак Ньютон назвал «великим неисследованным океаном истины».

Все ниже опускается солнце, и все длиннее становятся тени. Внезапно в волнах возле берега появляется темный силуэт. Кожистая черепаха высовывает голову из воды, и один из туристов восклицает:

– О боже!

В четырехстах метрах от нас пляж разворотила еще одна большая черепаха. Я вижу, как длинный ласт взлетает в воздух и снова падает в воду. Мне кажется, многие черепахи сейчас ждут наступления темноты.

Представьте себе, как выглядит этот последний этап долгого путешествия. Волны, которые сопровождали черепаху многие километры, теперь накатывают на мелководье, и вскоре ее поднимает гребень волны, которая разбивается о песок на линии прибоя. Отхлынувшая вода немного замедляет черепаху, но она продолжает плыть, пока следующая волна не выносит ее на берег, а затем отступает, оставляя черепаху в мире, где царят трение и гравитация. Волны тянутся к ней одна за другой, и самка, пыхтя, начинает карабкаться на берег.

Вчерашний мощный прибой затих, волны улеглись, и море сегодня неподвижно и спокойно, как лунный свет. Вскоре после захода солнца нам сообщают, что дальше по берегу видели по-настоящему гигантскую черепаху. Гигантская кожистая черепаха – тут будет на что посмотреть. Уже на подходе к указанному месту я вижу толпу людей, которые тихо сгрудились вокруг самки, роющей гнездо.

Из залепленных песком черепашьих глаз текут густые, желеобразные слезы. В их гигантских уголках собрался гравий.

– Видите, слезы в глазах? Но она не плачет: так она выделяет из организма избыток соли, – объясняет наш гид Марисса.

У морских черепах и птиц возле глаз расположены железы, которые фильтруют воду и выводят избыток соли, так что животные могут пить сколько угодно морской воды: это не приводит к обезвоживанию. Так они приспособились к жизни в море. Вероятно, эти железы произошли от тех же слезных желез, которые эволюционировали в другом направлении, чтобы омывать соленой жидкостью наши глаза. Почки у рыб и морских млекопитающих прекрасно справляются с солью, в отличие от наших органов; поэтому человек, затерянный в открытом океане, почти наверняка умрет от жажды.

Как обычно, Марисса предупреждает, что, пока черепаха не начала откладывать яйца и не сосредоточилась на этом процессе целиком, съемка со вспышкой запрещена. Наша черепаха поднимает голову, чтобы сделать глубокий вдох, и отдыхает. Затем в гнездо начинают падать яйца.