– Не уверен. Кажется, поля не вполне ровные. А лента чуть темнее, чем следует. – Он вздохнул, поправил цилиндр и повертел головой вправо и влево, придирчиво разглядывая отражение. – Полагаю, менее взыскательный покупатель остался бы этим доволен, но, боюсь, мне требуется нечто более изящное.

Смуглые щёки шляпницы слегка порозовели, и по тому, как напряглись её челюстные мышцы, я видела, как она сдерживается, чтобы не ответить.

Я подвинулась чуть ближе. Сейчас они оба заняты. Это мой шанс. К счастью, мистер Изящный носил свои часы наиболее демонстративным способом, и длинная серебряная цепочка свободно болталась и раскачивалась.

Когда мужчина слегка повернулся, указывая на очередной мифический недостаток цилиндра, я приступила к действию. Держась вне поля его зрения, я ухватила цепочку и потянула за неё так, как учил меня Гаддинг. Часы скользнули мне в руку. Один быстрый поворот – и застёжка расстёгнута. Сердце у меня колотилось так, словно готово было покинуть грудную клетку. Медленно-медленно, чтобы он ничего не заметил, я начала отступать. Я червяк, жучок, меня не видно.

И тут меч дёрнулся, чуть не выскользнув из-за воротника, и я вскрикнула.

Мужчина вздрогнул и отвернулся от зеркала. Увернуться я не успела – мне на плечо легла тяжёлая рука. Мужчина навис надо мной, его жёлтые усы дрожали.

– Что ты творишь?! – грозно спросил он.

Я попыталась спрятать часы за спиной, но он другой рукой тут же ухватил меня за запястье. Я охнула от пронзившей руку боли.

– Н-ничего. Вы уронили часы. Я хотела вернуть.

С той женщиной и больным ребёнком эта версия сработала, но этот человек явно не повёлся.

– Больше похоже, что ты хотела смыться с ними, – хмыкнул он. – Этого следовало ожидать. На этих рынках кишмя кишат воры вроде тебя. Ни дня не проработали – и думаете, что можете тащить чужое имущество, нажитое честным трудом. Что ж, посмотрим, как тебе понравится работать в эфирных шахтах. Я слышал, именно туда отправляют преступника-а-а-а… – Он сорвался на крик, когда у меня из-под пальто вдруг выскользнул меч и взмахнул сверкающим лезвием прямо перед его красным носом.

Мужчина сразу же отпустил меня и прижался к прилавку. Одна из шляпных стоек с грохотом рухнула. Мужчина и шляпница смотрели на меня – точнее, на меч – со смесью удивления и ужаса.

Раздались изумлённые крики, и я поняла, что меч заметили не только эти двое. Надо убираться отсюда! Но толпа уже напирала, зеваки и просто прохожие уже заинтересовались происходящим. А вдалеке послышалось что-то до жути похожее на свисток королевского констебля.

Я видела только один способ выбраться из этой кутерьмы – и ухватилась за рукоять меча:

– Унеси меня отсюда! Сейчас же!

В тот же миг мы взмыли в воздух, выше разноцветных палаток, выше фонарей, даже выше зданий. Постепенно мы остановились, ледяной ветер трепал мои кудри, а подо мной расстилался весь Ламлиль.

Сердце колотилось, а пальцы мёртвой хваткой сжимали рукоять. Летать вот так днём было ещё страшнее. Так высоко, свободно парить на такой грозной высоте. Но я висела на мече не только за счёт собственных мускулов. Видимо, его эфирная сила заодно делала меня легче воздуха. Я была словно облачко.

Только вот из-за этого меча моё очередное идеально спланированное преступление пошло прахом!

– Что это было? – потребовала объяснения я.

Меч направил мне в глаза солнечный зайчик, явно подмигнув.

– Ладно, хорошо, ты оперативно вытащил меня из этой передряги, но ведь по твоей вине я в неё и влипла, – сказала я. – Мне нужно золото! Серебро! Что-нибудь, чтобы отдать долг Софи.

Меч подпрыгнул в воздухе.

– Ты меня понял? – насторожённо спросила я.

Вместо ответа меч вдруг потащил меня в другую сторону, к мраморным особнякам и роскошным домам Антрекота.

– Куда мы летим? – спросила я, а мой пульс в этот момент побил новый рекорд. – Ты решил меня сдать?

Что мне было делать? Я не могла отпустить меч – я по-прежнему висела на высоте футов сто, а разбиться в лепёшку мне хотелось не больше, чем сесть в тюрьму. Я попыталась потянуть рукоять и развернуть меч в другую сторону, но он был непреклонен, и я приготовилась разжать руки, как только появится хотя бы призрачная надежда, что, упав, я не переломаю все кости. Но вместо того чтобы отнести меня к грозным воротам, меч взлетел ещё выше.

Я вдруг поняла, что он направляется к дворцу. Точнее – на самый его верх, где гордо стояла сверкающая золотом фигура с простёртыми над городом руками. Статуя Справедливости держала в одной руке весы, в другой – меч. Решительно вскинув подбородок, она смотрела на город пустыми глазами, но при этом словно наблюдала за мной, когда меч наконец опустил меня на маленький пьедестал.

Как только мои ноги коснулись каменной плиты, я отпустила рукоять. Какое-то время я просто переводила дыхание. Вдох. Выдох. Вдох. Выдох. Мне казалось, что внутренности у меня перепутались не хуже нитей в старом замызганном клубке, и я даже не была уверена, что мне удастся их распутать. Что ж, по крайней мере, меня не арестуют. Я была высоко-высоко и смотрела на тайный мир крыш и горгулий.

Меч тем временем порхал вокруг, как беспокойный воробышек, указывая концом лезвия на статую Справедливости.

Золотую статую Справедливости.

– Ты принёс меня сюда, потому что я сказала, что мне нужно золото?

Меч радостно запрыгал.

– Я… Ну, предположим, спасибо. Только… Нельзя ведь просто взять и унести трёхтонную статую.

Меч показал сначала на статую, потом на меня. Снова на статую. А потом, сверкнув лезвием, он ударил по руке, держащей весы – и что-то покатилось по пьедесталу.

Я подняла предмет. Это был золотой большой палец. Я улыбнулась мечу:

– Это уже лучше! Отлично сработано!

В ответ меч радостно завибрировал, а я восторженно любовалась блеском золота в солнечном свете. Этого уж точно хватит, чтобы вернуть долг Софи. Только это не единственный мой долг.

Я огляделась. Купол был так высоко, что вряд ли нас кто-то видел. И всё-таки я вытащила из кармана маску, которую сегодня утром зашила, и надела её. Потом оценивающе оглядела статую:

– А можешь отколоть ещё немного? Тогда я смогу расплатиться со всеми.

Я буду свободна. Наконец-то! Смогу пойти куда хочу. Делать что хочу. Предвкушение грело меня, словно солнечные лучи. Может, это и не так уж плохо, когда за тобой всюду следует магический меч.

И тут я увидела, что меч замахивается явно для мощного удара.

– Не слишком много! – крикнула я. – Мы всегда можем вернуться, если…

Поздно! Меч снова обрушился на Госпожу Справедливость. Только на этот раз печальная участь постигла щиколотки статуи. С оглушительным грохотом она рухнула на крышу и покатилась по куполу вниз к краю.

Я бросилась за ней, выронив палец и вцепившись в золотую ногу. Статуя была из чистого золота, но может быть, я смогу что-нибудь придумать… Внизу наверняка ходят люди. Даже если сейчас меня никто не видит, ситуация быстро изменится, если огромная тяжёлая статуя рухнет с крыши здания. Или, ещё хуже, упадёт на кого-нибудь.

Но статуя катилась слишком быстро. А вместе с ней и я!

Мы обе съезжали вниз, к краю крыши, всё быстрее и быстрее. Я пронзительно закричала, замахала руками и попыталась ухватиться за скользкий мрамор купола.

И тут у меня в руке оказалась гладкая рукоять меча, и я перестала падать, ощутив уже знакомую лёгкость. Я взвилась вверх и как раз успела увидеть, как статуя Справедливости, ударившись о карниз на краю крыши, повисла там, в любой момент готовая обрушиться вниз. От страха я забыла, как дышать.

– Нужно оттащить её от края, – прошипела я, – пока кто-нибудь нас не увидел!

Меч повлёк меня к краю купола. Снизу до меня доносился гул оживлённых улиц: цокот копыт, дребезжание каретных колёс, гомон голосов. Никаких тревожных криков. Посмотрев вниз, я увидела, что перед зданием суда собираются группы людей. Несколько молодых людей в модных пальто стояли на ступеньках, а пожилая женщина отдыхала на скамейке прямо подо мной. Я еле слышно выдохнула. Я смогу всё исправить.

– Ладно, – сказала я мечу, – я хватаю статую, и ты поднимаешь нас обеих. Найдём какое-нибудь безопасное место и оставим её там. – Я надеялась, что магия меча распространяется на любой предмет, которого я коснусь, иначе далеко нам не улететь. Эта статуя ну очень тяжёлая.

Но не успела я дотянуться до золотой Справедливости, как раздался зловещий треск. Карниз, который только и удерживал три тонны золота на крыше, начал крошиться. Ещё миг – и статуя перекатится через край и была такова.

– Лети! – завизжала я, вцепившись в рукоять. – Вниз! Там женщина прямо под нами!

Моё тело завертелось; воздух, цвета и звуки слились в один вихрь. Наверное, я кричала. И тут передо мной оказалась та самая пожилая женщина. Я летела прямо на неё, вместе с чем-то огромным и грозящим насмерть придавить нас обеих. Смогу ли я что-то сделать?

Обязана. Я вытянула свободную руку, подхватила женщину и потащила её вслед за собой, и тут же позади раздался страшный грохот.

Мои ноги ударились о твёрдый камень, и я пошатнулась. Моргнула. Встряхнула руками и ногами, целыми и невредимыми. Старушка застонала и покачнулась, когда я усаживала её на широкую мраморную ступеньку. Это самое большее, что я могла для неё сделать, ведь из-за меня она попала в эту ситуацию. От этой мысли меня передёрнуло.

Я смутно слышала чужие голоса. Едва различала чьи-то приближающиеся силуэты и возгласы, в которых слышались смятение, страх и благоговение.

– Ты это видел? Статуя чуть не упала на неё!

– Эта девочка в маске спасла её!

– Этот меч!

– Она летела!

– Прямо как Найтингейл!

Найтингейл. Я вновь осознала, где нахожусь и как сюда попала. Я опустила голову, прячась от толпы любопытных. Пожилая женщина, моргая, смотрела на меня мудрыми карими глазами:

– Боже мой. Как неудобно получилось. Спасибо, милая. Ты спасла мне жизнь.

Но ведь это не так. Это же по моей вине она чуть не погибла. Да и я тоже.

Пошатнувшись, я попятилась и отпустила меч. Тот взмыл вверх, описав над моей головой подобие пируэта, а потом скользнул вниз, словно поклонившись толпе. Люди зааплодировали.

Не стоит мне аплодировать. Они приняли меня не за ту, кто я есть. Я поклялась, что никогда не буду такой. Всё это неправильно. Надо убираться отсюда.

Заметив просвет в толпе, я метнулась туда, протолкалась мимо с иголочки одетых людей и бросилась бежать. Я даже не думала, куда бегу. Главное было просто сбежать.

Глава 5

В результате я оказалась в Куче. Думаю, название подходящее – это огромная груда никому не нужного мусора на окраине Ламлиля. Меж осыпающихся сооружений из металла и кирпича змеятся узкие улочки, мимо нагромождений треснутого стекла и торчащей медной проволоки, под гирляндами проводов и остовами воздушных кораблей, похожими на грудные клетки. Я остановилась под ветхой металлической конструкцией. Тишину нарушало только лязганье металлических обломков, колышущихся на ветру. Шесть поколений мусорщиков разоряли эти ржавые махины. После них уже ничего не осталось.

Когда-то это был один из самых роскошных и процветающих округов Ламлиля. От кого-то я слышала, что сам Архитектор построил здесь свою мастерскую. Но два века назад Багровый Рыцарь обратился против своего создателя, обрушив на город свою безумную ярость, и всё изменилось. Только могучая Найтингейл остановила его, но во время той битвы весь квартал был разрушен. А после первой войны с Савентри и последовавших Тёмных дней не осталось средств, чтобы заново его отстроить, и он превратился в Кучу – свалку, куда свозили все сломанные или вышедшие из строя зачарованные предметы.

А это значит, что никто не увидит, как я отчитываю прыгающий передо мной меч. Будь он собакой, он бы сейчас вилял хвостом, довольный собой после всего, что случилось.