Мгновенно оценив диспозицию, как и ранее в кабинете, решил не вступать в конфронтацию, а отпрыгнуть в последний момент назад и затем уйти в сторону, последнее на тот случай, если кто-то из присутствующих решит применить боевой артефакт. Стена должна защитить? Черт его знает. Пока линию огня перекрывала родственница. Да и не стоило светить на ровном месте даже теоретическое знание приемов рукопашного боя, как и решимость действовать не взирая на пол, цвет кожи и другие отличительные признаки врагов. Сейчас охрана, синхронно положившая ладони на рукояти мечей, подавила бы бунт в зародыше, ведь не зря они здесь находились, а дальше вмешался бы лично Турин. В итоге, нужный результат достигался с наименьшими для меня усилиями и потерями.

Но бабу, а точнее, красивую черноглазку и чернобровку, фигуристую и ухоженную, какую не испортило даже перекошенное от ярости лицо, перехватил за запястье Кром и отшвырнул в толпу загалдевших родственников. Та с низкого старта вновь бросилась в атаку, но ловко поставленная подножка старосты уронила женщину на гладкие мраморные плиты, по которому она проехала вперед, остановилась почти уткнувшись мне в сапоги. Я не подал и вида, что чем-то удивлен, только напружинился. Если у матери Линса имелись бы какие-то кольца или кулоны с боевыми заклинаниями, то она применила бы их сразу, а не пыталась бы выцарапать мне глаза. Сейчас красавица неуклюже попыталась перевернуться, выпутываясь из юбок. Я чуть подался в сторону, отслеживая обстановку вокруг.

А потом скорбящую бузотерку глава рода схватил за шкирку, поднял, как нашкодившего щенка, и отправил вновь в толпу, где ее подхватили крепкие мужские руки, каких там хватало.

Неплохая встреча.

Эмоциональная.

И впечатляющая – сейчас ровно двенадцать представителей Волков ждали выдачи тела безвинно убиенного, а еще больше людей, я был в этом уверен, находились непосредственно у входа в царство бюрократии. Все пока предполагаемо. Беседа с сотником длилась около полутора часов. Учитывая, что многие присутствующие проживали поблизости, то ничего странного в их появлении не имелось.

В тыл толпе, пока происходила возня, синхронно и оперативно зашла пара бойцов из дежуривших у лестницы, оружие пока не извлекали, а один стражник остался на своем месте. Я заподозрил наличие переговорных устройств, что доказал появившийся через пару секунд патруль, курсировавший до этого между этажами. А может охрана общалась мысленно. Или, как вариант, глухие шлемы не позволяли звукам изнутри вырваться наружу, а команды отдавались голосом, но в обоих случаях вряд ли дело обошлось без магии. Вот еще бы мне подобным разжиться.

Связь – первое дело, сканер – волшебное, а перехват – святое.

Все действия развивались стремительно, а мысли пронеслись в долю секунды.

– А ну унялись! Или… – заорал Кром и глянул на родственничков так, что все рефлекторно подались назад, включая хозяина постоялого двора Тарина, смотревшего с яростью на меня. Этому-то чего понадобилось, сам пару-тройку часов назад вел речь про «жидкую кровь» и Линса?

– Обращаюсь ко всем, и передайте другим, чтобы знал каждый, если кто-то из Волков, старшей и младших ветвей, попытается убить Глэрда, то не только будет казнен, а тело расчленено и скормлено мрокам, но и все его близкие последуют за нарушителем моего слова. Их дети будут изгнаны из рода и позабыты! – видимо, староста тоже понял, что его свора находилась на грани, когда многим становилось плевать на прямые приказы, а готовность разменять моральное удовлетворение на собственную жизнь стремилась к абсолютным величинам, поэтому и прибегнул к столь радикальным средствам, напомнив о семьях и коллективной ответственности.

Несмотря на отрезвляющий окрик главы, его подопечные смотрели на меня настолько злобно, что я почти физически ощутил чужую ненависть. Ненависть неприкрытую, едва сдерживаемую, вот-вот готовую прорвать все заслоны, а затем разорвать на части меня. И последнее, не фигура речи.

А так, довольно показательно. Мне же следовало срочно разобраться с трофеями, для чего посетить гоблина Тавола Джигана, и либо использовать имеющиеся защитные артефакты, если таковые присутствовали в добыче, либо купить не взирая на цену. Пусть они позволяли пережить даже один внезапный удар, как кольцо того же Луиса, поэтому деньги не выкину на ветер в любом случае. Как пришли, так и ушли.

Мгновенные мысли, параллельно я продолжал отслеживать обстановку вокруг постоянно. По крайне мере старался это делать, добрым словом вспоминая импланты на сенсорику и дурным тех, кто меня их лишил. Отметил боковым зрением, что со своего места поднялся Турин. Кром обратился уже ко мне, после того как выиграв в молчаливые «гляделки» у родного брата, заставил того опустить голову.

– Глава рода Сумеречных Райсов, – изумленный вздох окружающих быстро сменился еще более злобным ворчанием аудитории, оратору пришлось вновь сделать паузу, пока ажиотаж схлынет.

– Пожиратель мроков!

– Не может такого быть, чтобы ронец стал основателем нового рода!

– Что делается?..

– Скоро настанет конец времен! Как завещали старые боги!

– К беде, это к беде!

– Грядут лихие годины…

– Лирнийский слизень!

– А ну… – староста только сделал намек на поворот головы, как сразу будто выключателем щелкнули. Недовольные заткнулись, запыхтели. Но я успел немало новых ругательств почерпнуть, из раздела крайне нецензурных и непечатных.

– Не обращай внимания на глупых баб, они не ведают, что мелют своими погаными языками, – продолжил прерванную речь хмурый Кром, – То Эйдена происки! И как известно, через женщин он смотрит на мир, их же самих часто ведет своими путями. Неправильными. Губительными. Я же как мужчина, владетель и глава рода, говорю здесь и сейчас, никто из Волков, старшей и младшей ветви, не станет пытаться убить тебя из-за безродного Линса, так как вина его неоспорима, – опять тихое слитное рычание, Кром повторил с нажимом, – Да, безродного, и да, неоспорима! И никто не может объявить тебе кровную месть, ибо преступил тот через заветы предков, законы богов и Империи. Мои слова тому порука!

Произнес он все медленно, неохотно, будто выдавливая из себя клятву, затем вновь повернулся к стае-своре. Подолгу останавливаясь на некоторых взглядом, на каких и я заострил внимание, подсвечивая мысленно образы красным. В список вошли мать Линса; трактирщик Тарин; еще одна женщина, имени которой Глэрд не знал, но предположительно тетушка покойного, очень и очень впечатляющая мисс, фигурой и лицом блистала; Джил Дерзкий и Тернер Коготь – оба слыли непревзойденными бойцами, каждый имел тотем и родовые умения.

Градус страстей вокруг неожиданно спал. И не только из-за «грамотных» слов Крома, но и при виде появившегося в дверях лэрга, вставшего за моим плечом и молча скрестившего руки на груди, надменно смотря на черноягодцев.

– Я тебя услышал, – мне удалось горделиво кивнуть, произнося ритуальную фразу.

Затем, не обращая ни на кого внимания, двинуться к лестнице, ругаясь на тюк, какой, закинув за плечи, приходилось его держать за горловину левой рукой, а правую положил на рукоять ятагана. И попер прямо на мешающую проходу толпу, отчего, пусть и не без оскорблений, впрочем, безадресных, Волкам пришлось расступиться. Про себя решил, если кто-то плюнет или просто упомянет меня – убью на месте, не взирая на последствия. Возле ступеней догнали Кром и зачем-то Тарин.

– Провожу тебя, чтобы никаких эксцессов не возникло у входа, – пояснил староста. Я только плечами неопределенно пожал, мол, как знаешь, а мне плевать.

Вместе спустились, вместе прошли к выходу по длинному коридору.

Не забывал оценивать риски и угрозы, а торжественная встреча вновь заставила вспомнить ключевые детали разговора с лэргом.

По замыслу и договору стратегов от сохи в лице официальных властей Черноягодья, именно мой кинжал поставил точку в жизни любимчика практически всего рода, когда тот подло хотел напасть на меня, дополнительно изрыгая непотребства, порочащие род. Вынужденная мера самообороны, как и такое же отлучение со стороны старосты, чтобы позор не пал на головы остальных.

Так себе версия. Но ее могли подтвердить Кром, де Кроваль, а подвести общий итог сотник. Всех сомневающихся последний приказал отправлять к ним за разъяснениями политики партии.

Если бы речь шла про кого-нибудь другого, то для меня обошлось бы без особых последствий. Пошипели бы вслед, и все. Но здесь дело обстояло иначе. И ладно бы потерпевший обладал только красивой мордашкой, умением влюблять в себя женщин, а также страдал обостренной формой нарциссизма, выпестованным мамой. Но нет, он взрастал как огромная надежда серых хищников, с ним связывали большие планы в победе за первое место в топе семейств из Народа. О чем знал каждый Волк и пытался всячески выказать расположение, что выливалось в одобрение любых действий, потакание им, и выполнение прихотей.

Слово «нет» деятель не знал. Самомнение и чувство собственной значимости стирало любые барьеры. Он бы и в покои Императора ногой дверь открыл. И хорошо, что до сегодняшнего дня на аристо Линс обращал внимания ровно столько, сколько на собачьи экскременты. Шестеро мальчишек разного возраста и две четырнадцатилетние девицы из захудалых родов стали жертвами малолетнего в то время ублюдка. Волки замяли дело и спустили все на тормозах. Вот про те истории следовало узнать больше.

А я, получалось, прикончил походя, как муху прихлопнул, будущего мага с огромным потенциалом развития. Подобные способности являлись исключительной редкостью у выходцев из настоящих людей. В крайне редких случаях их потолок не дотягивал до среднего уровня, обычно же не преодолевал плинтуса, поэтому и надеялись всегда больше на тотемы и умения, чем на волшебство. Хоть и в отношении первых категорий давно было не все гладко, если не сказать – прескверно. А тут… Семейство уже проплатило десять тысяч полновесных золотых из общей кассы за инициацию Линса в известном сильнейшем источнике – Изначальной Купели, плюс раскошелилось на сумму еще большую на припасы и необходимое на Ледяном пути, ведущего к ней. Империалы возвращать никто не собирался. Это все рассказал Турин после заключения с ним сделок.

Подсластил и без этого горькую пилюлю дегтем.

Но главное заключалось в другом, от моего согласия или несогласия становиться козлом отпущения ничего не зависело. Моим словам, а читай мальчишки-найденыша, о непричастности к смерти и к отречению волчонка никто бы не поверил. Даже расскажи я все, как на духу, они ничего не стоили против аргументации троих самых авторитетных и авторитарных товарищей. Еще бы недееспособным назначили, если не уничтожили бы походя. Имущество Санти, какое мог я вывезти с подворья до последнего плохо приколоченного гвоздя, должно было послужить некой моральной компенсацией, как и общее содействие властей в будущем. Все это озвучил сотник.

Поэтому во враги сейчас можно было смело записывать еще одно могущественное семейство Черноягодья. Кроме огромного количества лазеек для осуществления мечт обиженных, которые предоставляло обещание главы рода Волков, дополнительно на их стороне выступали Земли Хаоса, где договоренности и клятвы особой силы не имели.

А я со всеми потерями сознания, посещениями божков и с разговорами, пусть и очень нужными, пока терял и терял инициативу. Но, например, беседа с Туриным была просто необходима. Тот подвинул какие-то неотложные дела, а это говорило о значимой роли аристо в его планах, пусть и не исключительной. При другом раскладе меня легко и просто лэрг положил бы рядом с крамольником, как нежелательного свидетеля, а не отвечал подробно на вопросы.

Так вот, если убрать из речи благородного все витиеватости, то владелец участков Санти и Джастина, то есть я, должен был сдать их в аренду на семьдесят лет правильным людям. Они полностью гасили ежегодно герцогский налог за каждое поместье, а также оплачивали мои возможные издержки перед госструктурами, связанные непосредственно со сдачей жилых и прочих площадей и количеством человек на них проживающих. В последних пунктах я был непреклонен. Непреклонным оставался и лэрг, который не шел на уступки по поводу выплаты и за мой участок оброка арендаторами.