– Значит, так, – рявкнул инспектор, вдруг разозлившись, хотя еще минуту назад был благосклонно настроен, – это цирк какой-то! Вы, Горин, разберитесь в своих невестах сначала, а потом уже детей заводите. Ребенку в такой обстановке оставаться небезопасно, и девочку мы забираем.

Он встал и, не обращая внимание на наши с Гориным уговоры, вышел из кабинета, поманив за собой своих коллег.

***

– Твою мать! – Горин со злостью врезал кулаком по двери участка.

Лучше бы головой побился.

– Даже попрощаться с Марьяной не дали! Они вообще в курсе, блин, кто я?

– Им плевать, что ты мажорчик. Уймись, Горин, – закатила я глаза. – Что будешь делать дальше?

Наверное, мне стоило бы уйти. Или, памятуя о нашем славном прошлом, хоть насладиться отчаянием мажора. А я, если быть честной, раньше грезила о том, чтобы «бумеранг добра» прилетел, и стукнул Лешу по башке.

И вот, прилетел и стукнул, мажору фигово. А я не наслаждаюсь. Его мне не жаль ни капли – заслужил. А вот Марьяна… она ведь домашний ребенок, сразу видно. Для нее это все стресс: про отца ничего не знает, пару дней пожила с Гориным, а теперь какие-то чужие люди ее забрали. Несчастная малышка.

– Что я буду делать? – переспросил Горин, и вдруг нахально улыбнулся. – Что МЫ будем делать, Пчелка моя! Так правильнее.

– И что мы будем делать?

– Жениться, – пожал плечами парень. – У Яна мать в ЗАГСе работает, договорюсь, и распишет нас по-быстрому. Сегодня… нет, уже завтра.

– Так, – растерялась я. – А дальше?

– Соберу все эти дебильные бумажки, и приду за Марьяной. И пусть только попробуют мне ее не отдать! – рявкнул парень. – Вообще офигели! Ну так что, Пчелка, не передумала мне помогать?

– Не передумала, – грустно ответила я мажору, вспомнив чумазую Марьяну и, что уж греха таить, отцовский долг в два миллиона. – Леш, ты бы у отца помощи попросил, а? Он ведь легко все уладит. Ну, не легко, но сможет ускорить процесс получения опеки, а затем и удочерения.

Горин внимательно взглянул на меня, и покачал головой:

– Не, не вариант. Отец сказал, чтобы с Марьяной я сам разбирался. Типа, раз я взрослый, то должен сам свои проблемы решать. И я решу. Я же специально и работу нашел, причем официальную, с налогами и прочей ерундой. К адвокату сходил. На тебе вот женюсь. И завтра после ЗАГСа медкомиссию пройду.

Я растерянно захлопала глазами. Нет, я понимаю, что брак фиктивный, но это не слишком? Горин поставил меня в один ряд с налогами и медкомиссией.

Чурбан!

– Тань, ты это, не парься. Я про два лимона помню. Все будет, – Горин, видимо, неправильно понял мое выражение лица, не сулящее ему ничего доброго. – Когда тебе бабло нужно, кстати?

– До первого декабря.

– Супер, – обрадовался парень. – В конце ноября получишь всю сумму. Если, конечно, будешь хорошей и послушной женой, Пчелка моя. Выполняй все мои капризы, ублажай меня, и за это…

– Горин! – прорычала я с угрозой, злясь на веселящегося мажора.

Вот нашел же время зубоскалить. Он неисправим.

– Сорян. Деньги будут, в общем. Ты только в ЗАГС завтра явись, не кинь меня, – тихо попросил парень.

Не кинь меня, как я тебя кинул. Не думай, Горин, я не забыла то несостоявшееся свидание, на которое ты меня позвал. И ты не забыл, я ведь вижу это по твоему лицу.

Это было на школьной дискотеке, устроенной в нашем спортзале. Горин подошел ко мне, прижавшейся к стене, и я ожидала чего угодно, но не смущенного: «Давай завтра погуляем, Пчелка, а? В кино сходим, в кафешку. Типа свидание»

Согласилась ведь, дура набитая. Пришла. И ждала его, ругая пробки, непогоду, и возможный метеорит, упавший на Горина по пути на наше свидание. Лучше бы на него и правда метеорит тогда упал! Вот только все оказалось куда банальнее.

– Ты договорись сначала. Такие дела быстро не делаются. Сегодня же собери сумку для Марьяны – ее вещи, игрушки. Неизвестно, сколько ее тебе не отдадут, и девочка не должна чувствовать себя брошенной, – произнесла я, и услышала сзади окрик:

– Алекс. Да стой ты! – разорялась Диана. – Любимый, я все исправлю, честно. Я все исправлю, девчонку тебе вернут. Ты только…

– Ты так и будешь слушать этот бред? – холодно поинтересовалась я у застывшего посреди дороги Горина.

Такую вот Диану мог встретить на пути только Леша. Вкуса у человека нет никакого.

– Пошли, – кивнул он.

И мы направились к ТРЦ, у которого припаркована его машина.

– Я подвезу тебя, садись.

Я спорить не стала, и села в машину, назвав мажору свой адрес.

– Тань, ты ведь понимаешь, что жить нам придется вместе? Эта… Диана, – поморщился он, – крепко меня подставила. Инспектор мог подумать, что брак у нас фиктивный.

– И как ты связался с этой злобной истеричкой? – не выдержала я.

И Горин снова меня удивил. Да так, что я еле сдержалась, чтобы не наорать на него.

– Да она не со зла. Диана просто не слишком умная, вот и вспылила не к месту, – отмахнулся парень. – Так, ладно, сейчас я наберу Яна, и договорюсь насчет свадьбы.

Ян Гиря – наш одногруппник и правда был сыном регистратора, за что был прозван Мендельсоном. Я не очень-то верила, что нас с мажором поженят завтра рано поутру. Сейчас ведь вечер, его просто пошлют. Мы даже заявление не подавали. Но Горин меня удивил, заболтав сначала Яна, а затем и его мать, пообещав подарить набор хрусталя Леонардо, чем растопил сердце женщины.

– Готово, – картинно отряхнул руки Горин, нажав на отбой. – Не забудь документы. Завтра в восемь тридцать, Пчелка, ты станешь моей законной женой. А это место мечтают занять…

– Да-да, миллионы женщин и парочка мужчин, – я показала ему язык, дико смущаясь от всей этой ситуации.

Брак фиктивный, так какого черта мое сердце так нервно бьется в груди?

«Наверное, это из-за всех безумных событий этого дня» – произнесла я мысленно, и приказала себе успокоиться.

Завтра мы поженимся, я помогу мажору вернуть Марьяну, научу его, как вести себя с ребенком. Затем получу деньги, и мы тихо и мирно разбежимся, а после и разведемся.

– Не кинь меня, – напомнил мажор, высаживая меня у дома.

– Не кину, – я вышла из машины, и добавила: – Я буду в белом. Будь добр, оденься прилично. Это – моя первая свадьба.

***

Я поднялась на наш этаж, и увидела у двери соседку с первого.

– Здравствуйте, теть Наташа.

– О, привет, Танечка. Я к Виктору. Тань, – замялась соседка, – я, конечно, все понимаю. Но когда вы долг вернете?

Долг? О Боже! Неужели папа и у соседей занимал деньги?

– Давай я войду, и поговорю с Витей. Мне сыну вещи к зиме покупать скоро, сама понимаешь, пятьдесят тысяч нам самим нужны.

– Папа… приболел. Теть Наташ, завтра деньги будут, – пообещала я. – Вы ведь меня знаете. Долг вернем.

– Ох, Танечка, – покачала она головой. – Наверное, не нужно мне было Вите занимать. Отдавать ведь ты будешь? Не он?

Я криво улыбнулась, но поспорить не смогла. Да, занимать папе деньги не стоило. Он работает, конечно, но до меня копейки доходят. А остальное папа спускает на ставки, мечтая разбогатеть.

– Пап, я дома, – крикнула, войдя в квартиру. – У меня для тебя новость!

В кухне шумел телевизор, значит, папа там. Сейчас я скажу ему, что наши проблемы решены, и квартиру продавать не нужно. Мы бы и без мажора справились, конечно. Можно было просто купить квартиру за городом, но ведь это так себе решение. А завтра я попрошу у мажора «аванс».

Неприятное чувство накрыло меня при мысли о деньгах. Ведь он ради ребенка старается, а я тут с оплатой за услуги… ох, не стоит думать об этом. Для мажора два миллиона – не такая огромная сумма, а так, карманные расходы.

– Ты задержалась. Сегодня же нет репетиторства, – папа оторвался от телевизора, когда я вошла и чмокнула его в щеку. – Где была? Неужели, решила отдохнуть от своих книжек? Давно пора, дочка.

– Я… да, отдохнула. Пап, у меня новость, – начала я, и замялась.

Вот как сказать папе про свадьбу? Только сейчас в голову ведь пришло, что он может и не позволить мне. У него множество недостатков, и большинство знакомых меня жалеют. Что без матери росла, что папа проблемный, и с деньгами полный швах из-за его игромании. Но его достоинства перекрывают все недостатки – он меня не бросил, не скинул маме или бабушке, и никогда ничего для меня не жалел. Любит, как умеет, и заботится.

– Что такое? Мальчика себе нашла? – с интересом спросил папа, набирая в чайник воду.

– Я замуж выхожу, – выпалила я. – Завтра!

– Как завтра? За кого? – нахмурился он. – Ты же ни с кем не встречалась. Таня! Ну что ты молчишь-то?

– Со мной в школе учился один парень. Леша Горин, – пробормотала я. – Он к нам в универ поступил. Вот, за него. Пап, не переживай, эта свадьба, она нужна для…

– Помню я этого Горина! – рявкнул папа. – Я ведь ходил в школу разбираться из-за него, с директрисой вашей беседовал, и с классной. Даже хотел перевести тебя в другую школу.

– Но я отказалась.

– Да, сказала, что сама все решишь. Ты же из-за него вечно в слезах была, – обвиняюще воскликнул папа. – И замуж? За него? Постой-ка, – пробормотал он, – Горин – это же сын Германа Горина! Ты ради денег решила за него выскочить? Ты… ты беременна, да?

– Нет, конечно! – возмутилась я.

– Значит, деньги. Чтобы мои долги отдавать? – папа нервно заходил по комнате. – Я своего разрешения не даю. Танечка, я все улажу, честно. Ты не должна за меня расплачиваться. Встретишь мальчика, полюбишь его, а он тебя. Повстречаетесь, а потом поженитесь. А не так, ради денег. Я всегда подозревал, что этот Горин к тебе неровно дышит.

Угу, неровно дышит. Скорее, косо смотрит. Как вспомню, каким он был козлом, удавить женишка охота.

Вот только папе придется соврать. Ничего он не уладит сам, и денег не найдет, уж я-то знаю! И на фиктивный брак он никогда не согласится. Паспорт мой, чего доброго, порвет.

– Пап, я… я его люблю, – выдавила я из себя, чувствуя, как безумно стучит сердце, будто эти слова – правда. – Я ничего тебе не говорила, потому что знала, что так будет. Что ты против будешь. Леша исправился, честно! Ты ведь знаешь меня. Я никогда не совершала глупостей, и всегда обдумывала решения. Лучше просто благослови меня. Завтра утром я выйду замуж.

Папа испытывающим взглядом впился в мое лицо, а затем покачал головой. Огорошила я его.

– Утром, значит? Завтра? И молчала, чтобы я этому Горину рога не обломал? – прорычал папа. – Твоя правда, Танечка. Глупостями ты не страдала, но вполне могла начать по молодости лет. Значит, так! Я тебе, конечно, доверяю, но перед вашей росписью я с твоим женихом побеседую. И только тогда вы поженитесь, Таня. Если я увижу, что он – такой же балабол и придурок, как раньше, то извини. На пороге ЗАГСа лягу, но не пущу.

Я убито кивнула, ведь Горин – все такой же балабол и придурок.

Весь вечер папа ходил за мной по пятам, пытаясь вызвать на разговор. И утром, когда я надевала мамино платье, которое папа зачем-то сохранил, тоже. Все ждал, что я передумаю. И даже когда мы сели в такси, я не решилась отдать папе папку с документами, держала их сама.

– Еще не поздно передумать, Таня.

– Я не передумаю, – нервно улыбнулась папе, и написала Горину смс.

«Готовься к встрече с тестем. Постарайся понравиться моему папе, иначе свадьбы не будет. Прости»

Глава 4

ЛЁША

Волнуюсь, как придурок, непонятно с чего. И сам не верю, что ввязался во все это. Наверное, из принципа и из-за Стаса. Старший товарищ, который, как уверял отец, на меня плохо влияет. Знал бы батя, что пока я по ночной Москве гонял, Стас занимался детскими болячками. У мелкой то зубы резались, то температура, то еще какая-то фигня…

Телефон просигналил о сообщении, и я хмыкнул, прочитав его. Ну Пчелка моя, будто я поверю, что ты отца притащишь. Помню я, как он мне уши пытался открутить!