Вот чёрт. Водительская дверь так резко распахнулась, что меня обдало жаром, но вовсе не из-за тех двадцати восьми градусов, о которых вещал пилот. У меня были серьёзные неприятности! И мне бы убраться оттуда подобру-поздорову. Завизжать шинами, вжаться в сидение и сбежать с места происшествия, но я в ужасе таращилась на того самого грубияна в клетчатой рубашке. Его лицо было перекошено от злости. Снова. И он шёл в мою сторону! Вот ведь угораздило меня вляпаться. Из всего города я чуть не вмазалась именно в него!

– Вы совсем сдурели?! – Гневная реплика ударилась в лобовое стекло до того, как мужчина увидел меня.

Он широкими шагами подлетел к моей двери и, зыркнув в открытое окно, взбесился ещё больше. Даже отступил назад, нервно хохотнул и запустил руку в волосы.

– Снова вы? – Никогда ещё ко мне не обращались с таким презрением. – Вы издеваетесь? Решили отомстить за разбитый телефон и разбить мне машину?

– Извините. – Я искренне сожалела, что чуть не стала причиной аварии. – Я не хотела! Не знаю, как так вышло…

– Зато я знаю! Вам что, делать нечего? Любите преследовать людей?

– Что? – Опешила я и с открытым ртом вытаращилась на обидчика.

– Кто вам только права выдал? Или купили их в каком-нибудь переходе?

Ну, это откровенное хамство. И последняя капля моего терпения. Я не собиралась выслушивать оскорбления снова, поэтому оставила безопасный салон, распахнула дверцу и, не взирая на то, что мы создавали препятствия остальным водителям, выскочила на проезжую часть, чтобы раз и навсегда разобраться с этим напыщенным, самовлюблённым, дерзким… Я бы придумала ещё десяток эпитетов, но изо рта вырвалось лишь:

– Вы слишком много о себе возомнили, если думаете, что я вас преследую! Сдались вы мне! И не имеете права меня унижать! Вы меня совсем не знаете!

Парень не ожидал, что я займу оборонительную позицию. Думал обвинить меня во всех грехах, а тут я дала ему отпор. Уже во второй раз.

– Вы чуть не вмазались мне в зад!

– Я бы с радостью вмазала вам по заду прямо сейчас! Я ведь извинилась. Признала свою ошибку, но вы решили унижать меня и дальше! Но знаете что? Я не позволю!

С разных сторон пели предупредительные и раздражённые сигналы проезжающих автомобилей, но мы были так захвачены перепалкой, что не обращали на них внимания. Мужчина пристально глядел мне в глаза, отчего щекотливые мурашки бегали по шее, но он не сможет запугать меня своим яростным взглядом.

– Вы сказали, что знаете таких, как я. Так вот мне тоже кое-что известно о таких, как вы.

Он как-то подозрительно притих, его грудная клетка вздымалась уже не с таким размахом, как прежде.

– Вы считаете себя лучше всех остальных, и готовы колотить себя в грудь, лишь бы доказать это. Так вот, вы ничем не лучше. И эта ваша напускная ярость на весь мир оттого, что вам незнакомы ни любовь, ни счастье. Если кто-то обидел вас до глубины души, это не повод срываться на первых встречных.

Я думала, сейчас он взорвётся хохотом мне в лицо, придумает ещё пару-тройку словечек, которыми можно меня обозвать, но он замер, как-то стушевался, словно даже уменьшился от моих слов. На секунду мне стало стыдно за них, но поделом ему!

– Можете и дальше стоять тут и лопаться от злости, а я поехала. Не хочу тратить ни минуты больше на кого-то, вроде вас!

И я оставила его удивлённого прямо посреди дороги. Заскочила обратно в машину и поехала себе дальше с чувством полного удовлетворения. Зелёная клетчатая рубашка ещё немного помаячила в зеркале заднего вида, но я свернула по навигатору направо и забыла о нём, как о комаре, что вчера кусался, а сегодня от его укуса не осталось ни раздражения, ни зуда, ни следа.

Когда трасса номер 80 вывела меня из кипящего центра Саванны на полуостров Уилмингтон Айленд, я совсем успокоилась от пережитой стычки. Правду говорят, что природа дарит покой в душе. Чуть сбавив ход, чтобы насладиться просторами этой части города, я пропустила нужный поворот, пока глазела на зелёные оазисы лесных массивов и речушку Грейс Крик, что бежала себе параллельно дороге. Навигатор заботливо перестроил маршрут специально для меня и повёл по длинной петле с узкими улочками и отдалёнными от суеты коттеджами. А я была и не против. Лучший способ познакомиться с новым городом – безнадёжно в нём заблудиться.

Все эти виды напомнили мне родной Сент-Луис, обосновавшийся прямо у границы Миссури с Иллинойсом. Было в них что-то родственное, знакомое сердцу, что навевало тоску. Пусть Сент-Луис был в два раза крупнее Саванны, мы жили в маленьком домике на самой его окраине, где не было никаких стеклянных шпилей и небоскрёбов, лишь свобода изумрудных полей и заботливая скрытность громоздких тополей.

Дорожная змейка увела меня слишком далеко, так что навигатор принялся ругаться на меня монотонным, надоедливым голосом, чтобы я развернулась. Но я решила задержаться в пути подольше. Сделала остановку на мосту Тёрнер Крик и полюбовалась клокочущей под ним широкой рекой. Подышала свежестью парка Восток Филд. И еле удержалась, чтобы не махнуть ещё дальше, через грандиозную реку Булл, что выплёскивалась в Атлантический океан, на Тайби Айленд. Но решила всё же оставить это приключение на потом. Пора было наконец заселиться в «Грин Вэлли» и отыскать семейство Хадсон, что должно было поведать мне девяносто шестую удивительную историю для книги.

Навигатор с облегчением выдохнул, когда я наконец-то послушалась его и вернулась на маршрут. Через двадцать минут я уже тащилась по Карлтон-роуд, слегка волнуясь предстоящей встрече. Лёгкий мандраж сковывал меня каждый раз, как я спускалась с трапа или выбиралась из тесного автобуса и знакомилась с героями своей будущей книги. Моё шоу смотрела половина страны, мой видео-канал собирал десятки миллионов просмотров за несколько дней. Да моим именем даже назвали блюдо в забегаловке «Молли Макгуайр» на моей малой родине. Надеюсь, на вкус оно ничего, и никого не тошнило от жареной пекинской капусты «Джекки Адамс». Однажды я загляну в «Молли», чтобы её попробовать.

Ну вот я и на месте. Я припарковалась у деревянного ограждения у самых ворот с надписью «Добро пожаловать в «Грин Вэлли»» и удивилась, насколько же здесь тихо. Кроме щебета птиц, шёпота деревьев и далёкого ржания лошадей, ничего не услышишь. Будто я проехала сквозь портал и перенеслась в другой мир, где нет людей, спешки и тревог. Повезло же этим Хадсонам каждый день просыпаться в таком спокойствии. Мне нравилась кипящая жизнь Нью-Йорка, но умиротворение маленького города, где я выросла, нравилось куда больше. Однако мне хотелось чего-то добиться, вот пришлось послушаться Сэнди и перебраться в Большое Яблоко.

Гостиница «Грин Вэлли» расползалась по необъятной территории. С первого взгляда так и не скажешь, где заканчивались владения Хадсонов и начинался остальной мир. Выложенная камнем дорожка вела прямиком к деревянному домику, где располагалась администрация. За ней виднелись рассыпанные по периметру такие же деревянные коттеджи. Одноэтажные, двухэтажные – какой душа пожелает. Все они выдержаны в одном стиле. Тёмное дерево смотрелось роскошно на фоне бесконечной зелени луга и платанов. Я знала, что где-то там была и конюшня с пятью лошадьми, за которыми ухаживали лучше, чем некоторые мамаши за своими детьми.

Один из этих домиков придерживали специально для меня. Какая удача на целую неделю зависнуть в подобном месте! Пожалуй, впервые за долгую поездку мне хотелось задержаться в пути подольше.

К воротам подкатил джип – наверняка ещё одни постояльцы приехали в надежде на райский отпуск. Я же поднялась на крыльцо, постучала и услышала шаги. Дверь распахнулась и…

– Вы издеваетесь? – Прорычал хозяин и тут же захлопнул дверь прямо перед моим носом.

А я онемела, захлопала глазами и пыталась понять, где так нагрешила, потому что хозяином оказался не кто иной, как тот парень в клетчатой рубашке.

***

Фаршированная утка от Эвы Арлингтон

Блумингтон, Индиана

Рождество. Многие верят, что в этот день сбываются все желания и происходят чудеса. Вы не из их числа? Тогда приготовьте фаршированную утку по рецепту Эвы Арлингтон. Уверяю вас, вы поверите в чудо.

Эва никогда не считала себя примерной хозяйкой. Её полы не блестели от полировки, столовое серебро годами пылилось в ящичке в шкафу, а плита включалась лишь по выходным. Но Эва из тех, кто всегда верит в рождественское чудо. Однажды ей захотелось своими руками сотворить одно из них. Собрать всю семью и друзей за одним столом и встретить Рождество со вкусом.

Две недели она готовилась к праздничному застолью. Вырезала рецепты из журналов, смотрела видео в Интернете, не пропускала ни одного выпуска «Снэки от Джекки». Её лучшим кулинарным творением до недавних пор считалась варёная картошка и запеченные полуфабрикаты, но в этом году она твёрдо решила прыгнуть выше головы. Когда ещё совершать смелые прыжки, как не в Рождество?

В канун праздника меню было составлено с прилежностью настоящей хозяйки. Салат с бужениной, салат из кальмаров с красным луком, жареные кабачки с помидорами и сыром, канапе с колбасой, рулет с красной рыбой, яичные шарики с чесноком, молодой картофель в панировке и, венец всего, фаршированная яблоками утка. Каждое блюдо выверено с точностью шеф-повара. На столе всех будет ждать настоящее чудо.

За день до торжественной даты Эва так волновалась, что взяла отгул и посвятила всё свободное время готовке. С капризной придирчивостью отобрала лучшие овощи, попросила взвесить лучшие кусочки бекона и палочки колбасы, отыскала самую большую утку. Все закуски были готовы ещё до того, как Рождество постучалось в двери. Дело оставалось за малым: запечь картофель и начинить утку яблоками.

Но крылатая жертва предстоящего пиршества никак не хотела поддаваться сноровке Эвы. Гости собирались заявиться с шампанским, подарками и пустыми желудками ровно через три часа, а утка насмехалась над ней. Разрез получился слишком большим, так что, когда хозяйка принялась пихать начинку в птицу, та просто вываливалась обратно на противень. Пришлось вспомнить бабушкины уроки шитья и приструнить утку иголкой и ниткой. Шов получился кривоватым – бабушка бы поцокала языком на такую штопку. Но главное, яблоки не норовили выскочить и испортить фирменное блюдо застолья.

Зря Эва так переживала. Когда все собрались и увидели стол, ломящийся от закусок, она услышала столько комплиментов, сколько ещё ни разу не отпускали в адрес её стряпни. Праздник получился неповторимым. Лучшая подруга Эвы провела смешные конкурсы и раздала победителям призы. Приятель Эвы по работе захватил с собой гитару и наполнил дом музыкой. Мама Эвы никогда ещё так не гордилась дочерью и нахваливала канапе так, будто те приготовил сам шеф французского ресторана. Дядюшка Гарри весь вечер жаловался на боли в животе, которые мучили его уже довольно долгое время, но даже он пел и плясал, как будто ему снова исполнилось двадцать.

Но кульминацией торжества стала румяная, ароматная утка, из которой не выпало ни одного яблока. Эва не забыла предупредить гостей о том, что в мясе могут попадаться обрывки ниток, но никому столь незначительная мелочь не испортила послевкусия душистой утятины. Ниточки остались горкой лежать на тарелках тех, кому посчастливилось нащупать их во рту.

Когда Эва, воодушевлённая успехом начинаний, поспешила на кухню за десертом, в гостиной поднялся тревожный шум. Дядюшка Гарри всё продолжал жаловаться на живот, но теперь все заволновались всерьёз. Он скрутился в кресле, как улитка, которую вытащили из панциря, и стонал от боли. Эва испугалась, что он мог отравиться её блюдами, но остальные гости чувствовали себя прекрасно. Вскоре всё же нашли причину недомогания. По краям всех тарелок горочками лежали нитки. Но тарелка дядюшки Гарри была пуста.

– Тебе что же, не попалось ни одной нитки? – Удивилась Эва.

– Нитки? На кой чёрт ты клала в еду нитки? – Сокрушался дядя, зажимая живот рукой. – Ещё бы иголки положила!

– Я ведь предупреждала всех, чтобы ели утку осторожно.