– Уже успела с мальчиками познакомиться? – улыбнулась мне Лена. – Сейчас молодежь красивее, чем раньше. Выглядят ухоженнее, старше. Иногда смотрю: с виду двухметровый бородатый мужик, а по паспорту – сопляк восемнадцатилетний. Так что, Маша, много у вас симпатичных мальчиков в универе?

Да как-то прошла моя любовь к ровесникам. Теперь я почему-то стала заглядываться на мужчин «тридцать плюс». Вернее, на мужчину.

Хм, может найти Лене симпатичного мальчика, раз она от них в таком восторге, а Антона себе забрать? Ох, язык так и чешется высказаться на эту тему, но вспомнилась установка про вежливость.

– Есть симпатичные, но вчера я всего первый день на учебе была, и не всех разглядела.

– А ты разгляди, Маша. Юность – самое прекрасное время. Нужно встречаться, целоваться, веселиться. Потом повзрослеешь, и не до того будет. Ни тебе, ни твоему мужчине, – рассмеялась Лена, а затем с укором взглянула на Антона.

Он ее взгляд проигнорировал. Сидит, хмурится, выглядит как сыч недовольный.

– Я планирую все успеть. С любимым человеком, – кивнула я Лене.

– И правильно. На кого попало не распыляйся. На всяких первых встречных, на мимолетные увлечения. А то знаешь, в таком возрасте кто угодно может показаться великой любовью, а на самом деле – гормоны бушуют, – с нажимом произнесла женщина.

Я уже перестала понимать, к чему она ведет, но точно ни к чему хорошему. Ходи на свидания, не ходи. Встречайся, не встречайся… сама разберусь.

Чтобы не нахамить, я просто кивнула Лене, и продолжила пить омерзительный на вкус кофе.

– А чем ты увлекаешься? – не отставала Лена.

– Бегом. Танцую еще, – пожала плечами.

– Антон вот тоже бегает. Я танцую, но все никак не могу его на аргентинское танго затащить, – вздохнула «почти невеста». – Там пара нужна, мужчин мало, приходится с женщинами танцевать. А мой мужчина, – выделила эти слова Лена, – на это время найти не может.

– Все эти танцы – пожалуйста, но без меня, – отрезал Антон, и Лена уже непритворно обиделась.

Да и я бы на ее месте тоже обиделась. Наверное, будь передо мной не Антон, а какой угодно другой мужчина, я бы к Лене испытывала не неприязнь, а женскую солидарность. Но что имеем, то имеем.

– Так ты бегаешь? – повернула я голову к Антону.

– Ну да.

– Можно с тобой бегать? Я город пока плохо знаю, еще забегу не туда. У меня зимние спортивки с собой, покупать ничего не нужно.

– Пробежка в шесть тридцать утра, Маш, – усмехнулся мужчина.

Я на это лишь глаза закатила. Я и в пять утра бегала – на улицах почти никого, даже машин мало, красота. Еще прохладно с ночи, пахло росой и морозцем вместо вечного городского дыма.

– Меня ранним подъемом не испугать, – подмигнула ему, о чем почти сразу пожалела.

Про Лену я каким-то чудом умудрилась забыть. Стоило с Антоном заговорить, и все – антураж и второстепенные герои неважны, софиты направлены на главного героя.

– Ты ведь болеешь, детка, – напомнила Лена. В голосе доброжелательность, а в глазах ее я явно вижу картинку, как она мечтает откусить мне голову. – Никаких пробежек, нужно ведь восстановиться. Да и всегда лучше тренажерка, я сама хожу, могу абонемент подарить.

– Спасибо, но дорогие подарки я не принимаю, – вежливо отказалась я.

Никто не отнимет у меня пробежки с Антоном. Будем просыпаться, бежать вместе, затем я буду готовить ему завтрак – картинка чудесная, и такая заманчивая, что я лужицей растекаюсь. И никакой Лене отнять это не позволю!

Ох, что ж меня коротит так?

– Конечно, мы можем бегать вместе, – кивнул мне Антон. – Сначала только с врачом посоветуемся, не вредны ли тебе нагрузки, и в каком количестве.

– Я уже выздоровела. Бодра как огурец. Честно, – рассмеялась я.

Лена сузила глаза, губы поджала, и уставилась на Антона. Снова. Вся она – осуждение. Ревнует?

На миг кольнуло. Что я такое творю? У меня ведь перед глазами именно такой пример был – мой папа, радостно свинтивший от мамы к другой. И мама сама недалеко ушла от него. Клялась ведь себе, что никогда и ни за что, и тут пожалуйста – Антон.

Сложно все как-то. И не очень правильно.

– Где Андрей? – зло поинтересовалась Лена. – Я же попросила позвать его к завтраку.

– Он с Булкой гуляет. Скоро явится.

Лена засопела, а я вспомнила что вроде у Антона хаски есть. Но я то болела, то на учебе, то в клубе была, и с собакеном так и не познакомилась.

Впрочем, и Антон, и Булка – легки на помине. Лязгнула входная дверь, и я услышала довольное пыхтение и цокот коготков по полу.

– Куда? А ну стой… стой, кому говорят. Будка, блин, лапы пошли мыть! – рявкнул Андрей.

Булка бешеным метеором понеслась по коридору прямиком к нам на кухню, оставляя на полу грязюку, и бросилась к Антону, который начал со смехом уворачиваться от проявлений собачьей любви.

Следом, с недобрыми намерениями и гневным выражением на лице, притопал Андрей. Он тоже и не подумал разуться, видимо решив, что раз Булка изгваздала все, то и ему можно не париться.

– Булка… о, какие люди, – расплылся паренек в улыбке – язвительной до жути.

И адресована она всем нам. И Лене, и Антону и мне. За то, что к Лене он любовью не пылает, я даже хамство готова простить. Враг моего врага…

– Здравствуй, Андрюша. Мой собаку, и если хочешь, иди к нам завтракать, – в голосе Лены я услышала неприязнь, которую девушка безуспешно попыталась скрыть, но не получилось.

Это и сам Андрей услышал. И отреагировал, как смог.

– Ты бы лучше не завтраками занималась, а ужинами, Ленок. Ты вот завтраком сегодня покормила Тоху, а ужинала его другая. Всю ночь ужинала, – похабно подмигнул он. – Или у вас теперь любовь втроем? Кстати, от завтрака не откажусь.

Глава 6

Андрей высказал это, и повел довольного пса в ванную. Лена поднялась, и сначала растерянно, а затем зло взглянула. Почему-то не на Антона, а на меня.

Резко отвернулась к плите.

Я ожидала крик. Я бы на ее месте… нет, при посторонних я бы скандал не устраивала, но попросила бы Антона выйти, и допрос был бы недетский. Снова совестно стало, вроде и не было ничего, как бы мне ни нравился любой мужчина, я, наверное, еще не в том возрасте, чтобы «ужинать» без обязательств.

– А Булка – это он или она? – растерянно спросила я, наблюдая за порывистыми движениями Лены.

Может, сейчас как накалит сковороду, да как отходит меня ею?!

– Это он. Мальчик, – спокойно ответил Антон.

– А кличка почему девчачья? – возмутилась я.

– Унисекс, Маша, – хохотнул мужчина. – Мы за традиционные ценности. Просто Булка, когда щенком был, жрал как не в себя, больше всего хлеб любил, вечно со стола тырил. Его соседи наши купили для ребенка – тот просил щеночка, ему и подарили. Вот только хаски – тот еще трэш, активные очень, и семейство не справилось с воспитанием. Повесили объявление, что отдадут в добрые руки.

– А у тебя добрые руки? – мурлыкнула я тихо.

И взглянула на его руки. Красивые, крупные, с чуть грубоватой кожей на костяшках. Я помню, как Антон вел машину – простое действие, но меня завело. Одна рука на руле, вел спокойно, не вцепляясь в руль. Дико сексуальное зрелище.

Боже, надеюсь, я не дойду до такой степени отчаянья, и не стану на такси разъезжать, и до водителей домогаться?!

– Жаль стало, – пожал плечами мужчина. – В лифте с ними ехал, услышал, что никто не хочет такую обузу брать, и надо бы усыпить, а сыну наврать, что на ферму отвезли. Чтобы не плакал. Вот я и взял. Один ведь жил, а тут щенок – и компания, и мотив не на работе ночевать, а дома. Ответственность.

– Ну да, лучше-то щенка завести, чтобы было к кому домой возвращаться, чем женщину, – услышала я недовольное.

Очень недовольное. Прямо-таки злое.

– Лен, если хочешь что-то сказать, или о чем-то меня спросить – давай выйдем, и поговорим, – предложил Антон.

Удивительно спокойный тон у него. Как у человека с чистой совестью. Вот у меня совесть не такая уж и чистая – мысли-то разные и были, и есть. И перед Леной неудобно, но исчезать с радаров я не собираюсь.

А Антону, значит, спокойно. Потому что я себе напридумывала то, чего нет, и быть не может, наверное.

Черт!

– Обязательно выйдем. Позже. А сейчас у меня вопрос к вам обоим, – Лена развернулась от шкворчащей сковороды к нам, лицо безмятежное, только из глаз молнии. – Про что Андрей говорил? Я правильно поняла, что ночь вы провели вместе?

– Давай не сейчас, – отрезал Антон.

– Я ведь простой вопрос задала. Не нападая, не скандаля. Просто вопрос, дорогой, – Лена улыбнулась, и в этот момент на кухню вошли Андрей с Булкой.

Парень, будто не он устроил всем веселье, достал корм, и насыпал псу в миску его завтрак. Затем отошел к дверному косяку, к которому прислонился, нашел мой взгляд, и весело мне подмигнул.

Вот ведь обаятельная сволочь растет!

– Лен, помнишь я как-то говорил тебе про доверие? – Антон отложил телефон. – Оно не подразумевает идиотских вопросов при всех. Даже наедине лучше подумать, прежде чем спрашивать. Доверие, помнишь?

– Помню. И я доверяю, – поморщилась она. – Но свой вопрос идиотским не считаю.

– Что за вопрос? – встрял Андрей.

– На ту тему, которую ты нам подкинул, мальчик, – слово «мальчик» заметно покоробило Андрея, и он улыбнулся еще шире. – Про ужины, ночи и прочие мероприятия.

– Да спали они вместе, чего непонятного, – хмыкнул парень. – Я Машке предложил себя, а она брата выбрала. Бывает. Утешусь как-нибудь, поплакав в подушку. А ты, Лен, не злись. Лучше готовь завтрак, и доверяй дальше.

– А может, ты заткнешься, братец? – оскалился Антон.

– У нас же тут коллективное доверие. Мне ты тоже про него пел, а сам, – яростно сузил глаза парень, и я поняла – что-то не то между братьями случилось. – Но если я какую-то тайну выдал, то прости. Каюсь, я – трепло, живи с этим.

– Доверие, да? – Лена вздернула подбородок, отвернулась к плите, и буквально через пару секунд шумно поставила перед Андреем тарелку с мерзкой яичницей и гадкими колбасками.

– Потом поговорим, – снова отмахнулся Антон.

Доверие. Красивое слово. Сколько раз я от подруг слышала про то, что парни им втирали про то, что, если любишь – доверяй. На словах-то все шикарно, но с фига ли? Не себе-то всегда можно доверять, а тут – другому человеку возьми, доверься, а потом снимай с ушей лапшу. Наверное, полностью доверять можно только тому мужчине, с которым золотую свадьбу отметила, и точно знаешь, что никуда он не денется, так как с костылями и ревматизмом не сильно-то и погуляешь.

Лена, видимо, согласна с моими мыслями. Вижу, как ее выворачивает, а сказать ничего не может. Ну вытащила бы Антона из-за стола, вывела из квартиры, и устроила бы разнос. А она… странная какая-то, еще и улыбаться пытается.

Все же, неплохая она, хоть и меня обхамила сначала. Наверное, мне выгоднее их рассорить, намекнуть на горячую ночь, или сделать загадочный вид. Я в кино такое видела, но мерзко это и нечестно.

– Может, ты скажешь мне, а, Маша? – кивнула мне женщина.

Я растерянно взглянула на Антона, и тот закатил глаза.

– Не приставай к ней. Я же сказал, потом…

– Я в клубе была, – перебила я его. – Мне плохо стало. Очень. Зря пошла, до конца не вылечившись, и вот, Антон меня забрал. Домой пришли – я не в себе была, и тут Андрей со своими намеками на веселую ночь с большой и чистой любовью. Я испугалась, попросилась к Антону. Он не хотел меня у себя оставлять, но я вообще никакая была. Мы просто спали, вот и все. И…

– Довольно, Маш, – мягко остановил меня Антон. – Лена, я ведь просил не за столом это обсуждать. Можно было потерпеть минут десять. Если еще есть вопросы – я отвечу, как буду домой тебя подвозить. А затем мы поговорим и с тобой, – Антон перевел тяжелый взгляд на весело жующего младшего брата. – Слишком много я стал тебе позволять, сам виноват. А теперь, может, позавтракаем в тишине?

Лена виновато взглянула на Антона, опустила глаза, и кивнула.