Поняв, что сейчас придут и к его укрытию, Эдуард, ещё находясь в невидимой для боевиков зоне, пригнувшись, побежал к особняку. Он надеялся, что получится укрыться в подвале. Старый особняк лишь благодаря декорациям смотрелся свежо и богато, а так руины руинами. Бородатый боевик подошёл к столику режиссёра и заинтересовался автоматом Калашникова, который оставил Эдуард. Закинув свой автомат на плечо, боевик взял в руки находку. Рассмотреть её он не успел. Позади него прогремела пулемётная очередь, и бородач с киношным автоматом в руках быстро развернулся. Эдуард же, услышав выстрелы и не добежав до особняка, с ходу сунулся за большие ящики от видеоаппаратуры. Глаза едва не вылезли из орбит. Невероятно страшное на вид животное, неизвестно откуда появившееся, устремилось к столику режиссёра, возле которого стоял боевик. И главное, что оно было не одно!

Бородач, хоть и был испуган, привычным и отработанным до автоматизма движением левой руки передёрнул затвор автомата, при этом забыв, что у него в руках чужое оружие. Автоматная очередь из холостых патронов кроме звукового эффекта более ничем не порадовала боевика и не нанесла никаких ран чудовищу. Не успев осознать всю трагичность своей ошибки, рассечённый пополам, словно секирой, бандит рухнул на траву, обильно орошая её кровью. Тварь, а иначе и не назовёшь невиданное ранее чудище, сумевшее с одного взмаха лапы развалить человека надвое, проворно подхватила тело своей жертвы. Откусила голову и, размахивая обезглавленным телом, развернулась в сторону грузовика. Истеричные крики и визг, перекрывая редкие пулемётные очереди, ещё больше раздразнили тварь. Откусив половину туловища и яростно работая челюстями, она ринулась вперёд, боясь опоздать на пиршество. Решётку уже проверяли на прочность две другие твари. Актёр почувствовал, как в паху стало влажно. Тёплая струйка потекла по ноге, пропитывая брючину. Он подхватился и опрометью, не обращая внимания на раскалывающуюся от боли голову и нестерпимую жажду, бросился к зданию. Он не видел, как монстры перевернули оба джипа, разорвав одного из пулемётчиков, пытавшегося отбить их атаку. Второй не успел далеко убежать и оказался в пасти очередной голодной твари. В грузовике резко прервались вопли – просто не осталось кому кричать. Прутья арматуры, с лёгкостью удерживающие людей, против чудищ не устояли ни минуты. В клетке с разогнутой, словно ивовые прутья, арматурой, краснели ошмётки одежды и недоеденные мелкие фрагменты человеческой плоти.

Эдуард, забившись в самый дальний и тёмный угол подвала, тихонько сидел там, обхватив себя руками. Плечи недавнего киношного супермена сотрясали беззвучные рыдания. Он жалел себя и внезапно рухнувшую в бездну безоблачную, сытую жизнь. Слава, восторженные поклонницы, стоящие в очереди за его автографом, теперь в прошлом. То, что всё накрылось медным тазом, он осознал здесь, в грязном подвале, пропахшем котами и их испражнениями. Тоска ещё сильнее сдавила грудь, и он едва не взвыл от отчаяния.

На плечо страдающего актёра легла тёплая ладонь. От неожиданности и испуга он резко подскочил. Ударившись головой о полукруглую кирпичную кладку ниши, в которой он сидел, тут же потерял сознание. Пришёл в себя от брызнувших на лицо капель воды. С трудом разлепив веки, увидел перед собой девичье лицо, показавшееся ему смутно знакомым.

– Ты кто?

– Я же Катя… – озадаченно ответила девушка и, помедлив, добавила: – Костюмер…

– Чёрт. И правда. – Эдуард скривился от головной боли. И так болела, да ещё врезался ею в арочное перекрытие. Он не забыл, что с ним произошло. Удар на память не повлиял. Покраснел, вспомнив, что обмочился. Камуфляж за счёт тепла тела и того, что сейчас лето, уже подсох. Вот только чувствовался лёгкий аромат мочи вперемешку с затхлыми запахами подвала. Катя сделала вид, что не обратила внимания на его конфуз. Она поднесла к губам Эдуарда армейскую фляжку. В нос ударило таким смердящим запахом, что аромат в подвале по сравнению с ним казался амброзией. Актёр отдёрнул в сторону голову.

– Пей, Эдик, – мягко, по-домашнему, но в тоже время настойчиво сказала девушка. – Глотни и поймёшь, что я тебе не зря этот эликсир предлагаю.

Майский, преодолевая себя и брезгливость, с трудом проглотил странную жидкость, явно настоянную на алкоголе. Он давно уже отвык от народных напитков, хотя ещё в не таком далёком прошлом работал в колхозе помощником местного кузнеца. Где его, собственно, и приметил режиссёр. Нет, не Альберт Вениаминович, а другой. Для массовки потребовались молодые люди. В окрестностях их деревни снимали фильм о гражданской войне и их пригласили на роль бандитов. Иван с его атлетической фигурой понравился режиссёру. Полуобнажённый, в разодранной тельняшке, перевитой на груди пулемётными лентами, он сыграл в эпизоде адъютанта атамана банды зелёных. По окончании съёмок режиссёр оставил ему свой телефон и адрес студии. Посоветовал, особо не откладывая и не теряя времени, приехать в город. После этого в деревне по Ивану-артисту сохли все местные девчонки, чем он и пользовался. Но совсем недолго. Вскоре пришлось срочно покинуть родную деревню, иначе быть бы ему битым. Три барышни забеременели, в том числе и дочка главного агронома. Как ему удалось сбежать из деревни с документами на кармане, история об этом умалчивает. А сам он сей момент ни с кем не обсуждал и старался избегать расспросов. Правда, как поговаривали в деревне, не обошлось без помощи дочки председателя колхоза.

Эдуард осторожно тряхнул головой и замер от удивления – боль, сводившая его с ума последние два часа, исчезла без следа. Словно её и не было вовсе. По ошеломлённому виду актёра Катя догадалась, что Эдуарду полегчало. Она улыбнулась:

– А ты мне не верил.

– Что это? И откуда оно у тебя? – спросил Эдуард свою спасительницу, ещё не веря в своё чудодейственное выздоровление.

– Взяла у этих отморозков. Как только началось всеобщее сумасшествие, я спряталась. Не хватало, чтобы и меня покусали. Я словно почувствовала, что наступил апокалипсис, иначе происходящее по-другому и не объяснишь. Когда эти сволочи, что приехали на джипах, принялись хватать уцелевших девчонок… – Она на минуту замолчала, глаза её заблестели, и по щеке скатилась крохотная слезинка. Горько вздохнула и продолжила рассказывать: – Маша Колесникова…

– Что за Маша? – перебил её Эдуард.

Катя удивлённо на него посмотрела и, пожав плечами, пояснила:

– Звукооператор наша. Она маникюрными ножницами располосовала лицо одному из бандитов, и он её застрелил. – Голос девушки снова дрогнул, очередная слезинка не заставила себя долго ждать.

– Что дальше было? – нетерпеливо спросил актёр. Его все эти переживания девушки мало интересовали. А если точнее, то чужое горе ему и раньше было абсолютно безразлично. Его в первую очередь заботило собственное здоровье и судьба.

– После этого он снял с пояса фляжку и выпил. Вроде ничего особенного, но у каждого из бандитов на поясе такая фляжка, и все периодически делали небольшие глотки. Я решила, что это неспроста и захотела проверить. Забрала фляжку у того бородача, которого первым твари разорвали. Честно признаюсь, пришлось саму себя долго уговаривать выпить эту гадость. – Она улыбнулась, видно вспомнив, как всё было. – Зато после была вознаграждена – сразу, как и ты, почувствовала себя хорошо и ощутила прилив сил.

Только сейчас Эдуард обратил внимание, что она сидит перед ним на корточках, не в джинсах, блузке и кроссовках, а в армейском камуфляже и обутая в берцы. Сейчас Катя одета почти так же, как и он сам. В потёртом камуфляже, разгрузка с выглядывающими из карманов магазинами, снаряжёнными боевыми патронами. На руках тактические перчатки, а рядом с нею на полу рюкзак, поверх которого лежал АКМС. И он явно не из оружейки киногруппы. В полуподвальном полумраке форма на девушке смотрелась гармонично и, в отличие от киношного наряда Эдуарда, просто и не вызывающе. Он едва не поперхнулся.

– Откуда? – повторил он свой вопрос, но уже касавшийся её прикида и оружия.

– У парней взяла. Им уже не понадобится, – просто и без всякого жеманства ответила костюмерша. И тут же уточнила: – Я про рюкзак и оружие. Я хоть и не брезгливая, но раздевать некого. Все трупы бандитов попорчены чудовищами. Собрала лишь оружие, которое обнаружила целым и нераздавленным. В живых никого не осталось. Я про нормальных людей, а часть сумасшедших ещё бродят по площадке. Твари их почему-то не тронули. Сожрали только тех, кто ещё оставался здоровым на тот момент. Или таких, как мы с тобой – иммунных. Кстати, если ты готов к восприятию информации, то у меня для тебя две новости. – При этом она криво усмехнулась, ещё слезинка скатилась по щеке. – Одна плохая…

– А вторая хорошая? – с надеждой в голосе спросил её недавний киношный супермен.

– Не угадал. Вторая ещё хуже. С какой начать?

– Давай по порядку, – дрогнувшим голосом попросил Эдуард. Некогда слащавое лицо актёра, от которого сходили с ума поклонницы, сейчас выглядело жалким и постаревшим. От брутальности не осталось ни следа.

– Первая новость… – Катя выдержала паузу и продолжила: – Мы не на Земле. Она с усмешкой наблюдала за расширяющимися зрачками актёра. – Вторая – обратно никак.

– Погоди, – пришёл в себя Эдуард и подозрительно посмотрел на костюмершу. – Ты, часом, сама не рехнулась? Что за бред ты несёшь?!

– Ну ты, красавчик! Следи за словами! Или решил по привычке включить своего героя-супермена? – обиделась было девушка, но тут же утвердительно кивнула. – Хотя я бы тоже засомневалась, услышав такое.

Эдуард не мог поверить своим ушам. Он уже и забыл то время, когда был простым Ванькой. Давно с ним никто не разговаривал таким тоном. Свыкся с мыслью, что он божество, иногда снисходящее к своим поклонницам и этим мелким людишкам. Только он мог разговаривать так с другими, а не наоборот. На душе остался неприятный осадок. Эдуард тут же сделал зарубку в памяти. Придёт время, и он ей это припомнит. Обязательно припомнит.

Девушка не обратила внимания на промелькнувшую в его глазах злорадную искорку. Катя вытащила из бокового кармана рюкзака небольшую брошюрку. Судя по потрёпанному виду, многократно читанную.

– Это памятка об Улье. Улей – мир, в котором нам повезло оказаться. В ней подробная информация. Есть и рецепт живчика – напитка, что ты пил. Настоящий эликсир жизни. Как и из чего он делается, я после расскажу. А то не так всё воспримешь.

В её голосе Эдуарду послышалась насмешка. Последовала ещё одна зарубка в памяти.

– В конце написано, что памятку составил некто Чапай, а рисунки в ней Ластика и Пирата.

– Кто это? Какие-то странные у них имена…

– Понятия не имею, что за это люди, – пожала плечами Катя.

– Раз ты всё в ней прочла и изучила, то что предлагаешь делать? – спросил Эдуард, понимая, что нужно что-то решать. Не вечно же ему в подвале прятаться.

– Выбираться отсюда. – И словно услышав, озвучила, о чём он только что думал: – Долго в подвале не просидим. Необходимо стаб искать.

– А это ещё что такое?

– Место, где в этом мире постоянно живут люди, так и называется – стабильный кластер. Так в памятке написано. А вот где его найти, я даже не представляю. Придётся искать местных рейдеров или взять языка.

– Какого ещё, к чёрту, языка?! У тебя с головой всё в порядке?! – едва не подскочил Эдуард и повторно не ударился головой. Спохватившись, лишь покрутил указательным пальцем у виска.

– Хорошо, мы это позже обсудим. Если ты со мной, то посиди пока здесь. Я сейчас ещё рюкзак принесу и оружие. Оно тебе не помешает, ты же у нас супермен, – ехидно улыбнулась девушка. – Да не злись ты, я же шутя, – ткнула она его ладонью в плечо. Затем ловко подхватила автомат и скрылась в тёмной глубине подвала.

Ещё одна зарубка нашла место в памяти Майского. При этом он машинально отметил про себя, как она вполне привычно и грамотно обращается с оружием.

Отсутствовала девушка минут сорок. Эдуард даже разволновался. Нет, его абсолютно не волновала её судьба. Просто понимал, что если она сказала правду про другой мир, как бы в это ни хотелось верить, он без неё не сможет обойтись. Во всяком случае, на первых порах им точно следует быть вместе.

«Интересно… Она себя чувствует словно рыба в воде в этом Улье. Что за дурацкое название?»

Почти беззвучно девушка вынырнула из темноты. За спиной рюкзак, в левой руке большой мешок, а в правой автомат, не считая второго у неё на плече.

– Что так долго? – ворчливо спросил Эдуард. Костюмерша удивлённо и с лёгкой неприязнью посмотрела на него.