По-любому, мне с этим кексом дальше жить… и на ощупь он приятный. Даже сейчас, когда у меня гормональный фон недозрелой груши. А дальше… такими темпами я скоро отращу все, что положено нормальной здоровой тетеньке, и начну хотеть того, чего хочет нормальная здоровая тетенька. Комплексов у меня отродясь не бывало, во всяком случае, я их не помню. Так что я только за – пообниматься.

– Ур! – одобрительно сказал зомби где-то за спиной, и неторопливое шарканье возвестило о том, что деликатный труп отправился в дальний угол. Там он застыл, изображая мебель и не отвлекая живых от важного и интересного разговора.

– Старше меня, значит, – между тем отозвался брюнет, с легким таким удивлением и интересом.

Затем наклонился близко-близко к моему лицу, и я вдруг заметила, что глаза у него не просто голубые, а с солнечным ободком вокруг зрачка, от которого тянулись тонкие золотые лучики, придававшие взгляду особую теплоту и что-то по-мальчишески озорное:

– А по поведению и не скажешь… – и он улыбнулся с хитрым прищуром:

– А как тебя звали… в твоем мире?

– Почти как здесь. Анна.

Не выдержав, я подняла руку и легонько, едва ощутимо, подергала Адриана за прядку волос, упавшую на лоб. Скорее даже погладила, пропустила сквозь пальцы забавно и упрямо скручивающуюся локоном прядь.

– Я думал, Танатос мне ту, только что погибшую, вернет. Полчаса тело тряс, ритуал провел, даже не верил, что получится, – мне показалось, или в его глазах мелькнуло что-то похожее на вину?

– Полчаса? – я задумчиво подергала его за кружевную отделку на рубашке. Всегда любила эту моду прошлых веков – когда белая, шелковая, с широкими рукавами, собранными в узкий манжет… и с кружевом на воротнике, а в вырезе гладкая кожа без признаков растительности. – Или чуть больше?

– Можно подумать, я на часы смотрел! – огрызнулся Адриан, при этом не отстраняясь, а потом все же задумался: – Может, и больше… Но не намного.

Я уже знала, что у них в часе шестьдесят минут, как и в моем мире. Значит, в получасе – тридцать. А если чуть больше получаса, то…

– Мне тридцать шесть лет. Примерно, получается, столько минут ты трупом и потрясал. То есть… забавное совпадение, – я уже по собственной инициативе придвинулась к нему ближе и коснулась щекой мягкого шелка рубашки. Замерла на секунду и потерлась, как кошка. – Кстати, а зачем ты меня прибил-то?

Немного смешно разговаривать на такие темы во время флирта. Но забавно, и… ну, как бы вот всегда у меня “стояло” на неординарных мужиков. Когда даже в постели можно потрепаться не про “ути-пуси” и “ах, какая женщина”, а про динамику распространения вируса бешенства по нервным волокнам или про последние тенденции в автомобилестроении. Ну да, люблю я машинки…

– Да ты сама убилась… Разнесла кокон на радостях и растворилась в астрале от магического экстаза, – фыркнул Адриан почти мне в ухо. Щекотно так, но приятно. – Бестолочь же… – офигеть не встать, мне еще никогда не шептали в самое ухо прозвища. Ну, в смысле – “милая” и “любимая” с таким придыханием было, а вот “бестолочь” с оттенком интимной нежности – это прям оригинально. И приятно, оказывается – будоражит.

Когда парень наклонился ко мне, из-под кружевного ворота его рубашки выскользнула цепочка. Я невольно проследила ее глазами и вздохнула – очень красиво смотрится белое золото на смуглой гладкой коже, да еще в вырезе белой шелковой рубашки. Так и тянет потрогать… а собственно, почему нет?

Наверное, возраст сознания все же важнее возраста тела. Потому что инстинкты взрослой женщины в момент снесли все воспоминания о том, что здесь я подросток. Пальцы сами скользнули под ворот его рубашки, легонько пробежались по плоским звеньям цепочки. Как по лесенке, едва касаясь и в то же время нарочно провоцируя. А потом у-ух – скользнули вниз все по той же линии, как с горки, быстро, так, что дыхание перехватило. Вот только у меня или у него – непонятно.

Адриан наклонился, так что мы почти соприкоснулись лбами, а потом осторожно и очень как-то… нежно? трепетно? невесомо?.. поцеловал в губы. И тут же отстранился, отступил на шаг. Словно испугался.

Пара секунд у него ушла, чтобы перевести возбужденное дыхание, и только потом взгляд прояснился:

– Пойдем, я тебя до спальни провожу…

Я молча кивнула, сама подошла, взяла за руку, и мы пошли… в спальню.

Глава 23

Мартош:

Я сначала думал, что засну сразу, как только улягусь в кровать. Но не тут-то было!.. Уставшее тело вроде бы обрадовалось, но мозг крутился в голове, размышляя, планируя, оценивая. Пользуясь тем, что опасность попасть в Орхейорд или на костер перестала болтаться прямо перед носом и глаза уже больше на нее не косили, мой разум принялся наконец-то анализировать все случившиеся события и раскладывать их по полочкам.

Во-первых, я отметил про себя, что разница между уровнями запустения в различных залах и комнатах замка объясняется тем, что последний жилец покинул его всего лишь шесть лет назад. Да, жилец был не совсем в своем уме и скорее всего финансово недееспособен, а империя, естественно, не собиралась заниматься восстановлением замка тирана. Так что самые хорошо сохранившиеся залы и комнаты из общедоступных были бесхозными не так долго, но их было очень мало.

Интересно, а где этот спятивший внук темного короля спал?

Почему-то от мысли, что безумный старик мог лежать на этой кровати, на этой же простыне, накрываясь этим же одеялом… мне сразу захотелось вскочить и перелечь на пол. Внутреннее отторжение и брезгливость, граничащая с гадливостью. Странное и редкое чувство для анимага, но иногда на меня находит…

Пообещав себе, что завтра я тут все поменяю, вплоть до матраса, я немного успокоился. Мозг тоже. И опять начал порождать мысли, мешая мне уснуть.

Значит, с 5795 года в замке жил лишь один живой человек. Или у него была прислуга? Сейчас уже и не выяснить, наверное.

Со смерти королевского сына триста шестьдесят два года прошло. Если даже кто-то и жил тогда в этом замке, он давно умер, и вряд ли ему позволили написать об этом мемуары.

А в последние годы заключенный в собственном родовом замке старик совершенно точно жил один. Эту информацию я едва уловил, успев поймать промелькнувшую в верхних ментальных слоях мысль лорда Эрвина, когда тот чуть отвлекся и расслабился.

Во время нашего разговора он снял с себя часть защитных амулетов, чтобы было удобнее считывать меня, а в итоге и мне кое-что перепало. Нельзя безнаказанно допрашивать ментально ментального мага, если сам равен или лишь чуть-чуть превышаешь его по силе.

Так что я знал, что королевский внук жил в одиночестве, правда, под наблюдением. И где-то в заброшенном саду должен быть маленький домик, в котором и обитали приставленные к спятившему старику охранники.

Вот предыдущие четыреста семьдесят восемь лет здесь жил настоящий хозяин, младший сын темного короля. В 5317 году ему было всего четыре, так что вряд ли он сильно переживал об отце и братьях, просто потому что не мог их хорошо запомнить. Вот о сытой королевской жизни – мог вспоминать с тоской. Но кто я такой, чтобы осуждать человека за стремление жить в родовом замке, а не на рудниках? К тому же, кто знает, может, у него были совсем другие цели?! Отомстить, например. Просто что-то пошло не так, на шею надели такой же ошейник, как на Адриана и…

Я нервно потер левую руку… Вместо привычного кожаного ремешка от часов мое запястье теперь обхватывал браслет из того же сплава, что и ошейники на этих двух потенциальных магах смерти. И в часах был теперь встроен чип, позволяющий определять мое местонахождение.

Конечно, сразу после спасения страны мне пообещали снять это украшение… Я даже сделал вид, что поверил. В конце концов, может, и правда снимут?

Или будем мы втроем всю оставшуюся жизнь сидеть в Вар Эйгеншуле, оберегая страну от проклятия. Живые амулеты и я… Чтоб все провалилось!.. К Танатосу в пекло!.. Как меня угораздило в это влезть?!.. Я зубами себе выгрызал продвижение по службе, мечтал о стабильности, достиг уровня, когда работа интересная, но спокойная и, главное, хорошо оплачиваемая… И…

Так, ладно! Мы живы, здоровы, сыты… Пока… Зарплату мне обещали выплачивать стабильно, даже повысить, так как я должен был обеспечивать не только себя, но и Адриана с Агнес.

Правда, о содержании замка речи не было…

Как же я ненавижу такое состояние, когда тело хочет спать, а мозгу неймется!

Знал лорд Эрвин про проклятие, подозревал! Уверен, что подозревал… Слишком легко мне поверил. Слишком быстро.

Как бы выяснить, что они там подозревают и знают?

Может, от этого наша жизнь зависит. Ведь Адриана с Агнес они были готовы убить, если бы я не вмешался.

Или они просто уже следили за мной и знали, что я исправил приказ? Ну да, лорд Эрвин же сразу сказал об Орхейорде…

Я тогда решил, что это только из-за моего вмешательства в похищение Агнес. Но, может, они просто хотели проверить, насколько далеко я готов зайти ради Адриана?

Приказ-то словно меня ждал… А едва я его исправил, он сразу был взят в исполнение… И понеслось…

Что ж, вполне разумное объяснение. Интересно только, когда именно я спалился. Или кто-то из ребят донес, что я слежу за Адрианом, а тот роет куда-то не туда? Может и так. Теперь и не выяснишь.

Но ясно одно – мысль о проклятии пришла не только в мою голову, я просто удачно подставился как наблюдатель за теми, кто будет это проклятие снимать. И еще, раз все так гладко и быстро вышло, других вариантов у них нет. Иначе бы условия «сотрудничества» не были такими мягкими.

А еще было «во-вторых». Раз часть залов передо мной до сих пор не открылась, это означает, что Адриан и Агнес пока не признаны как хозяева замка? Или что я пока не признан замком? Надо бы как-то проверить, пройтись с Адрианом, потыкать им в стенки, в которых должны быть двери, невидимые для меня.

Словно откликнувшись на мои мысли, от стены напротив кровати вдруг отделилась тень… Вернее – Тень…

– Адриан? Что ты тут делаешь? Как ты сюда попал?! Через щель в двери просочился? – я нервно усмехнулся, глядя на приближающегося ко мне… призрака, Танатос всех… Призрака, очень похожего на моего друга, только одетого в какой-то странный костюм, словно он своего древнего предка собрался играть на сцене театра.

– Зачем ты меня предал? – прошелестел призрак, глядя на меня серо-голубыми, словно выцветшими глазами. Нет, сходство с Адрианом было пугающим, но все же… все же, надеюсь, это не он. Потому что иначе я его сейчас просто убью!

– Я тебя, идиота, от костра спас! – огрызнувшись, я начал прикидывать, как стратегически правильнее поступить.

Упокаивать призраков я не умею, способностей медиума у меня тоже нет, так что даже нейтрализовать этого на меня обиженного не получится.

Значит, надо вызвать того, кто упокоит, и очень быстро. Но не орать же на весь замок: «На помощь!»?

– Ты?.. Так это все же был ты? – недоверчиво уточнил призрак и… исчез.

Слава Йгеншуэлю! Все, решено!.. К Танатосу такие развлечения!.. В гостиницу завтра с утра переедем!

Адриан:

Вообще-то планировалось что я просто развлекусь немного, почву прощупаю, реакцию оценю… Вдруг опять завизжит и рванет под лестницу? Или Мартошу наябедничает? Все же сколько бы ни было лет той, что сидит сейчас внутри тела, самому телу всего пятнадцать. А даже у простых людей с их пристрастием к ранним бракам совершеннолетие наступает в шестнадцать. Так что я всего лишь хотел развлечься… Развлекся… Взрослый взгляд и ласковые уверенные прикосновения пальцев. Чувствуется, что опыта у той, что внутри – хватает. Но… Сексом надо заниматься с телом, а не с душой. И как бы соблазнительно девчонка себя ни вела, с виду ей пятнадцать… Ладно, уже шестнадцать, собственно говоря. Но я лучше подожду рядом, пока будет хотя бы… восемнадцать-двадцать.

Грудь у нее начала наливаться очень даже многообещающе, так что есть надежда…