– Да.

Пальцы сэта железной хваткой сомкнулись на моем запястье, и он буквально поволок меня в угол, где лежал его брат. Откинув в сторону тряпье, сэт склонился над братом, и стал что-то быстро шептать ему на ухо. Судя по тому, что веки вампира чуть дрогнули, он находился в сознании.

– Сабире будет немного больно.

– Да уж ясно, что не щекотно. Как лучше – рука или шея?

– Сгиб локтя, – после секундного раздумья сказал сэт.

Это действительно было больно. Хоть клыки нелюдей и были довольно тонкими, ранки они оставили нешуточные. Никакого «блаженства, разливающегося по телу», которое так любят описывать авторы бульварных романов о вампирах, не было и в помине. Больше всего это напоминало действия неумелой практикантки-медсестры, которая шарит шприцем у вас под кожей, стараясь найти вену.

Пока первый сэт жадно глотал кровь, второй осторожно придерживал его за плечи.

– Вас хоть как звать? А то как-то нехорошо выходит – мою кровь пьют незнакомцы, – генератор шуток внутри выдал сбой.

– Дэв, – сжато представился сэт.

– Суод, – хрипло проговорил его брат, вытаскивая из меня клыки и откидываясь обратно на солому.

Дэв в предвкушении облизал тонкие губы и замотал рану какой-то тряпицей:

– Сабире лучше закатать второй рукав – если я буду пить с той же руки…

– То она не заживет до конца дней, – покорно продолжила я, послушно подставила другую руку и поморщилась, когда клыки пропороли кожу.

Тем временем с Суодом происходили метаморфозы: дыхание выравнивалось, лицо прямо на глазах теряло синюшный оттенок и становилось белым, пропала ненормальная худоба. Сытый вампир оказался существом привлекательным и по-своему красивым.

Я смотрела на него и чувствовала, как мои веки постепенно наливаются свинцом, а в голове все плывет.

– Дэв, – вяло позвала я.

– Уже все, сейчас я перебинтую и…

– Рехнулась?!

Разъяренный рык Айса выкинул меня из оцепенения. В тот же миг на меня кинулось что-то лохматoe – я даже не успела закрыться руками, как уже оказалась вмята в дурно пахнущую солому здоровенной тушей волка. Сэт каким-то образом ухитрился уклониться в сторону и теперь с удивлением смотрел на скалящего зубы оборотня.

– Айс! Тьфу ты, – рот оказался напрочь забит густой шерстью. – Айс, собака страшная, а ну слезь с меня! – я уперлась волку в грудь, пытаясь спихнуть с себя эту тушу. Не тут-то было – оборотень весил, по меньшей мере, тонну. – Чего ты разорался? Все в порядке!

– Сабира заключила сделку, – подал голос сэт. Кажется, его эта ситуация насмешила.

– Какую сделку?! – Айс по-прежнему восседал на мне, но теперь уже в человеческом обличье.

– Рассказ в обмен на кровь. У меня ее много, могу себе позволить поделиться с теми, кому не хватает гемоглобина! Дэв сказал, что знает, когда нужно остановиться. Слезешь ты с меня сегодня или нет?!

Оборотень, глухо рыкнув, встал.

– И ты поверила?! Ты поверила на слово сэту?!

– Какого камня тут происходит? – из кучи шкур вырылся очень недовольный и заспанный ольт. – Вы чего орете, как оглашенные?

– Я не ору, это все он, – наябедничала я, указывая пальцем на взбешенного оборотня.

– Она их накормила! – Айс не остался в долгу и тоже ткнул в меня пальцем.

– Кого? – зеленые глаза Рыси в полутьме сверкнули изумрудами. Рядом с ним тяжело заворочался Медведь.

– Сэтов! – рявкнул Айс. – Они, видите ли, «знают, когда остановиться». Ты вообще соображаешь, что делаешь?! Если бы я не проснулся, наутро замок Роз скорбел бы по безвременно ушедшей сабире.

– Если бы ты не проснулся, я бы сейчас уже спокойно спала и видела бы во сне очередной эпизод вашей славной истории! – терпеть не могу, когда на меня кричат. Тут же начинаю выходить из себя. – Дэв мне уже руку бинтовал, когда ты на меня напрыгнул! И вообще, чего тебя так взволновало мое здоровье? Влюбился, что ли? – хитро поинтересовалась я.

От такой наглости Айс растерял последние остатки самообладания и человеческой речи. Следующие пять минут он только рычал и фыркал.

– Да успокойся ты, серый, – сэт все это время скромно стоял в уголке и в скандал не вмешивался. – Неужели думаешь, что у нас мозгов нет?

– То, что у вас их нет – это точно, – согласился Рысь. – Вопрос только, до какой степени? Ты и твой полоумный братец соображаете, что последовало бы за ее смертью? Сжигание на костре – не очень приятная процедура, и я к ней еще не готов.

В ответ сэт оскалился и коротко буркнул на незнакомом мне наречии. От этого Рысь взбесился и был уже готов кинуться на вампира, но его удержал за ворот Медведь.

– Тихо, – ольт, имени которого я до сих пор не знала, попытался успокоить всю эту оруще-рычащую братию, но его голос просто потонул в хоре обвиняющих выкриков.

Я была уже забыта. Теперь оборотни припоминали сэту какие-то старые прегрешения, тот улыбался и отвечал тем же. Скандал планомерно перерастал в базарную склоку: Рысь мимоходом высказался о предках Медведя, и тот добавил свой рокочущий бас в общую кашу.

– Так вот почему Ворон проиграл войну! Где уж тут выиграть, когда отряд отряду в глотку готов вцепиться из-за любой мелочи, – тихо сказала я. Как ни странно, но меня услышали. Ор прекратился сам собой, в комнате повисла недобрая тишина, в любой момент готовая рвануть, как пороховой склад. – Дэв, ты задолжал мне рассказ.

Сэт откинул назад спутанные волосы, осторожно снял с руки шину и сделал пару резких движений:

– Пусть волк расскажет. Ему лучше знать собственную историю.

– Ты о чем? – Айс подозрительно нахмурился.

– Сабира пообещала мне свою кровь в обмен на рассказ о том, где найти Предавшего, – хмыкнул Дэв.

– Найти? Но это же невозможно, – Рысь удивленно переводил взгляд с меня на Айса, потом Дэва и обратно на меня. – Он же подох, лёд знает, сколько лет назад!

– Зачем тебе это? – холодно спросил Айс.

– Меня попросили, – совсем не хотелось рассказывать про статую и голоса. И так все принимают за умалишенную, а после таких историй и вовсе подарят обновку в виде рубашки с длинными рукавами.

– Кто?

– Неважно.

– Кто?! – терпение Айса лопнуло, как мыльный пузырь, и он снова сорвался на рык.

– Дэв, ты задолжал мне историю, – невозмутимо повторила я. – Или оборотни правы, и сэтам не стоит верить на слово?

Айс в бешенстве схватил куртку и пулей вылетел из комнаты, хлопнув дверью так, что она отвалилась. Медведь неодобрительно покосился в мою сторону и вышел вслед за ним. Ольт и Рысь, переглянувшись, последовали его примеру.

Дэв скептически пожал плечами и уселся около брата, который все это время спокойно спал – его не смогли разбудить ни крики, ни гам, царящий вокруг.

– История известная и старая, как мир. Ворон проиграл не потому, что уступал в военной силе – его банально предали. Такое случается вокруг да около, но… – вампир попробовал на остроту собственный клык и продолжил. – У Ворона были хорошие командиры. Доверял он им безоговорочно, как некоторые доверяют своим рукам. Во время одной из кратких стоянок он отослал одного из них к таирам – две армии шли на соединение перед решающей битвой. Обратно гонец так и не вернулся. Через некоторое время стало известно, что он перешел на сторону сабиров и сдал им месторасположение таирских частей. Большого вреда это не принесло – полки успели уйти из-под удара… Но с самим Вороном стали твориться непонятные вещи: он зачем-то увел армию на запад, к Аметистовым горам, приказал разбить лагерь и ждать таиров. А сам, с небольшим отрядом, ускакал на север, где устроил осаду укрепленному форту сабиров. С военной точки зрения это было грубейшей ошибкой. Овчинка не стоила такой выделки – позиция не была столь важна для дальнейших действий. Дар Ворона к тому моменту так возрос, что ему не было нужды все время быть рядом с войском – сабиры лишались силы, стоило им только перешагнуть рубеж из десяти лиг. Форт оказался крепким орешком – не знаю уж, кто там засел, но атаки разбивались об него, как волны о скалы. А потом Ворона убил тот самый командир-предатель. Никто так и не узнал, как ему удалось миновать посты и часовых. А дальше…

– Армию оттеснили к подножию гор, они пытались сопротивляться. Без Ворона все были заранее обречены на мучительную смерть. Их играючи перебил небольшой отряд сабиров. Там земля была бордовой от крови, а они все шли и шли вперед, и умирали. И лес сзади прозрачный… Сабиры даже не сражались – они просто развлекались. Я видела.

– Как ты могла это видеть?

– Во сне. Прошлой ночью, – я поспешила переменить тему. Видение битвы стояло перед глазами настолько отчетливо, что к горлу подступала тошнота. – Так значит, тот командир и есть Предавший?

– Да. Его ненавидели сильнее, чем самих сабиров, ненавидели так, что прокляли весь его род. Он несколько лет жил среди людей, помогал выслеживать уцелевшие отряды. У него это здорово получалось… а потом, во время одного из рейдов, его загрызла волчья стая. Сабиры просто не успели ничего сделать – зверей было слишком много. Они появились словно ниоткуда. Пока люди сориентировались и пустили в ход силу, Предавшего уже разорвали в клочки. Я же говорил, что тебя не устроит такая история. Довольно сложно найти того, от кого остались только обрывки одежды.

– Когда это было?

– Около полутора тысяч лет назад.

– А почему Айс…

– Неужто не догадалась? – усмехнулся сет. – Тот командир был из его рода. За плечами волка пятнадцать веков позора и проклятия. Кому понравится, когда лишний раз упоминают об этом?

– А что за проклятие?

– Из его колена никто не доживает до тридцати. Все гибнут – мор, обвалы, раскаленный металл, нелепые случаи. Ровно за день до своего тридцатого дня рождения. Не знаю, как они ухитряются не прерывать рода…

Сэт замолк. История была рассказана. Но что-то в ней не давало мне покоя. Ведь статуя говорила о Предавшем так, словно он был жив и невредим. Как такое возможно? Либо ошибается каменный ворон, и тогда незачем ломать голову над проблемой, можно свалить все на игру воображения и стресс от дуэли – мол, мерещится тут всякое, статуи говорящие. Либо ошибаются все остальные – тогда выходило что-то еще более нереальное. Все-таки полторы тысячи лет – это не шутка…

– А сколько живут оборотни?

– Не больше шестидесяти. Волчий край – не место для долгожителей.

– А возможно…

Сэт угадывал мои вопросы наперед:

– Нет. Если бы дело касалось одного из моих собратьев, я бы еще подумал, но оборотни… Нет. Такое невозможно.

– А сколько тебе лет?

– Пятьсот два года, и триста из них я провел в замке Роз. Мы живем очень долго, достаточно долго для того, чтобы пожалеть об этом. Если, конечно, нас не убивают раньше, – сэт поднялся с места. – Пойду, позову этих… На дворе не лето, замерзнут еще.

Снова заснуть мне так и не удалось.

Нелюди вернулись незадолго до рассвета, долго перешептывались, стараясь поставить на место вынесенную с мясом дверь и, в итоге, ничего не добившись, улеглись спать.

А я все думала: о том, что через пару часов мне предстоит беседа с командором, после которой я могу отправиться прямо на костер; о том, как переживает мама, думая, что меня уже нет в живых; о том, что даже если я найду способ вырваться из этого мира, то буду четко знать – оборотень, спасший мою жизнь, умрет ровно за один день до своего тридцатилетия, и с этим ничего не поделаешь.

Думала, думала, думала, пока не поняла – еще чуть-чуть и моя голова лопнет, как переспелая тыква. Тогда я строго погрозила себе пальцем и процитировала папины слова о том, что проблемы нужно решать по мере их поступления. А какой вопрос первый на повестке дня? Правильно – командор и иже с ним. А врага – что? Снова правильно – следует знать в лицо. Зря я, что ли, таскаю в рюкзака этот Кодекс? Он, между прочим, тяжелый, как четыре тома словаря Даля вместе взятые.