Я раскрыл зонт и зашлепал по лужам к главному зданию, на ходу проверяя сторожевые чары. Внешне резиденция президента напоминала самый обычный дом в лесу – одноэтажный, куда меньше родового гнезда Кеннеди. Но охраняли его даже тщательнее, чем Капитолий… особенно теперь. Рота морпехов, Одаренные и защитные плетения в три слоя. И даже если бы кто-то из караульных задремал на посту, внутрь без моего ведома не проскочила бы даже мышь.

Во всяком случае – хотелось надеяться.

– Черт бы побрал эту погоду. – Кеннеди поморщился, стаскивая изрядно намокшую куртку. – Будто сами Небеса решили вылить весь годовой запас воды за одну неделю.

Я молча вздохнул, пристроил плащ на вешалку и зашагал к кабинету. Часы на стене показывали без пяти девять… все-таки опоздали.

– Прошу нас извинить, джентльмены. – Я пропустил Кеннеди вперед, закрыл дверь и на всякий случай еще раз прочертил контур защитного плетения. – Погода сегодня не располагает к быстрой езде, и…

– Оставьте эти расшаркивания для кого-нибудь другого, князь. – Джонсон устало вздохнул и облокотился на стол. – У нас слишком мало времени, чтобы тратить его еще и на это… Вы видели сегодняшние заголовки?

– Еще нет. – Я потянулся за лежавшей прямо передо мной газетой. – Не думал, что нас должна беспокоить пресса. Даже если это солидное издание.

– Меня беспокоит не пресса, – буркнул Джонсон. – Посмотрите.

ВОЙНА?

На самом верху страницы – прямо под шапкой «Вашингтон Пост». Пока еще с вопросительным знаком, но уже здоровенным шрифтом и со статьей на целый разворот. Вчитываться в подробности я, конечно же, не стал. Будь там что-нибудь действительно важное – мы все бы уже об этом знали.

– Если вкратце – все катится к чертям, джентльмены. – Джонсон потянулся через стол, выхватил у меня газету и сердито швырнул в урну. – На Багамских островах американских граждан убивают чуть ли не в открытую. В газетах пишут о семи трупах на Гаити за ночь, но реальные цифры чуть ли не втрое больше.

– А куда смотрит полиция? – спросил Кеннеди. – К черту англичашек – но неужели власти?..

– Плевать они на нас хотели, Бобби! – Джонсон сжал кулаки. – Никто из чинуш не пошевелит и пальцем, а местным все равно, кого резать. Британский флот на островах за последний месяц увеличился едва ли не вдвое, и это еще не самое плохое.

– А что же тогда? – Я осторожно скосился на Суворова. – Если мне не изменяет память, тройственные переговоры в целом проходят успешно, и король Георг заверил нашего…

– Разумеется, с императором Павлом старикашка ведет себя прилично, – ядовито отозвался Джонсон. – Зато здесь позволяет себе… Британские корабли каждый день заходят в наши прибрежные воды, газеты пишут о чертовом Карибском кризисе, конгресс требует обеспечить безопасность наших граждан – и мы не можем игнорировать это бесконечно!

– Боюсь, нам придется, – вздохнул я. – Во всяком случае, пока не будут достигнуты конкретные договоренности.

– Король требует невозможного! – Терпения у Джонсона явно оставалось все меньше и меньше. – По сути, он не оставляет нам иного выбора, кроме как объявить о полной независимости от британской короны.

– И вы прекрасно знаете, чем это закончится, господин президент. – Я старался говорить спокойно и даже чуть растягивал слова. – Уверяю вас, мы этого не допустим. Император Павел непременно снова обратится…

– А вы уверены, что нам стоит вмешивать его величество в это дело?

Суворов, все это время сидевший молча, вдруг подал голос. Он явно выжидал подходящего момента, чтобы обрушиться на меня с критикой, – и наконец дождался. Я мог только догадываться, сколько из друзей деда в Государственном совете в Петербурге уже переметнулись на другую сторону и надолго ли хватит доверия Павла, но отбиваться от таких нападок с каждым разом становилось все сложнее.

– Мы уже вмешались. – Я развел руками. – И если наших с вами голосов недостаточно – придется снова просить о помощи Петербург.

– Я понимаю ваше стремление предотвратить войну, князь, – хмуро отозвался Суворов. – И такому благородству можно только позавидовать. Но не следует забывать и об интересах собственной страны.

– И вы хотите соблюсти их, отказавшись от участия в переговорах с Георгом? – усмехнулся я. – Вынужден вас разочаровать – мы лишь потеряем репутацию, не добившись ровным счетом ничего.

– В этом мире есть вещи и поважнее репутации, – недобро сверкнул глазами Суворов. – Неважно – моей или вашей. Вы не хуже меня знаете, как идут дела на фронте, – и мы отступаем. В подобном положении ссориться с Георгом – подобно смерти, князь! И если он все-таки высадит войска…

– Мы едва ли сможем сделать хоть что-то. Согласен. – Я чуть склонил голову. – Но и у него самого пути назад уже не останется. Потому что в случае вторжения придется добиваться повиновения Соединенных Штатов силой. Не навязывать свою волю из-за океана лояльным и благоразумным политикам, – кивнул я в сторону Джонсона и Кеннеди, – а учинить полномасштабную войну со страной с населением в двести миллионов человек. На это не хватит ни флотилии на Багамах, ни еще трех таких же. Для победы Георгу придется перебросить сюда войска из Англии.

– И оставить почти без защиты Антверпен и собственное побережье, – задумчиво проговорил Кеннеди, – в то время как рейх обладает оружием, способным ударить прямо по Лондону.

– Верно, – кивнул я. – Так что пока все это скорее похоже на мастерский блеф. Конечно, если что-то изменится, британцы могут начать действовать куда активнее, но, полагаю, сколько-то времени у нас еще есть.

– Пожалуй, вы правы, друг мой. – Джонсон выдохнул и откинулся на спинку кресла. – Будь старикашка так уверен в собственных силах – британские корабли уже стояли бы в паре миль от Вирджиния-Бич.

– Георгу не нужна война. Особенно если новый президент не собирается… пока не собирается менять текущий расклад в отношениях ваших держав, – продолжил я. – Которое, в сущности, устраивает всех.

– А как же требование распустить конгресс?.. Бред! – Кеннеди зажмурился и помотал головой. – Или сократить численность армии до двадцати тысяч?

– Какая разница, джентльмены? Завтра Георг может потребовать, чтобы господин президент вышел на площадь перед Капитолием в одних подштанниках. – Я усмехнулся и посмотрел на Джонсона. – Но мы все здесь понимаем, что на самом деле его интересует только оружие, которым разнесли Белый дом. Или те, кто может наделать еще таких же игрушек. И в этом наши цели, как ни странно, совпадают. А значит, сейчас мы вряд ли придумаем что-то лучше, чем заверить его величество в лояльности и добрых намерениях – и продолжить искать.

– Да, эти штуковины сейчас нужны всем, – проворчал Джонсон. – Хотя сейчас меня куда больше интересует, что мы будем с ними делать, когда найдем… если вообще найдем.

– Ну… что-то придется отдать Георгу… вероятно. – Я на мгновение задумался. – В конце концов, если у нас будет оружие, способное за пару секунд разрезать пополам броненосный крейсер, договориться станет заметно проще. Особенно если не забывать, что нашей главной целью является мир и благо наших народов, а не амбиции.

– Отлично сказано, друг мой, – кивнул Джонсон. – В таком случае, пока нам остается только придерживаться задуманного плана.

Суворов явно хотел добавить что-то еще, однако так и не решился. То ли побоялся спорить с президентом, то ли просто не хотел больше впустую сотрясать воздух – но я почти физически ощущал исходившие от него волны недовольства. Джонсон заметно успокоился, хоть и выглядел смертельно усталым, и только Кеннеди, наоборот, как будто взбодрился и даже пытался улыбнуться.

– Мы можем подсунуть Георгу парочку мафиози или чинуш, – предложил он, – из тех, кто сейчас сидит за решеткой. Не крупную рыбу, конечно же, но пока британцы разберутся… Если выиграем пару дней – уже неплохо.

– Неплохая идея, Бобби. – Джонсон потер глаза. – Я займусь этим… завтра. На сегодня с нас, пожалуй, хватит. Можете быть свободны, джентльмены.

Когда мы втроем вышли за дверь кабинета, Суворов тут же куда-то умчался. То ли срочно звонить с докладом в Петербург, то ли просто курить – обстановка явно располагала. Я и сам подумал, что после такого неплохо бы прочистить мозги… хоть как-то.

– Проклятье… это было круто! – Кеннеди отер со лба выступивший пот. – Здорово ты отделал стариков. Я уж думал, они нас с потрохами сожрут!

– Не ты один, – усмехнулся я. – И если твои парни не отыщут нам новые зацепки – уж поверь, так и будет.

– Стараюсь, как могу… мы стараемся. – Кеннеди улыбнулся и покачал головой. – Хотя иногда мне кажется, что это ты станешь новым президентом Штатов, а не я.

– Иногда мне тоже так кажется. – Я вздохнул и потянулся за плащом. – И уж поверь, я от этого вовсе не восторге. Дома осталось слишком много работы.

– О да… – понимающе закивал Кеннеди. – Скажи… ты скучаешь по семье?

– Наверное. – Я поправил ворот и не торопясь зашагал к выходу. – Или, может, мне просто надоело торчать в Кэмп-Дэвиде целыми днями.

– Правда? Тогда у тебя есть отличная возможность удрать отсюда. – Кеннеди хлопнул меня по плечу. – Прокатишь меня на своей красотке?

Глава 3

– Ну она же прелесть, правда? – Кеннеди нежно провел ладонью по блестящей крыше. – Проклятье… Я бы и сам купил такую же, но Этель меня убьет.

– Хочешь за руль? – усмехнулся я.

– Хм-м-м… Пожалуй, нет. Если сяду – тебе придется вытаскивать меня силой.

Машина действительно была что надо. Еще в Барнстейбле я за ужином обмолвился, что как-то брал в прокат «Шевроле Импалу», и как только мы вернулись в Вашингтон, Кеннеди сразу подарил мне такую же… почти. Тоже черную, с хромированной решеткой радиатора – но на этот раз в двухдверном кузове и с магической припиской «Супер спорт» в названии модели. Тачка из Флориды отлично держала дорогу и набирала скорость, но эта и вовсе оказалась сущим монстром. Семилитровый двигатель на четыре с лишним сотни лошадиных сил выстреливал с места так, что меня буквально вжимало в сиденье, и я пока так и не смог проверить, на что он по-настоящему способен: цифры на спидометре заканчивались раньше, чем поистине титанический запас мощности. Пожалуй, даже Настасьино творение «Импале» все-таки чуть уступало.

Конечно, родовитому князю и личному советнику двух президентов скорее подобало бы ездить с шофером и на чем-нибудь солидном вместо дерзкого спорт-купе, но, один раз сев за руль этой машины, я уже не захотел из нее вылезать.

– Кстати, куда мы едем? – поинтересовался я.

До Термонта от Кэмп-Дэвида вела всего одна дорога, но уже оттуда мы могли двинуть куда угодно. И на север – к границе с Пенсильванией, и в сторону округа Колумбия. Или вообще прямо – хоть в ту самую пиццерию, где я вчера дрался с морпехами.

– Сворачивай направо на пятнадцатое шоссе и жми педаль в пол. – Кеннеди хитро улыбнулся. – Скоро узнаешь.

– Надеюсь, это не еще одна сомнительная авантюра, – вздохнул я. – Судя по разговорам в посольстве, мой император и так не в восторге. Что бы я ни говорил вчера старикам в кабинете – мы ступили на скользкую дорожку. И прошли по ней так далеко, что возвращаться уже, пожалуй, поздно.

– Это точно. – Кеннеди чуть отодвинул сиденье и вытянул ноги. – Если честно, я до сих пор не могу понять, почему ты нам помогаешь, Алекс. Рискуешь не только положением, но и головой – и ради чего? Посол уже готов сожрать нас обоих заживо, да и император может не оценить твоих усилий… особенно если мы в итоге облажаемся.

– Мы не облажаемся, Бобби, – пообещал я. – Мне просто придется стараться вдвое усерднее… Особенно теперь, когда господин президент подарил мне эту тачку.

– Прекрати. Ты бы мог и сам купить хоть десять таких.