Между возрождениями проходило не больше пяти минут. Это можно было определить по перемещениям ворон. На пятнадцатой смерти пернатые сволочи даже разлетаться не пытались, лениво отходили подальше от растущего забора мечей и возвращались, едва силы покидали меня. Один гаденыш даже попытался клюнуть ещё до того, как я подохну.

Дождь закончился, сквозь облака пробилось заходящее солнце. Смеркалось. В лесу, окружающем погост, истерично хохотала безумная птица. Я отвечал ей воплем, надеясь приманить хоть кого-то.

Смерти тикали. Груда монет росла. Штакетник расползался вокруг могилы. Груду тряпья, служащего стартовым доспехом, я отбрасывал в сторону. Семь минут на цикл. Семь тысяч минут. Сто шестнадцать часов. Пять суток праздника смерти.

Вышла луна, и сразу похолодало. После очередного возрождения, пока я валялся на земле, пытаясь отыскать в ночи хоть что-то, за что можно зацепиться сознанию и вырваться от панической атаки, система помогла мне.

По-своему.

Игрок «Блонда» получает достижение «Первый на сервере убивший Лорденлаг Смиренный».

Сообщения об успехе Роттенштайна проскочили между информацией о нанесённом мне дебафом уроне. Система всё время напоминала мне о том, что слишком уж Егорка удалился от цели. Что умирать теперь грёбаному Егорке. Что поторопитесь.

И я бы с радостью, но…

Так. Сколько там в рейде боссов? Десять? Семь? Пятьдесят шесть? Вдруг Роттенштайн ласта завалят раньше, чем я закончу свой цикл перерождений. Тысяча первый Будда, млять.

Я поднялся. Время ритуала. Сейчас надо отыскать останки, забрать монеты и меч. Тряпьё кинуть в сторону, подальше. После не забыть покричать. Не потому, что переполняют эмоции или меня номинируют на Оскар. Просто… Вдруг кто услышит, придёт?

Конечно, дураков идти на кладбище, где кто-то вопит, мало, но это же фэнтези. Какой-нибудь Тристан забрёл бы! А там как-нибудь разобрались бы.

Собрав лут, я воткнул очередной меч в ограду. Кроме простой блажи, строительство несло дополнительный смысл. Сбиться со счёта тут как раз плюнуть. За две минуты после последней смерти нужно как-то забрать все монеты в инвентарь и успеть добраться до панели оживления Тристана.

Мутило. Отдуваясь, я бросил двадцать монет в темноту, где должна была быть груда меди, плюхнулся на землю. Пять дней… Мне уже хреново. Что будет завтра к вечеру-то?

Интересно, что делают ребята с Головастиком? Две ночи минуло – добрались ли до Бастиона Охотников? Им бы поторопиться. Нам ведь с нуля всё потом осваивать. Тактики изучать. Шмот собирать. Борясь с дурнотой, я сидел напротив оградки, обхватив колени руками. Всё тело ватное. Какое же мерзкое ощущение.

Нельзя. Взбодриться, Егорка!

– Темнело за окном, и наступала НОЧЬ! ЗА КУХОННЫМ СТОЛОМ СИДЕЛИ МУЖИКИ! – проорал я в ночное небо. – ВЕСЬ ВЕЧЕР НЕПРЕРЫВНО БИЛ ПО КРЫШЕ ДОЖДЬ!

Набрав воздуха в грудь, я осёкся. Справа что-то прошелестело. Рыхлый, слабый звук. Будто земля, смешанная с палой листвой, сыплется на доски.

– И гром гремел ужасно где-то у реки, – закончил я, повернув голову к источнику. Ни черта не видно.

Ощутимо пахнуло гнилью. В ночи кто-то возился, выбираясь из-под земли. Божечки-кошечки! Неужели удача!

– Да ладно! – обрадовался я. Поднялся, выдернул из ограды два ржавых клинка. – Кис-кис-кис. Ки-и-и-ис-ки-и-и-ис!

Ноги подкашивались, но я двинулся на шум. Из тьмы раздалось нечленораздельное мычание. В свете луны показалась перекорёженная фигура мертвеца. Голова монстра на сломанной шее откинулась на спину.

– Ути, мой хорошенький! – улыбнулся я зомби шестидесятого уровня. – По таймеру, после полуночи вылезаешь, лапуля?

Мертвец пропыхтел утробно, сделал ещё один шаг.

А я умер.

Когда сознание вернулось, грудь сжало так сильно, что рука сама прижалась к сердцу. Не время для слабостей, шут! Встать! Я ударил кулаком себя по диафрагме и схватился за новый «старый клинок». Встал на колено, помогая себе оружием. Зомби замер в паре шагов от меня. На движение мертвец отреагировал несколько удивлённо. Повернулся, пошатываясь. Руки, повисшие вдоль тела, чуть поднялись – мол, молодой человек, здесь же никто не стоял.

Я выпрямился, хотя больше всего хотелось лечь и немного поваляться. Желательно под одеялом и за смешным сериалом. Что-нибудь про жизнь студентов в колледже. Или историю семьи за городом…

В ушах шкрябанули по лобовому стеклу дворники.

Так ты себе не помогаешь, Егорка!

– Дарова, отец, – промычал я мертвецу.

Покойник пробубнил в ответ. Наша речь не слишком отличалась друг от друга.

Кураж

Легкость нахлынула очищающей волной. Дурнота ушла, тело налилось силой. Это надо запомнить!

Коварный удар!

Я выхватил второй меч из ограды и бросился на застывшего мертвеца. От каждого удара зомби утробно охал, но терпеливо стоял в стане. Когда, наконец, вышел из контроля, то медленно размахнулся рукой и дал наотмашь. Увернуться от такой атаки смог бы и ребёнок.

Покойник по инерции тяжело крутанулся. Голова на шее мотнулась в сторону, в свете луны блеснули пустые глаза мертвеца, следящие за мною. Я скользнул вправо, за спину трупу и двумя ударами отсек болтающуюся башку. Пнул её, зафутболив подальше.

Зомби начал разворачиваться. Медленно, неотвратимо. Манекен, блин. Я, как в комедии, держался за его спиной, нанося удар за ударом. Клинок выдавал крошечный урон, но любой дамаг лучше, чем ничего.

Мертвец замер. Стал поворачиваться в другую сторону.

И тут действие «Куража» прошло. Рот наполнился вязкой слюной, по голове как кувалдой дали. Сердце сыграло драм энд бэйз. Меня повело в сторону. Под ногами оказался то ли камень, то ли что-то ещё, и я споткнулся. Едва удержался на ногах, выпрямился и принял удар мертвеца в грудь.

Вы заражены

Стоп. Я не намерен начинать здесь зомби-апокалипсис! Это в другую историю, пожалуйста.

Здоровье утекало стремительно. К дебафу квеста добавился дебаф погостного жителя. Я заработал клинками, пытаясь влить в монстра как можно больше урона, прежде чем сдохну. Мертвяк бестолково размахивал руками, едва не падая на землю при каждом ударе.

Это должна была быть лёгкая добыча.

Но я всё равно погиб. Тускнеющее сознание лишь отметило момент смерти.

Первым словом было:

– Кураж!

Прилив сил избавил от панической атаки. Я вскочил на ноги, словно здоровый человек, поднял меч. Передо мною стояли два мертвеца. Один – уже знакомый, безголовый. А второй… Оборванец с ржавым клинком в руке, бледнолицый и пустоглазый.

Зомби-Лолушко.

Ударом ноги я отбросил свою копию на землю и ринулся на второго покойника. Тот отмахнулся, но почти сразу потерял руку. Я обошёл противника и несколькими ударами отсёк вторую. Остановил восставшее альтер-эго Егорки «Коварным ударом» и обрушился на лишённого конечностей покойника. Его необходимо добить первым.

Вы убили Нежитель Погоста

Вы получаете 5 золотых

Мёртвый «я» поднялся на ноги и, волоча за собой бесполезный меч, двинулся ко мне.

– Характеристики!

Кураж прошёл, здоровье поползло вниз, из тела выдернули все мышцы, да и кости явно тоже. Пятясь от своей дохлой копии, я отыскал Тристана и воскресил его.

– Есть! – вяло гаркнул, убедившись, что утечка жизни остановлена. – Есть!

Споткнулся о могилу и упал на спину. Откатился в сторону, уткнулся в свой косплей Железного Трона, порезался, разумеется.

– Господь?! – на кладбище раздался возглас Тристана. Добро пожаловать, дружок.

– Я за него, – ватным языком ответил я.

– Лолушко?! Я в преисподней? – ахнул рыцарь.

– Хуже! Помоги!

Силуэт Тристана оказался за спиной моей копии.

– Что с тобой?

Он положил руку мертвецу на плечо. Тот немедля повернул голову и укусил воина.

– Да блядская ты дрянь! – взвыл я, поднимаясь.

– Что ты делаешь?! – возмутился Тристан, встряхнул раненую руку. – Кто… это…

Зомби-я повернулся к рыцарю, а незомби-я набросился на мертвеца сзади. Тристан отмахивался мечом от покойника, отступая, но едва зомби стал поворачиваться ко мне – лихо ринулся в бой.

Скоро всё было кончено. Упокоенная тварь ткнулась лицом в землю, а рядом тяжело сел Тристан.

Вы убили Нежитель Погоста

Вы получаете 5 золотых

Это подленько. Не было у меня таких денег!

– Силы покидают меня, – признался рыцарь. – Рука болит. Я должен увидеть лекаря.

– У вас на производстве случаев зомби-апокалипсисов совсем не было? Ты заражён. Тебе нельзя к людям.

Я встал рядом с воином с мечом наготове. Тристан медленно откинулся на землю.

– Нелепая… смерть… Позор… Умереть… – он судорожно вздохнул, – от руки мертвеца…

– Как-то читал про парня, которого кролик загрыз, – пожал плечами я. – Не волнуйся. Бывает и хуже.

Рыцарь не ответил. Готов.

Я вогнал клинок ему в грудь, приковывая к земле. Вбил рукоять поглубже сапогом. Выхватил из оградки второй меч, пришпилил руку. Затем третий. Когда мертвец зашевелился – он больше напоминал жертву кровавого ритуала. Встать тварь не смогла.

Добив покойника и получив ещё пять золотых монет, я снова воскресил Тристана. На этот раз жизнь воина стоила вдвое дороже.

Рыцарь вышел из темноты. Остановился над своим трупом. Огляделся.

– Я воскрешающийся… – пробормотал он.

Дурнота почти прошла. Я собрал в рюкзак всё, что мог собрать, не забыв про груду медных монет. Сверился с картой. Метку, где повесили Тристана, я запомнил. Где-то в тех краях сейчас обитал весь мой волшебный шмот.

И ждали весёлые «лесные братья».

О, мне непременно хотелось снова увидеть Мари. Аж до колик.

– Но как? Я родился на этой земле. Я вырос здесь. Как я могу быть воскрешающимся?

Объяснять ему принцип работы соратников было неуместным.

– Может, ты приёмный?

Так, наверное, и это было лишним. Но рыцарь съел предположение, не поморщившись. Гордо выпрямился и задумчиво добавил:

– Это многое объясняет… Мать я никогда не знал, а отец был ко мне холоден. Все мои братья темноглазые, а я нет.

Молодец, Егорка. Сломал человеку жизнь.

Метка на карте, где разбойники решили отправить нас к праотцам, была не так уж и далеко. Километров пять-шесть.

Неподалёку промычал скрывающийся в темноте зомби. Ему ответил тягучий стон из леса.

– Идём, Джон Сноу.

* * *

– По серебряку с человека, – сказал плечистый хозяин таверны. Зловещего вида хижина у дороги, с хлипкими огоньками кованых фонарей, нашлась в километре от кладбища. Небольшой зал, второй этаж с клетями комнат. Щели в стенах между ними были такие, что любой вуайерист описался бы от восторга. Пахло варёным мясом и деревом.

Кроме нас, ночью никто не шастал, так что зал был пуст, камин не горел. Впрочем, и Эндрю, владельца домика, пришлось будить. Никакого сервиса. Две звезды. Одна сверх за низкие цены.

– Идёт, – я высыпал груду медяков на стол перед ним. – Пакет не надо. Оплата наличкой.

Мужик хмуро уставился на монеты, не считая, сгрёб их корзинку.

– Выбирайте любую комнату. Свободны все, – сказал Эндрю и направился к себе.

– Постой, добрый человек. Я ищу Шапку. Робина Шапку, – сказал я ему в спину. Тавернщик остановился, натянул на круглое лицо недоумевающую улыбку, но споткнулся о мой взгляд. – Знаю, что ты таких не знаешь. Просто передай ему, что пришла весть от За-за-заики. За-за-заике нужна помощь. Пусть Робин придёт сюда. Один.

Помню-помню про хорошие отношения бандитов с кем-то из игроков. А раз помню – значит, могу использовать.

Тристан открыл было рот, но я дёрнул его за рукав. С виду мы были два оборванца из оборванцев, нечего тут благородство разливать. Это шло вразрез с планом. Конечно, он точно знает, что в гостях у него один из воскрешённых, но самую важную отличительную черту, маску, я снял.

– Доброй ночи, – понимающе кивнул Эндрю. – Посмотрю, что можно сделать.