Вдоль берега озера разбили огромный лагерь. Без него Руа не смогла бы понять, насколько оно велико. Под лагерем широким кругом лежало покрывало из гравия и мертвых листьев. В лагере были сотни палаток разных форм и размеров, но даже вместе они казались крохотными на фоне бесконечного льда. Слуги уже разожгли костры, и лагерь ожил. Руа присмотрелась к огням и задумалась, хорошая ли это идея – разжигать костры на замерзшем озере?

– Лед может выдержать целый легион. Тебе не стоит беспокоиться. – Облачка пара серебром поднимались от дыхания подошедшего Ренвика. Руа оглянулась и встретилась с его изумрудным взглядом, а затем снова посмотрела на чудо природы, раскинувшееся перед ними.

– Я такого никогда раньше не видела.

– В этом регионе есть несколько ледяных озер, но Лирейское – самое большое.

Ренвик окинул взглядом вершины холмов. Здесь не было ни одной равнины, бесконечные холмы и долины тянулись до горизонта.

– Южное королевство давно покупает лед из этих озер. Жители Мурренейра хорошо зарабатывают, развозя его по всему Окриту. Но Лирейская котловина – это еще и опорный пункт с форпостами вдоль всего горного хребта. Синие ведьмы несут там службу вместе с моими солдатами. Здесь безопасно.

Руа закатила глаза.

– Безопасно? Для тебя – может быть.

– Я не позволю никому из моих людей причинить тебе вред. – Ренвик смотрел, как сани увозят в конюшни на склоне холма.

– Думаю, они не станут сначала спрашивать у тебя разрешение, – огрызнулась Руа.

– Не все они – чудовища, как я, – тихо произнес Ренвик, обращаясь, скорее, к себе, чем к Руа.

– А там что? – Она указала на заснеженные склоны горы за котловиной озера. Деревья там вырубили, а вершина горы была приплюснутой, словно от нее отрезали кусок.

– Там расположится новый дворец. Холм легко оборонять, а территорию вокруг озер армии сложно форсировать.

– Думаешь, чья-то армия промарширует прямо по озерам?

Ренвик нахмурился.

– Надеюсь, что нет. А еще надеюсь, что новый дворец выдержит испытание временем, в отличие от того, что в Друнехане. Кто знает, что будет через сто лет?

Руа посмотрела на приплюснутую вершину горы. Она подумала, что с нее в любое время года должен открываться прекрасный вид на озера и вечнозеленые леса.

– А ведь с той ночи прошло меньше недели. – Руа не было нужды уточнять, о какой именно ночи идет речь. Битва при Друнехане. Ночь, когда дворец был разрушен и множество людей погибло. Некоторые – от ее руки. – Как вы смогли выровнять склон за такое короткое время?

– Этот участок был готов довольно давно, просто ждал своего часа. – Глаза Ренвика, казалось, смотрели не на пейзаж перед ними и не в глубины его памяти, а гораздо дальше. – Здесь должны были построить дворец для весенних раутов.

Руа не решалась заговорить первой. Она не понимала, почему голос Ренвика вдруг стал таким тихим. Но он наконец продолжил:

– Его задумала моя мать.

Вокруг Руа закружились снежные хлопья. Она никогда не думала о матери Ренвика. Растирая пальцы, чтобы согреться, она уставилась на пустую вершину. Как давно умерла его мать? У Руа тоже была мама, но она не сохранила о ней ни единого воспоминания. Когда она представляла ее лицо, то оно было размытым. И Руа не могла сказать, было ли лицо реальным или вылепленным из историй, которые ей долгие годы рассказывали о королеве Даммакус. Она не могла довериться ни одной из них. Ей было пять, когда погибла мать – ее убил отец человека, стоявшего сейчас рядом с ней.

– Когда она умерла? – спросила Руа. Она не слышала ни слова о королеве Востемур – даже в книгах о ней не писали.

– Мне было пятнадцать, – прошептал Ренвик, засовывая руки обратно в карманы и выпрямляясь на ледяном ветру.

Значит, в отличие от Руа, он помнил мать. Она не знала, почему ее так бесило то, что сестра помнит семью, а Руа – нет. У скольких из ее знакомых оба родителя были живы? У большинства красных ведьм погибли и мать, и отец. У некоторых счастливчиков в живых остался один родитель. Холодная сталь Бессмертного клинка обожгла ее голые ладони, но ощущение рукояти меча странно успокаивало. Клинок обещал, что она сможет мстить, сколько пожелает. Когда же жажда крови перестанет душить? Все ее враги, казалось, слышали один и тот же зов. И они убивали друг друга до тех пор, пока каждый не оставался единственным выжившим из всего своего рода.

Ренвик перевел взгляд и уставился на черную точку вдалеке. Руа напрягла зрение, стараясь разглядеть то, что привлекло его внимание.

– Что это?

– Крепость синих ведьм, Мурренейр. Ее построили их предки как оплот на краю Севера. Не уверен, что сейчас ведьмы снова захотели бы жить там. Не после того, что делал мой дядя в этой крепости.

Руа вздрогнула от слов Ренвика: там пытали ведьм и выжигали из них видения.

– Мы отправимся туда?

– Не сегодня. Мы проделали долгий путь, так что пока обустроимся в лагере, а на то, что осталось от крепости, посмотрим завтра. Мои разведчики доложили, что здание заброшено. Значит, Балорн уехал оттуда.

– А ведьмы, которые там жили?

Изумрудные глаза снова обратились к ней.

– Они либо ушли за Валорном под действием заклинания Стекла, либо мертвы.

Руа помрачнела.

– Я не знаю, какой исход для них лучше.

Снежные хлопья закружились вокруг них, и Ренвик потер висок.

– Снова болит голова?

Но Ренвик проигнорировал вопрос Руа и продолжил:

– Синим ведьмам, живущим в этих краях, приходится хуже, чем остальным. Не зря заклинание Валорна подействовало именно на них. Они были сломлены, их разум был слаб – они не могли противостоять Ведьминому стеклу. – Ренвик посмотрел на Руа. – Я не представляю, как говорить с синими ведьмами. Они столько пережили за время правления моего отца. Сомневаюсь, что станут меня слушать.

– Понимаю.

– Но, возможно, тебе удастся достучаться до них, Руа. Ты ведь практически ведьма.

После этих слов Ренвик фыркнул, и Руа нахмурилась.

– Кровь моих предков была пропитана красной ведьминской магией, подаренной древним ковеном. Возможно, среди моих предков и была ведьма, но я не большая ведьма, чем ты.

Мускул на щеке Ренвика дрогнул.

– Баба Аиру уже попросила поговорить с тобой.

Руа видела Верховную жрицу синих ведьм во время битвы при Друнехане. Та стояла на месте, недвижимая, а вокруг нее бушевала битва. И она ухмылялась.

Руа вздрогнула. Эта улыбка.

– Мы можем ехать? – закричал Тадор, высунувшийся из саней. – Тут холоднее, чем в ведьмином бюстгальтере!

Руа мгновенно оскалилась на огромного фейри, но тот только пожал плечами.

– Что? Ты же сказала, что ты не ведьма.

Но Руа уже почувствовала, как внутри проснулась красная магия. Она покалывала кожу, вибрировала на кончиках пальцев и плясала в глазах и в воздухе. Руа подняла руку и махнула в сторону саней. Дверь с грохотом захлопнулась, и стражник полетел внутрь.

Ренвик рассмеялся.

– Осторожно, – предупредил он. – Если продолжишь бить его, он может в тебя влюбиться!

Магия растворилась, и Руа сложила руки на груди.

– Может, я буду отличным посредником между тобой и синими ведьмами, но я не собираюсь быть твоим глашатаем. Если хочешь, чтобы я вообще с ними разговаривала, то я буду говорить честно.

– Об этом я и прошу. – Ренвик рассматривал ее, склонив голову. – Если бы узнала меня получше, может, ты бы не стала рассказывать обо мне всякие ужасы.

Руа фыркнула.

– Сомневаюсь. – Она тяжело вздохнула и вновь перевела взгляд на площадку для дворца.

– Спасибо, что помогаешь моему народу. – Ренвик поглядел на Бессмертный клинок.

У нее в руках было сосредоточено столько сил. Она могла разрубить пополам целое войско одним лишь взмахом меча. Но именно фейри ответят за те ужасы, что творились сейчас на Окрите. Не ведьмы – их довели до того, что они начали творить зло, и сломали их волю фейри.

– Я здесь не ради твоего народа. Я хочу восстановить мир, чтобы Королевству Высокой Горы больше не угрожал Север. Балорн заплатит за то, что сделал с синими ведьмами. Те несчастные, кем он прикрывается, ни при чем. Я помогу тебе снять с них проклятие, а потом вернусь домой.

Домой. Это слово продолжало звучать у нее в ушах.

– И я не стану убивать ведьм. – Руа сурово посмотрела на Ренвика. – Если только они не будут угрожать мне или кому-то, кого я люблю.

На губах Ренвика играла улыбка, но лицо его оставалось жестким.

– Что ж, принцесса, тебе как можно скорее нужно меня полюбить.

* * *

Солнце проглядывало сквозь тяжелые серые облака, а Ренвик и Руа пробирались по лагерю к ее жилищу. Палатки поменьше предназначались, видимо, для слуг, а побольше – для высоких военных чинов. Гравий на узких дорожках между палатками хрустел под сапогами. В центре лагеря была широкая поляна – возможно, для собраний и тренировок солдат. Рядом возвышался целый комплекс соединенных между собой палаток, над которыми развевался вымпел с гербом Северного королевства. Догадаться, что это шатер короля, оказалось несложно – достаточно было взглянуть на форму стражников, стоявших у входа.

Справа лагерь занимали куполообразные хижины из кожи: квартал ведьм. А слева, разделенные извилистыми дорожками, стояли палатки фейри. Жилища Бри и Руа располагались друг напротив друга в конце импровизированной аллеи.

Войдя в свою палатку, Руа поняла, что в ней была не одна комната, а три: гостиная, спальня и купальня, стены каждой были сделаны из толстой материи. На кровати и стульях лежали пышные меха, на полу – плотные ковры с мягким ворсом, все кругом украшала золотая и серебряная филигрань. На серебряном подносе мерцали чайные свечи, в воздухе витал теплый и свежий аромат льна, бергамота и сандала. Эта палатка была оазисом посреди скудно обставленного остального лагеря.

На роскошной кровати лежали бордовые бархатные подушки. Прикроватные столики сияли светом позолоченных канделябров. Были тут стол из дуба, гардероб и зеркало во весь рост у дальней стены. По другую сторону стояли стул и пуфик, а также почерневший камин, труба которого выходила через отверстие в крыше. Над камином стоял чайник, возможно, для чая, или чтобы нагреть ванну – за камином висел шелковый полог, ведущий в купальню.

Створки палатки колыхались, как на волны на пруду в ветреный день, а звук напоминал тасование колоды карт. Лирейская котловина была укрыта от самого сильного ветра, и вокруг ледяного озера разносился его вой.

Пол устилал мягкий ковер, но Руа все равно не могла расслабиться. Ей казалось, что лед под ногами вот-вот треснет и все пойдет ко дну. Она присела и откинула ковер: под ним обнаружился еще один, гессенский.

– Здесь абсолютно безопасно.

Руа отдернула руку и посмотрела на Анерин. Синяя ведьма стояла на пороге ее спальни.

– Что ты здесь делаешь? А если бы я переодевалась? – Руа вскочила на ноги.

– С открытыми шторами? И без дара Видения понятно, что ты одета. – Анерин указала на полог, отделявший спальню от гостиной. – Кроме того, я не могла постучать – здесь нет дверей.

Руа скрестила руки на груди.

– Тогда носи колокольчики.

Снег, припорошивший волосы синей ведьмы, быстро таял в тепле шатра.

– И в ветреные ночи весь лагерь был бы наполнен таким громким звоном, что ты бы захотела вырвать себе волосы.

Руа недоверчиво усмехнулась. У нее не было желания слышать звон колокольчиков всю ночь напролет.

– Неплохо сказано. Почему ты здесь?

Анерин сцепила руки перед собой и ответила:

– Я пришла узнать, не хочешь ли ты поприсутствовать на собрании сегодня вечером?

– Мы только что прибыли, и уже поздно, – проворчала Руа.

– Вам не обязательно приходить. Я просто хотела быть любезной.

Руа вздохнула и потянулась.

– Нет, я должна пойти. Если мне суждено помочь тебе и восстановить мир на Севере, то я должна быть там.

– Ты за этим прибыла в Северное королевство? – Анерин поджала губы, пытаясь спрятать улыбку. – А я думала, ты приехала, чтобы махать мечом и убивать всех фейри, что назовут тебя девчонкой.