– Нет, на правительство Альберт не работал. И с криминалом тоже не связывался. – Он сел за стол и положил папки перед собой. – Хотя в нем всегда было это ощущение… раздвоенности. Он любил ходить по лезвию. Жил по-настоящему только тогда, когда вокруг горел огонь, а он через него шел. Обжигался, но продолжал идти. Потом говорил, что сил у него больше нет. Но проходило несколько дней – и он снова тосковал об огне.

Выражение непонимания на лице гостя говорило красноречивее любых слов.

– Это тебя удивляет, верно? Ты помнишь своего отца джентльменом, который открывает дамам двери и может потратить час на то, чтобы подобрать галстук?

– Да, – признал Ларри.

– По молодости голова у него была горячая, и он обожал говорить и делать ерунду. Привычка говорить и делать ерунду имеет свойство уходить с возрастом. Чего не скажешь о горячей голове.

– Так вы считаете, что его убили?

Вопрос повис в воздухе как гильотина, готовая сорваться от одного вздоха.

– Считаю ли я, что его убили? – повторил Филипп. – Я думаю, вопрос следует поставить иначе. Кто мог его убить. И по какой причине. Ты ведь химик, Лариэль, – внезапно перевел он тему. – И, если я не ошибаюсь, специализируешься на ядах.

Ларри вытянулся в кресле.

– Да, это верно, – подтвердил он, с опаской глянув на прикрытую дверь.

– Кстати, где ты работаешь?

– Можно сказать, что на себя.

– У тебя свой бизнес?

– Не совсем. Я работаю на очень влиятельного человека, имя которого лучше не произносить вслух, потому что это не понравится властям.

Филипп нахмурился.

– Это неважно, правда, – улыбнулся Ларри. – И не связано с отцом.

– Ты уверен?

– Мой работодатель скорее устроит веселую жизнь тем, кто убил отца. Но его самого он бы ни за что не тронул.

– Он смог бы найти тех, кто убил Альберта?

Взгляд Ларри заметался по столу и остановился на пепельнице. Филипп кивнул гостю, давая молчаливое разрешение закурить, и тот с явным облегчением достал сигарету из пачки красных «Marlboro».

– Он может найти кого угодно и где угодно, но я бы предпочел не обращаться к нему. Разве что в самом крайнем случае.

– Похоже, ты ввязался в дурную историю, мой мальчик.

– И без вас знаю, сэр, – печально вздохнул Ларри, щелкая зажигалкой.

– Филипп, – вежливо поправил хозяин кабинета.

– Да. Простите. Так что вы говорили о ядах?

– Я в них разбираюсь плохо, но, полагаю, обычным ядом темное существо не отравить.

– Смотря какое темное существо. Смотря сколько яда вы ему дадите. Но вы правы.

– Значит, тот, кто убил Альберта – если его действительно убили – знал, что он – не человек.

Ларри с наслаждением затянулся и выпустил дым через ноздри. Теперь он еще больше напоминал своего отца. Тот не расставался с сигаретами и повторял фразу «всего лишь одна в неделю» чересчур часто для нерегулярного курильщика.

– Это нам ничего не дает, – сказал он. – Среди его конкурентов могли быть темные существа. Правда… – Он закусил губу и посмотрел на лежавшие перед Филиппом папки. – Если этот конкурент достаточно умен, он закажет яд через десятые руки. То есть, обратится к не совсем законным методам. Темных существ, которые готовят яды для таких целей, не так много. Я знаю всех. Но, что еще важнее, они знают меня и моего работодателя. И они не согласились бы на такую работу ни за какие деньги.

– О боги, Лариэль. Я не хочу знать, на кого ты работаешь, но рад, что он за тобой присматривает.

– Только потому, что это ему выгодно, – вздохнул Ларри. – Словом, если это яд, то с его составителем я не знаком.

Филипп открыл одну из папок.

– Альберт не рассказывал тебе, над чем мы работали?

– Только о клиниках и центре помощи. И, конечно же, о лекарствах. – На его губах появилась слабая улыбка. – Клиники меня не интересовали, а формулы лекарств я изучал пристально.

– Значит, ты ничего не знаешь о проекте «Комплекс крови».

– «Комплекс крови»? Нет, кажется, об этом он мне не говорил.

– Мы начали исследования в 1930 году. В 1939-м создали первую версию продукта.

– Какого продукта?

– Продукта, способного подарить жизнь идеальному вампиру.

Вид у Ларри был ошарашенный. Пальцы, сжимавшие сигарету, замерли в нескольких сантиметрах от губ.

– Вы хотите сказать, что повторили опыты, которые устраивали во время Великой Реформы в Отделе Науки?..

Филипп расслабленно улыбнулся.

– О нет. Нашей целью было минимизировать попадание крови в организм обращенного существа. Единственная слабость вампиров – зависимость от этой особой пищи. Она не столько физическая, сколько психологическая. К примеру, Незнакомцы не помнят, какова на вкус кровь создателя, но в критических ситуациях питаются кровью, хотя он не учил их охотиться и бросил в ночь обращения. Эту психологическую зависимость мы назвали комплексом крови.

– Интересная гипотеза, – кивнул Ларри.

– Она была гипотезой вплоть до конца семидесятых годов прошлого века. В это время мы создали окончательную версию эликсира. Она была идеальна. По крайней мере, мои ощущения говорили именно об этом.

– Вы хотите сказать… что вы с отцом изобрели синтетическую кровь?

– По сути, так и есть.

Ларри потушил недокуренную сигарету в пепельнице

– И… вы ставили эксперименты на себе?! Проклятье! Ох, извините.

– Да, это время моей жизни было не самым простым, – признал Филипп. – Но потом я подарил жизнь Тристану и Терри. Тристан – мой первенец, я решил не рисковать и кормил его своей кровью в течение трех месяцев. Терри – результат чистого эксперимента. Она принимала синтетическую кровь с первого дня обращения. Все здесь, в этих папках. По крайней мере, самое важное.

– Невероятно. – Ларри поднялся из кресла и нервно зашагал по ковру. – Вы создали вампиров, которые не пьют кровь!

Да. В этом существе жил Альберт. В каком-то смысле этих слов оно было Альбертом. Его Альбертом. Созданием, которое никого и ничего не боялось, и шло на риск даже тогда, когда все крутили пальцем у виска.

Ларри внезапно замер посреди комнаты.

– Кто еще знает об этом?

– Знал Альберт. Знаю я. Знают Тристан с Терри. Больше никто.

Он в отчаянии воздел руки к потолку.

– Но почему вы не рассказали об этом миру?! Вы понимаете, что совершили гениальное открытие?!

– Присядь, Лариэль. Мы давно говорили о том, что нужно представить проект общественности. Твой отец рассуждал точно так же, как ты.

– Еще бы! Он ведь был ученым!

– Я тоже ученый. – Филипп опустил глаза и принялся изучать обложки папок. – Но у этого эксперимента есть темная сторона. Мой сын.

Ларри снова устроился в своем кресле.

– С ним что-то не так?

– Это очень мягкая формулировка. – Он постучал пальцами по столу. – Знаю, прозвучит как бред параноика, но я уверен, что убийство Альберта связано с «Комплексом крови».

– Но это лишено логики. Выходит, что его убили либо вы, либо кто-то из ваших детей.

В приоткрытую дверь заглянул Бэзил.

– Пришли госпожа и ее спутник, хозяин, – объявил он.

Филипп не сдержал облегченного вздоха. Тяжелый разговор откладывался, пусть и ненадолго.

– Благодарю, Бэзил, мы сейчас спустимся.

– Да, хозяин, – ответил дворецкий и испарился.

Ларри неотрывно смотрел на папки.

– Думаю, будет лучше, если я загляну к вам в другой день, да? – предположил он. – Вы расскажете мне все?

– Да. – Филипп заглянул в ежедневник. – Что насчет вечера девятого июля?

– Идеально. – Ларри улыбнулся. – То есть, для меня все идеально. Я ничем не занят. Жду, пока наш юрист разберется с бумагами для завещания.

– Очень хорошо. Тогда самое время отдать должное ужину. Терри иногда не следит за языком, а ее молодой человек – просто зверь, когда речь заходит о получении нужной информации для работы, потому он истинный журналист. Заранее прошу прощения за неудобства. Можете спускаться за Бэзилом. Я положу папки в сейф и присоединюсь к вам.

Глава восьмая. Грег

6 июля 2009 года, вечер

Треверберг

Квартира в изумрудном корпусе кондоминиума «Золотые вязы» вживую выглядела намного лучше, чем на фотографиях. Юноша в деловом костюме, самый молодой сотрудник «Вудхауз и сыновья», больше часа водил Грега по комплексу и демонстрировал обещанные удобства. Три подземных этажа с местами для стоянки, бассейн, сауна и тренажерный зал, цветущие сады и маленькое кафе на крыше, круглосуточная охрана, вежливый консьерж, идеальная чистота на площадках, спокойные интеллигентные соседи, лифты, которые ездят с головокружительной скоростью и никогда не ломаются.

– Но это все сущие мелочи по сравнению с прекрасным жильем, которое вы приобрели, мистер Хант, – сияя улыбкой, заявил юноша. Он достал из кармана брюк связку ключей и открыл дверь. – После вас.

Квартира под номером 1038 на девятом этаже изумрудного корпуса (сложная система нумерации для Грега осталась непостижимой) включала в себя большую гостиную, спальню и рабочий кабинет. Джакузи в ванной комнате, совмещенной со спальней, с успехом вместило бы компанию из трех человек. Просторная кухня походила на мини-экспозицию высокотехнологичного музея, демонстрирующую «умные» устройства. Мебель во всей квартире была современной: лаконичный дизайн, спокойная цветовая гамма, ничего лишнего.

– Изумрудный корпус считается самым престижным из пяти, мистер Хант, – с гордостью поделился юноша из конторы. – Над ним работали дольше прочих. Управляющий проектом несколько раз переносил срок открытия, но это стоило того. Как вы обычно выносите мусор?

Грег, наклонив голову, изучал причудливой формы вазу, стоявшую в одном из углов гостиной.

– Что? Мусор?.. Складываю его в мусорный мешок, а когда он наполняется, отношу в бак под домом.

Юноша снисходительно кивнул и посмотрел на собеседника так, словно говорил с пещерным человеком.

– Эра мешков и баков в прошлом, мистер Хант. В чудесной квартире, которую вы приобрели, есть уникальное приспособление – уничтожитель мусора. Он расположен прямо под раковиной и скрыт в шкафу, потому что в противном случае это нарушило бы идеальный дизайн кухни. На выходе мы получаем пласты спрессованного мусора, которые помещаются в герметичную упаковку. Все это делается специально обученными людьми в подземном помещении, не желаете взглянуть?

– Нет-нет, – поспешно уверил Грег и не удержался от того, чтобы задать каверзный вопрос: – А как здесь обстоят дела с утилизацией отходов?

Но врасплох юношу застать не удалось.

– Не сомневался в том, что вы утилизируете отходы, мистер Хант. Вы произвели на меня впечатление человека, который с уважением относится к экологии. На внутреннем дворе вы сможете найти разноцветные пластиковые контейнеры, там же есть упаковка соответствующих оттенков. Только бумага и переработанные материалы, никакого пластика. Не желаете взглянуть?

– Хм… нет, благодарю. Сделаю это завтра. Кстати, на фотографиях я видел один балкон, а тут их два.

– Верно, мистер Хант. Один балкон находится с восточной стороны нашего драгоценного комплекса, а второй – с западной. Вы можете встречать восход с чашечкой кофе и любоваться закатом, наслаждаясь вашим любимым чаем.

– О, теперь я понял. Благодарю вас за услуги…

– … Уильям, – с улыбкой кивнул юноша. – Уильям Вудхауз-младший. Меня назвали в честь отца, мистер Хант. Он был великим человеком. Мы первая фирма по торговле недвижимостью в городе. С момента основания «Вудхауз и сыновья» прошло много лет, но мы по-прежнему считаемся лучшими. Заслуженно.

– Кажется, одного из ваших братьев тоже зовут Уильям, – заметил Грег. – И вашего секретаря тоже. В конторе «Вудхауз и сыновья» это имя очень популярно.

Юноша протянул ему папку с документами на квартиру.

– Это имя популярно в Треверберге, потому что так звали основателя города, мистер Хант. Уильям Тревер. Подпишите, пожалуйста, здесь, здесь и… вот здесь.