Школьники радостно нацелились на него смартфонами. Эрнест немедленно стал звездой соц сетей. Рогнеда Игоревна попыталась его поймать, но какаду, цепляясь клювом за ветки, уполз повыше на вершину куста, куда она не могла дотянуться. Тогда завуч переключила своё внимание на Рублёва-старшего.

– Видите, чем это заканчивается? – с трагическим тоном указала она на людей в белых халатах, выносящих из школы носилки, укрытые клеёнкой.

Рублёв-старший без сил привалился к лимузину, уверенный, что выносят обгоревшие тела. Он с трудом заставил себя приподнять край клеёнки, когда носилки проносили мимо. Но там оказалось лишь искорёженное взрывом оборудование, а люди в халатах были всего лишь лаборантами. Василий облегчённо выдохнул.

– Кабинета химии больше нет, – скорбно заметила завуч, не разделяя его радости.

– Соболезную, Рогнеда Игоревна. – Рублёв-старший привычно достал бумажник. – Будем решать проблему.

– Это не проблема, – смягчилась Рогнеда Игоревна, с нежностью покосившись на бумажник. – Вы давно заглядывали в дневник сына?

Рублёв-старший удивился:

– А что не так? В прошлый раз вы уверили меня, что Григорий – круглый отличник.

Рогнеда Игоревна с видом фокусника выдернула из-под лохмотьев рукава потрёпанный дневник, разукрашенный граффити:

– Взгляните. Узнаете много нового.

Рублёв с недоумением взял дневник и перевёл взгляд на Гришу.

– Значит, вместо каникул займётся исправлением оценок.

Вот это сюрприз, ахнул про себя Гриша. Зачем же сразу переходить к карательным мерам?

– В этом ему поможет летний лагерь при школе, – сахарно пропела завуч. – Создадим все условия.

– Капец, – тихо прошептал Гриша, – только не это.

Завуч энергично хлопнула Рублёва-младшего по спине, пылая энтузиазмом:

– Не волнуйтесь, мы сделаем из него человека.

– Ага, щас, – уныло выдохнул Гриша.

Отец нахмурился.

– Новый кабинет химии – за мой счёт, – сказал он.

Попугай свистнул, басовито захохотал и повис на ветке вниз головой.

– За моральный ущерб… стресс… – сказал Рублёв-старший и, посмотрев на Эрнеста, добавил: – И за попугая. Отдельно.

– Scientia est potentia, что в переводе с латыни, Василий Глебович, «Учение – сила», – ободрённая денежной компенсацией, проворковала завуч.

– Но пасаран, Рогнеда Игоревна, – тоже решил блеснуть цитатой Василий Рублёв. – Что в переводе с латиноамериканского: будем биться до конца.

Глава 4. Деловой подход

Внутри лимузина скорость не ощущалась. Если бы не проносившийся за окнами город, можно было бы подумать, что автомобиль стоит на месте. Гриша покосился на отца, внимательно читавшего его дневник. Особенный интерес у него вызвали надписи красными чернилами, которыми пестрели последние страницы.

– Ты же, – Рублёв поднял взгляд на сына, – просто Стенька Разин какой-то. Ничего не понимаю. Почему Рогнеда не позвонила мне раньше?

– Думала, сама справится, – вздохнул Гриша и уставился в окно.

Мимо промелькнул указатель «Рублёвское шо$$е». Смешной фургон попытался объехать машину сопровождения, но не смог и отстал. Гриша, прищурив глаз, посмотрел на солнце, чуть припудренное лёгким облачком.

Рублёв-старший сосредоточенно перевернул страницу.

– Отключил звонок на перемену, – прочитал он вслух. – Григорий, что случилось?

– Па, так было нужно, – решил не вдаваться в подробности Гриша.

– А зачем ты запер старшеклассников в туалете?

Рублёв-младший довольно хмыкнул, вспомнив, какую истерику закатил Успенский, когда пропустил свою любимую физру.

– Устранял конкурента.

– Это не деловой подход, Гриша, – задумчиво пробормотал отец и перелистнул несколько страниц. – Так проблемы не решают.

– А как решают? – насторожился Рублёв-младший, всем своим видом показывая, что жаждет услышать беспроигрышный приём по устранению конкурентов.

Но лимузин уже подъехал к особняку Рублёвых. Отец захлопнул дневник:

– Идём в дом, там поговорим.

Машины сопровождения ручейком утекли в подземный гараж. А смешной фургончик, всё это время болтавшийся за кортежем, пофыркав у ворот, стремительно развернулся и умчался в обратную сторону. Гриша посмотрел ему вслед и тут же забыл о его существовании.

Дом, милый дом. Это был величественный трёхэтажный особняк в колониальном стиле. Его невидимая часть – новейшая система безопасности, названная «умный дом», – превращала особняк в крепость. Кибермозг этой системы, упрятанный глубоко в подвале, через многочисленные камеры наблюдения следил за всем, что происходило вокруг, и попутно исполнял мелкие поручения обитателей.

Да и забор вокруг особняка был не из простых. Его лёгкий стальной ажур, пронизанный датчиками и элементами для электрошока, по уверениям разработчиков, ни сломать, ни преодолеть было практически невозможно.

Первое, что бросалось гостям в глаза, едва они переступали порог – это красиво подсвеченный огромный аквариум, занимавший всю стену под галереей. Он казался пустым из-за того, что его единственный обитатель, мурена Самсон, любил прятаться в каменном гроте и выплывал размяться только по ночам. Как Самсон отличал день от ночи при постоянной подсветке аквариума, оставалось загадкой.

Мама в простом домашнем платье и с замысловатой причёской-короной на платиновых волосах уже поджидала их на галерее, но стоило ей заметить обгоревшую одежду сына, как улыбка исчезла с её губ.

– Что случилось? – Она встревоженно бросилась к нему, ощупывая плечи и рёбра. – Ты не ранен?

– Ма, щекотно же! – отпрыгнул в сторону Гриша. – Всё со мной хорошо. Просто в школе был небольшой пожарчик.

– Ты надышался дымом? – ужаснулась она и пощупала его лоб. – Температуры вроде нет. Врач тебя осмотрел?

– Осмотрел. Всё норм.

– Пошли в кабинет, умник! Поговорим.

Рублёв-старший глянул в глазок сканера сетчатки глаза. Просто так войти в его кабинет было невозможно. Там стояла автономная система безопасности с такими наворотами, что Гриша почтительно обходил её стороной, даже не пытаясь тестировать. Его вполне устраивало, что система распознавала в нём жителя особняка и пропускала в кабинет без сканирования. Гостевой режим не отключал лазеры и прочую защитную электронику, позволяя домашним запросто заходить в кабинет даже в режиме «поймай вора».

– Вася, – неодобрительно покачала головой мама. – Ребёнку и так досталось. Пожалуйста, не перегни палку.

– Я постараюсь. – Отец легонько подтолкнул Гришу к дверям кабинета. – Извини, дорогая. Мужской разговор. – И закрыл дверь прямо перед маминым носом.

Гриша упал в большое мягкое кресло, изображая адскую усталость и покорность злодейке-судьбе. Рублёв-старший подошёл к большой, от пола до потолка, картине, изображавшей уютную полянку с разноцветными курами. Потом легко сдвинул её в сторону, за ней обнаружилась бронированная дверь сейфовой комнаты. Он приложил палец к биометрическому замку. Глухо зарокотав механизмами запоров, дверь открылась. Отец положил на полку футляр, который прихватил из лимузина. Смахнул с него пылинки. Полюбовался. Потом закрыл сейфовую комнату и сел за стол.

– В общем так, Григорий, – поднял он взгляд на сына. – Завтра мы с мамой и твоей сестрой улетаем на море. Ты остаёшься, будешь исправлять оценки и свою репутацию. Ясно?

– Ясно, – без энтузиазма кивнул Гриша.

В кабинет стремительно вошла мама. Судя по слегка растрепавшейся причёске, она подслушивала за дверью.

– Василий! Как ты можешь бросить ребёнка на произвол судьбы?

– Дорогая, наш сын будет под неусыпным присмотром завуча. Школьный летний лагерь поможет ему сконцентрироваться на учёбе и пересдать итоговый тест.

– Гриша только что отучился целый год! – повышая голос, возразила мама. – У всех детей начинаются каникулы, а ты решил оставить сына без отдыха?

– Пусть научится самостоятельно исправлять свои ошибки, – в голосе Рублёва зазвенел металл.

– Я категорически против подобных методов воспитания. Григорий поедет с нами.

– Нет, – отрезал отец. – Я хочу, чтобы из него вырос настоящий мужчина, а не хлюпик, пасующий перед любой трудностью.

– Вася, – в ход пошла тяжёлая артиллерия маминой харизмы, – пожалуйста, сделай, как я прошу.

Обычно в таких случаях папа мгновенно сдавался, но в этот раз проявил невероятную стойкость. Он даже встал, чтобы подчеркнуть торжественность момента:

– Поверь мне, так будет лучше для всех!

Глава 5. Таинственный заказчик

На стоянке перед зданием бизнес-центра припарковался старенький фургон с тонированными стёклами, резко контрастировавший с дорогими автомобилями. Из фургончика вышел малопривлекательный тощий парень в мятых брюках и футболке.

Он рысью оббежал автомобиль и услужливо открыл пассажирскую дверцу. Оттуда выпорхнула жгучая брюнетка в облегающем костюме из чёрной кожи, выгодно подчёркивающем округлости её тела. Брюнетка, приспустив солнцезащитные очки на кончик носа, глянула поверх них на бизнес-центр:

– Ого. Не каждый потянет здесь аренду.

– Я же говорил тебе, Стелла, – нервно облизнул сухие губы её спутник. – У Ямогучи бабла немерено.

– Тогда чего же мы ждём, Кокин? – усмехнулась Стелла и походкой манекенщицы зашагала ко входу бизнес-центра. – Нас ждут денежки.

Через стеклянную вертящуюся дверь они попали в огромный мраморный холл. На стене рядом поблёскивал золотыми буквами длинный список фирм. Надписи на стеклянной подложке, казалось, парили в воздухе.

Стелла, мельком глянув на список, выхватила название «Ямогучи Лимитед» и направилась к лифту, громко цокая высокими тонкими каблучками. Кокин бесшумно трусил рядом, тревожно озираясь. На Стеллу все оглядывались, и его это беспокоило. Нельзя привлекать к себе столько внимания.

Не прошло и минуты, как лифт, едва заметно затормозив, тренькнул колокольчиком. Его двери распахнулись прямо в приёмную офиса «Ямогучи Лимитед». Улыбчивая девушка за стойкой вопросительно посмотрела на них.

– К господину Ямогучи. Стелла и Кокин, – снимая очки, сказала Стелла.

Девушка кивнула и, подняв телефонную трубку, сказала что-то по-японски. Тут же из полутьмы коридора появился японец в кимоно. Он низко поклонился и, зайдя сзади, завязал Стелле и Кокину глаза полосками чёрного шёлка.

– А это зачем? – тихонько возмутилась Стелла. – Средневековье какое-то.

– Да не пихайся, – прикрикнул Кокин на японца, тычками указывающего куда идти.

Стелла, заметив небольшую дырочку в шёлковой ткани, незаметно сдвинула повязку так, чтобы можно было что-то разглядеть. Японец в кимоно провёл их в большую комнату и ушёл. Стелле был виден только экран телевизора, на котором шла презентация знаменитой формулы.

Там как раз начался эпизод, показывающий её высокую эффективность. На сцену вынесли насест с кормушками и желобками, а учёные из института генетики рассадили кур-несушек.

– С новой кормовой добавкой птички дадут в десять, а то и в двадцать раз больше яиц. – Профессор Норштейн прошёлся вдоль насеста, подсыпая в корм белый порошок.

Куры, едва распробовав улучшенный корм, начали с остервенением его клевать. Буквально через минуту по жёлобу скатилось яйцо, за ним другое и, к всеобщему восторгу, на сцену обрушился «яйцепад».

Норштейн неуклюже попытался поймать яйца руками, но яиц становилось всё больше, и к нему на помощь бросились все, кто был на сцене. В зале засмеялись, а потом раздались аплодисменты. Насест спешно утащили за кулисы.

Профессор подошёл к микрофону:

– А теперь, господа, – главное! Позвольте мне вручить футляр с волшебной формулой президенту компании «Русские», не побоюсь этого слова, «яйца» господину Рублёву, способному доказать, что и у русских яиц есть будущее.

Норштейн с благоговением принял из рук представителя института контейнер, в котором оказался большой футляр. Отщёлкнув крышку, профессор достал золотое яйцо и, разделив его пополам, продемонстрировал публике флешку.

– Наше будущее, а точнее, формула нашего будущего, – возвестил Норштейн, – уместилась в этом золотом яйце!