– Спасли бы? А зачем? Если ты жаловаться пришел, то имей в виду: капитан не в настроении. – Тусклые глаза караульного метнулись к Фелисин. – Ну а коли с подарком – тогда другой разговор. – Стражник открыл тяжелую дверь. – Саварк у себя в кабинете.

Бенет хмыкнул. Покрепче сжав руку Фелисин, он потащил ее внутрь. На первом этаже располагался арсенал, на полках вдоль стен лежало оружие. Поодаль виднелись три стула и столик с остатками завтрака стражников. От центра комнаты уходила вверх железная винтовая лестница.

Они поднялись на один пролет – к кабинету Саварка. Капитан сидел за письменным столом, который, казалось, наспех сколотили из плавника. Его кресло с высокой спинкой было обито бархатом. Перед капитаном лежала толстая учетная книга в кожаном переплете. Он отложил перо и выпрямился.

Фелисин, кажется, никогда прежде не видела этого человека, который вообще старался лишний раз не покидать свою башню. Саварк был тощим, напрочь лишенным жира; мускулы на его обнаженных предплечьях бугрились под бледной кожей, словно переплетенные канаты. Вопреки моде он носил бороду – жесткие черные колечки были смазаны маслом и надушены. Волосы на голове были коротко острижены. Водянистые зеленые глаза на скуластом лице вечно щурились. Широкий рот обрамляли глубокие вертикальные морщины. Капитан пристально смотрел на Бенета, словно Фелисин здесь и не было вообще.

Бенет толкнул ее на стул возле стены, слева от хозяина кабинета, а затем уселся напротив капитана.

– Скверные ходят слухи, Саварк. Хочешь узнать, о чем говорят люди?

– И сколько это мне будет стоить? – негромко осведомился капитан.

– Нисколько. Расскажу тебе совершенно бесплатно.

– Тогда выкладывай.

– Досии громко болтают у Булы, что близится Дриджна. Сулят приход Вихря.

Саварк нахмурился:

– Опять эта чушь. Неудивительно, что ты принес такие новости даром, Бенет: они и ломаного гроша не стоят.

– Я поначалу и сам так тоже подумал, но…

– Что еще ты хотел мне сообщить?

Взгляд Бенета скользнул по реестру узников на столе.

– Ты уже вычеркнул всех погибших утром? Нашел имя, которое искал?

– Я не искал никакого конкретного имени, Бенет. Не выдумывай всякую чушь и не зли меня понапрасну.

– Среди погибших было четверо магов…

– Довольно! Зачем ты явился?

Бенет пожал плечами, словно отбрасывая все свои догадки и подозрения.

– Принес тебе подарок, – сказал он, указывая на Фелисин. – Совсем молоденькая, но очень горячая. И при этом покорная: делай с ней что хочешь, сопротивляться не станет.

Капитан нахмурился еще сильнее.

– А взамен, – продолжил Бенет, – я хочу получить ответ на один-единственный вопрос. За что сегодня утром арестовали заключенного Бодэна?

Фелисин моргнула.

«Бодэна арестовали? – Она помотала головой, пытаясь разогнать туман, которым теперь были окутаны ее дни. – Важно ли это?»

– Ну да, задержали за то, что шлялся в Бечевкином проулке после отбоя. Он сбежал, но один из моих людей запомнил его, так что нарушителя взяли сегодня утром. – Водянистые глаза Саварка наконец переключились на Фелисин. – Совсем молоденькая, говоришь? Сколько девке: восемнадцать, девятнадцать? Да ты стареешь, Бенет, если таких называешь молоденькими.

Фелисин почувствовала, как взгляд капитана обшаривает ее, словно призрачные руки. На этот раз ощущение было отнюдь не приятным. Она с трудом сдержала дрожь.

– Ей всего пятнадцать, Саварк. Но уже опытная. Прибыла два корабля назад.

Капитан вдруг пристально уставился на девушку, и Фелисин заметила, что у него кровь отлила от лица. Бенет поднялся на ноги:

– Ладно, пришлю другую. На последнем судне есть две юные красотки. – Он шагнул к Фелисин и рывком поднял ее на ноги. – Уж эти точно понравятся тебе, капитан. Они будут здесь в течение часа…

– Бенет, – мягко заговорил Саварк, – Бодэн ведь работает на тебя, да?

– Нет, что ты! Я просто спросил про Бодэна, потому что он в моей команде в забое. Без такого силача дело пойдет медленнее. Если, конечно, ты завтра его не отпустишь.

– Не отпущу, Бенет. Так что смирись с этим.

«А ведь они друг другу не верят. – Эта мысль вдруг сверкнула в голове Фелисин: выходит, она еще не полностью утратила ясность ума. Девушка напряглась. – Сейчас происходит что-то важное. Нужно об этом подумать. Нужно слушать. Внимательно слушать».

В ответ на слова Саварка Бенет глубоко вздохнул:

– Больше ничего не остается. До скорого, капитан.

Фелисин не сопротивлялась, когда любовник потащил ее обратно к лестнице. А оказавшись снаружи, он быстро поволок ее через площадь, даже не ответив стражнику, который отпустил какое-то колкое замечание. Тяжело дыша, Бенет втолкнул Фелисин в темный переулок, а затем развернул лицом к себе. Голос его звучал жестко и хрипло:

– Да кто ты такая, девчонка? Эй, Худов дух! Приди же в себя! Отвечай: почему ты так странно себя вела себя в кабинете начальника, когда речь зашла о Бодэне? Кем тебе приходится Бодэн? Родным братом, дядюшкой, отцом? А ну говори!

– Он… он мне никто…

Его кулак врезался в лицо Фелисин, словно мешок с камнями. Яркий свет вспыхнул перед глазами, когда она упала на бок. Из носа хлынула кровь, и девушка растянулась среди гниющих отбросов. Тупо глядя на землю в шести дюймах от себя, она не могла оторвать глаз от растекающейся в пыли красной лужицы.

Бенет вздернул Фелисин на ноги и с силой приложил спиной о деревянную стену:

– Как твое полное имя, девчонка? Отвечай!

– Меня зовут Фелисин, – пробормотала она. – Просто Фелисин…

Бенет снова замахнулся.

Она увидела на руке любовника метки, которые ее зубы оставили чуть выше костяшек.

– Нет! Клянусь! Я сирота, подкидыш…

От недоверия глаза Бенета стали совсем безумными.

– Да неужели?

– Меня нашли у ворот монастыря Фэнера на острове Малаз… Императрица всячески притесняла приверженцев этого культа, ты же знаешь. Геборик…

– Не держи меня за дурака, девчонка. Ваш корабль пришел из Унты. И сразу видно, что ты благородных кровей…

– Нет! Просто получила хорошее воспитание. Клянусь, Бенет, я не вру.

– А почему Саварк так странно смотрел на тебя? Как ты связана с Бодэном?

– Да никак я с ним не связана. Может, Бодэн наврал с три короба, чтобы спасти свою шкуру…

– Твой корабль пришел из Унты. Ты в жизни не была на Малазе.

– А вот и была.

– Ладно, скажи: возле какого города он находится, твой монастырь?

– Возле Джакаты. На острове всего два города: Джаката и Малаз. Меня туда отправили на лето. Учиться. Я должна была стать жрицей. Спроси у Геборика, Бенет, если сомневаешься. Пожалуйста.

– А ну-ка назови мне самый бедный квартал Малаза!

– Самый бедный?

– Живо!

– Я не знаю! Храм Фэнера стоит около гавани! Может, это и есть самый бедный район? За городом вдоль дороги в Джакату тоже сплошные трущобы. Я ведь там только одно лето провела, Бенет! И Джакату почти не видела: нам в город не разрешали выходить! Пожалуйста, Бенет, я ничего не понимаю! За что ты меня бьешь? Я же делала все, чего ты хотел: спала с твоими друзьями, позволяла торговать собой, беспрекословно тебе подчинялась…

Бенет снова ударил девушку, он уже не пытался добиться ответов или вывести ее на чистую воду: в его глазах сверкнуло новое чувство – гнев. Распаляясь все сильнее, он бил ее методично, в холодной, безмолвной ярости. После нескольких первых ударов бедняжка скорчилась от боли; прохладная пыль затененного переулка, касавшаяся тела, казалась настоящим бальзамом. Фелисин попыталась сосредоточиться на дыхании: методично втягивала воздух и медленно выпускала его – ровным потоком, который уносил боль прочь.

В какой-то момент девушка поняла, что Бенет прекратил ее бить и ушел. Фелисин лежала, свернувшись калачиком, в переулке; тонкая полоска неба над головой быстро темнела в сумерках. Она слышала голоса на соседней улице, но сюда никто не заглядывал.

Потом Фелисин окончательно пришла в себя. Видимо, потеряла сознание, пока ползла к выходу из переулка. В дюжине шагов впереди виднелась освещенная факелами Рабочая дорога. По ней пробегали темные фигуры. Несмотря на громкий звон в ушах, девушка слышала их крики и вопли. В воздухе стоял запах дыма. Она хотела ползти дальше, но снова провалилась в темноту.

Лба коснулась прохладная ткань. Фелисин открыла глаза.

Геборик наклонился над ней и, похоже, внимательно изучал зрачки: сперва один, а затем другой.

– Ну что, девочка, оклемалась маленько?

Челюсть болела, губы сковывала засохшая корка крови. Фелисин кивнула и только теперь поняла, что лежит в собственной кровати.

– Я сейчас вотру немного масла тебе в губы, попробуем их открыть так, чтобы было не очень больно. Тебе нужна вода.

Она снова кивнула и приготовилась терпеть, пока историк прикладывал ко рту смоченную маслом тряпку, привязанную к левой культе. Продолжая работать, он снова заговорил:

– Ох и богатая на события выдалась нынче ночка! Бодэн сбежал из тюрьмы, а чтобы отвлечь внимание, поджег несколько зданий. Он прячется где-то здесь, в Черепке. Никто не пытался взобраться на стены у гребня или за Утопным озером. По крайней мере, стражники на кордонах у Жучьей дороги ничего такого не заметили. Саварк объявил награду за поимку: хочет получить парня живым, потому что Бодэн, оказывается, убил ни много ни мало троих его людей. Подозреваю, дело не только в этом, как полагаешь? А потом Бенет сообщил, что ты не вышла сегодня на работу в Загибы, так что я невольно призадумался. И во время полуденного перерыва решил с ним поговорить: этот ублюдок сказал, что якобы видел тебя у Булы вчера ночью, мол, он больше тобой не интересуется, потому что ты поизносилась, глотаешь теперь больше дыма, чем воздуха, – словно бы не он сам виноват в том, что ты докатилась до такой жизни. И вот мы так с ним беседуем, а я смотрю на его руки и вижу на костяшках пальцев отметины от чужих зубов: Бенет явно вчера с кем-то подрался, но получил отпор. Ну, я побыстрее закончил пахать, улучил момент, когда на старого Геборика никто не станет обращать внимание, и отправился обыскивать тупики и переулки, ожидая, признаюсь, самого худшего…

Фелисин оттолкнула его руку. Она медленно открыла рот, морщась от боли и чувствуя, как саднят ранки.

– Найди Бенета, – прохрипела девушка. Каждый вздох отдавался в груди болью.

Взгляд Геборика потяжелел.

– Зачем?

– Передай… ему… что я… прошу прощения.

Старик медленно распрямился.

– Я хочу, чтобы… он взял меня обратно к себе. Передай. Пожалуйста.

Историк поднялся.

– Отдохни, – проговорил он до странности ровным голосом и исчез из ее поля зрения.

– Дай воды.

– Сейчас дам. А потом тебе надо поспать.

– Не могу.

– Почему?

– Не могу… без трубки. Не получится.

Фелисин почувствовала на себе его взгляд.

– У тебя кровоподтеки в легких и несколько ребер сломаны. Какая там трубка! Чай подойдет? Настой дурханга.

– Только сделай покрепче.

Услышав, как он наполняет чашку водой из бочонка, Фелисин закрыла глаза.

– А неплохую историю ты сочинила, девочка, – сказал Геборик. – Прикинулась сиротой. Повезло тебе, что я быстро соображаю. Похоже, что теперь Бенет тебе поверил.

– Зачем? Зачем ты мне это говоришь?

– Чтобы успокоить. Мне кажется… – старик подошел к кровати, сжимая между культями чашку с водой, – он, скорее всего, снова включит тебя в игру, девочка.

– Я… я тебя не понимаю, Геборик.

Он смотрел, как Фелисин подносит чашку к губам.

– Ну что ж, – проговорил историк. – Это и неудивительно.