Многие из нас в начале духовного пути блуждают туда-сюда, повторяя слова популярной песни Looking for Love in all the wrong places^[2]. Мы ищем в далеких священных храмах, на семинарах, в различных средствах массовой информации и у многих учителей. А могли бы сэкономить множество шагов и усилий, обуздав свои блуждающие умы и мягко проведя их вглубь сердец, в самый центр своего существа, где пребывает мудрость. Спокойствие и безмолвие – наши лучшие союзники. И пусть мы действительно можем найти подсказки и знаки в кустах за домом, но все они укажут на него самого.

Однако в одном швея из нашей истории была права. В поисках золота мудрости временами будет казаться, что нам мешают внутренняя тьма, неспособность проникнуть в глубинные уголки нашего существа. Конечно, в начале пути так и бывает: наш внутренний ландшафт представляет собой незнакомую местность, границы разума быстро становятся очевидными, и поиск кажется бесконечным.

Тем не менее крошечный лучик света, проникнув в окно духа, отразит золото спрятанной «иглы». Озарение и осознание наполнят наш внутренний мир, если мы будем достаточно настойчивы в поисках и медитациях (а это самые безошибочные пути к Тому, что таит самость). И вскоре мы поймем, что внутреннее божественное любит играть в прятки и приглашает нас присоединиться к этой игре.

Прятки

Иехиэль, юный внук раввина Баруха из Меджибожа, играл в прятки с соседским мальчиком. Когда настала очередь Иехиэля прятаться, он нашел отличное место и притаился, ожидая, когда друг отыщет его. Долгое время он сидел неподвижно, но другой мальчик все не находил его.

Наконец Иехиэль выбрался из своего укрытия, но друга, к его удивлению и разочарованию, нигде не было. И тут Иехиэль понял, что сосед бросил игру и ушел домой, даже не удосужившись поискать его.

Безутешный, он в слезах подбежал к деду и рассказал, что случилось. И когда мальчик излил свое горе и разочарование, старик внезапно тоже заплакал.

Иехиэль сразу же забыл о своей проблеме.

– Дедушка, что случилось? – спросил он.

– То же говорит и Господь, – объяснил раввин Барух внуку. – Я прячусь, но никто не хочет меня искать.

В духовной литературе часто пишут о завесе, которая скрывает Бога от человечества. Божественное существо прячет себя даже от тех, кто ищет искренне, проверяя тем самым чистоту помыслов. Итак, отправляясь на духовные поиски, нужно постоянно напоминать себе о том, что необходимо оставаться верными своей практике и таким образом готовиться ко дню, когда покров приподнимется, периоду, который непременно наступит, если мы будем достаточно упорны.

Ганс Денк писал: «Боже мой, как же так… Ты так велик, и все же никто не может Тебя найти; Твой зов так громок, но никто Тебя не слышит; Ты так близко, но никто не чувствует Тебя; Ты отдаешь всего Себя, но никто не знает Твоего имени. Люди бегут от Тебя и говорят, что не могут найти Тебя; они поворачиваются спиной и говорят, что не видят Тебя; они затыкают уши и утверждают, что не слышат Тебя».

Пришло время обратить внимание на игривое приглашение внутри нас! Нас призывают к удивлению, немыслимому исследованию. То, что мы ищем, – не что иное, как Существо, окутывающее не только нас, но и бесчисленные солнечные системы, галактики и неограниченные просторы физической Вселенной.

Представив себя на фоне этой бесконечности, можно ощутить собственную крохотность. И тогда вместе с псалмопевцем мы, вероятно, зададимся вопросом: «Что есть человечество, которое Ты знаешь?» Мы и сами безграничны благодаря связи с Тем, Кто держит и хранит эту необъятность. Мы акционеры и участники Его продолжающегося акта проявления; наши действия способствуют божественному проявлению.

Самая естественная реакция на это откровение – падение ниц в знак благодарности.

Затерянный город Z

Полковник Перси Фосетт, британский топограф и путешественник, исчез в районе Мату-Гросу на Амазонке в 1925 году. Он безуспешно искал следы затерянной цивилизации, которую называл городом Z.

Казалось, его миссия провалилась, но открытия американского археолога Майкла Хекенбергера и снимки «Google Планета Земля» позволяют предположить, что исследователь, вероятно, стоял в самом сердце древнего города, когда его убили враждебные туземцы. Он не узнал то, что искал, потому что разыскивал руины в европейском стиле и фундаменты каменных стен, однако позже Хекенбергер обнаружил разложившиеся остатки деревянных и пальмовых построек, рвы, грунтовые дороги, земляные насыпи и деревянные частоколы.

На Амазонке не так уж много камней.

В основе духовного пути есть определенная степень иронии. Однако чтобы ее распознать, необходим уровень осознания, недоступный в начале пути. Видите ли, поиск Божественного вне себя на самом деле уводит нас от Абсолютного существа. Божественность уже живет внутри нас, как мы сами, как наше истинное «Я». Как и у полковника Фосетта, у нас уже есть то, что мы ищем.

Лао-цзы писал: «Чем дальше вы идете, тем меньше знаете. А значит, мудрец знает, не двигаясь». Подобное говорил и Руми:

Я искал тебя снаружи,
Но теперь, когда спала вуаль,
Я понимаю, что ты – Тот,
Кого я оставил позади, сделав первый шаг.

И еще:

Возлюбленные не встречаются в конце концов.
Они изначально есть друг в друге.

И некоторые это понимают. Те, кто влюбляются с первого взгляда и сразу же попадают в сердце любимого. Но большинству из нас нужно пройти долгий путь, прежде чем прийти к такому осознанию. Нам, как и Перси Фосетту, не хватает понимания своего окружения. Обычно мы не видим собственную удачу из-за предвзятых представлений о Боге и о том, как, по мнению эго, должно ощущаться единство с божественностью. Чего полковник не смог понять, так это того, что его поиск требует гибкости, открытости ума и готовности удивляться в любую секунду.

На самом деле поиски уже окончены, хотя вначале нам это не было ясно. А значит, нашей задачей остается повышать осознанность при помощи последовательной медитации и созерцания, пока мы не придем к более широкому и всеобъемлющему пониманию и заново не откроем, не признаем утраченное, сферу, всегда существовавшую в сердце нашего внутреннего мира.

Волшебное дерево

Колин О’Кроэн был меланхоликом, видящим повсюду лишь мрак. Он носил старомодную одежду, громко ворчал и ел на обед холодную картошку. Однако, в отличие от бедняка Аруна, однажды удача все-таки улыбнулась ему. Вот как это было.

Как-то утром Колин проснулся с желанием прогуляться. Он встал спозаранку и отправился в дорогу. Но вскоре с юго-запада подул штормовой ветер, и легкая морось заплясала на его щеках. «И куда тебя понесло?» – упрекнул он себя и, спотыкаясь в сумраке, вошел в гостиницу, кашляя от холода, чего он, впрочем, и ожидал. Весь следующий день Колин брел в тумане по большой дороге в Килларни, пока у подножия горы не заприметил озеро. Он спустился к кромке воды, но из-за тумана была видна только рябь у самого берега. «Тут день и закончу», – проворчал он.

Мужчина сел на землю и прислонился спиной к стволу терновника. «Этой ночью, – сказал он себе, – я хотел бы крепко заснуть, а проснувшись, почувствовать не холод, а согревающие лучи восходящего солнца». Он свернулся клубочком под деревом, не издав больше ни звука, и до самого рассвета спал, пока не пришло время доить коров и яркий солнечный луч не разбудил его. Туман рассеялся. На верхушке терновника заливался целый хор птиц, а посреди озера Колин вдруг увидел манящий зеленый остров Иннисфаллен!

«Черт возьми! – выругался Колин. – Какое славное местечко. Вот бы заиметь тут дом».

И каково же было его удивление, когда, обернувшись, он увидел дом – один в один такой, как себе представлял. Над входной дверью было вырезано его имя: «О’Кроэн». «И что мне с этим делать?» – спросил Колин себя, на цыпочках входя в дом. Он таращился на обитые гобеленами стены, на перину со стеганым пуховым одеялом, на образы из самых смелых своих снов. «Какое чудное место, – подумал он. – И было бы еще чудесней разделить этот дар с кем-нибудь».

И в этот самый момент в дом зашла наипрекраснейшая из женщин, каких он только мог представить: темноволосая, темноглазая и с такой улыбкой, что у Колина радостно забилось сердце. Женщина спросила:

– Хочешь чего-нибудь, дорогой?

Оправившись от неожиданности после ее слов, мужчина сказал:

– Я очень проголодался после прогулки. Можно было бы чего-нибудь поесть.

И, разумеется, вмиг их окружили десятки блюд, таких, что подают самому королю. Желудок Колина заурчал в предвкушении, когда глаза и нос сообщили ему о готовящемся пиршестве.

И так его счастье росло день ото дня, но все же… в каком-то крошечном, боязливом уголке его сознания… слабый шепчущий голос мешал его радости. «Храни тебя господь от всяких напастей, приятель, – твердил он себе. – Будь начеку! Не то тебя унесет дальше, чем ты можешь представить».

Жена почувствовала опасения Колина.

– Не бойся, – сказала она. – Это место в твоей власти.

– Но почему? – спросил Колин.

Она указала на терновник.

– Дерево зачаровано и исполнит все, что захочешь. Но есть одно «но». Тебе нужно внимательно следить за своим сердцем, ибо дерево, исполняя желание, способно воплотить в жизнь и твои худшие страхи. Здесь нельзя думать о плохом.

Колин посмотрел на сучковатое деревце, а потом в его памяти всплыло детское стихотворение, которое часто напевал старик-отец:

В поваленном дубе живет дубовик,
И ты уж туда не спеши.
Вон видишь бузиновый куст, старик?
Таится ведьма в его глуши.
Вон там – береза, лесной чудесник,
Коль ветви протянет к тебе – не дыши.
Но хуже всех тот, кто скрывает свой лик.
Беги, коль видишь лунантиши!^[3]

И как только внутренний голос произнес последние слова, над озером нависли серые тучи.

– Дорогой, нет! – закричала жена. – Не думай об этом.

Но на терновнике, точно цветы весной, уже появились фейри лунантиши шести дюймов ростом, со склизкой, пятнистой кожей; они сидели на ветках, их чудовищные руки свисали с костлявых плеч, желтые глаза были выпучены, а из раскрытых ртов торчали ряды поломанных зубов.

– Любовь моя, ты можешь их прогнать, просто подумай об этом! – воскликнула жена.

– Они пришли, чтобы забрать меня на остров юных!^[4] – взвыл Колин.

Он попытался убежать, но споткнулся. Тогда один из фейри спрыгнул с дерева и схватил мужчину за куртку и штаны. Двое других схватили его за уши, а десять – за пальцы ног, и все вместе они утащили его, рыдающего и вопящего, на самое дно озера.

И по сей день на Иннисфаллен можно увидеть женщину, которую местные называют «леди без возраста». Она сидит на камне у озера, где, как говорят, оплакивает своего мужа, утонувшего шесть десятилетий назад. Но если вы заговорите с ней, она подмигнет вам и скажет, что только и ждет, когда муж наконец подумает о другом.

Ах, разум, разум и его друзья память и воображение. Он – источник всех беспорядков, триггер всякого действия, слова или эмоции, когда-либо приводивших нас к беде, вместилище наших чувств и мечтаний. Тревога, одиночество, гнев – все это возникает в уме, в воспоминаниях и фантазиях. Даже физическая боль порой проявляется из-за мыслей или усугубляется ими.