– К доктору. Раз уж твой папаша так хочет внуков, пусть там тебя проверят. Не слишком доверяю заключениям из вашей Академии – им лишь бы сбыть товар.

Вот только вместо медицинского центра он привез меня к странному трехэтажному зданию, обнесенному строительным забором, часть которого была с пустыми окнами без рам и не крашенным фасадом.

– Что это?

– Тут частный медицинский кабинет.

И действительно, с торца висела выцветшая вывеска: «Гинеколог. Консультации и ведение беременности».

– Нормальным врачам я смотрю вы тоже не доверяете, – я понятия не имела, что там внутри, но учитывая внешний вид здания, представляла карательную медицину из фильмов ужасов, с окровавленными скальпелями и инструментами, больше напоминавшими орудия средневековой пытки.

– Я никому не доверяю, – он остановил машину у входа, однако парковаться не стал. – Выходи, я заеду за тобой через полтора часа. Надеюсь, ты к тому времени закончишь.

Из дверей уже показалась медсестра – миловидная блондинка в розовом халатике с голубыми прядями в волосах.

– Проходите, проходите, доктор Асприна вас уже ждет, – подхватив на выходе из машины под локоть, она потащила меня в клинику.

Впрочем, внутри все оказалось не так плохо. Свежий ремонт. На ресепшне сидела не слишком расторопная, но улыбчивая девушка с веснушчатым лицом. В холе стояли мягкие стулья, на которых ожидали своей очереди несколько вполне прилично выглядящих посетительниц.

Я немного успокоилась, и когда меня провели по длинному коридору в самый конец, даже с интересом пробежала глазами по висящему на двери кабинета плакату с рисунками внутриутробного развития. Поверх него был приклеен лист А4 с рекламой досрочного теста на совместимость с оборотнями.

«Хм… а вот это интересно»

– Подождите, пожалуйста, здесь, – улыбнулась мне медсестра и ушла.

Я принялась изучать информацию по тесту: «При досрочном тесте есть шанс попасть в Академию на два года раньше, ваша молодость – ваше преимущество перед обычными студентками. А в случае отрицательного результата у вас будет еще один шанс попасть в Академию при проведении теста в стандартное время…» Звучало так, будто априори все и каждая спали и видели, как бы только оказаться счастливицей.

– Эмма. Нет, это вы меня не поняли, – я вздрогнула от резкого звука, будто что-то тяжелое и громоздкое упало с высоты. – Вы будете делать так, как я вам сказал.

Если бы я не подошла вплотную к двери, то вряд ли бы расслышала слова.

– Но я… я не могу.

Мужской и женский голос.

– Мне плевать, что вы можете, а что нет, – мужчина рыкнул, не громко, но так, что я непроизвольно вжала голову в плечи. Там оборотень?

– Вы представляете, что будет со мной, если узнают? – а вот женщина, напротив, говорила тихо и жалобно, едва слышно. – Вы хоть знаете, что это за личности?

– Поверьте, моя личность гораздо для вас опаснее.

Заслышав шаги в коридоре, я отступила в сторону.

– Идемте, возьмем у вас анализ крови для начала, – махнула, не доходя до меня, медсестра.

Обернувшись на дверь, кивнула. Анализ взяли быстро. Пара минут – и меня снова подвели к кабинету доктора. Только на этот раз дверь была приоткрыта.

– Входите, входите, Иванна, – внутри была женщина в белом халате с коротким темным каре и в очках. Она нервно вертела в руках маленькую коробочку с мятными конфетками. – Я Эмма Асприна. Буду вашим врачом.

Кроме нее, в кабинете никого не было.

«Может быть, она по громкой связи по телефону с кем-то разговаривала?»

Осмотр прошел быстро. Можно было бы заупрямиться и отказаться – но у меня была другая цель.

– У вас на двери объявление о сдаче теста на совместимость, – произнесла, пока доктор вбивала данные об осмотре в компьютер.

– Вам он уже ни к чему, – меланхолично отозвалась Эмма.

– Да, но там говорится, что, если первый раз был отрицательный, тест можно пересдать. Я думала, тесты не ошибаются.

На самом деле хотелось верить, что ошибаются. Я ненавидела тот день, когда меня выбрали в Академию.

– Тесты не ошибаются.

Врач что-то печатала и не смотрела на меня, ее губы тронула грустная улыбка:

– …Но не отнимать же у наивных дурочек последнюю надежду, – тихо добавила она – Впрочем, всегда есть «человеческий фактор». Мало ли. Кто-то опечатался, пока заносил результаты в общереспубликанскую базу.

– Ну а если я все-таки захочу пересдать свой – это возможно?

Она посмотрела на меня как на полоумную.

– Если господин Ибусов одобрит эти траты, – развела руками, какбы говоря, «мне все равно, пока вы платите».

«Вот оно! – мгновенно пришла в голову мысль. – Анна сдаст тест вместо меня. Если у нее будет плюс, то, по крайней мере, никто не узнает. Если минус – можно списать на человеческий фактор и знать, что ей ничто не угрожает».

– Но это недешевое удовольствие. Очень недешевое, – разбила мои планы доктор. – Посидите немного. Я сейчас приду.

Когда она вышла, я встала с места и обошла стол, заглядывая в монитор: «Единая общереспубликанская информационная система альфа-совестимых женщин», – гласила надпись вверху открытой страницы.

В коридоре послышались шаги:

– Стойте, стойте. Девочка не должна пострадать, пообещайте, что вы ее не тронете – взволнованный тон докторши мне совсем не понравился. – Мне ее совсем скоро возвращать Ибусову.

– Профессия обязывает, дорогая Эмма. Я умею получать свое так, что следов не остается, – низкий мужской голос отозвался липким страхом пробежавшим по позвоночнику. Его обладатель неприятно усмехнулся собственной шутке.

– Что вы хотите с ней сделать?

«С кем это она говорит?»

Вот только узнавать ответ не было никакого желания. Внутри закопошилось неприятное предчувствие.

Бросила взгляд в сторону окна – и тут же распахнула его настежь. Первый этаж, вылезти труда не составляло. Однако если я чему и научилась благодаря своим неудачным побегам – так это тому, что оборотни быстрые. Слишком быстрые. Если мужчина за дверью – оборотень, то убежать шансов мало. В последний момент юркнула под стол и притаилась.

Скрипнула дверь.

– А вот это, моя дорогая Эмма, вас уже… – голос прервался на середине фразы, выругался.

Я лишь успела увидеть мелькнувшую спину, как некто вылез в окно.

По коже поползли предтельские мурашки. Точно оборотень. Только они умели так бесшумно и стремительно двигаться.

– Сбежала! Святая Республика! Сбежала… – голос докторши дрожал, она была близка к истерике. – Чтоб ее лобковые вши покусали…

Послышался веселый перестук, что-то мелкое рассыпали. Я повернула голову и увидела, как по полу катится множество мелких конфеток. Машинально взяла одну в руку.

Докторша хлопнула дверью, будто вымещала на ней злость.

Дверь закрылась, я вылезла из-под стола. Сердце стучало как сумасшедшее. Если бы эти двое постояли в кабинете чуть подольше, то услышали бы меня только по одному этому загнанному стуку.

От ужаса участилось дыхание, тянуло забиться в угол, накрыться одеялом, как в детстве, и молиться, чтобы никто больше никогда меня не нашёл. Но одеяло спасает только от нарисованных фантазией монстров, оборотень же был реален и крайне опасен, как и все они.

Я огляделась в поисках идей. Гинекологическое кресло, инструменты. Был бы среди них скальпель – хоть какая-то защита.

В этот момент дверь снова открылась, в проеме стояла Эмма, она прижимала к уху телефон:

– Ну давай же, бери трубку…

Договорить врач не успела – я схватила первое, что попало под руку, а это была жестяная утка, и швырнула её в голову раньше, чем успела подумать о последствиях.

Просто хотела задержать ее, а сама в это время сигануть в окно. Но врачиха распласталась на полу.

Я всерьёз опасалась, что могла её убить. «Причинение тяжких телесных…» – мысленно прокомментировала я, ужасаясь собственному поступку.

Удар пришёлся ровно по центру лба, а раздавшийся грохот способен был поднять из могилы мертвеца.

Святая республика, если неизвестный оборотень не услышал стука моего сердца под столом, то уж это без внимания точно не оставит.

Вцепилась в край халата и, поверив чутью, резко сдёрнула его с округлых плеч. Мне халат был безбожно велик, но это даже к лучшему – удастся прикрыть им одежду. В идеале, стоило ещё заволочь врачиху в кабинет и накрыть чем-нибудь. Если повезёт, меня примут за нее, но на подобный план уже не осталось времени. К тому же женщина весила не меньше центнера, а мне ещё детей рожать…

От этой мысли я нервно хохотнула.

Не то в кровь выбросился адреналин, не то я окончательно свихнулась, но смелости и наглости выйти из кабинета у меня хватило.

– Что там у вас? – крикнул из другого конца коридора санитар. – Помощь нужна?

Я замахала на него руками.

– Всё нормально. Пациентка показывает характер.

И не соврала, ведь именно это я сейчас и делала. Я схватила папку из кармана на двери, закрыла ею лицо и, типа занятая чтением документа, поспешила прочь.

План был выйти на улицу, за ворота, вот только едва я приблизилась к холлу, как увидела красный огонек магнитного замка с той стороны входной двери. Рядом была приклеена табличка «приложите пропуск».

Похлопала себя по карманам. Пусто.

Охраны нигде не было видно, не считая девушки на ресепшен, но она уткнулась в монитор и почти не смотрела по сторонам. Можно было подождать, пока кто-нибудь войдет или выйдет, но в любой момент могут заметить «моего» гинеколога, лежащего в коридоре без сознания…

Я не стала сбавлять шаг, чтобы все видели, как «врач» занята и спешит. Да что уж! Мне стоило огромных усилий не сорваться на бег! Замедлиться я не могла при всём желании. Мысли проносились в голове со скоростью света. Время словно замедлилось.

Набрав в грудь побольше воздуха, я скомандовала:

– Дверь!

Девушка оторвалась от монитора и задумчиво на меня посмотрела. Кажется, в ее голове заработал сложный мыслительный процесс. Пропуск был либо для сотрудников, либо для гостей – одноразовый. Моего же лица медсестра не видела вовсе и могла ориентироваться только на халат.

– А… Э-э-э… – замялась она.

– Ну?!

Скопировать грудной голос врачихи не получилось, зато истерические нотки удались мне на славу. По той только причине, что они были настоящими.

Девчушка подскочила и приложила карточку к замку. Тот пискнул, дверь, щелкнув, открылась.

В тридцати шагах от порога стоял мужчина. Я не была уверена с такого расстояния – но, кажется, он принюхивался. Взъерошенные черные волосы, помятая одежда, лицо заросло темной щетиной. Наши взгляды встретились на секунду. Один его глаз блеснул желтизной, на лице расплылась улыбка. А вот второй глаз оказался обычным человеческим. Как такое возможно?

Сердце ухнуло куда-то вниз, я замерла, не в силах пошевелиться. Он явно узнал меня, шагнув в сторону больницы. Спешно захлопнула дверь обратно. Последним, что увидела в щель, была его кровожадная улыбка.

Вперед по коридору, не разбирая дороги, лестница наверх. Мимо испуганных пациенток. Позади раздались крики. Не знаю, как он вошел, был ли у него пропуск, но, так или иначе с сидящей на ресепшен девушкой оборотень, судя по всему, не церемонился.

Я сбила с ног санитарку, катившую стол с лекарствами. Тележка перевернулась и полетела вниз по лестнице, а я, перепрыгнув через женщину, побежала наверх.

Свернув за угол, уперлась в дверь, на которой висела красная табличка «Закрыто». Я дернула ручку еще до того, как осознала надпись, от того брови взлетели вверх, когда замок, скрипнув, открылся.

Судя по всему, это был проход во вторую половину здания, в которой шел ремонт. Самое глупое, что можно придумать, спасаясь от оборотня – прятаться в пустом крыле больницы. Самое глупое, что можно придумать в принципе – вообще прятаться от оборотня. Но я это делала.