Я была почти уверена, что на нем стояли всевозможные следящие программы, а значит, Азар почти наверняка сразу узнает, что я искала. Может быть, старушка сказала мне эту странную фамилию специально, чтобы подставить? Или это своеобразная проверка от самого Хардова?

С этими мыслями бессильно опустилась на кровать. Голова была тяжелой, весь прошедший день, все его события как-то разом навалились на меня, и я сама не заметила, как заснула.

Глава 3

Утро началось с тычков в бок. И громких криков:

– Позор! Отвратительно! Да кто вас таких лежебок воспитывал!

Я с трудом приоткрыла глаза, и на меня сверху высыпался ворох какого-то тряпья.

– Срочно! Срочно приводи себя в порядок!

Голова гудела так, словно я вчера всю ночь провела на танцполе и уснула только под утро. Едва приоткрыв глаза, разглядела большой циферблат на стене: «Кажется… полдень?».

– Господин Хардов звонил. Он уже едет! Ты должна быть готова, поняла?

– Я… что? Куда едет?

– Сюда! Одевайся, срочно! – сказав это, старушка округлила глаза, будто что-то вспомнила, и с громким «ой!» убежала из комнаты.

Кое-как выбравшись из кровати, я разглядела наконец, что за тряпки попадали на меня сверху. Это оказалось пшеничного цвета платье, в тон моим волосам.

Я провела по нему рукой. Нежная невесомая ткань, легкий крой. Раскосый низ, совсем как в последних коллекциях известного дизайнера одежды Валиса Рамовски. Когда-то я сама мечтала создавать нечто похожее, но и сейчас не могла остаться равнодушной к подобному.

Сначала все же я сходила умыться, а лишь затем скинула с себя футболку и шорты, в которых и уснула вчера. Приподняла платье, любуясь. Примерить его действительно хотелось. Было безумно интересно, как будут смотреться маленькие цепочки по бокам, как ляжет вырез.

Дверь позади распахнулась, застав меня врасплох, только и успела прикрыться платьем:

– Ты еще не оделась, – скривился вошедший мужчина.

Оборотень был одет в костюм такого же цвета, как и мое платье, и даже цепочки на брюках повторялись.

«Парные наряды? – удивилась я. – Святая республика! Куда это он меня ведет?».

– Ну? – Азар скрестил руки на груди и вскинул бровь.

– Эм… А вы не выйдете?

Вместо ответа мужчина демонстративно прислонился к косяку.

– Я жду.

Первым порывом было отвернуться. Сжаться стыдливо в комок и сделать все так, чтобы оборотень не увидел ничего лишнего.

Затем поднялась злость. Ведь он на это и рассчитывает! Что смутит меня. Заставит его бояться. А если я что-то и узнала за три года в академии, так это то, что с такими, как он, нельзя показывать свой страх и свою слабость.

А потому разжала руки. Ткань сползла по моему телу, обнажая его. Я потянулась, как кошка. Затем наклонилась за платьем, выгибая спину, специально вставая так, чтобы был наиболее выгодный вид.

Если оборотень и правда торопится, то мне за эту выходку ничего не должно грозить.

Краем глаза заметила, что оборотень непроизвольно сглотнул.

«Может быть, зря?» – мелькнула заполошная мысль, но отступать было поздно. Осторожно скользнула в платье, потянувшись, чтобы застегнуть его.

Азар сделал несколько шагов, положил руки сверху там, где я не могла дотянуться до молнии.

– Я помогу, – голос звучал глухо и натянуто.

Мужчина чуть надавил мои на плечи, заставляя наклониться, чтобы откинуть волосы со спины. Затем скользнул кончиками пальцев вдоль позвоночника, до самого основания молнии, почти у самого конца спины.

Там, где его пальцы касались кожи, вспыхивали электрические искры, стекающие потом куда-то в низ живота. Я сама не заметила, как задержала дыхание в попытке справиться с собой.

Остановившись, Азар вдруг наклонился ко мне и неожиданно царапнул шею ногтем, вырвав из горла полузадушенное «ох…», а затем резко и быстро дернул вверх молнию, застегивая наконец это чертово платье.

Его руки обхватили меня за талию, ухо обожгло горячее дыхание:

– Еще раз попытаешься меня соблазнить… – он с глухим рычанием развернул меня к себе лицом.

Наши глаза встретились. Бездонные зрачки оборотня расширились, почти закрывая собой жёлтую радужку, и это буквально гипнотизировало, прожигало насквозь.

– Я просила вас выйти, – пришлось собрать всю свою волю, чтобы возразить.

Выражение лица оборотня стало еще жестче, словно то, что он сам создал эту ситуацию, делало меня виноватой еще больше.

– Я шел в вашу академию не за девицей по вызову.

Он вообще меня слышит? Или сам с собой разговаривает? Сам же пожелал смотреть как я переодеваюсь!

По тому, как он прижимал меня сейчас к себе, я чувствовала его желание, чувствовала, что хожу сейчас по самому краю. Мужчина облизнул губы и жадно втянул носом воздух.

– А зачем вы туда шли? – мой голос все-таки не выдержал и дрогнул. Зачем он вообще взял меня к себе в дом? Что меня тут ждет? Человек его уровня мог взять любую, зачем ему я? Я никогда не хотела быть инкубатором для маленьких оборотней, да я даже замуж не желала выходить!

Азар разжал руки и отпустил меня, отступая назад:

– Через две минуты жду тебя внизу.

Мне потребовалось чуть больше времени, потому что в первую минуту я села на кровать и постаралась выровнять сбившееся дыхание, унять отчаянно колотившееся сердце. Лишь затем, закончив с переодеванием и надев оставленные, должно быть, Ледышкой у дверей туфли на высоченном каблуке, я осторожно покинула комнату.

Внизу слышался женский смех, что-то бурно обсуждалось.

Я, ступая мелкими шажками, спустилась по лестнице и замерла на последней ступеньке. Может быть, удастся что-нибудь услышать? Или разглядеть в зеркале у стоящего в коридоре трельяжа? Правда повернут он был не удачно – сейчас там отражалась входная дверь.

– Чего встала?! Чему вас только учат в этой вашей академии? – гаркнула на меня невесть как оказавшаяся позади служанка.

Кто ее только учил так подкрадываться?

Я подпрыгнула на месте от испуга и неожиданности, ступила вперед и неудачно подвернула ногу из-за высоких шпилек. От резкой боли не удержалась, и с моих губ сорвалось ругательство. Пока, наклонившись, потирала ушибленную лодыжку, из кухни вышла девушка в закрытом платье до пола с длинными рукавами и высоким воротом:

– Азар, это что?

Светлые волосы и маленький носик делали ее похожей на фарфоровую куколку. У живых людей таких идеальных черт не бывает.

Оборотень вслед за девицей вышел в холл:

– Моя невеста, – безразлично пожал он плечами.

– Это я поняла, – блондинка сморщила идеальный нос, ее желтые глаза презрительно сощурились. – Но ругающаяся как трубочист и не умеющая ходить на каблуках? Ты уверен, что эту человечку в Академии подобрал, а не в подворотне?

Краешек ее губ чуть приподнялся. Видимо, собственная шутка ей очень понравилась.

Я мысленно приготовилась держать оборону. Нельзя позволить себе сейчас поддаться на провокации и ответить этой наглой девице. Судя по цвету глаз и презрительному «человечка», сама она, как и Азар, оборотень.

Женщины-оборотни достаточно редки. В разные годы на одну самку рождалось три, четыре, а иногда и пять самцов. Это компенсировалось такими, как я – человечками, способными понести от нелюдя. Тоже довольно редкими в масштабах всего человечества, но в целом это уравновешивало ситуацию.

– Еще и тощая какая, – продолжала блондинка.

Я сцепила зубы, мысленно представляя, как иду в кухню, беру там помойное ведро и надеваю ей на голову. Но вслух ничего не сказала. Хозяин дома вряд ли будет на моей стороне, а я только ухудшу свое положение.

Вот только Азару удалось меня удивить:

– Алиса. Где бы я ее ни взял, теперь она моя невеста. Человек она или нет, прошу тебя обращаться с ней соответственно ее новому статусу.

И вроде бы сказано это было достаточно мягко, но непреклонно.

– Азар! – девушка удивленно приоткрыла ротик, словно еще никто и никогда с ней так не разговаривал.

Да что там, даже меня его слова удивили. Я не помнила, когда за меня кто-то заступался.

– Выходим, – мужчина качнул головой в сторону двери.

Вот только блондинка, судя по всему, была не намерена сдаваться.

– Но ведь я из лучших побуждений. Я же любя! – она воскликнула это так, словно ее любовь давала право говорить и делать что угодно.

– Спор закончен, – с едва заметной угрозой произнес Азар.

Меня же эта сцена с каждой секундой напрягала все больше. Я не знала, кем приходится Азару эта девица. Может быть, любовницей? Но что в споре с ней он выбирал мою сторону, заставляло насторожиться и рождало еще больше вопросов. Он знал меня меньше дня. Что же ему от меня нужно?

Дети, рожденные в смешанных семьях, ничем не отличались от чистокровных оборотней, потому многие выбирали именно таких жен, как я. Это дешевле и проще.

Насколько я знала, если оборотнями в паре были оба – то это могло приводить к так называемому «истинному союзу», в котором женщина становилась покорной и зависимой на уровне инстинкта.

Академии, дрессирующие воспитанниц, и были созданы, чтобы без всяких инстинктов предоставить на выходе «покорную и зависимую».

Вот только я с самого начала старалась показать ему, что не такая.

Оборотница, тем временем, надула губы и выдала еще один аргумент:

– Пока ты не представил ее, можно еще поменять! Вернуть обратно, в конце концов. Сказать, что пожалел…

– Еще одно слово, моя дорогая, и я пожалею, что выбрал тебя в качестве сопровождающей, – отрезал оборотень, недобро сверкнув жёлтыми глазами.

Блондинка обиженно скрестила руки на груди и отвернулась. Только тут я увидела, что черное наглухо закрытое спереди платье имеет глубокий вырез сзади. Лопатки, спина и даже ложбинка между ягодицами – все это было открыто чужому взору.

Азар посмотрел на меня, качнул головой в сторону двери, и я поспешила выйти вслед за ним из дома.

Вот только каждый шаг отдавался в ноге болью. Лодыжка ныла при любом движении, и на каблуках это особенно чувствовалось. Пришлось приложить всю свою выдержку и силу воли, чтобы стерпеть это и постараться не хромать.

Хорошо хоть спортивный автомобиль мужчины был припаркован прямо у крыльца, и далеко идти не пришлось. Я с облегчением юркнула на заднее сиденье, тайком поглаживая ушибленное место. Может быть, попросить лед?

Дверь с противоположной стороны отрылась, и рядом со мной оказалась оборотница. Она величественно расправила несуществующие складки на платье и поправила прическу.

Азар тем временем сел за руль и, заведя машину, бросил через плечо:

– Алиса, поясни моей невесте, куда мы направляемся и зачем.

Я моментально навострила уши. Если уж мне собирались тут хоть что-то объяснить, нельзя упускать ни слова.

Девица меж тем горестно вздохнула и высокомерно произнесла:

– Тебе оказана великая честь…

Но брат снова ее осадил.

– Пожалуйста, давай без пафоса, – в голосе промелькнуло раздражение, а вот я моментально сделала себе мысленную заметку.

«Пафос, значит, мы не любим. Что ж. Нужно запомнить… и использовать».

Оборотница яростно сверкнула глазами в сторону Азара, но тон все же сбавила:

– Поскольку мой дорогой и горячо любимый братец выбрал тебя своей невестой, то он должен представить тебя нашей родне, чтобы те оценили и порадовались его выбору. И в процессе я буду сопровождать тебя на женской половине имения.

«Братец? – это вызвало неясное облегчение, почти радость, за которую я тут же сама себя укорила, мысленно съязвив: – А была бы она его любовницей, у тебя проблем было бы меньше».

И, тем не менее, Алиса заметила мою странную реакцию и удивленно вскинула брови. Пришлось скрыть это вопросом:

– А выбор… могут не одобрить? – спросила с оптимизмом.

– Не надейся, – насмешливо оборвал мужчина.