– Хорошо, что ты мне все подробно рассказал, – по тональности голоса можно было судить о задумчивости Тихонина. – Я поговорю сегодня с отцом, а тебе советую обсудить все основательно с Акимовым, ведь у вас с профессором сложились дружеские отношения.

– Через час я собираюсь поехать в университет, – доложил Родинов, – так что в фонде буду скорее всего к обеду.

– Если нужно, связывайся со мной в любое время, – предложил Владимир, – ты же знаешь, что у нас есть возможности вмешаться, если возникнут проблемы.

Попрощавшись с другом, Родинов извлек из шкафа большой том по истории древнего мира, его интересовали главы, что были написаны другом Акимова, египтологом Косеем. Найдя раздел, посвященный раскопкам в Амарне, Родинов удобно устроился на диване и так увлекся чтением, неторопливо перелистывал страницы, что потерялся во времени. Он в задумчивости опустил книгу на колени, потер лоб, рассуждая какая связь между Египтом и Тибетом, куда отправляли свои экспедиции руководители третьего рейха. Обратив внимание на часы, Дмитрий обнаружил, что прошло уже более часа, начал собираться.

На своем автомобиле он подъехал к нужному корпусу университета и через несколько минут уже поднимался на третий этаж. Быстрым шагом прошёл через коридор и дернул за ручку дверь небольшой комнаты рядом с поточной аудиторией. Уютный кабинет, где он неоднократно обсуждал с профессором Акимовым исторические проблемы, оказался заперт. Дмитрий, подошел к полуоткрытой двери поточной аудитории, ведущей к верхним рядам и расслышал знакомый голос. Преподаватель увидел своего молодого друга и с улыбкой посматривая вверх, постучал указательным пальцем по циферблату наручных часов, давая понять, что лекция скоро закончится. Через четверть часа прозвенел звонок, студенты, быстро надвигающейся волной, вылились в коридор.

– Рад вас видеть, Александр Иванович! – С улыбкой поздоровался Дмитрий с профессором Акимовым, медленно поднимающемся по ступенькам поточной аудитории.

– Здравствуй, Дима, – Александр Иванович улыбнулся и пожал протянутую руку Дмитрия, – пошли в мою каморку.

Дмитрий огляделся в кабинете, за многие годы работы профессора в университете этот небольшой кабинет, примыкающий к поточной аудитории так и не изменился. Казалось, что сама история застыла в предметах этой комнаты, почти всё здесь было из прошлого века. Массивный рабочий стол профессора, в углу возле входной двери, обычно заваленный книгами и рабочими тетрадями, был пуст, если не считать старого черного дискового телефона с массивной трубкой и шахматной доски с застывшими фигурами миттельшпиля.

– Эта партия еще в самом разгаре, – пояснил Акимов, – это мы с моим другом профессором физики Викентьевым сражаемся в перерывах между лекциями.

– Тогда может устроимся вон в том уголке, – Родинов не стал занимать стоящее рядом со столом потертое кресло с высокой спинкой и махнул рукой в сторону маленького окна, где стояли диван-оттоманка с приставным столиком для чаепития.

– Чувствую, тебя что-то гложет. Может выпьем чаю? – Акимов заметил отказ посетителя, выраженном в легком повороте головы, и не стал настаивать, взял один из пары старых венских стульев, приставленных к противоположной от диванчика стене и пододвинул его поближе к столу.

– Вчера у меня состоялась встреча с Гарри Майлзом. – Дмитрий расположился на оттоманке.

Александр Иванович молчал, ожидая, что посетитель продолжит рассказ, но тот молчал, посматривая на книжные полки, заставленные художественными книгами, учебниками и старыми фолиантами. На свободных местах стен в рамках под стеклом висели пожелтевшие от времени фотографии, придававшие интерьеру кабинета налет старины.

– Что от тебя хочет бессмертный? – Тревожно спросил профессор.

– Он много что мне выложил, – сообщил Дмитрий, – о закрытой программе Ewigkeit, начатой под крышей Аненербе и действующей в наше время, о скором обнаружении гробницы Эхнатона и экспедиции на северо-восток в Турции, где вы вели раскопки вместе с Тихониным.

Александр Иванович удрученно всплеснул руками, вскочил со стула, шагнул к книжной полке, вытащил с нее и положил на стол объемный том, оказавшийся фотоальбомом. Затем он направился к стене и снял одну из фотографий, где оказался запечатлен вместе с Тихониным. Дмитрий взял из рук профессора снимок и надолго задержал взгляд на древних развалинах, где на их фоне неизвестный фотограф запечатлел двух старинных друзей – Александра Ивановича и Владимира Сергеевича. Профессор потребовал подробностей разговора с бессмертным и после того, как Родинов все изложил, поделился своими предчувствиями большой опасности с момента вчерашней встречи, что против хранителей поднимается мощная жестокая сила, с какой еще не приходило сталкиваться.

– Мы с Тихониным были в нескольких экспедициях в Турции. – Произнес профессор. – На этом фото мы запечатлены на раскопках античного города Иераполиса, где мы оказались по исследовательской программе ЮНЕСКО. Как понимаю, тебя больше интересуют раскопки греческого поселения поблизости современного турецкого города Карабюк, где существовал культ оракула Тиасоса.

– Прошу вас, профессор, – попросил Родинов, – начните свой рассказ с той экспедиции.

– В тот год произошла наша первая встреча с бессмертными, – Александр Иванович медленно выговаривал слова, – я даже и предположить не мог, что бесследное уничтожение многих невинных ученых вызвано намерением ордена Линия крови остановить продолжателей Ewigkeit, не дать ученым, работающим по программе Аненербе, найти нужные артефакты, чтобы реализовать мечты о вечности правителей фашистской Германии. Чтобы мое изложение было последовательным, нужно начать с путешествия одного австрийского мистика в Тибет.

***

Путешествие на Тибет австрийского эзотерика.

Александр Иванович вновь поднялся, попытался найти что-то на книжных полках, провел пальцем по корешкам книг, затем хмыкнул и направился к своему рабочему столу. Он собирался рассказать о европейце – исследователе Индокитая, чью книжку он нашел в библиотеке университета и прочел лет пять назад. Как ученый он за годы научной и преподавательской деятельности приучил себя систематизировать разрозненную информацию. Для себя он давно принял правило, самое важное записывать в свои дневники. Найдя толстую тетрадь с потертой зеленой обложкой в нижнем ящике стола, ученый с силой задвинул его так, что закачались шахматные фигуры на доске, вернулся к окну, снова заняв место на стуле.

– В начале двадцатого века в Европе началось повальное увлечение эзотерикой и мистикой, стали появляться гуру всех мастей, а по сути шарлатаны, обещающие открыть позабытые знания прошлых цивилизаций. – Профессор Акимов начал свою лекцию привычно оперируя интонацией своего голоса. – Австрийский историк Александр Эдер, также попал под увлечение общества.

– Я много читал о тех годах и наслышан, что европейцы интересовались подобными учениями, – вмешался Дмитрий, – многие даже отправлялись в путешествие по Индокитаю, считая, что эти знание скрыты на востоке.

– Вот и Эдер после странствий по Индокитаю направился в Тибет. – Принялся рассказывать Александр Иванович далее. – В своих дневниках он писал, что посвятил два года древней Лхасе, где в монастыре Джоканг под началом старого Танпоче погрузился в изучении языка, традиций, дабы прикоснуться к великой мудрости востока. – Профессор усмехнулся. – Не сочти мои дальнейшие слова, как мнение ученого историка, я только излагаю суть записок австрийца. Многие древние тексты, что изучал Эдер, представляли собой религиозно-политические манифесты, но постепенно ему показалось, что он смог проникнуть в тайну древнего знания. Александр писал, как он научился фокусировать свою волю, пытался осуществлять мысленные превращения и оказывать влияние на погодные явления.

– Не беспокойтесь, профессор, – улыбнулся Родинов, – я постараюсь воспринимать ваши слова с нормальной долей скепсиса. Предположу, что Эдер в какой-то момент посчитал, что достиг в этом монастыре высокого уровня и ему захотелось большего.

– Твоя догадка, Дмитрий, вполне уместна. – Акимов покачал головой. – В своем дневнике Александр Эдер пишет о попытках применить полученные знания на практике, погружаясь в медитацию, Александр ощутил потребность узнать тайну сотворения мира, но что-то вытолкнуло его обратно, а его сознание захлестнул неописуемый страх.

Александр Иванович пересказывал истории Эдера, как тот почувствовал надвигающийся дисбаланс мира, связанный с зарождением черной разрушительной силы и мощи исходящей из сердца Европы. Эдер не представлял, как с этим бороться, его даже одолевала слабость, в какой-то момент он даже почувствовал, что не сможет достичь свободы в европейском философском смысле, а мысленные образы лишь терзали его душу, грозящим миру катаклизмом. Прошло два года обучения у мудрого Танпоче, на последней встрече старый монах сообщил ученику, что его ждут в затерянном в горах монастыре Ронг Фуук, созданном нестареющим монахом, обнаружившим свиток по подсказке доброго духа неприступной горы.

Во время своих странствий монах во сне услышал голос похожий на дыхание ветра, направившим его к отвесной каменной стене. Дух горы возжелал испытать монаха, пообещав награду. Поднявшись с твёрдой земли и выбравшись из расщелины, где монах укрывался от ночного холода, он провел привычную медитацию, погрузившись в состояние покоя, чтобы лучше воспринимать голос духа. Направился, как требовал голос к отвесной стене и на высоте более восьмидесяти метров увидел узкий уступ и небольшую пещеру.

Монах не находился в страхе и не колебался, так как чувствовал, что перед ним открывается нечто великое. Он осторожно начал подниматься на уступ и после долгих непростых усилий наконец-то добрался до пещеры. Там он увидел маленький свиток, удивительно хорошо сохранившийся, несмотря на десятилетия, а возможно, и столетия. Когда монах взял свиток в руки и начал читать, то его душа затрепетала от послания, написанные тысячелетия назад в Индии тексты открывали священные тайные ритуалы и магические практики, способные противостоять любой черной силе. Монах чувствовал, что эти знания могут очистить всю черноту из душ людей и привести к достижению справедливого мира.

Настоятель монастыря Ронг Фуук потратил долгие годы на строительство монастыря в этом месте и пригласил учеников, чтобы объяснять им скрытые тайны, что хранились в свитке. Свиток стал важнейшим сокровищем монастыря, паломники со всего мира приносили знания из своих стран, так образовалась большая библиотека, где среди свитков находились рукописные книги. В одно утро, когда небо только начало светлеть Кхенчен внутри себя расслышал голос нового ученика, на опасной горной тропе, доступной только диким животным, Эдер увидел поджидающего его мужчину в желтой рубашке – дхонке и накидке шемдал бордового цвета.

– Эдер сообщил монаху об обучении в Джоканге, а тот лишь с улыбкой кивал, демонстрируя свою осведомленность. – Акимов встал со стула, взял с подоконника чайник и налил себе кипяченой воды в чашку, промочил горло и принялся рассказывать дальше. – От всех учеников старый Кхенчен требовал пройти испытание, только после этого была открыта дорога в храм. Для европейца он выбрал более простой вариант, тем более, что Александр прошел обучение у самого Танпоче.

Австрийцу нужно было пройти по узкой тропе, окаймляющей стены монастыря, построенного на плоской горной вершине. Ученики и старый монах наблюдали за испытанием со стен храма, когда оставалось менее тридцати метров особо опасного участка, дух горы своим дыханием скинул Александра в ущелье, где протекал ручей. Понимая, что дух горы не принял нового ученика, монах, благодаря внутреннему голосу, захватил свиток с собой, и вместе с братьями спустились вниз. Вода ручья окрашивалась в алый цвет кровью, вытекающей из ран Эдера, на его губах выступали кровавые пузыри.