Его запрет (страница 7)
Через пару минут я вернулся со своей домашней одеждой. Зашел в спальню без стука. Сам не понял, для чего это сделал. Хотел застать Лизку в провокационном виде или доказать себе, что она для меня ребенок, а в детскую не стучатся. По крайней мере, именно так было у меня.
Лиза лежала на кровати. Ее плечи подрагивали. В полумраке она казалась совсем хрупкой.
Не знаю, как у такого амбала, как Зверь, могла быть настолько миниатюрная сестра. Пусть и двоюродная.
– Спасибо, – обронила тихо, я секунд десять еще стоял, рассматривая, а потом вышел, сам не понимая, зачем полез с объяснениями. Сцена с Ариной и так расставила все по своим местам.
– Сизов, тебя вызывает планета Земля. Ау, ты здесь? – Зверь щелкает пальцами перед моим лицом.
– Что?
– Так что насчет «Элиты»? Едем?
– Наверное. Да, поехали… только разберем последние пункты, чтобы завтра не возвращаться.
Мы еще минут сорок изучаем договор. К тому моменту, как мы заканчиваем, Лиза сбегает по лестнице. Джинсы, свободная кофта, в руках куртка и объемный рюкзак.
В таком виде точно не идут на ночевку к парню.
– Ну все, я побежала, – сообщает, заглядывая в гостиную.
– Ага, давай. Лиз, только такси вызови, темнеет уже, – говорит Марк.
– Я так и собиралась сделать, – отвечает, одеваясь.
– Не надо такси, мы же с тобой собирались прокатиться, – обращаюсь к Зверю. – Подвезем и Лялю.
– А, давай, – он захлопывает крышку ноута. – Пять минут, переоденусь.
Марк уходит, и мы остаемся с Лизой наедине. Она присаживается на подлокотник кресла, нервно покачивает ногой в каких-то ультрамодных говнодавах. «Определенно едет к подруге», – убеждаюсь в очередной раз.
В машине сразу спрашиваю адрес. Лиза отвечает неохотно, придвигаясь ближе к двери, утыкаясь в телефон. Стучит ноготками по экрану, улыбается. А меня бесит. Бесит, что не смотрит, не пытается поймать мой взгляд в зеркале заднего вида.
Я делаю музыку громче и больше не отвлекаюсь.
Невнятное спасибо – это все, чего я удостаиваюсь, когда останавливаю автомобиль у какого-то гадюшника. Пять этажей, панельные стены, разномастные окна, дверь заклеена объявлениями, и сто процентов – в подъезде воняет кошачьей и человеческой мочой.
– А ты уверен, что ей нужны подобные знакомства? – спрашиваю, когда Лиза звонит и говорит, что уже в квартире.
– А что не так? – Марк смотрит непонимающе.
– Да это же пиздец. Бомжатник.
– Мы жили в подобном пиздеце, – ржет Зверь. – Но тебе этого не понять. Там тоже люди. Такие, как ты. Ложку золотую выплюнь. Уже большой мальчик.
– Заткнись, – огрызаюсь я.
Неужели он не понимает, что, если сейчас не сформирует круг общения сестры, потом будет поздно? Она будет считать нормальным прогулки с каким-то додиком, который едва наскреб бабла на пять роз, общаться с подругами, у которых нет будущего.
– Слушай, – минут через пять Зверь изрекает очередную мудрость. – Мне кажется, ты созрел для своих детей.
– Что ты несешь? Какие в жопу дети?
– Ну не знаю. Но в тебе явно проснулся родительский инстинкт.
Я начинаю дико ржать.
– Сука… – выдавливаю из себя, не в силах остановиться.
Однозначно во мне проснулся инстинкт, только не тот, о котором подумал Марк.
– Рано мне еще, – отвечаю, отсмеявшись. – После тебя.
Мы подъезжаем к клубу, и, слава богам, наступает конец нашей дружеской беседе.
Марк входит в здание, а я остаюсь в машине и прикуриваю сигарету. Первую за долгое время. Открываю дверь, откидываюсь на сиденье. Перед глазами немного плывет. Приятное ощущение легкой эйфории.
У стойки слишком радостно встречает администратор, еще бы – наша контора помогла владельцу клуба выкрутиться из щекотливой ситуации.
– Добрый вечер, господин Сизов. Мы рады вас видеть…
– И я рад. Покажи, кто свободен.
– Пожалуйста.
На стойке появляется планшет. Я быстрыми движениями перелистываю фото.
– Ее, – указываю пальцем на брюнетку. Большие глаза, аккуратный нос, полные губы, словно сестра Лизы. Именно по этой причине я всегда от нее отказывался, а теперь по этой же причине и выбираю.
Глава 6
– Ты точно останешься? – в очередной раз спрашивает Марк.
– Точно, – отвечаю я. – Вы будете кататься, а мне что делать?
– Ну и ты бы попробовала встать на лыжи.
– Нет, спасибо. Это не мое, я просто чуть позже прогуляюсь, – заверяю я, потирая ушибленное бедро.
– Смотри сама. Вернусь в обед, – брат меня больше не уговаривает и закрывает дверь, заглушая множество голосов, доносящихся с первого этажа коттеджа.
– Быстрее бы вы ушли, – бурчу я, накрываясь с головой одеялом.
Зачем я только согласилась на поездку в горы? И зачем нам вообще предложили составить компанию Сизовым и Скобницким? Можно подумать, им нужны были соседи в этот огромный дом, чтобы разделить аренду. Очень сомневаюсь. Приглашение больше походило на издевательство. Арина в буквальном смысле не слезает со Славы. Беспомощная во всем. Как ребенок. Она не может донести свои лыжи, поднять тяжелый чайник, боится обжечься, ей не достается место у камина, и она присаживается на подлокотник кресла, где сидит Слава. И, естественно, ни разу не удержала равновесие, падала мужчине на колени. И обязательно бросала на меня взгляд полный превосходства. Детский сад какой-то. Никогда не думала, что взрослые люди так себя ведут.
Лучше бы я осталась дома. Но Марк дал ясно знать, что неделя без присмотра для меня слишком круто. Не понимаю… Что могло бы со мной случиться за это время?! Я бы сидела дома, смотрела рождественские фильмы и готовилась к экзаменам. А теперь мне приходится делать это здесь. В компании малознакомых людей, брата и Славы. И даже не знаю, что хуже: безразличие родителей сладкой парочки или присутствие Сизова и его… давалки. Надеюсь, я не буду выглядеть так жалко, как она. Вот так выпрашивать внимание мужчины… это унизительно.
Наконец голоса стихают, и я могу открыть конспекты и почитать в тишине. Я спускаюсь на кухню, насыпаю в самую большую кружку растворимое какао, заливаю его горячим молоком… Все же в этой поездке есть плюсы. Это возможность оставаться одной и любоваться шикарной природой. Ничего красивее заснеженных гор я еще не видела. В их окружении возникает такое уютное чувство, будто все проблемы остаются за их пределами. В реальности. А тут ты в настоящей сказке.
– Сделаешь и мне какао?
Мужской голос и присутствие еще кого-то в доме для меня оказываются полной неожиданностью.
Ну что ты за человек, Сизов, даже это время смог мне испортить?
– Ой, – пискнув, я отставляю кружку и слизываю горячий напиток с пальцев.
– Извини. Не хотел пугать, – Слава протягивает бумажные полотенца. – Болит?
– Нет, – упрямо отвечает я.
– Держи, – мужчина передает мне прохладный пакет с молоком.
– Это чтобы я сделала тебе какао или приложила к пальцу?
– Как хочешь, – отвечает Слава, присаживаясь за стол и открывая ноутбук. – Ты почему не пошла со всеми?
– А ты?
– Лиз, мне кажется или ты на меня за что-то обижена?
Он действительно спрашивает меня об этом?!
– Тебе кажется, – фыркаю я. – Не сложилось у меня взаимопонимания с зимними видами спорта, – говорю уже не так воинственно.
– Я тоже не с первого раза встал на лыжи. Это нормально.
– Я просто не хочу, – отвечаю я и отворачиваюсь к плите.
Возможно, я бы и попробовала еще раз. Но смотреть на Арину, рассекающую по склонам в белоснежном комбинезоне, у меня желания нет.
Арина там. Арина тут. Ее слишком много… для меня.
– А мне пришлось остаться поработать. Никогда не получается полноценных новогодних каникул.
–Ясно, – отвечаю я, подогревая порцию молока для Славы. Хочется побыстрее приготовить напиток и уйти.
– А ты готовишься к экзаменам? – он берет тетрадь, перелистывает несколько страниц. – У тебя красивый почерк.
– Спасибо, – я ставлю кружку с какао перед мужчиной. – Отдай, – забираю тетрадь и хочу уйти.
– Не посидишь со мной? Пять минут. Пока пьем.
– Хорошо, – я сажусь напротив и принимаюсь усердно собирать пенку с краев чашки золотистой ложкой.
Молчание нервирует. Как и взгляд мужчины. Что ему от меня нужно? Неужели он не понимает, что мне сложно вот так оставаться с ним наедине…
– Почему не пьешь?
– Расхотелось.
– Ясно.
Да ничего тебе не ясно!
Ты не понимаешь, как больно просто находиться рядом с тобой. Больно наблюдать за вашими якобы дружескими посиделками с Ариной и замечать довольные взгляды родителей. Ведь на их глазах исполняется мечта.
– Тебе здесь нравится? – Слава не торопится допивать какао.
– Да. Тут красиво.
– Хотела бы приехать еще раз?
– А какая тебе разница?
Мужчина пожимает плечами.
– Просто спросил. Поддержать разговор.
– А если я не хочу разговаривать?
– Это я уже понял, – хмыкает он.
Ну раз понял…
Я поднимаюсь из-за стола, беру тетрадь.
– Лиз, – Слава хватает меня за руку, не позволяя уйти.
– Да?.. – выдыхаю я тихо.
– Хотел поздравить тебя с Новым годом, – он достает из кармана штанов небольшую коробочку и протягивает. – Мелочь. Увидел и… На память о поездке. Продавец сказала, что он исполняет желания.
– Спасибо. А у меня нет для тебя подарка.
– Это ерунда. Желание загадаешь? – он отпускает мою руку и достает браслет из алой нити с кулоном в виде серебряной снежинки.
– Загадаю, – отвечаю я. – Можно вслух?
– Ну если ты хочешь, чтобы я его узнал.
– Хочу. Хочу, чтобы ты не трусил.
– Не понял… – с лица мужчины пропадает улыбка.
– А разве ты не боишься, что кто-то увидит, как ты даришь мне подарок? – спрашиваю я храбро. – Ты же ведь для этого остался… поработать?
Боже… Я это сказала?! Действительно?!
Слава молчит. Молчит, упрямо сжав губы, перекрывая собой выход из кухни.
Зачем я это сделала?
Зачем вновь раскрыла свои чувства?!
– Я просто захотел тебе сделать подарок и сделал его, – чеканит он. – Не выдумывай лишнего.
– Тогда забудь о моем существовании. Не нужно мне ничего дарить. Я даже не обижусь, если ты перестанешь со мной здороваться, – выпаливаю я, трясущимися руками пытаясь снять браслет.
– К сожалению, не могу. Ты сестра моего друга. Невежливо получится с моей стороны, – Слава наблюдает за моими действиями.
– Ну тогда я стану невежливой! – говорю я, дернув с силой красную нить. – Ай, – морщусь от боли.
– Ну давай, оторви себе руку. Так хочется снять мой подарок? – спрашивает он зло.
– Очень!
– Так я решу эту проблему, – мужчина достает из ящика нож и одним движением рассекает браслет.
– Да ты!.. – я задыхаюсь от собственных эмоций, поднимая с пола серебряную снежинку. – Со своей Ариной так обращайся!
Мужчина смотрит на меня зло. Словно я в чем-то виновата.
– Арина не моя.
– Тогда у вас очень странные отношения. Очень, – протягиваю я. – Те, кого я считаю никем, не суют мне в рот ч…
– Замолчи, – Слава со шлепком накрывает мои губы ладонью. – Не нужно играть во взрослую, Лиза. Ни со мной, ни с кем-либо другим. Проиграешь. Это я тебе гарантирую.
– М-м-м, – я мотаю головой, но мужчина перехватывает второй рукой меня за затылок, не позволяя отойти или заговорить.
– Хочешь быть взрослой?
– М-м-м, – мычу я, едва сдерживая слезы.
– Думаешь, если скажешь слово «член», глядя мне в глаза, то перестанешь быть ребенком? Не лезь во взрослые игры. Не нужно пытаться стать той, кем не являешься. Живи в своем мире. Не мечтай попасть в мой.
Слезы обиды все же катятся по моим щекам.
Ну почему нельзя избавиться от любви по щелчку пальцев?! Щелк! И ты больше не чувствуешь, как разрывается твое сердце. Не чувствуешь боли. И тебе становится плевать на чужие слова.
– А ты не мечтай попасть в мой! – огрызаюсь я, с силой кусая мужчину за ладонь.
Он трясет рукой, шипя сквозь зубы.