– Где оружие Системы, Марк? Где нож? – притворно ласковым голосом проговорил Крупп. Вновь он об этом. Как оказалось, их больше интересовал не Старик, не подробности турнира или мои прошлые прегрешения. Нет, в первую очередь их интересовал нож. А я изо всех сил старался не смотреть на неприметное серебряное колечко, что так удачно подвернулось на моем пути. Только благодаря ему я всё еще был жив. Заполучи они нож и просто убьют меня, когда узнают, что по-другому привязку не сменить.

– Потерял, – проговорил я спокойно, не глядя на Круппа. Что бы я сейчас ни сказал, всё равно не поверят.

– Там же, где и ногу? – неожиданно спросил он. А я ведь надеялся, что не заметят. Глупо. – Ни разу не видел подобных способностей. Ты получил её там?

– Да.

– Знаешь, я ведь очень любознательный человек. И чужие способности вызывают у меня неподдельный интерес. Особенно такие, – сделав паузу, Крупп подошел ближе. Двое бойцов последовали за ним, обступив меня. – Как ты думаешь, если отрезать понемногу, по маленькому кусочку, в какой момент способность остановится? Есть ли такая часть, которую она заменить не способна? – медленно и вкрадчиво проговорил комиссар. По спине пробежал холодок и, кажется, непроизвольно дернулся глаз.

«Надо было прорываться еще там, во дворе», – тоскливо подумал я. А сейчас я могу разве что выбрать, как умереть: медленно, быстро или в безнадежном бою. Мысли метались сумасшедшими зайцами, но ничего стоящего не приходило на ум. Хотя…

– На турнире я попал в плен. У меня всё отобрали. Возможно, мои вещи у кого-то из других участников, – быстро проговорил я, тщательно подобрав слова и подпустив в голос панических ноток. Впрочем, особо лицедействовать и не пришлось.

– Он не врет, – неожиданно вмешался один из бойцов. Неужели я угадал?

– И нож тоже отобрали? – недовольно уточнил Крупп.

– Отобрали, – повторил я под кивания бойца, умеющего распознавать ложь.

– И ты его не вернул? – допытывался комиссар, пытаясь поймать меня на противоречиях.

– Больше я тех аборигенов не видел, – это было на грани, но ничего другого не оставалось.

– Не вре… Что это? – далекий, приглушенный толстыми стенами взрыв на пару секунд погрузил камеру в молчание.

– Проверить! Быстро! – отмер Крупп, направляясь к выходу вместе со всеми. – Закрывайте камеру. Потом договорим. А ты, – ткнул он в меня пальцем, – хорошая попытка, голубчик. Но не думай, что я тебе поверил.

Комиссар в сопровождении своих бойцов ушел. Тщедушный писарь так и вовсе смылся первым, прихватив содержимое моего инвентаря. А наверху тем временем продолжались боевые действия, отражаясь вибрациями на влажном камне стен.

– Что скажешь, Сантар? – обратился я к призраку, ничего особого не ожидая услышать. Тишина и темнота в этом месте давили на психику.

– «А чего тут сказать, Марк. Не убьют, так посадят на цепь. Образно говоря. А может и не образно. Если у них есть такие игрушки, как у тебя на руках, то и рабский ошейник недолго смастерить».

– Ты как? Помочь сможешь?

– «Кандалы отрезали меня от источника. В бестелесной форме я протяну долго, но на помощь не рассчитывай. Извини, Марк», – добавил он. Кажется, временная беспомощность серьезно давит на него. Призрак с комплексом вины. Вот ведь…

– Отставить моральные терзания, рядовой. Что-нибудь придумаем, – сказал я, сам не веря в свои слова. И на какое-то время камера погрузилась в тишину. Здесь, в подвалах Цитадели нам оставалось только гадать, что происходит наверху.

– Эй, есть там кто? Паря, назовись, – раздалось, кажется, из камеры напротив. В двери было небольшое окошко, сейчас закрытое. И разглядеть собеседника возможности не было. Но эти словечки я узнал и так.

– Франк? Это Марк.

– Ха! Ты живой, паря. Я следил за твоими успехами. Жаль, не довелось встретиться, – кажется, даже искренне обрадовался он. Что наверняка не помешало бы попытаться убить меня на турнире. А этот непримечательный пожилой человек был в пятерки лидеров.

– Значит, они гребут всех. А мы, как назло, возвращаемся в разное время.

– Берут, кого могут, паря. Имперские ублюдки. А кто дергается, того просто валят. Меня вот не смогли. Да только один хрен спеленали. Но ненадолго. Сейчас только руки трансформирую и вытащу нас.

– Что ты… – Меня прервал очередной взрыв наверху. С потолка посыпался мелкий мусор.

– Из пушек палят? А может, кто-то из наших… Черт, я еще не готов! – в коридоре раздались быстрые шаги, перемежаясь скрипом открываемых дверей, и Франк замолчал. Что бы он там не задумал, похоже, ничего не выйдет. Я отошел от двери, не зная, чего ждать и к чему готовиться.

Дверь камеры распахнулась, и внутрь влетел небольшой шарик света. Не успел я ничего понять, как этот солнечный зайчик вспыхнул так ярко, что радужная пелена поглотила все вокруг. Совершенно ослепленный и сбитый с толку, я отшатнулся к стене, но тут же был чем-то подхвачен. Какие-то упругие канаты притянули руки к туловищу и потянули вперед. В таком виде меня и вытолкали из камеры. Кое-как передвигая ноги, чтобы не упасть лицом вперед, подгоняемый грубыми тычками, я поплелся, как собачка на поводке.

Зрение вскоре пришло в норму. Я смог немного осмотреться. Упругими канатами оказалась очередная разновидность псевдоплоти, управляемая одним из бойцов Особого управления. Соединенная с ним подобием пуповины и отдаленно напоминающая мышечную ткань, она словно жила своей жизнью. Основная часть обвивалась вокруг моего туловища, сдавливая не намного слабее, чем та громадная змея на турнире. Каждые пару метров жгуты выстреливали в ближайшую стену или иную поверхность, закрепляясь на ней и тем самым контролируя длину поводка.

На этот раз спеленали меня более чем качественно. Подозреваю, что откажись я переставлять ноги самостоятельно, это порождение кошмаров отрастит ложноножки и спокойно меня понесет. Мы уже поднимались по лестнице, когда позади раздались множественные выстрелы. Затем скрип двери, крики, звуки борьбы и снова выстрелы. «Черт. Франк. Может, он справился?» – калейдоскоп мыслей пронесся в голове. Но и без того эфемерные надежды развеял комиссар, встретивший нас на выходе из казематов.

– Второго отработали? – быстро спросил он у хозяина псевдоплоти, а я непроизвольно сглотнул ставшую вязкой слюну. В горле вдруг разом пересохло.

– Парни занимаются. Потом догонят, – как-то спокойно и буднично ответил тот. Судя по всему, в своих бойцах он нисколько не сомневался.

– Тогда быстро на башню и глаз с него не спускайте, – рявкнул Крупп. Сейчас он уже не выглядел таким самодовольным и уверенным. Что-то для него явно пошло не по плану.

Теперь мы почти что бежали, то и дело встречая рядовых легионеров, спешащих куда-то. Многие шарахались в сторону, бормоча ругательства. Кошмарик, спеленавший меня, и вправду выглядел жутковато. Мы поднимались всё выше. Тут звуки близкой стрельбы и взрывов были слышны гораздо лучше. Редкие окна давали возможность хоть немного оценить обстановку.

Если я правильно понял, то активная перестрелка шла с западной стороны. Кроме ружейного огня там стреляли пушки, направленные в сторону города. Внутренний двор Цитадели был объят пламенем. Происходящее там оставалось для меня загадкой. Мы же двигались во внутренних помещениях восточного крыла, и с этой стороны всё было тихо. Похоже, эта часть города была захвачена. Впрочем, всё это по большей части были лишь мои догадки и домыслы, а реальная ситуация могла быть какой угодно.

Когда мы поднялись на верхнюю площадку восточной башни, кое-что прояснилось. Ночное небо закрывал силуэт дирижабля, пришвартованного прямо здесь. Несколькими канатами он был притянут к длинным мачтам по углам башни и мерно покачивался на слабом ветру. Вниз тут же спустили веревочную лестницу.

Я примерно представлял себе характеристики подобного дирижабля. Небольшая пассажирская посудина длиной метров пятьдесят, рассчитанная на дюжину человек вместе с экипажем. Эдакий воздухоплавающий баркас с пристройкой на верхней палубе и машинным отделением внизу. Сигарообразная оболочка с газом накрыта прочной сетью, к которой множеством канатов крепится гондола. О грузоподъемности тут говорить не приходится. Вес паровой установки, крутящей лопасти пропеллера, и запаса топлива для неё сильно снижали полезную нагрузку.

– Олаф, лезь первым. Будешь контролировать нашего друга, – распорядился Крупп, едва поднявшись на башню. Сам он достал из кобуры револьвер, чем-то похожий на мой утерянный «Страж», и напряженно всматривался в темноту. Кажется, даже принюхивался. Олаф, тот самый боец, что управлял кошмариком, так и не отпустил меня, лишь удлинив пуповину, что бы подняться на палубу дирижабля.

Стрельба из окон донжона, возвышающегося над прочими постройками Цитадели, привлекла внимание. Показалось даже, что стреляют в нашу сторону. А спустя пару секунд им ответили. Сгусток пламени, попав в слишком узкий оконный проем, будто бы втянулся в него, взорвавшись уже внутри и разворотив огромную дыру в стене донжона. Водопад камней и горящих обломков обрушился куда-то во двор.

– Ползи вверх! Быстро! – заорал Крупп, тыкая в меня револьвером. Кошмарик освободил руки, обившись вокруг пояса. И я полез. Путаясь в веревочных перекладинах и неуклюже перебирая ногами по извивающимся ступеням. Длины цепи на браслетах едва хватало, чтобы перехватываться. И с каждой секундой у меня оставалось всё меньше шансов на побег.

Я был зол на Систему, на имперцев, на власти Хугеля, что проморгали нападение. Я был зол на весь мир, но в первую очередь на самого себя. Столько усилий, столько улучшений и какие-то чертовы артефактные браслеты снова вернули меня на уровень обычного человека. Разве что более сильного и гораздо более живучего. Я искал варианты и не находил. Но слепая надежда еще теплилась, робко нашептывая, что шанс будет. Только не упусти. И мне так хотелось верить, что я позволил себя убедить.

Следующим поднялся Крупп, сходу принявшись раздавать указания экипажу. Остальные бойцы поднялись один за другим. Включая отставших. Похоже, Франку все-таки не повезло. Швартовочные канаты были в спешке обрублены, и давно готовый к вылету дирижабль стал набирать скорость, придерживаясь курса на Восток.

Заметив, что люди на верхней палубе застыли, уставившись в сторону Цитадели, я тоже поддался любопытству, отбросив на время сковавшую меня меланхолию. Где-то на другом конце города, недосягаемый для оружия имперцев, висел разведывательный аэростат. Но всеобщее внимание привлек не он.

Женская фигура, объятая пламенем, стояла на гребне стены Цитадели, вскинув руки. Глаза её сверкали раскаленными углями, а вокруг плыл, искривляясь, перегретый воздух. Глядя вслед набирающему скорость дирижаблю, она формировала конструкт чудовищной силы. Словно маленькое солнце восходило над её головой, расплавляя своим сиянием камень стен. Поначалу находящиеся на верхней палубе люди лишь застыли в немом изумлении. Но отголоски понимания уже появлялись в расширенных от ужаса глазах.

– Кровь всемогущая, – пробормотал я, когда огненный шар устремился к нам, быстро сокращая дистанцию. Но в этот раз не колебался. К чёрту всё.

Воспользовавшись тем, что руки сковывали только артефактные браслеты, на секунду выхватил из инвентаря нож и одним движением рассек пуповину кошмарика. Странный конструкт, удерживающий меня, потеряв связь с хозяином, забился в припадке, беспорядочно молотя отростками по воздуху. Бойцы Особого отдела инстинктивно расступились. Пользуясь удачным моментом, я прыгнул поближе к противоположному борту, когда сзади раздался выстрел. Меня бросило вперед, прямо на ограждение верхней палубы, и, резко подтянувшись, я перебросил своё тело за борт. Кажется, кошмарик принял удар на себя.