Тело двигалось самостоятельно, а в голове зрел план выживания. На первый взгляд, вес этих карликов не больше сорока пятидесяти килограмм, а даже мой вес ближе к шестидесяти. Если я хочу выжить, мне придется остановить этих выродков. А останавливать всяких уродов это то в чем я по настоящему профи.

Я решил поиграть в игру, столь любимую коренными индейцами, позволить растянуться преследователями, а потом начать вырубать их по одному. Внутренне усмехнувшись, я начал снижать темп, когда вылетел на большую поляну.

Что за сраный мир!

Стоило мне оказаться ближе к гигантскому дереву на середине поляны, как из кустов вышло порядка дюжины тварей. Что, бро, самый умный? Хрена с два. Эти твари меня просто загоняли. Эти мысли мелькнули в моей голове, когда две шестерки зеленых вышли с других сторон, медленно сжимая кольцо. Выход был один – драться и попытаться не сдохнуть.

Я отрешился от мира. Мои глаза видели, а не смотрели. Девятнадцать тварей, у половины уродцев копий уже не было, видать, потеряли, когда метали в меня. Невысокие, рост не больше ста пятидесяти, самый тяжелый, судя по куче всяких висюлек, их вожак, весил, наверное, все шестьдесят килограмм, но был таким же нескладным, как и все они. Все как один с мерзкими морщинистыми рожами, сухими жилистыми телами, одетыми в какое-то подобие кожаного доспеха и непонятные юбки.

Один из гоблинов, я решил звать этих тварей так, уж больно они похожи на них, хотел метнуть в меня копье, как вожак махнул рукой, запрещая ему. Оскалившись, он показал полную острых зубов пасть, из которой капала густая слюна.

– Молоденький. Вкусный, похоже. Не то, что предыдущие, – всего несколько слов, и я понял, в какую задницу попал. Жуженя не будет. И теперь окончательно ясно, что произошло с гонцом. А я последняя надежда для города, для всех этих людей которые верят, что спасение придет. Черт, вот ты и выделился своими заслугами Ян. Бойся своих желаний, ибо они имеют обыкновение сбываться.

“Посмотрим, из какого теста ты сделан, мальчик”. Да заткнись ты, внутренний голос и без тебя тошно.

Меня словно ударило молнией – между спасением меня и города стоят лишь девятнадцать жалких тварей. Вдох-выдох, и ноги сами становятся в столь привычную стойку. Гоблин шел ко мне, доставая кривой нож, перебрасывая его из одной руки в другую. Он видел перед собой лишь безвольную овцу, которая устала бегать и ждет своего заклания. В это время мой разум сканировал округу, запоминая каждую ямку, каждый корень, который может помешать мне. Я чемпион, я всегда рвусь вверх и никогда не сдаюсь, это то, что составляет стержень моего характера. Плевать, сколько раз я упаду, я всегда поднимусь снова. Я выживу и сегодня! Никто меня не остановит и уж точно не мелкие зеленорожие выродки.

– На колени, человечек. И Грукх сделает все быстро, – он что, серьезно верит в подобное? Но почему бы и нет. Главное сделать все красиво и естественно. Вожак среди них самый опасный и если есть шанс вырубить его первым то надо им воспользоваться. Это все вранье, что в драке нада вырубать первым сильнейшего. Первым надо вырубать надо ближайшего и максимально жестоко и эффектно. Причем, чем эффектнее тем лучше и в идеале с одного удара. Пора!

Когда тварь почти подошла, я сделал вид, что у меня от страха трясутся ноги, и медленно начал опускаться. О, какая же мерзкая улыбка была у выродка! Он подошел почти вплотную. Стоило ему занести нож, как потеха началась.

– Сдохни! – кулак без замаха рвет шипами перчатки руку гоблина, а я, распрямляясь в прыжке, вбиваю ему локоть в лицо. Боги, как же мне нравится слушать этот божественный хруст. С диким рычанием я атаковал.

Рефлекторно я выхватил нож из его ослабевших рук и, крутанувшись вокруг, тут же вбил пятку в его лицо, окончательно дробя кости. Ну что, коротышки, чемпионы не сдаются.

Твари, словно очнувшись, рванулись ко мне. Идиоты, в бою толпой мне будет только легче. Левой рукой я перехватил нож обратным хватом – поможет в ударах локтями.

– Ко мне уроды! – меня вела безумная ярость боя. Жизни тысячи людей зависят от моего успеха! Я не проиграю!

Копье самого быстрого коротышки я пропустил мимо лица и одновременно вбил ему в колено удар, ломая его ногу как спичку. Принцип один удар – один труп хорош, но когда ты бьешь против толпы, – это полная хрень. Единственный способ выжить – двигаться. Двигаться и калечить, калека стонет и мешает двигаться. Воля и боевой дух в драке часто решает куда больше чем техника и сила.

Уличные драки на земле научили меня одному: не хочешь, чтобы тебя затоптали, постоянно двигайся, бросай врагов под ноги, пусть мешаются друг другу. Мелкие рвались ко мне, как дикие звери. Не, парни, в эту игру надо играть по-другому!

Удары сыпались со всех сторон. Я постоянно двигался и делал то, что умею лучше всего, – бил. Мне было плевать, куда попадает удар, в моем положении важнее было толкать, чем бить, и я делал это с успехом. Шипованные перчатки рвали плоть и ломали кости. В кураже я просто не чувствовал их ударов. Мы кружились по поляне, и они падали один за другим: держать правильный удар они не умеют.

Сознание этих уродов прояснилось, лишь когда их осталось всего семь, а по поляне валялись стонущие сородичи. Они дышали как загнанные лошади. Вас бы к нам на тренировку. Хрен вам, а не отдышаться. На моих губах расцвела безумная улыбка.

С ног до головы в чужой крови, я рванулся вперед к ближайшему. В больших глазах твари была паника, и с воплем он начал махать клинком, пытаясь достать меня. Ветка, подцепленная ногой, летела ему в лицо, заставляя отшатнуться, а я уже пробил апперкот, ломая ему челюсть и тут же добивая его ногой в гортань.

Облизнув кровь с шипов на перчатке, я раскинул руки в стороны и медленно начал двигаться к оставшимся с моей фирменной ухмылкой.

– Вкусные. На колени, коротышки, и я все сделаю быстро, – я нарочно копировал манеру их вожака, а в голове звучал голос моего тренера – Вандерлея Сильвы по прозвищу Убийца с топором: “Страх – такое же оружие, парни. Я дрожу каждый раз, когда выхожу на ринг, но стоит ублюдку передо мной меня ударить. В моей голове звучит лишь одно: я хочу убить тебя”. Да, суки, я хочу вас убить!

Четверо рвануло от меня, как от самой смерти, а вот двое, переглянувшись, наоборот, собрались и начали расходиться, беря меня в клещи. Рванув к одному, я почувствовал обжигающую боль в боку, и сразу кровь полилась из открытой раны. Плевать! Время пошло, сейчас они попытаются растащить меня, чтобы я ослабел от потери крови. Хрен вам, я все-таки чемпион!

Преимущество в росте нивелировалось тем, что, в отличие от меня, гоблин умел владеть ножом. Он кружился, пытаясь подставить мою спину под удар собрата. С каждой секундой я чувствовал, как я слабею. Дерьмо!

Нож из левой руки полетел в лицо уродца, а я, как пушечный снаряд, снес его с ног, всаживая шипованные перчатки ему в лицо. Хруст костей казался мне божественной музыкой. Боль обожгла спину, и кровь вновь полилась из тела, а я, совершенно забыв про боль, шептал свою мантру. Боли нет. Смерти нет. Есть лишь путь. Есть лишь моя воля.

Резко развернувшись, наплевав на расходящуюся рану, я схватил тварь за руки, заплатив за это несколькими порезами. Рывок вперед. И мой лоб, словно молот, впечатался в лицо урода, делая его еще уродливее. Вены, пульсирующие на моем лбу, горели огнем, а я бил и бил гоблина, совершенно не чувствуя, как его кровь и мозги расплескиваются от каждого следующего удара.

“Вот видишь, мальчик. Ты уже узнал многое о себе”. Голос из моего подсознания вывел меня из боевого транса. Отбросив от себя измочаленного гоблина, я поднялся на ноги, неожиданно осознав, что я не чувствую боли от ран.

Осмотревшись, я не увидел непосредственной опасности и решил проверить, насколько все со мной хреново. Когда в тебя тыкают железками, обычно организму это крайне не нравится.

В халате, в районе ребер, зияла солидная прореха: похоже, этот уродец метнул нож. Раздвинув дыру, я уже внутренне приготовился увидеть разрубленную плоть, а увидел лишь свежезарубцованный шрам, такой, что чуть дернешь, и кровь пойдет вновь. Как? Как, вашу мать?

“Ты чуть больше, чем просто Ву Ян. Для некоторых ты надежда, для некоторых – проклятье. А пока ты должен показать, кто ты на самом деле. И сделать еще одну маленькую вещь”. Издевательский голос в голове расщедрился на небольшую лекцию. И какую же вещь я должен сделать? “Выжить”.

Из-за дерева на поляне вышел одоспешенный самурай с эмблемой паука на груди.

Глава седьмая. Гонка со смертью.

– А ты хорош, – голос самурая искажался маской, но даже так было ясно: он очень молод. – Еще даже не сформировано ядро, а уже сумел в одиночку разогнать охотничью стаю. Говорил же я сенсею, что сюда надо две-три опытные стаи, а не этот мусор. Самоуверенное старичье.

Я молчал и прокачивал кислород через легкие, это тело оказалось приспособлено для боя куда лучше, чем я мог предположить, но будем честны: тут мне не светит ни хрена. Боец в доспехах, да еще вооруженный нормальным длинным мечом, порежет меня на мелкие кусочки, я и пикнуть не успею. Это только в фильмах категории В и дерьмовых книгах главный герой нагибает всех легко и непринужденно. Мне и так повезло, что зеленые оказались трусливыми как шакалы, да к тому же с хлипкими костями. Будь среди них не двое бойцов, а хотя бы четверо, они бы уже пировали над моим бездыханным трупом.

Здесь же ситуация куда хуже, а если быть совсем честным – полная задница. Парень явно тяжелее меня и что куда хуже он профессионал. Единственный шанс вымотать его. Бросаться на такого без оружия – это самоубийство, а вот сбежать – вполне себе шанс. Темнота и тяжесть его экипировки дают мне приличный шанс, ну, конечно, и фору метров в тридцать если не больше. Главное теперь – не облажаться!

Медленно двигаясь ко мне, паук снял маску. Луна осветило его лицо. Парень был молод, на первый взгляд, вряд ли больше восемнадцати. Приятная улыбка сменилась оскалом, когда он увидел рану на моей спине. Из раскрытого рта вылетел раздвоенный язык, как у змеи. Он вибрировал, словно чувствуя мой запах. Да что же сегодня за день! Ты-то что за урод? Тут вообще нормальные люди есть?

– Пожалуй, я съем твое сердце сам, – стоило ему сделать еще один шаг, как я рванул вперед, словно загнанный олень. Вот только, даже убегая, я был все еще опасен.

Ногой подхватив копье, я подбросил его и перехватил поудобнее, уже на ходу мчась сквозь заросли и пытаясь сориентироваться на местности.

Ненавижу бег!

Взгляд за спину показал, что выродок от меня не отстает ни на шаг. На его лице сияла довольная улыбка, ему явно нравилось загонять добычу. Вот же урод!

Как это сволочь не теряла темп? Тяжелая ветка, которую я на ходу рванул за собой, хлестнула как плеть, но этот выродок перерубил ее мгновенно выхваченным клинком. Вот это реакция! Что ж ты за монстр такой? Улыбка этой твари стала только шире, ему, похоже, нравилось, что я не сдаюсь. Чувствуешь себя всесильным охотником урод? Посмотрим кто кого, я тебе покажу, что значат годы тренировок в зале Шутэ-бокс!

Лунный свет осветил приметную скалу рыжего цвета – Ржавый клык! Боги, я наконец-то понял, где я нахожусь. В голове развернулась карта, перед Ржавым клыком есть озеро, вот там-то я от этого урода точно оторвусь, хрен он в доспехах поплавает! А я, конечно, не братья Диасы, которые выносливость тренируют триатлоном и травой, но плавать люблю и умею. Надеюсь этот урод не умеет как Моисей раздвигать воду.

Осознание, что я смогу выжить, придало мне сил, и я еще ускорился, стараясь при этом не терять головы и контролировать дыхание. Главное сейчас не споткнуться иначе я труп. Мысли материальны! Камень под ногами едва не стал для меня могильным, но я сумел оттолкнуться и не сбить шаг. Паук бежал за мной, как приклеенный, со своей дурацкой улыбкой. Выродок, не будь у тебя мечей, я бы стер ее с твоего лица!