Марк выбрал по фотографиям пятерых сотрудников постарше. Он знал по опыту работы консультантом по киберзащите, что люди в возрасте более доверчивы в цифровом пространстве. Гендерный состав выборки все-таки перевешивал в сторону женщин четыре к одному. В клинике работало всего шесть врачей-мужчин, и один из них уже был к тому же задействован. После этого отправил каждому личные сообщения от центров, где они не так давно проходили повышение квалификации. Например, психотерапевт, которую Марк отобрал как профессионального любопытствующего, должна была получить следующее письмо:

«От кого: Институт психотерапии и медицинской психологии РПА им. Б. Д. Карвасарского

Кому: Хотиковой А. С.

Уважаемая Алина Сергеевна,

Спасибо за то, что воспользовались услугами повышения квалификации в нашем институте. Мы ценим каждого своего студента и рассчитываем на долгое профессиональное сотрудничество. Психотерапия постоянно развивается и требует от специалистов поддержания уровня знаний и методов на современном уровне. Приглашаем Вас посмотреть новые программы и курсы на нашем сайте. https://ipmp-spb.ru/

Также мы подготовили подарок своим любимым выпускникам – это бесплатная свежая подборка литературы по психологии и психотерапии. Скачать ее можно ЗДЕСЬ.

С огромным уважением,

Коллектив ИПМП РПА им. Б. Д. Карвасарского».

Ссылка на сайт института была настоящая. Но при нажатии ссылки для скачивания книг на компьютер загружалась шпионская программа, которая позволяла взять полное управление компьютером жертвы. Пользователь же получал лишь сообщение, что ссылка не может быть выполнена. Если бы Алина Сергеевна вздумала написать ответом вопрос о нерабочей ссылке или желании еще поучиться в институте, то ее отклик бы прилетел на анонимный ящик в почте Гугла, а не в настоящий институт.

Подобные тщательно персонализированные послания получили и другие участники выборки, благо их работодатель постарался раскрыть всю профессиональную информацию сотрудников. В итоге двое врачей из пяти впустили электронного шпиона на свои компьютеры. В споре полов победили женщины. Единственный мужчина заглотил свою приманку. А из женщин это сделала только одна Алина Сергеевна. Трое других избранниц проигнорировали «троянского» коня от Марка.

А может быть, просто была не их смена.

Глава 8

Марк с ужасом осознавал изменения, которые произошли с ним за годы борьбы с хакерами. Если при первом взломе почтового ящика омерзительные навозные жуки тут же начали плодиться в его разуме, то сейчас он их не чувствовал. Он прочитал за последние годы тонны пиратской литературы, был в курсе всех современных утилит и методов взломщиков, а самое главное, участвовал в обсуждениях на их форумах. Он пропитался этим кодом, деформировался. Как полицейский, который весь рабочий день живет в преступном мире и каждый день сдвигает свою норму на сторону преступников, не замечая, что он уже давно не добрый и честный идеалист, а авторитарный и мстительный тиран.

Участие в так называемом проекте по установлению потенциальной правды все больше раздвигало для Марка вход в темный мир киберпреступности. И он уже не казался ему таким же отвратительным, как раньше. Единственное, что радовало Озерова – это то, что он отдавал себе отчет в этом и, скорее всего, сможет остановиться до того, как окончательно перейдет черту. А пока что скачанные в даркнете программы установились на компьютеры ничего не подозревающих жертв. Для них это выглядело как небольшой сбой – компьютер завис на пару секунд, а затем самостоятельно перезагрузился. Странно? Да, но с кем такого не было? Главное – техника продолжила спокойно работать. А психотерапевт даже и не заметила этого незначительного происшествия, так как увлеченно писала ответ подружке в WhatsApp.

Тем не менее незаметно установленная программа-кейлоггер теперь записывала все нажатия клавиш и делала скриншоты экрана каждую секунду. Другая программа должна была в установленное Марком время (час ночи), когда все работники точно дома и, скорее всего, в кровати, включить компьютер и запустить удаленное управление компьютером. Удаленку даже устанавливать было не нужно, она сейчас стоит у всех. Удобное приложение для администратора – можно помогать пользователям, не поднимая свою жопу с мягкого кресла. Ammyy или TeamViewer – Марку было без разницы, хоть древний Radmin – любая из этих программ давала безграничный доступ ко всем данным.

Марк проверил, что кейлоггер начал собирать свой архив, и отъехал от компьютерного стола. До одиннадцати вечера (час ночи по Кемерово) он был свободен. «Я ведь ничего не краду и не собираюсь красть», – успокоил он себя в очередной раз.

День пролетел незаметно. Жаркий июль манил на улицу. После приезда курьера с продуктами и сессии готовки Марк выкатился на крыльцо и наслаждался запахом скошенного соседом газона и наступившей после рыка газонокосилки дневной тишиной рабочего дня, когда почти все уехали по делам в город. Он покатался по бетонным дорожкам вокруг своего дома, взобрался на турник, хотя дед и запрещал ему использовать «эту хрень» в одиночку. Поспал в своем кресле, укрывшись в тени дома до возвращения первых вечерних машин, шуршавших по щебенке. Зимой он мог позволить на снегокате уехать за пределы своего участка, в лес, к замерзшей реке, но летом отсутствие асфальтового покрытия держало его внутри стен из профлиста. Это было лучше, чем гнить в бетонных перегородках городской квартиры, но далеко не являлось свободой. Марк часто говорил, что сейчас каждый житель планеты уже может понять его после длительных отсидок взаперти своих жилищ. В отличие от подавляющего большинства локдаун Марка был бессрочным. Потому он и бродил постоянно по цифровым картам Гугла, понимая, что никогда не попадет в эти места взаправду. Ведь ему ни за что не выдержать огромных пространств с высокими крышами аэропортов, готовых обвалиться в любой чертов момент. Видимо, это его личный вирус, от которого нет вакцины.

Лесной воздух волшебный. К вечеру он cмыл все мрачные мысли, нагнал аппетит и зарядил энергией. Марк еле дождался одиннадцати вечера, чтобы продолжить свой детектив. Сетевой мир был открыт и безграничен, как июльское безоблачное небо.

Андрей Семенович Генералов интересовал Марка значительно больше Алины Сергеевны Хотиковой. Андрей Семенович был онколог. Скорее всего, нет разницы, считал Марк, и доступ к картам пациентов имеют все врачи, ведь посетители клиники перемещаются от одного к другому, а электронная карта должна быть одна. Но онколог был профильным специалистом, мало ли что еще понадобится узнать. Поэтому Озеров в первую очередь воспользовался удаленным доступом к компьютеру Генералова.

В архиве кейлоггера содержались все данные, что онколог настучал на клавиатуре за день: диагнозы, истории болезни, рецепты, сообщения, логины, пароли. Марку был нужен только доступ в медицинскую информационную систему клиники. Пароли Андрея Семеновича к почте на мэйле, банковским приложениям и врачебным форумам были в полной безопасности.

Озеров не любил больницы, но ему приходилось там бывать. Как минимум раз в год, чтобы подтвердить свою инвалидность. Вдруг произойдет чудо, и государство сможет отменить скудную пенсию и скидки на лекарства. Вся информация о его болезнях, сданных анализах и лечении содержалась в электронной медицинской карте. Слава богу, давно прошли те времена, когда приходилось хранить и носить с собой неудобную бумажную кипу справок, диагнозов и направлений, написанных таким почерком, что все равно не прочитать. Сейчас любой специалист больницы может получить самую сокровенную историю пациента практически по одному щелчку в своей информационной системе. Конечно, они подписывают соглашения о неразглашении, но все, что имеет ценность, всегда попадает в продажу. Возможно, страховые компании, фармацевтические гиганты и похоронные агентства знают о нас гораздо больше, чем мы предполагаем.

Марк проник на компьютер онколога, нашел ярлычок «МИС» на рабочем столе и вошел в программу, где хранились тысячи людских судеб, как трагических, так и счастливых. Разобраться в навигации опытному программисту не составляло труда, ведь логику информационных систем все-таки создали люди вроде него. Две минуты поиска – и история болезни Зайцевой Марины лежала перед ним. На самом деле Зайцевых Марин было на удивление много для не самого большого города. Но у Озерова был ее сотовый номер, который он сохранил, когда просматривал ее почту (рылся в ее почте). Поэтому он легко отмел неподходящих Марин, возможно, счастливых и живых.

Марина обратилась в клинику в середине июня в связи с плохим общим состоянием. Головные боли, сонливость, утомляемость, перепады настроения – было написано в жалобе пациента на первом приеме у терапевта. Естественно, ее отправили сдавать целый ряд анализов. Доктор также отметила признаки депрессии и посоветовала обратиться к психологу. Анализы не выявили каких-то критических проблем, и терапевт рекомендовала сдать кровь на онкомаркеры. Марина тянула какое-то время, судя по сроку между заключением и сдачей. Может быть, эти анализы не входили в страховку, и понадобилось время, чтобы раздобыть деньги. Но в итоге один из онкомаркеров вышел за пределы нормы, и Зайцеву направили на гистологическое исследование – забор ее живой ткани для пристального изучения. Марина прошла его двенадцатого июля. Результат был получен через три дня. А еще через три дня она наглоталась таблеток и перестала существовать.

Результат исследования был отрицательный. Но в этом случае отрицательный тест являлся позитивным ответом. Это значило, что у Зайцевой не было рака!

Марк оглушенно откинулся на спинку своего инвалидного кресла. Марина должна была торжествовать. Наконец с ней случилось что-то хорошее в затянувшейся полосе неприятностей. Но она сделала совсем наоборот. Совершила страшный поступок. В чем же дело? Предположений не было.

Скачать документы система не позволяла. Озеров мог бы попытаться сломать логин администратора, чтобы выгрузить карточку Марины, но это создало бы дополнительные улики, и кто его знает, каким образом они могли быть использованы в дальнейшем, он сейчас не был прикрыт законным договором и действовал как преступник. Марк сделал скриншоты основных медицинских анализов и удалил все незаконные программы с компьютера Андрея Семеновича. То же проделал и с компьютером психотерапевта. Если о преступлении не узнают, считай, что его и не было.

Закончив, Марк отправился в кровать, но долго не мог заснуть. Поведение Зайцевой, по его мнению, было нелогичным. Да, молодые девушки не самые последовательные особы, особенно на грани нервного срыва, но значит, что-то произошло за эти три последних дня, о чем они с Виктором пока не догадываются. Им нужен был свидетель, кто участвовал в жизни Марины. Не могла же она быть совершенно одна.

Утром Марк созвонился с Виктором. Тому нечем пока было похвастать. Марк рассказал ему, что последний анализ Зайцевой показал, что она не болела раком. У нее были какие-то проблемы, судя по истории болезни, больше психологические, но не смертельные. Ей ставили под вопрос этот диагноз, но он не подтвердился. И Марина узнала об этом за несколько дней до смерти. Виктор был поражен.

– Она прошла через что-то невообразимо тяжелое. Я не представляю, как жить в ужасе от того, что можешь умереть такой молодой.

– Вот я и думаю, что она должна была поделиться этим с кем-то близким. С матерью или даже с бывшим мужем – ведь отношения не рвутся в один миг.

– Да, он, наверное, обрадовался бы, – ехидно предположил Виктор.

– По-моему, ты очень сильно переоцениваешь его участие. У тебя нет никаких доказательств, кроме времени начала буллинга.

– Так пора за него взяться и найти эти доказательства.

– А ты не думал с ним просто поговорить?

– Ха-ха.

– А что такого, если даже это он, может, переживает поболее твоего, что так случилось. Смерть, она сразу все долги списывает.

– Вот сам и общайся.

– Вот и поговорили.

Установилась тишина. Сообщники молчали, но не отключали связь.

– Достань телефон, глядишь, и поговорю, – Марк пересилил молчание.

– Ладно, попробую, – отозвался Виктор.

– Как его зовут?

– Зайцев, – произнес Решетников. Но тут же опомнился и добавил: – Николай Зайцев.

– Отлично. Скинь мне еще номер ее мамы, может, тоже пообщаюсь.