Теперь о том, что касается преимуществ. Возьмем для начала личные, ограничившись вашими, поскольку мои очевидны и вас они в любом случае мало интересуют. Вы получите все социальные блага брака при минимуме взятых на себя обязательств, за исключением финансовых, что вы вполне можете себе позволить. Вы будете вправе сами решать, давать или отказывать. Вы сможете удовлетворить ваш материнский инстинкт в своем доме со временными или постоянными объектами – по своему усмотрению. Мой интеллект всегда будет к вашим услугам. При всем при том я не стану навязывать вам его без необходимости. Рядом с вами будет мужчина, который смиренно вас обожает, но у которого при этом больше истинной гордости и интеллекта, чем у любого другого знакомого вам представителя мужского пола. Я встретил вас год назад, когда, покинув Западный колледж, поступил на работу в Колумбийский университет. Я влюбился искренне и страстно, с первого же взгляда. Я боготворил вас так, как боготворю свою работу. Для меня это смысл жизни и единственное приемлемое свидетельство присутствия непорочной правды и красоты в нашем мире. Вы обогатили меня эстетически. Я родился в тот день, когда вас увидел…

Сильвия была не в силах оторвать взгляда от его блеклых напряженных глаз. Сейчас она ничего не видела, кроме них. Сделав над собой усилие, она наконец произнесла:

– Не нужно продолжать… пожалуйста. Пожалуйста, не продолжайте.

Циммерман взмахнул рукой и безвольно уронил ее на траву:

– Хорошо. Не хочу вас смущать. Я признался в своих чувствах, руководствуясь следующим. Во-первых, чтобы проинформировать об их существовании, а во-вторых, чтобы открыть вам свое сердце, если судьба улыбнется и вы ответите мне взаимностью. В противном случае я торжественно обещаю никогда больше не докучать вам, как не докучал весь прошлый год. Но как я уже говорил… хотя, вероятно, вы надо мной посмеялись… впрочем, в один прекрасный день это может вам пригодиться… я всегда к вашим услугам… Ну и еще одно преимущество для вас – надеюсь, вы расцените это именно так – состоит в том, что в один прекрасный день ваш муж наверняка будет известным и уважаемым человеком. Мне начертано судьбой стать ведущим ученым в своей области. Прошу прощения, но сейчас я не могу этого доказать. Могу только утверждать. У меня есть абсолютно все необходимые качества: темперамент, интуиция, аналитические способности, – чтобы взять в свои руки зонд, который современная психология вонзает, точно кинжал знаний, в глубины человеческого мозга, и опустить его на новую глубину. Я также обладаю непреклонной и страстной решимостью делать свое дело. До нашей встречи работа была моей единственной страстью. Но не тревожьтесь – моя страсть к вам находится под контролем. Я умею контролировать все, что управляется моим мозгом.

Циммерман так увлекся, что даже не обратил внимания на пчелу, севшую на прилипшую ко лбу влажную прядь волос.

– Но довольно говорить о препятствиях и преимуществах. Я хочу, чтобы вы сейчас рассмотрели самое главное преимущество, а именно ту огромную пользу, которую наш союз принесет обществу, науке, всем нынешним и грядущим поколениям людей. Мартин утверждает, что не знает размеров вашего состояния, но, насколько я понимаю, оно равняется трем-пяти миллионам долларов. Вы можете оставить треть этих денег для личных нужд – мои потребности ничтожно малы, – а на оставшуюся сумму мы создадим научно-исследовательскую психологическую лабораторию под моим руководством. Учитывая ваше полное невежество в данном вопросе, я вряд ли смогу объяснить вам огромное значение этой идеи.

Лаборатория будет расположена здесь, в Нью-Йорке, в недорогом, но просторном помещении. У нас будет неиссякаемый источник материала для исследований: это мужчины, женщины, дети, младенцы, которых можно нанимать задешево и при желании заменять другими. Нам придется вложить не более пяти процентов от начального капитала в исходное оборудование, благодаря чему у нас останется достаточно средств на развитие и текущие расходы. Я уже разработал детальную трехлетнюю программу независимых исследований и экспериментов с оценкой стоимости. Потенциальные результаты, которые будут получены под моим руководством, поражают воображение.

Максимум через десять лет наша лаборатория будет признана ведущим и наиболее авторитетным центром для психологов всего мира. Ее результирующее влияние на общество, на повседневную жизнь мужчин и женщин трудно переоценить. Она расширит область их знания, сделает счастливее и будет способствовать более эффективному функционированию как наиболее высокоразвитых организмов. И все это станет возможным именно благодаря вам. Именно вы будете поддерживать живой огонь науки, подбрасывая в него топливо. Мало того, при желании вы сможете принять участие в изысканиях. На основе абсолютно новой концепции взаимосвязи наследственности с окружающей средой я разработал план серии экспериментов с младенцами, которые вы сумеете проводить под моим общим руководством. Трудиться с вами плечом к плечу станет для меня величайшим наслаждением. Вы сможете отлично управляться с детьми, но только после того, как освоите основные научные дисциплины. На все про все уйдет около двух лет, если работать по десять часов в день. Вы будете не только постоянно общаться с двадцатью или тридцатью детьми – пожалуй, я остановлюсь на двадцати пяти, – но и испытывать чувство глубокого удовлетворения от осознания огромной важности своей работы для всего человечества.

Сильвии оставалось только устало кивать. Несмотря ни на что, где-то глубоко внутри у нее росло твердое убеждение, что когда-нибудь она будет весело смеяться, вспоминая эту сцену, но только тогда, когда ей удастся забыть горящий взгляд этих блеклых глаз. И вот наконец она произнесла, запинаясь, глядя в глаза Циммермана:

– Но… я вовсе не хочу направлять вас по ложному пути. Честное слово. Я вам совсем не подхожу. Вам нужна серьезная, целеустремленная девушка, а я отнюдь не такая. И вообще, я ужасная эгоистка. Ой, возможно, я могла бы дать вам немного денег на создание лаборатории… через шесть месяцев… когда я их получу.

Циммерман покачал головой:

– Так не пойдет. Вы сможете дать сравнительно небольшую сумму. Вы вряд ли рискнете выделить мне две трети своего состояния, когда дело дойдет до этого. А у меня не будет никакой гарантии в финансовом обеспечении будущих потребностей. Мое основное возражение… Очевидно, я недостаточно ясно выразился. Лаборатория должна стать лишь одним из преимуществ нашего брака. Я молод и при любом раскладе сделаю успешную карьеру. Но успех будет неполным, если вы не сможете разделить его со мной. Монстр с мозгами, нервами и костями, но без сердца… Впрочем, это все поэзия. Еще год назад я был не в состоянии произнести что-то, столь далекое от науки, как это. Но, встретив вас, я понял, что не существует лишь одной истины, на самом деле их две: одна освещает путь, а другая нас согревает. Прежде я никогда не испытывал потребности в тепле. Так, человек с врожденной глухотой не нуждается в музыке. Если быть точным, я имею в виду тепло вашего присутствия рядом со мной. Я могу быть весьма сдержанным… Но, видит Бог, в вашем присутствии это невозможно. – Циммерман замолчал, потом со вздохом пробормотал: – Вот это и есть мое предложение. Я хотел вас уговорить, а не отговорить.

«Бедняга, – подумала Сильвия. – Вот бедолага!»

– Нынешней весной мне плохо работалось. Да и лето было не лучше. – В его голосе внезапно послышалась ярость, холодная ярость под стать его блеклым глазам. – Я должен во что бы то ни стало прочистить мозги. Мне нужно работать.

Сильвия посмотрела на Стива круглыми глазами. Она не привыкла скрывать своих чувств, если того не требовали правила приличия. Неожиданно ее осенило.

– Стив Циммерман! Так вот зачем вы приходили к Пи Эл вчера утром! Вы с ним об этом говорили?

Он с удивлением посмотрел на девушку и после секундного колебания покачал головой:

– Нет. Эту тему я даже не затрагивал. Я не настолько глуп, чтобы ему об этом говорить.

– Тогда зачем вы к нему приходили? Вы отказались сообщать полиции. Отказались это обсуждать. О чем вы говорили с Пи Эл?

– Я не могу вам сказать. – Циммерман покачал головой и нахмурился. – Вы меняете тему разговора. Я понимаю, что делаю предложение в чрезвычайных обстоятельствах. Вы сейчас в состоянии стресса, какого прежде вам не доводилось испытывать. Но тут уж ничего не поделаешь. Это мой шанс, и я не могу его упустить.

– Но я хочу знать. Почему бы вам не рассказать?

– Нет! – отрезал он. – Быть может, когда-нибудь потом. Если вы все еще захотите об этом узнать… если мы поженимся…

Сильвию невольно передернуло. Причем даже не от самой мысли, что Стив Циммерман может стать ее мужем, нет, у Сильвии просто сдали нервы.

– Я никогда не смогу выйти за вас замуж. Я ведь уже объяснила, что я эгоистка.

– Ничего страшного. Я тоже эгоист. Но даже с эгоистической точки зрения я обрисовал вам все преимущества…

– Нет. Пожалуйста, не надо. – Сильвия поднялась с камня. – Мне не нравится… Все это не имеет смысла. – Она сделала шаг в сторону.

– Минуточку… – Циммерман, по-прежнему сидевший, скрестив ноги, на траве, даже не поднял головы, чтобы посмотреть на Сильвию. – Я наверняка выразился слишком сдержанно… Но я могу вас умолять… Могу воззвать к вашему милосердию, показав, как я страдаю. Могу продемонстрировать вам насущную потребность…

– Не надо! Пожалуйста, не надо. – Она сделала еще один шаг.

– Погодите! – воскликнул Циммерман. – Вы отказываете мне из-за Мартина?

– Мы с Мартином помолвлены.

– Значит, все это из-за него…

Конец фразы повис в воздухе. Сильвия ушла. Наплевав на хорошие манеры и муки неразделенной любви, она просто взяла и ушла.

Циммерман так и остался сидеть к ней спиной. Он даже не потрудился проводить Сильвию взглядом. Он застыл, положив подбородок на грудь и опустив веки, чтобы дать отдых блеклым глазам; и только указательный палец правой руки, которой он опирался о траву, то нырял в крошечную ямку в земле, то медленно выныривал из нее.

Сильвия, поднявшись по лестнице из плитняка – альпинарий был расположен у подножия склона, – нерешительно огляделась по сторонам. Интересно, Мартина уже отпустили? Он сейчас дома или вышел подышать свежим воздухом? Она должна знать, что произошло. Стоит ли рассказывать Мартину о невероятном предложении Стива? Нет. Пожалуй, это еще больше расстроит Мартина и приведет в ярость… Тем не менее она знала, что непременно расскажет. В любом случае она уже давно пришла к выводу, что тесное общение с этим психом Мартину явно не на пользу, пусть даже они подружились еще до того, как Стив уехал работать в Западный колледж…

Сильвия сделала круг, пройдя мимо орешника через розарий. Пусто. На склоне не было ни души, и только на восточной террасе топтался полицейский в форме. Чтобы избежать неприятной встречи, Сильвия свернула направо и, поднявшись на холм, обогнула дом сзади. Увидев, как помощница повара Эллен с красными от слез глазами тащит мешок с продуктами, Сильвия подумала: «Она способна плакать и при этом работать, а я не могу ни того ни другого». Пройдя через дорожку к гаражу в сторону западной лужайки, Сильвия увидела, что два кресла возле теннисного корта кем-то заняты, и поспешила туда.

Но это был не Мартин, а Лен Чисхолм, беседовавший с Дол Боннер. Поколебавшись, Сильвия направилась к ним. Лен, который сидел со стаканом выпивки в руке, имея при этом приличный стратегический запас в виде бутылки и кувшина на столике рядом с собой, вскочил с места и поспешно придвинул Сильвии кресло. Но та, покачав головой, требовательно спросила:

– А где Мартин?

– Полагаю, в доме, – ответила Дол. – Я не видела, чтобы он куда-то выходил после того, как мы покинули салон для игры в карты.

– А что случилось?