Это шутка такая? Но чувство юмора сейчас мне полностью отказывает. Впрочем, если это юмор, то явно чёрный. Я подрываюсь за ней, подхватываю её на руки, и мы вместе окунаемся в море. Я держу её на руках и качаю на волнах. И неожиданно я увидел нас, как будто со стороны. Закат, море и обнаженные мужчина и женщина – одни в целом мире. Как Адам и Ева совершили грехопадение, вкусили так называемый, запретный плод. Впрочем, плод вкусила моя бывшая девственница, и мне кажется, что ей понравилось. Про себя я не говорю, мне так кайфово, как не было ещё ни с кем и никогда, учитывая, что сейчас ведущим был я. Малышка почти не принимала участия, разве что расцарапала мне спину. Тогда почему? Опыта у неё ноль, но у меня ощущения улетные. Космос! Мне кажется, что она тоже закатывала глазки от удовольствия. И несмотря на это между нами, как будто пролетело тёмное облачко. Не знаю почему, но между явно ощущается неловкость. Я вынес её на берег и поставил на песок. Практически не обсохнув, не сговариваясь, мы начали одеваться, не глядя друг на друга. Черт! Почему я должен чувствовать себя в чем-то виноватым? В том, что произошло, участвовали мы двое. Да, она была девственница, но она была не против, я видел это и даже уточнил, согласна ли она? Аля дала зеленый свет. Тогда в чём дело? Но все равно чувство вины меня не отпускает. Я открываю дверцу машины и помогаю усесться Але на переднее сидение. Обратно мы едем в полном молчании, благо добрались до отеля довольно быстро. В лифте стоим, как неродные, отодвинувшись друг от друга на приличное расстояние. Прямо детский сад!

– На всякий случай завтра купи таблетки, – напоминаю я и многозначительно смотрю на неё, – «скорую помощь».

Аля непонимающе хмурит бровки.

– Срочная контрацепция, – поясняю я.

Она кивает. Лифт остановился, мы вышли и двинулись к нашим номерам. Сначала мой номер, следующий её, но я прохожу мимо своего, провожаю Алю. Она правда мне очень нравится. И не просто нравится, я понимаю, это не девочка на ночь, чтобы снять напряжение. Это совсем другое. На таких женятся, рожают от них детей и берегут всю жизнь. Она уже как заноза пробралась в мое сердце и застряла там, причиняя боль. Мне кажется я ей тоже нравлюсь, иначе бы у нас ничего не было. Сейчас она дуется, даже не знаю на что. Мы оба получили то, что хотели, и не может быть никаких обид. Конечно, если бы она мне призналась, что у нее не было мужчин, я бы сделал её переход во взрослое состояние менее болезненно. Но что сделано, то сделано. Завтра мы встретимся и всё решим. В конце концов мы оба живём в Москве, почему бы нам не начать отношения? Конечно, жениться я не собираюсь. Для начала можно действительно попробовать отношения. Вот не хочу её отпускать! Пока я прокручиваю эти мысли в голове, плутовка оказывается успела приложить ключ-карту к двери, заскочить и захлопнуть дверь прямо у меня перед носом.

– Аль, – постучал я в дверь. Я почему-то не могу сейчас уйти. Вот не могу и всё! – Открой, пожалуйста. Давай поговорим, – на самом деле я хочу её поцеловать и ещё раз убедиться, что мне не показалось, что это действительно та волшебная девочка, которая мне нужна. Та самая, на которой нужно жениться.

– Спокойной ночи, Ярослав Александрович, – тихий ответ, – до завтра.

Облом! Я вернулся в свой номер и вышел на балкон. Может, она тоже сейчас выйдет? Но нет. Все напрасно. Соседний балкон пуст. Я выкурил сигарету и пошел в душ, встал под холодную воду, пытаясь привести свои чувства в порядок. А что особенного случилось, Исаев? Ну переспал я с очередной девчонкой! Она оказалась девственницей. И что? Это повод для такой нервотрёпки? Нет! Все дело в том, что эта девочка не очередная. Было в ней что-то такое, от чего не просто закипала кровь, а еще разжижались мозги. Мои, по крайней мере, точно поплыли. Ладно! Утро вечера мудренее. Завтра разберёмся. Если бы я только знал, что будет завтра, то решил бы все сегодня! Но мы полагаем, а бог располагает!

Мне кажется, что я только уснул, как знакомый рингрон на телефоне нарушил мой сон. На проводе мой друг и по совместительству заместитель – Богдан.

– Да, – сонно ответил я, пялясь на экран.

– Ты еще в Сочи, с Кичекмадзе так и не встретился? – ехидно интересуется он.

Странный вопрос. Я перевел взгляд на свои часы на тумбочке. Полвторого ночи. Он что, совсем оборзел?

– Говори яснее, – рявкнул я. – Ты очевидно вернулся из кабака? На часы смотрел?

– Я-то смотрел, – повышает он тоже голос. – А тебе видать на море понравилось красивых телок трахать. В общем так, – прохрипел он. – У тебя пятнадцать минут. Дуй в аэропорт, ты сегодня утром должен быть в Москве. В десять утра у Ткаченко – нашего конкурента встреча с Кичекмадзе. Он узнал, что ты в Сочи ждешь Кичекмадзе, и у него на руках все аргументы, чтобы перейти нам дорогу. Ты должен встретиться с Кичекмазде раньше.

Не, ну нормально! Я неделю жду этого мудака в Сочи, а он вместо того, чтобы лететь сюда назначает встречу Ткаченко? Мне хватило десяти минут, чтобы принять душ, одеться и собрать вещи. На ресепшене, когда я уже сдавал ключи, я затормозил, хотел написать записку Але, а потом передумал. Значит, не судьба! Да и мала Аля для меня, совсем девчонка. Вот и не пришлось делать мне выбор, за меня все решила судьба. Я успел в аэропорт, успел взять билет, и уже около семи утра был в Москве, а к девяти в офисе. Созвонился с Кичекмадзе, решил шахматную партию в свою пользу. Договор мы подписали. Это была победа! Ведь это был не просто договор. Это был либо вход в большой бизнес, либо выход из него навсегда, то есть, в никуда, а потом я утёр нос Иуде Ткаченко. Я поставил всё на то, чтобы победить и победил. Но почему я не чувствую себя победителем? Может потому, что я потерял что-то большее – судьбу? А может, я придумал, что эта девчонка моя судьба? Ну необычная, манкая, тянет меня к ней. И что? Я знал её один день. Может вернуться в Сочи и попытаться найти её? Я даже рассказал обо всём этом Богдану. Но мой друг, как всегда покрутил пальцем у виска, посоветовал мне вышибать клин клином и вечером поволок меня в клуб. Может, действительно он прав, и мне нужно просто отвлечься? Тогда мозги встанут на место?

Глава 5. Аля

Я захлопнула дверь своего номера и медленно сползла по стене вниз. Мамочка дорогая, что же я натворила? А что я натворила? Переспала с мужчиной, который очень мне понравился, аж до мурашек? Хотя, нет, он мне не просто понравился, я в него влюбилась без памяти. И я даже рада, что именно он стал моим первым мужчиной. Тогда чего я закрылась, почему не впустила его в свой номер? Да потому, что мне нужно успокоиться и принять всё то, что произошло со мной. Не каждый день прощаешься с девственностью. Что он там говорил насчет таблеток? Кажется, срочные контрацептивы. Завтра нужно не забыть купить. И ещё завтра нужно с Ярославом быть немного поласковей. Я ему тоже нравлюсь, я видела, как у него страстью горели глаза. Он готов был меня сожрать. А я, кстати, совсем и не против. Я стою под душем и «дождь смывает всё следы» наших преступлений. Так по крайней мере, думаю я. Вот проснусь завтра и на всё посмотрю другими глазами. Ведь ничего страшного не случилось. Просто я стала женщиной, и это нормально, да ещё с мужчиной, в которого я кажется влюбилась. Единственное, что меня смущает, как завтра с ним общаться? Как будто ничего не произошло или же наоборот, чётко понимая, что между нами произошло? И что после этого будет? Интересно, а как он ко всему этому относится? Не ломай себя голову, Аля, всё-таки нужно дождаться утра. А сейчас спать!

Ночью мне казалось, что я не сплю, или я ненадолго проваливалась в сон и снова просыпалась. Перед глазами все время стояли картинки из нашей любви на морском берегу. Его сильные руки, его губы, поцелуи…Но уже в восемь утра я проснулась окончательно, приняла душ, привела себя в порядок и выглянула на балкон. Интересно, Яр проснулся? Соседний балкон был пуст. Промаявшись ещё часок, я спустилась позавтракать в ресторан. Вдруг Яр будет там? От волнения у меня кусок не лез в горло, тело напряжено, спина прямая, как будто я проглотила спицу. Я села лицом к двери ресторана, и каждый раз, когда кто-то заходил, у меня сердце проваливалось вниз. Это был не завтрак, а изощренная пытка. Мне казалось, что вот-вот он появится, сядет за мой столик, и мы поговорим. Но завтрак закончился, а он так и не появился. Я вернулась в номер. И что делать дальше, сидеть его ждать? И я рассердилась. Вот ещё! Пойду на пляж, захочет, сам найдет меня. Я лежала на шезлонге, прикрыв шляпой лицо и думала. Почему его нет? Может быть у него дела? Он же говорил, что приехал подписать какой-то контракт. Может, он поехал на встречу, и к обеду появится? Я провалялась на пляже до часу дня. Окунулась в море, отшила нескольких навязчивых кавалеров, которые ко мне клеились и наконец вернулась в номер. А когда вышла на балкон повесить мокрый купальник, совсем рядом услышала громкий женский смех. Я вздрогнула и резко повернула голову. На соседнем балконе стояли незнакомые девушка с парнем. Они что-то обсуждали и громко смеялись. Я замерла, а сердце сжалось до игольного ушка, с трудом проталкивая кровь. Мне нечем стало дышать. Это что, новые соседи? А где же Ярослав? Я бросилась на ресепшен. Мне казалось, что я за минуту слетела по лестнице с седьмого этажа, минуя лифт. На ресепшине сидела приветливая девушка. Кажется, вчера тоже была она. Хотя, не могу вспомнить. Может быть и нет? Наверное, нет. А если нет, она может и не знать, уехал ли Яр? На негнущихся ногах я приблизилась к стойке.

– Скажите, пожалуйста, а Исаев Ярослав Александрович из 711 номера съехал? Там сейчас молодая пара, – я стараюсь говорить спокойно, но мой голос дрожит.

Девушка внимательно посмотрела на меня, а потом уставилась в компьютер.

– Минуточку. Да, Исаев освободил номер ночью, в половине третьего. Вызвал такси в аэропорт, я сама слышала.

– Спасибо, – пролепетала я.

Освободил номер! Как же просто! Если бы так же было просто освободить от него ещё свою душу или сердце. А вот там, кажется, он поселился надолго. Исаев Гад Гадыч – вот ты кто! За один вечер ты сумел не только взять мое тело, ты нагло влез в мое сердце, в душу и занял там все свободное пространство. Но ничего! Я вырву тебя из сердца и изгоню из души! И ничего, слышишь, совсем ничего от тебя не оставлю! А сейчас нужно идти на пляж, погода замечательная. Буду купаться и загорать, и совсем не буду о тебе думать и вспоминать! Но вместо этого я поднимаюсь на лифте в номер, бросаюсь на кровать и начинаю реветь. У меня не просто льются слёзы, я вою, как раненая волчица, волчица, которую бросил матерый волк. Какое странное сравнение! Хотя нет! Кажется, волки одни из немногих животных, которые остаются верными своей паре до смерти. Не помню откуда, но точно знаю, что волки способны на сильную эмоциональную привязанность. Волк-самец – моногамен, он идеальный семьянин, любит своих детей и всегда остается верным своей избраннице вплоть до смерти волчицы. Нет! Мой Исаев совсем не волк! Он скорее лев, который держит львиный прайд, имеет гарем самок и некоторое количество детенышей, возможно о существовании которых даже и не подозревает. А интересно, тот львёнок, о котором лев не знает совсем, не живет в этом прайде? Или его изгоняют из прайда? Бедный маленький львёнок, у него получается не будет папы-льва? Сама не понимаю, откуда вдруг у меня появились эти мысли, странные ассоциации и сравнения? Только через несколько месяцев я поняла, откуда.

Прошло пять лет

Глава 6. Аля

– Ярик! – зову я, пытаясь разглядеть тёмную макушку моего сыночка среди малышей средней группы детского сада, которые носятся, как угорелые по площадке, скатываются с горки, кричат и радостно визжат.

– Мам, – слышу я, оборачиваюсь и вижу сына, несущегося навстречу мне.

Я наклоняюсь, и он, как обезьянка повис у меня на шее. Я хочу его поцеловать, но он уворачивается.

– Ну, мам, я же не девчонка! – хмурится малыш, складывая бровки домиком.