Дариен обосновался в третьей спальне, очень скромной по размерам, и пальцем о палец не ударил, чтобы хоть как-то ее украсить или облагородить.

Прежде чем какое-нибудь решение пришло ему в голову, на пороге появился Ван, стройный, светловолосый, с длинным шрамом вдоль щеки.

– Думаешь, как бы меня вышвырнуть? – спросил он с улыбкой, но глаза его оставались серьезными.

Засмеявшись, Дариен пошел ему навстречу, чтобы обменяться рукопожатиями.

– Нет, только вот думаю, где бы тебя усадить. Я практически здесь не живу, но у меня все есть. Эль, вино, чай, кофе?

– Кофе, спасибо. – Ван оглядел комнату.

Дариен отослал Пруссока на кухню и пояснил:

– Здесь все по-спартански. Когда отец умер, душеприказчик вывез отсюда все бумаги, подтверждающие мое право на титул, а я не потрудился их вернуть. Тут еще были книги, какие-то старые альманахи и еще мног чего, но все сгнило, и я приказал Пруссоку их сжечь.

– А почему бы не продать все это? Неплохие деньги…

Дариен усмехнулся:

– Как знать… Рад видеть тебя, Ван.

Тот улыбнулся в ответ.

– Тогда позволь спросить, почему мы не увиделись раньше. Я вот только услышал, что ты вчера был на балу у Йовилов, и сразу к тебе: не знал, что ты в городе.

– Обустраивался. – Это прозвучало как извинение. – Может, пройдем в гостиную? Там, правда, все еще не распаковано.

– Тогда зачем тревожить саван? – Ван уселся в кресло с продавленным сиденьем у холодного камина. – Как поживаешь?

Немного встревожившись, Дариен сел во второе кресло. Ван мог приехать к нему просто по дружбе, в этом не было сомнения, но мог и по делу, имевшему отношение к прошлой ночи. У него были свои связи с «балбесами».

– Очень даже ничего, все под контролем, – ответил он. – А ты? Как жена? Дети есть?

В прошлом году Дариен был несказанно удивлен, узнав, что Ван женился на богатой вдове значительно старше его и стал обладателем поместья, пребывавшего в худшем положении, чем у Дариена.

– Все отлично! – сказал Ван. – Рекомендую и тебе обзавестись семьей.

Прежде чем Дариен смог отвлечься на эту тему, Ван спросил:

– Ты специально избегал меня вчера?

– Напролом и в точку, как всегда. Разумеется, избегал. Я был прокаженным на том празднике жизни, и у меня в мыслях не было заражать тебя.

– Никогда не подозревал тебя в донкихотстве. Но если ты и болел проказой, то теперь исцелился: стал любимчиком герцогини Йовил, – правда, не стал дожидаться, когда тебя увенчают лаврами.

– Чем очень расстроил ее, да?

Брови у Вана дернулись.

– Нет, только слегка озадачил. Зачем?

– Терпеть не могу, когда надо мной рыдают.

– Что в действительности происходит?

Дариена так и подмывало рассказать Вану все, но это продолжалось не больше мгновения. Ему не стоило посвящать друга во все эти подробности, потому что могут возникнуть определенные обстоятельства, до которых Вану вообще не должно быть никакого дела.

– Это мне за грехи. Я ведь все-таки виконт Дариен. Когда полк вернулся в Англию и был задействован в подавлении восстания отчаявшихся ткачей в Ланкашире, я понял, что служба в армии не для меня, и посчитал, что принесу больше пользы, занявшись делами своих поместий. Надо было разобраться с финансами и решить, что вообще делать с собственностью, включая вот это проклятое место.

– Выглядит как исключительно нормальное жилище.

– Ну его к дьяволу! Это логово чокнутого Маркуса Кейва.

– Господи, я так и подумал. Собираешься продать его?

– Я его уже год как выставил на продажу или аренду.

– Никто не отозвался?

– Ни единая душа.

В комнату вошел Пруссок с подносом, на котором стоял высокий фарфоровый кофейник и другая необходимая посуда. Еще виднелось блюдо с разнообразными бисквитами. Интересно, подумал Дариен. В этом доме ничего подобного еще ни разу не попадалось на глаза. К сладкому он был совершенно равнодушен, поэтому нисколько не переживал, но придется проверить, сколько тратит миссис Пруссок, в особенности на продукты для слуг, хотя в списке дел это стояло в самом конце. Если надо будет закрыть на это глаза, что ж: так будет дешевле в конечном счете, – а то откажутся от места.

Когда кофе был разлит и Пруссок вышел из комнаты, Ван сказал:

– Значит, в том, что ты унаследовал, было кое-что ценное: тебе повезло больше, чем мне.

Дариен успокоился – беседа не касалась опасных тем. У Вана мог даже быть кое-какой опыт по части управления недвижимостью и знание соответствующих законов.

– Удивлен, да? Самое ценное было распродано несколько лет назад, а три поместья заложены под небольшие проценты. Ими плохо управляли, однако они ежеквартально приносят доход, которого хватает на самое необходимое, а больше мне и не нужно. Твои фамильные поместья были в ужасном состоянии?

Ван сухо улыбнулся.

– Ушли за долги. Я решил свои проблемы, женившись на деньгах. Тебе бы тоже стоило рассмотреть такой вариант.

Дариен рассмеялся.

– Да разве богатая наследница согласится выйти замуж за Кейва? Мне вообще будет не просто найти вторую половину, а уж состоятельную…

– Глупости! – отмахнулся было Ван, но, подумав, решил, что он прав. – Тогда прошлая ночь – настоящая удача. При покровительстве Дебенхеймов ты скоро обретешь достойное место, и от амбициозных молодых леди не будет отбоя, это точно. А при титуле и вовсе станешь этаким красавцем оленем в сезон охоты.

Дариен снова засмеялся.

– Решил подбодрить меня? Похоже, и сам устраивал охоту, после того как вернулся?

– Зимой провел несколько недель в Мелтоне. Это превратилось в целый мир, замкнутый на самом себе.

Какое-то время они поговорили об этой Мекке охоты на лис, обсудили планы на следующий сезон, затем Ван взял еще один бисквит и как бы между прочим спросил:

– С чего это ты выступил в защиту Дари прошлой ночью?

Дариен понял, что они добрались до вопроса, ради которого Ван и приехал. Интересно почему?

– А что тебя удивляет?

– Я был уверен, что ты ненавидишь Дари всеми фибрами души. В Брюсселе ты избегал его как только мог.

Дариен постарался скрыть свои истинные чувства и как можно беспечнее ответил:

– Мы с ним не ладили в школе, поэтому и хотелось избежать столкновений, тем более перед сражением.

– Мы все старались высасывать до дна радости жизни, пока могли. Дари в этом деле мастак. Что между вами произошло?

– Старая история.

Внимательно посмотрев на него, Ван решил не настаивать.

– Значит, ты проявил великодушие, изменив своим обычаям, чтобы помочь ему. И помог. Теперь он навсегда покончит с зависимостью от опиума, и чем меньше будет груз на его плечах, тем лучше.

Дариен хотел сказать в ответ что-то ядовитое, но он знавал многих людей, которые оказались в плену у этого демона после долгих и мучительных страданий.

– Надеюсь, он победит.

Ван кивнул.

– У тебя тоже драка впереди. Ты хочешь быть принятым в лондонском обществе?

– Разве я не заслужил? – с вызовом спросил Кейв.

– Разумеется, заслужил. – По выражению лица Вана было понятно, какие чувства его обуревают. – Как мы можем тебе помочь?

– «Мы»? – удивился Дариен.

– Мы с Марией. Милости просим в гости – она с нетерпением ждет знакомства с тобой.

Дариен сильно в этом сомневался.

– Очень тронут, спасибо, но пока не могу: у меня мало друзей, и не хочется ставить их в неловкое положение.

– Чтобы вместо этого их обидеть? Одному богу известно, какие у нас запланированы общественные мероприятия – это женское дело, – но обязательно приходи к нам на ужин в следующую среду. А до тех пор мы будем оказывать тебе поддержку на всех светских вечерах.

– Твоя жена…

– Она согласится.

– Ты так в этом уверен. Неужели держишь ее под каблуком?

Ван засмеялся.

– Ты даже не представляешь, насколько абсурдна ситуация. Она уже согласилась сделать все от нее зависящее, причем сама предложила.

– Вероятно, твоя жена не вполне понимает, во что ввязывается. Она же вдова торговца, я прав? Иностранного торговца.

Ван опять рассмеялся, откинув голову назад.

– Ты ведь сам ничего не понимаешь. Мария, мой мальчик, урожденная Данпот-Файф. Для тебя это может ничего не значить, но ее имя на самом верху генеалогического древа, уверяю тебя. Мария – кузина герцогини Йовил, и через фамильное древо связана со всеми важными семействами, включая, полагаю, королевские, по меньшей мере в четырех странах. Сейчас она пребывает в особняке своей кузины и разрабатывает планы.

Дариен похолодел. Жена Вана кузина матери леди Теодосии? И все трое находятся в центре сети, которая обладает практически неограниченной властью над обществом? Это открытие было сродни западне: твой отряд наткнулся на солдат без оружия, обрадовался, а в это время на тебя из-за гребня холма сваливается целая вражеская армия.

– Я заверил Марию, что ты отличный парень.

Дариен опустил чашку.

– Ты говоришь так, словно сомневался в этом.

– Но ты ведь себе на уме, – сказал Вандеймен, посмотрев ему прямо в глаза.

– Я всего лишь хочу, чтобы меня приняли в обществе не как нечто экзотическое, а как вполне разумное нормальное человеческое существо.

– Тогда и вовсе не возникнет никаких сложностей. Мой тебе совет: оставь это женщинам. – Ван поднялся. – У меня назначена встреча, но к тебе заедет Мария с правильными приглашениями, которые ты должен принять: рауты и все такое, полагаю. Это просто повод войти в чей-то дом, с кем-то поздороваться, а потом уехать. Для этого потребуются визитные карточки.

– У меня есть. Но как же все это странно и…

Ван отмахнулся:

– И не говори! Столько всяких правил. Но все пэры Англии вынуждены посещать разные сборища, которые нельзя назвать избранными. Есть еще Театры и, возможно, выставки. Когда тебя увидят с Марией, это придаст твоей персоне вес.

– Очень любезно с твоей стороны. – Дариен пытался решить, стоит ли принимать такую помощь.

– Ты все еще боксируешь? – поинтересовался Ван.

– А что? Не терпится схватиться со мной?

– Всегда! – заулыбался Ван. – Это такой род занятий, во время которого ты общаешься с нужными мужчинами. В пятницу вечером? Можем отправиться в «Джексонс».

– С удовольствием.

Ван коротко пожал ему руку.

– Как здорово, что мы снова вместе, Канем! И на этот раз смерть осталась в далеком будущем.

Дариен проводил гостя до дверей, надеясь, что все сказанное им – правда.

Ощущение дружеского участия согрело. В то же время его обеспокоило появление новых линий на шахматной доске. Сейчас в игре три королевы, и они могут стать тремя мойрами^[1], которые решат, жить ему или умереть.

Быстрая оценка подсказала, что он больше не может воздействовать на ситуацию своими силами: это равнозначно воздействию на трех мойр, – потому вернулся в кабинет и опять занялся малопонятной бумажной работой. Не успел он закончить сравнение двух страниц, как опять раздался стук в дверь.

Что там еще?

На этот раз, как обычно, Пруссок принес послеполуденную почту. Увидев три письма, Дариен понадеялся, что среди них есть от Фрэнка, но нет: одно было от поверенного, другое – от нового управляющего Стаурс-Кортом, его поместьем в Уорвикшире, а третье без обратного адреса.

Сломав печать, он развернул лист бумаги и увидел плохо напечатанную карикатуру. Такие рядами выставляют в книжных лавках. Эта карикатура была ему знакома: такую же, тоже анонимно, Дариен получил во Франции в прошлом году, через неделю после смерти отца и брата.

На ней были изображены два толстяка, растянувшихся на склоне горы, у подножия которой разверзлась преисподняя. Вцепившиеся в их обутые в сапоги ноги бесенята тащат своих жертв вниз. Там, в преисподней, полыхало пламя, а Люцифер и огромный жирный монстр поджидали парочку.