Наблюдая за группкой уверенных в себе, вальяжно державшихся мужчин, Дариен почувствовал, как на него волной нахлынули воспоминания из далекого прошлого. Школа Харроу! Наихудшее время в его суровой жизни. Все из-за «балбесов», и прежде всего из-за Дариуса Дебенхейма, будь он проклят!

Из-за него он и сбежал из зала. Внешне это никак не походило на бегство: походка оставалась спокойной и уверенной, но внутри он мчался, задыхаясь, как это было однажды в школе. И Дариен ненавидел себя за это. Он даже не заметил, куда и как попал, пока не увидел сестру Дебенхейма, явно чем-то расстроенную. И в тот же миг у него сложился план идеального отмщения.

Она оказалась куда привлекательнее, чем Кейв мог представить, не говоря уже о смелости, сообразительности и явно недюжинном уме. И хотя красное, как кровь, платье воспринималось предостережением, он сумел убедить ее. Теперь оставалось только найти Дебенхейма, чтобы утвердить свою победу.

Куда он, к дьяволу, подевался? Это ведь бал в честь его помолвки – во всяком случае, так значилось в приглашениях. А что, если недруг уже уехал? Что, если он настолько слаб, что не выдержал долгого пребывания в душном зале? Надо это выяснить.

Идея пришла в голову неожиданно, а он плохо подготовился. Сведений будет ноль.

К дьяволу! Что теперь делать? Он мог бы рассказать свою историю, но ему хотелось встретиться с ним лицом к лицу и заставить Дебенхейма просить пощады у пса Кейва. Может, уехать и вернуться завтра? Нет, надо это сделать до того, как его сестра получит шанс воспрепятствовать ему.

Закончился танец, толпа переместилась ближе к стенам, и тут Дариен увидел его!

Так вот почему так долго не удавалось его отыскать! Где тот ущербный калека, что жизни не мыслит без опиума?

Дариус Дебенхейм вальяжной походкой продефилировал через бальный зал, с улыбкой на лице, не спуская глаз с очаровательной брюнетки, повисшей у него на руке и с обожанием взиравшей на него. Его хромота была почти незаметна, а шрамы, если и имелись, затянулись, фигура подтянулась и явно обрела силу. Весь его облик свидетелствовал о довольстве, лицо аж светилось от счастья!

Прямо-таки не Дариус, а Теофил – любимец Господа.

Дариен едва не сплюнул. Ладно. Посмотрим, как он будет улыбаться, когда позор затянется у него петлей на шее.

Уходить рано. У Дариена было достаточно оснований, чтобы решиться восстановить репутацию своей семьи. Уйди он сейчас – и «балбесы» опять будут в выигрыше.

Итак, загадаем. Если сейчас Дебенхейм посмотрит на него так, словно никогда не видел, или, того хуже, как на прокаженного, брезгливо скривившись, тогда Дариен оставит его вариться в собственном соку. Если же нет – доведет свои партию в игре до конца.

Развернувшись, с самым радушным видом он двинулся навстречу парочке.

Дебенхейм часто заморгал, явно пытаясь рассмотреть его издалека, а потом вежливо улыбнулся.

– Канем!

Только они, «балбесы», называли его так: «Канем Кейв», – что служило предупреждением: «Берегись пса!» И снова боль и гнев из школьных времен взорвались в груди. Проклятье! Тем более что именно Дари Дебенхейм придумал эту жестокую шутку.

– Кейв Канем! – повторил Дариус со смехом, опять превратив виконта Дариена в мальчишку для издевательств.

Все, достаточно! Что загадал, то и выпало, и Дариус должен заплатить. Кейв сообщил своему врагу добрые новости, даже поделился радостью с парой офицеров, оказавшихся рядом, а больше здесь оставаться не было смысла: сплетни в Лондоне распространяются со скоростью пожара.

Глава 5

Тея смешалась с толпой гостей, стараясь мило улыбаться, чтобы не выдать бури, бушевавшей внутри, и тревожно ловила сигналы драмы или несчастья. В воздухе явно что-то носилось, какой-то диссонанс.

Что предпринял этот человек?

Гости улыбались ей, приветливо кивали или говорили комплименты насчет бала. Если бы он объявил об этой идиотской помолвке, кто-нибудь не удержался бы и хоть что-то сказал. Или нет?

Вдруг это была просто дурацкая выходка? Может, он решил посмеяться над ней и никаких сведений о Дари у него нет? Может, он вообще не из Кейвов?..

Ярко вспыхнула надежда, но стыд быстро загасил ее. Если это была игра, то груз подозрений будет по-прежнему давить на брата.

Тея больше не могла выносить неизвестность: надо срочно найти либо Дари, либо Дариена и выяснить, произошло ли здесь что-нибудь в ее отсутствие.

– Какая трагедия! – Вдруг услышала Тея и, обернувшись, увидела леди Суиннеймер.

– Что-то случилось?

– Ваше бедное платье, леди Тея! Оно ведь совершенно испорчено, я уверена.

Она чуть не сказала: «А это…» – чем могла бы посеять подозрения, хотя сухопарая сплетница Суиннеймер была достаточно проницательной и без дополнительного горючего.

– С ним не так все плохо, надеюсь, хотя и досадно. Прошу меня простить, нужно срочно найти брата.

– Лорда Дариуса? – проворковала леди Суиннеймер. – Больше никаких проблем, надеюсь?

Тея ослепительно улыбнулась.

– Все как раз наоборот.

В надежде, что старая дама подавится ее улыбкой, она быстро пошла прочь, но тут же резко остановилась. Неужели кто-то потрясенно произнес: «Кейв»?

Оглянувшись, Тея увидела лишь натянутые дежурные улыбки. Она сходит с ума! Надо найти кого-нибудь из тех, кто заслуживает доверия, чтобы поговорить откровенно.

Девушка двинулась дальше, теперь отчетливо ощущая напряжение, повисшее в воздухе. Вот какая-то дама отвела взгляд в сторону, и возможно, с притворной улыбкой. С вызовом взглянув на лорда Шепстоуна, она заметила, что молодой человек залился краской. Она шла не останавливаясь, чтобы не дать пищи для разговоров, пусть ей и хотелось сейчас провалиться в дырку в полу. Ей еще никогда в жизни не было так неуютно среди представителей высшего общества.

Оглядев танцующих, Тея не увидела никого из родственников и быстро прошла через анфиладу примыкавших к залу комнат, где тоже было полно народу. Все ей улыбались, но кое-кто странно на нее поглядывал. Или ей кажется? Она кивала знакомым, но никто не вызывал в ней желания поговорить по душам.

И тут она заметила кузину Мэдди, которая в типичной для себя манере флиртовала сразу с треми офицерами в парадных мундирах. Белокурая и полная жизни, она постоянно кого-нибудь завлекала, и у нее была слабость к военной форме. Мало того, что кузина всегда знала, где и что происходит, она была кладезем всяких секретов.

Словно случайно, Тея присоединилась к их компании и спустя несколько минут, поболтав, обратилась к офицерам:

– Джентльмены, если это не разобьет вам сердца, я ненадолго заберу у вас Мэдди. Еще увидимся, господа, не скучайте.

Офицеры безропотно приняли отставку, но кузину обмануть было трудно.

– Что стряслось? – спросила Мэдди, как только они остались одни.

– Да вот хотела спросить почти то же самое: ничего не произошло, пока меня не было?

– Тебя не было? – Тут она заметила, что Тея переоделась. – Зачем ты поменяла платье?

– Афхейм уронил на меня свеклу. Ты не знаешь, где Дари?

– Нет, но совсем недавно видела его среди танцующих. Что все-таки случилось?

Тея не знала, что сказать. Мэдди явно не слышала ничего шокирующего, а она еще была не готова обсуждать свои последние приключения.

– Мне показалось, на меня как-то странно смотрят.

– Ничего удивительного: у тебя корсет торчит.

Тея опустила взгляд и поспешно прикрыла рукой этот ужас. Так вот в чем дело! Незаметно подтянув платье вверх, она сказала:

– Надо пойти переодеться.

– Глупости! Ты в нем порочна и соблазнительна.

– Но я не хочу выглядеть такой!

– Каждая женщина об этом мечтает, и это платье как раз идеально подходит для соблазнения. Не думала, что в красном ты будешь так хороша. Это от мадам Луизы?

– Нет, от миссис Фортескью.

– Надо будет заглянуть к ней, хотя моя фигура не создана для такого обтягивающего фасона. Увы, надо как-то справляться с моим изобилием.

– У тебя прекрасно это получается.

Это можно было расценить как предостережение, но Мэдди лишь усмехнулась.

– Именно, ведь так? Но тебе грех жаловаться: мужчины к тебе просто липнут.

– Гарантией тому мое положение в обществе и богатое приданое.

– У меня тоже есть и то и другое, но я предпочитаю привлекать только тех мужчин, которые не могут устоять перед моим очарованием. О, перестань так смотреть на меня, Великая Недотрога.

– Прекрати так меня называть!

– А ты прекрати так на меня смотреть.

Они с Мэдди относились друг к другу как сестры. Отец кузины, адмирал, очень редко бывал дома, поэтому все его семейство проводило много времени в Лонг-Чарте, поместье герцога Йовила в Сомерсете. Как это бывает между сестрами, они порой ссорились, но чаще всего это происходило из-за излишне смелого поведения Мэдди с молодыми людьми, в основном офицерами. Тея пыталась ее приструнить, кузина сопротивлялась.

– Ты слышала, Кейв здесь? – вдруг спросила Мэдди.

Рассчитывая, что покрасневшее лицо можно будет выдать за проявление тревоги, Тея ахнула:

– О нет! Правда?

Глаза Мэдди засверкали.

– Восхитительно тревожно! Как считаешь? Новый мерзкий виконт. Мама уверена, что всех нас убьют или того хуже. Как ты думаешь, что хуже: быть изнасилованной или убитой?

– Мэдди! – возмутилась Тея, оглядываясь по сторонам убедиться, что их никто не слышит. – Как он выглядит?

– Я еще не видела его, но уже за ним охочусь.

– Как ты можешь за ним охотиться, если не знаешь, как он выглядит?

– Он темный и похож на демона – так его описала Алесия. Ей на него указали, и теперь ее колотит дрожь. Марчемптон знаком с ним, – сказала она, упомянув одного из компании офицеров, с которыми кокетничала. – Он очень похож на иностранца, потому что его мать – итальянка. Таких тут очень немного, тем более с рогами, хвостом и в облаке запаха серы.

– Мэдди…

Кузина расхохоталась.

– Ладно. Алесия иногда бывает такой смешной! Калли, кстати, Кейва обожает.

Калли – это лейтенант Клаудиус Дебенхейм, брат Мэдди.

– Слепое поклонение герою. Говорит, что Кейв ужасал даже самых бесстрашных, а временами просто впадал в безумие.

– И это вызывает обожание?

Сомнений не оставалось: Тее пришлось распрощаться с надеждой, что та встреча была всего-навсего шуткой.

– Они даже называли его бешеным псом, – не скрывая удовольствия, сообщила Мэдди. – А вслед кричали: «Канем Кейв!» – что значило: «Берегись пса!»

– О боже!

– Он давал выход безумию только в сражениях с французами. Тея, когда ты стала такой неженкой?

Девушка взяла себя в руки.

– Этим вечером все кажется немного чрезмерным. – Теперь ей хоть стало кое-что понятно. – Мне нужно найти Дари.

– О нем есть кому позаботиться, – усмехнулась Мэдди.

Тея фыркнула. Если она изводила кузину насмешками из-за фривольного поведения с офицерами, то Мэдди называла ее курицей-несушкой из-за того, что она чересчур опекает брата. Тея и сама понимала, что за то время, пока они с матерью выхаживали Дари, стала слишком навязчивой, как, впрочем, и мать.

– У меня есть причина срочно поговорить с ним.

Мэдди прищурилась.

– Ты что-то скрываешь. Расскажи.

Тея произнесла то, что моментально разожгло ее любопытство:

– Нет!

Мэдди схватила ее за руку.

– А ну-ка говори! Что случилось?

– Не могу. По крайней мере, сейчас. Это скорее всего пустяки, но мне нужно найти Дари, просто чтобы убедиться в этом.

– Ну хорошо. Только я пойду с тобой. – Мэдди взяла ее под руку. – И гляди в оба, чтобы не пропустить темного демона. Я хочу познакомиться с этим страшным и ужасным Кейвом.

Мысль, что ей придется познакомить Мэдди с этим человеком, не вдохновляла.