– Завтра, – решительно заявила я, понимая, что тянуть нельзя, осталось девять дней до ночи долгой зимы и императорского бала, где запланировано последнее убийство. Чем скорее мы приступим, тем лучше. – Так что срочно возвращай меня в академию, мне нужно много чего обдумать и приготовить, – поторопила я, вскакивая из кресла.

– Сколько энтузиазма, – весело покачал головой Дамиан. – Кто бы мог подумать, что для такой реакции нужно просто предложить работу под прикрытием.

Я снова смутилась. Вся ситуация выглядит как-то неоднозначно. Может показаться, что я просто рвусь провести вечер в его обществе.

– Ладно, решительная моя, – произнес он, подходя ко мне. – Пообещай, что сейчас ты пойдешь спать, а всем остальным займешься завтра. Твоя сонная мордашка для меня очаровательна в любом случае, но вот образ роковой красотки однозначно испортит, – тихо рассмеялся он, так близко рассматривая меня искрящимися глазами.

– Ладно, – согласилась я, отчаянно краснея.

– Тогда завтра я зайду за тобой в семь, – прошептали мне в губы.

– Да, – согласно выдохнула я.

…Легкий сладостный поцелуй, от которого сердцу снова становится капельку теплее, и меня подталкивают в сторону портала.

– Спокойной ночи, радость моя, – донеслось мне вслед.

По-моему, это уже было. Так ведь и привыкнуть недолго! Я вздохнула и направилась в спальню: обещала ведь сразу лечь, а обещания надо выполнять. Тем более если они не противоречат моим собственным желаниям.

– Да, насыщенный день у тебя получился, – пробормотал кот, устраиваясь на кровати.

– Ты же знаешь, я без проблем не могу, – мрачно заметила я.

Залезла под одеяло, пожелала кошаку спокойных снов и приготовилась провалиться в сон, но не тут-то было. Вредные мысли оккупировали голову, не давая погрузиться в негу. До меня дошло, на что я подписалась. Осознание, как я буду воплощать свой план, до мозга дошло только сейчас. Это же мне весь вечер нужно будет вешаться на магистра, изображать бесконечную любовь и, о ужас, целоваться! Скорее всего, много и у всех на глазах! Дух авантюризма во мне неистребим. Стоило запереть меня в академии, как я тут же нашла способ обеспечить себе веселую, полную приключений жизнь. И как же я завтра буду играть? Около получаса я крутилась с боку на бок, пытаясь унять нервные клетки, судорожно бьющееся сердце и то краснеющие, то бледнеющие щеки. В конце концов, поняв, что сама не успокоюсь, разбудила кошака.

– Хра-а-ан, – растолкала я его. – Хран, усыпи меня, пожалуйста!

Кот удивленно распахнул глаза.

– Это зачем?

– Я уснуть не могу, нервничаю, а мне нужно выспаться, – пожаловалась я. – И еще завтра вставать рано, так что не забудь меня разбудить.

Хранитель пару секунд задумчиво смотрел на меня.

– Как скажешь, – пробормотал он, и в следующую секунду я отключилась.

Проснулась я оттого, что хранитель скакал по мне и голосил на всю комнату:

– КА-А-АССС, ВСТАВА-А-АЙ!

– Чего ж ты орешь? – поморщившись, я попыталась спрятаться под подушкой.

– Сама знаешь, очень сложно разбудить человека после усыпляющего заклинания, так что или вопли в ухо, или холодный душ, – уже более спокойно отозвался хранитель. – Я выбрал более щадящий вариант, так что ты должна быть благодарна.

– Хранчик, мне сегодня нужна твоя помощь. Нам с тобой нужно сделать черную краску для волос, потом придумать, как затемнить тон кожи, и… – Я задумалась, прикидывая, что еще понадобится, – достать много ярко-алой краски для ткани, – приняла я решение.

– Помогу, конечно, но я согласен с Бриаром, ты не вытянешь роль, – покачал он головой. – Ладно, времени мало, сделать надо много, с краской для волос мне все понятно, объясни мне, зачем тебе красная?

– Будем переделывать одно из моих платьев в более яркий и откровенный вариант, – призналась я.

– Кто будет переделывать? – вкрадчиво уточнил кот.

– Я, кто ж еще.

Хранитель зашелся гомерическим хохотом. Я с недоумением следила за кошачьей истерикой.

– И что не так? – хмуро поинтересовалась я, когда кот немного успокоился.

– Касс, ты прости, конечно, но ты и иголка – это вещи несовместимые. Вспомни монстриков, которых ты производишь с завидным упорством, пытаясь создать более или менее приличную игрушку. Ты серьезно считаешь, что сотворишь что-то приличное из своих платьев? – скептически глянул он на меня.

– А мне как раз неприличное и нужно, – огрызнулась я, обидевшись на кота, даже если насчет моих талантов к шитью он прав.

– Кася, солнце мое, – пропел он. – То, что у тебя выйдет, будет совсем неприлично. Не в смысле, что откровенно, а в смысле, что только шутам надевать. Нет, ты меня прости, но это не вариант.

– А что ты предлагаешь? – раздраженно бросила я, уходя в спальню, чтобы переодеться. – Я не хочу опять к Рине обращаться, да и она таких нарядов в гардеробе не держит.

– А у меня, между прочим, есть очень даже хорошая идея, – радостно оскалился Хран. – Я не успел тебе рассказать, не до того было. Труп этот… мы с тобой разнервничались, потом вообще забыл.

– Про что забыл? – заинтересованно глянула я на него.

– Я же в тот вечер у Кринуса был… – Я кивнула: помню, относил записку, что я не скоро появлюсь. – Так вот, циркачи вернулись, приехали на императорском балу выступать.

– Правда? – обрадовалась я, что мои старые друзья снова в городе, но вспомнила, что заперта в академии. – Вот ведь, даже не смогу обнять Дану. Как назло, – буркнула я.

Дану я знала с детства. В периоды детского бунтарства я, бывало, сбегала из приюта на пару дней и пряталась именно у циркачей. Я подпевала Дане, а она танцевала. Артисты были едва ли не единственными, кто знал, что светловолосая Тоди, выступающая в таверне, это на самом деле Кастодия Серас. Последнее время, правда, труппа появлялась редко, больше года прошло с тех пор, как я видела Дану.

– Ты ведь отнесешь ей письмо? – попросила я.

– Конечно, отнесу, – согласно кивнул кот, широко ухмыляясь. – Ведь она и есть наше спасение.

– В смысле? – не поняла я.

– Касс, Дана танцовщица, уж что-что, а подходящее платье у нее найдется. Попроси одолжить на вечер, не думаю, что она откажет.

– А ты прав, – засияла я. – И, по-хорошему бы, еще пару чулок и туфель спросить. Но меня волнует, как ты донесешь всю эту прелесть-то? – засомневавшись, посмотрела я на кошака.

– Донесу, ты лучше времени не теряй, садись за письмо, – поторопил он меня. – А пока я к ним бегаю, как раз займешься краской для волос.

– Угу, – согласилась я и поспешила за письменный стол.

Столько всего надо рассказать, стольким поделиться и еще о большем умолчать. Зато вот про ее дела можно полюбопытствовать. Наверняка у Даны найдется пара очередных несуразных историй, все-таки они столько путешествуют по стране. Может, и стоило уехать с ней восемь лет назад, когда мне предлагали место в труппе. А может, я и права была, что отказалась. Сейчас я на своем месте. Хотя та жизнь была бы проще. Я была бы гораздо свободнее от собственных страхов. Но я выбрала этот путь и пройду его до конца. И если и жалею, то слегка, ведь иначе я бы не встретила своего хранителя. Ну ладно, не будем углубляться в философские рассуждения. Сейчас важнее попросить у подруги помощи. Надеюсь, она не откажет. Сама же каждый раз пыталась всучить мне очередное яркое платье, а я гордо отказывалась, мол, дерзкие наряды мне не пригодятся. А оно вон как повернулось.

– Написала? – нетерпеливо подскочил кот.

– Да. – Я запечатала конверт и аккуратно заложила кошаку за ошейник.

– Тогда я побежал, а ты займись зельями.

Мы спустились в лабораторию и распрощались. Зелья-то можно готовить на автомате, но предстояла куда более сложная работа. Нужно создать новую личность, продумать ее историю. Чем больше подробностей, тем проще мне будет сжиться с этой маской, понять ее характер и чувства. Ну что, безымянная, как мы тебя назовем? Как еще я не издевалась над собственным именем? У нас есть Касс, Дия и Тоди. Кем будешь ты?

Аста, добро пожаловать в мир живых!

Аста… Ты родилась в небогатой семье, даже бедной. Твоя мать трудилась швеей. Отца не было. С детства ты все время проводила в ателье с матерью, наблюдая за избалованными клиентками. И очень быстро малышка поняла, что сверкающий, полный смеха, тонкого кружева и драгоценностей мир привлекает ее гораздо больше, чем честная, но изнуряющая и неблагодарная карьера швеи. И Аста твердо решила во что бы то ни стало пробиться в этот прекрасный мир. Девочка стала еще пристальнее наблюдать за кокетками, перенимая манеру общения, повадки, жестикуляцию. Взрослея, она поняла: чтобы попасть туда, куда она стремилась всей душой, одной симпатичной мордашки и хорошей фигурки мало, тут нужны и мозги. Чтобы заинтересовать мужчину, нужно не только хлопать ресницами и смеяться, но и поддержать разговор. И девочка занялась самообразованием. Со временем она научилась всему, что помогало в достижении ее цели. И свой билетик в красивую жизнь Аста нашла в том же ателье, где помогала матери. Она просто отбила покровителя у своей же клиентки. Это было даже не сложно, очевидно, та вертихвостка уже надоела благородному господину. Пара лукавых взглядов, смущенная улыбка… И вот она уже красуется перед зеркалом, выбирая дорогой наряд. С того момента много воды утекло. Не обошлось и без ошибок, но главные правила выживания она уяснила. Нужно всегда отслеживать настроение своего друга. Нужно точно знать, когда можно нежно щебетать, когда ныть и обижаться, когда молчать, когда дразнить, когда просить подарки, когда готовить подарки самой (и главный подарок – она сама), когда притягивать, а когда отталкивать. Это была вечная игра на краю, и Аста ее обожала. Как же захватывает умение читать чужие эмоции и восторг от того, что ты угадала, как поступить в нужный момент, и получила достойную награду! Да, Аста подсела на чувство азарта не хуже иного наркомана. Поэтому иногда устраивала своим кавалерам встряску, тут главное – не перебарщивать и тонко выбирать момент. Все мужчины по натуре воины, поэтому время от времени им нужно напоминать, что это не ты благосклонно приняла ухаживания, а он тебя завоевал, и никто другой отбить не посмеет. Это подогревало отношения, когда они начинали остывать. Аста знала все мужские слабости и умело играла на них. Как и на женских, потому что соперниц нужно вовремя отваживать. Она не хотела, чтобы юная вертихвостка, какой когда-то была она, отняла ее законную добычу. А особенно зорко нужно следить за нынешним покровителем. Это сильный мужчина. Слабые женщины всегда тянутся к такому, за которым тебя уж точно не коснется никакая напасть. Но он не так прост. Это чувство опасности и власти, исходящее от него, будоражит чувства и еще сильнее подогревает азарт от игры. Сегодняшняя партия будет яркой. Асте не терпелось раздуть пламя в этих холодных стальных глазах. И даже есть мысль как. Например…

– Ка-а-ашшш!!! – раздалось над ухом шипение, и я, очнувшись, увидела Храна с привязанной на спину котомкой. И, судя по всему, с туфлями в зубах.

– Ты уже вернулся? – удивилась я, оглядываясь. Ух, как я задумалась-то. Вон уже и краску изготовила. И масла, чтобы посмуглеть. Вот что значит практика, движения уже доведены до автоматизма.

– Вернулся, – сообщил он, выплевывая на пол обувь. – О чем мечтаешь?

– Легенду продумывала, – поделилась я, снимая поклажу у кота со спины. Хорошо, что Хран такой крупный, на нем прекрасно уместилось все, что передала щедрая подруга.

– И как? – заинтересовался он.

– Теперь я еще больше уверена, что у меня все получится, – широко ухмыльнулась я, раскрывая котомку.

А там мягко переливается алым плотный атлас, вперемешку с таким же алым кружевом. Осторожно взяла платье за плечи и подняла, расправляя. Хран, забравшийся на стол, чтобы тоже получше рассмотреть присланное, присвистнул.

– Одно могу сказать точно, Каська: замерзнешь ты в этом безобразии, если тебя не будут активно согревать.