Симба тянет за него, и крышка с хлопком откидывается. Из подвала тянет сыростью, гнилью, а ещё чем-то кислым, словно уксус. А ещё слышны непрерывные щелчки и потрескивания, словно подвал полон пауками по самую крышу.

– Я пошёл, – киваю всем и делаю шаг по ступеням.

Глава 4

В погребе темно. Звучит банально, но так оно и есть. Ни хрена не видно. Квадрат света от раскрытой крышки падает на крутую деревянную лестницу, по которой страшновато спускаться. Поскользнёшься или наступишь мимо ступеньки и полетишь вниз. И даже то, сколько лететь, непонятно. Ступеньки уходят во мрак.

Сюда бы фонарик, хоть самый плохонький, или керосиновую лампу. До сих пор нигде в этом игровом городке я не видел огня. А жаль, сжечь бы это мерзкое местечко на хрен. Боюсь только, опыта за это не дадут, а значит, это слишком расточительно.

Спускаюсь осторожно, приставным шагом, готовый в любой момент рвануть наверх. Правда "рвануть", громко сказано. По этой лестнице я буду подниматься как черепаха, и догнать меня сможет даже калека.

Темнота полна шорохов. Я уже знаю, какие звуки издают пауки, и это именно они. Наконец, нога нащупывает пол. Спустился.

– Ну чё там? – спрашивает сверху Симба.

Фуххх! Напугал. Поднимаю взгляд. Все трое свесились над люком и пялятся вниз. Так вот почему так темно!

– Отойдите, блин, свет загораживаете! Не видно же ни хрена.

Любопытно им. Мне тоже очень любопытно, что тут прячется в темноте. Мои компаньоны отодвигаются, видно что с большой неохотой. Сразу становится светлее. После взгляда вверх перед глазами ещё какое-то время скачет белый квадрат. Пару минут стою неподвижно, давая зрению привыкнуть, только после этого начинаю с трудом различать очертания предметов.

Подвал весь забит какими-то то ли тюками, то ли свёртками. Толкаю один из них, и с него сыплются на пол крохотные паучата. Размером они с обычных мохнатых пауков, которые водятся в тропиках, или которых всякие придурки держат в собственных квартирах и кормят тараканами. Нормальные такие пауки, но после игровых монстров кажутся очень маленькими. У них тонкие, полупрозрачные панцири, и видно, как внутри перетекают и шевелятся бледно-зелёные светящиеся внутренности. Бээээ! Мерзость!

С отвращением давлю их ногами. Треск и щёлканье становятся ближе, вижу, как через коконы ко мне движется что-то большое, подсвеченное зелёными волосками. Выглядит это как абсолютно чёрный сгусток в тёмно-сером мраке. В метре от меня появляются светящиеся точки глаз и кислотно-зелёные жвала, с которых стекает светящийся яд. Сука, как страшно-то!

Взлетаю вверх по лестнице, кажется, без помощи ног и рук, как будто у меня под задницей ракета. Меня пытаются ухватить чёрные мохнатые лапы, царапают по ногам и по ступенькам. Успеваю вывернуться разве что благодаря ловкости. Ну и, наверное, везению.

Тварь беснуется внизу, но вверх не лезет. В луче света видна только мощная башка, с крючковатыми челюстями. Строением она напоминает больше скорпиона, чем паука, хотя всего тела пока не видно.

– Надо её как-то оттуда выманить, – говорю я.

– Думаешь, стоит? – Симба с сомнением глядит вниз, – может, ну её на хер? Сидит там внизу, нам и спокойнее?

– Вот-вот, – поддерживает его неожиданно Настя, – ненавижу этих тварей, а эта среди них самая мерзкая.

– Во-первых, это опыт, – я загибаю пальцы, – во-вторых, лут. Я ради этого вас сюда и вёл.

– А-а-а, – недоверчиво тянет Настя, – а я думала, мы бежим, куда глаза глядят. А ты нас вёл, оказывается, Сусанин.

– Вот поэтому думаю здесь я, а не ты. – подняв голос, я подавляю бунт на корабле. – Хватит языком трепать, давай выманивай её.

– Я?! Как?! – охреневает Бисквитик, – ты что меня, как приманку собираешься использовать?

– Да нет же, – я хлопаю себя ладонью по лбу. – Фак, с кем я связался! Дамаж её на дистанции, – видя на лице у Насти недоумение, объясняю чуть ли не по слогам, – Наноси урон, пуляй в неё своей рогаткой, чтобы она вылезла.

– А если не вылезет? – сомневается Настя.

– Если не вылезет, значит, там подохнет. Ещё лучше.

– Может я попробую её агро вытащить? – предлагает Симба,

– Попробуй, – я пожимаю плечами, – но, мне кажется, не зацепишь. Расстояние большое и у неё самой агро-зона только в подвале.

Так и получилось, сколько бы Симба ни лупил рукоятью по щиту, реагировала на это только Юмми. Сначала она ушла в самый дальний угол, потом села на пол и зажала уши, а в конце начала тихонечко подвывать:

– Сукаааа… можно я тебя сама сейчас прибьюууу…

Самое интересное, что внутри группы агро Симбы совершенно не чувствовалось. Ну звук, ну малость неприятный… Но я прекрасно помнил ощущение, словно тебя выворачивают наизнанку, и ты испытываешь дикое желание разорвать на клочки урода, который издаёт этот звук.

Такой навык обязан развиваться и варьироваться. Потому что если так фармить в местах большого скопления народа, то тебя соседние игроки раньше на копья поднимут, чем мобы сожрут.

Пока Симба экспериментировал, я подошёл и выглянул в окно. Стражники уже добрались до стены и захватили пролом. В этом мы им в своё время помогли, они всё время шли по нашим следам. А вот впереди их ждала аллея с сюрпризами. Похоже, они уже знали, чего там ждать, поэтому не спешили. Группа стражников создала впереди плотный строй, похожий на римскую "черепаху".

Они продвигались вперёд медленно, собирая на себя всех живущих в ветвях тварей. Десятки пауков кидались на строй, скрежетали жвалами по стальной броне, и пытались пролезть в щель между щитами.

Но им позволяли развлекаться совсем недолго. Следом шли три ряда арбалетчиков. Первый: залп! Второй: залп! Третий: залп!!! Когда третьи выстрелили, первые уже перезарядились. Шквал арбалетных болтов сметал с брони пехотинцев тварей, словно струя из брандспойта.

Мне всё меньше и меньше хочется с ними сталкиваться, а тем более переходить дорогу. Стражи быстро учатся, подстраиваются под ситуацию, растут прямо на глазах. А ещё получается, что времени у нас остаётся всё меньше. Их строй приближается, и когда они окажутся внутри, нам будет не до фарма.

– Настя, давай уже!

Бисквитик обиженно подходит к лазу в погреб. Она надувает губы из за вселенской несправедливости, но всё же слушается и поднимает рогатку.

Шлёп! Шлёп! – камни звонко бьют паучихе по голове, но особого впечатления на ту не производят.

Тварь возмущается, шипит, щёлкает, но вверх не лезет. Камни с треском отлетают от её брони как горох. Я помнил, какой толщины броня была у семёрок, я её едва стилетом мог пробить. И то использовал "разящий удар".

– Мне кажется, что у неё регенерация больше, чем у тебя урон, – наезжаю я на ни в чём неповинную Бисквитика.

– А давайте вниз Юмми сбросим? – на полном серьёзе предлагает Симба.

– На хрена? – удивляюсь я.

– Вдруг паучиха съест её – Семён делает долгую театральную паузу, – ядом отравится и сдохнет.

– Каким ядом? – я туплю, не поспевая за его мыслью.

– Своим собственным, – торжествует Симба, – А можно ещё немного паучьего дать ей проглотить, для надёжности!

– Сам глотай! – фыркает Юмми.

Она на такие подколы никогда не обижается. А вот Симбе стоило бы быть аккуратнее. Мало того что девушка на три уровня старше его, так ещё и убийца, которой терять нечего. А он все шутки шутит.

Мысль насчёт яда какое-то время вертится у меня в голове, пока созрев, не выскакивает наружу.

– Настя, ты этой штукой выстрелить сможешь? – я протягиваю "ядовитую железу паука" из инвентаря.

Настя с недоверием хмыкает, вкладывает мягкий мешочек в резинку рогатки и стреляет. Тварь внизу ревёт. Она мечется по подвалу, топча коконы и щёлкая жвалами, а по её морде растекается ядовито-зелёное пятно.

– Бей, Настя! Получается! – я протягиваю ей ещё "ядовитые железы".

Паучиха вползает на нижние ступеньки лестницы, приподнимается практически вертикально и резко прыгает вверх. Я чудом успеваю оттолкнуть от края вопящую Настю, и сам откатываюсь в противоположную сторону.

Тварь с грохотом выскакивает из погреба. Теперь я могу, наконец, разглядеть её получше. Паучиха размером с небольшой автомобиль, какую-нибудь "Оку" или "Матиз", но вдвое ниже и приземистей. Ноги паучиные, длинные и суставчатые, с крючками на конце. Думаю, эта тварь и по стенам бегать умеет.

Челюсти выросли до огромных размеров, и представляют собой скорее клешни. Туловище вытянутое, и заканчивается как у скорпиона, длинным яйцекладом. Эта мерзкая хреновина закручена над спиной как пружина, а на её конце самое настоящее жало. На жале висит зелёная капелька с ядом.

Тварь буксует по полу и кидается на Настю. Та с визгом бросается прочь и карабкается на лестницу. Паучиха несётся следом.

– Симба, агро! – наш танк начинает вызывать врага на бой, но паучихе похер. Она преследует свою цель по пятам.

Похоже, Настя не просто ранила, но и нанесла мини-боссу кровную обиду, искупала её в яде её собственных детей. Может, это была её любимая внучка?

Настя и паучиха выскакивают с лестницы, и несутся по балкону, который проходит вдоль всей гостиной. Симба скрежещет щитом что было мочи. Он подбегает, чтобы снизу стоять прямо под ними, надеясь, что агро сработает.

– Настя, прыгай!

– Высоко!

– Прыгай, дура!

Бисквитик перелезает через балюстраду и прыгает вниз. На ноги, словно кошке или киношному ниндзя ей приземлиться не удалось. Настя перекатывается, сильно ударяется плечом и замирает, видимо, не в силах поверить, что осталась жива.

– Бааах! – перила с треском лопаются, и паучиха обрушивается вниз. Прямо на Симбу! Накрывает его целиком, лапами пытаясь отобрать у него щит. Жало дёргается на пружине-яйцекладе, выбирая, куда вонзиться, чтобы наверняка выбить из Симбы дух.

– Сдохни! – подскакиваю к паучихе, складываю два стилета, словно ножницы, и встречным движением отрубаю у основания яйцеклад. А нехер размахивать!

Тварь визжит! короткий обрубок брызжет ядом. Несколько капель попадают и на меня, начинает дико жечь, Шкала здоровья сразу проседает, в чате видно, как отлетают пункты жизни.

– Сними с меня эту тварь! – приглушённо орёт Симба из-под паучихи.

Та пытается укусить его, и начинает попытки прямо с физиономии. Симба отчаянно пихает ей в челюсти свой щит. Паучьи лапы бьют его по корпусу, и, кажется, прошибают кольчугу паладина насквозь.

Бью стилетом туда, где задняя лапа прикрепляется к хитиновому панцирю паука. Несколько движений, и лапа отваливается.

– Юмми сюда! – зову я, – давай с другой стороны! Делай, как я!

Проштрафившаяся ассасинка стоит скромно у стеночки, даже не пытаясь лезть в драку. Услышав мой призыв, срывается с места. Вдвоём мы проходим вдоль корпуса паучихи, каждый со своей стороны, словно ножницами, отстригая паучихе лапы. Несколько ударов, и тварь превращается в гусеницу, злющую, но неподвижную.

Пинком сбрасываю её с Симбы, и откатываю в сторону. Паучиха щёлкает и трещит, но ничего не может с нами сделать. Даже извиваться не может.

Подхожу к ней так, чтобы не попасть случайно в челюсти, и начинаю бить в панцирь на спине, и в сочленение между грудью и головой.

Работаю как швейная машинка, первый удар с пробитием брони… потом левой… правой… левой… потом навык откатывается, и я снова бью с усилением, уже в голову.

Паучиха умерла после шестьдесят второго удара. Меня опрокинуло и сбило с ног: седьмой уровень… восьмой.… девятый… Тело выгибалось от восторга, три уровня подряд прилетели почти одновременно. Рядом со мной, весь в грязи и паучьих кишках хохотал от счастья Симба. Настю я так и не услышал, хотя свои уровни она тоже получила.

И всё же я был разочарован. Девятый уровень, это хорошо, но я рассчитывал на большее. Как же тогда Анна заполучила свою пятнашку?! Понятно, что я делил свою экспу ещё с двумя участниками группы. Но тогда всё равно вышло бы не больше десятки… Не сходится…