В общем, опять приказано прикрыть одно место начальству. Деваться некуда, в ближайшее время ему, в основном, будут предлагать такие операции. А там: как повезет, если успеет получить звездочки и уехать в аспирантуру, то на коне и со щитом, провалишь «миссию» – можешь забыть об аспирантуре и обо всем остальном. Сейчас, на 4-м курсе, он пока карьерой не рискует, смена погон спишет все ранее существовавшие проколы. Но поскрипеть мозгами придется! К тому же, они уже прошли Гибралтар, и «675-я» превратилась в душегубку: здесь вода прогрета летом до 29–30 градусов, и с глубиной не слишком сильно меняется. Только на максимале, а они идут в составе ордера, и нырять слишком глубоко им не дают. Все надеются на то, что подойдут американцы или французы, и тогда лодка уйдет под звуковой канал, и температура перестанет давить.

Через двое суток, тоже во время обеда, он доложил командиру, что его приказание выполнено.

– Молодец, Петрович. Молчи пока, «бычку» не докладывай, постукивает он.

– А кому здесь стучать?

– Есть кому. – мрачно сказал командир. Самого Алексеенко и замполита в кают-кампании не было, сразу можно было догадаться: кто кому и когда стучит. Они вошли чуть позже, спросили разрешения и сели обедать. По окончанию обеда командир всех «обрадовал», что ночью предстоят корабельные учения по боевому применению. Они – плановые, а перенести их дату командир имеет возможность в любое время. Старпом, понимающе, хмыкнул, ему тоже не нравилось противостояние командира и замполита, во всех случаях он оказывался крайним, тем более, что для этого экипажа он – «варяг», впрочем, как и Сергей. Селиванов заглянул в 10-й отсек перед ужином. Сергей еще спал, но Евгений Николаевич его разбудил.

– О чем шептались с командиром и почему перенесли учения?

Их отношения со старпомом давно выходили за рамки обычных служебных. «Дядя Женя» прекрасно помнил, для чего к ним в экипаж пришел этот «еще мальчишка», который сумел доказать, что в своей специальности он сечёт гораздо лучше большинства «групперов» и «бычков». На уровне «крутого спеца» из фирмы-разработчицы.

Немного повоевали на карте.

– Толково задумано. Ладно, поиграем в пас. Идем ужинать?

– Есть!

– Как Фетисов?

– Честно?

– Желательно.

– Толку от него не будет. Очень большие пробелы в подготовке. Так что…

– Он не из нашей дивизии. Главное, чтобы руки никуда не совал.

– Не сунет, он электричества боится, говорит, что в детстве сильно шандарахнуло.

Они оба рассмеялись и нырнули в очередной отсек.

После ужина командир оставил всех присутствующих и довел план учений. Начнутся они в спутниковое окно, предстоит всплыть, обнаружить цель, тот самый «Клемансо», и «на сухую» отстреляться по французскому авианосцу. «Окно» откроется в 02.17. По плану – два залпа, на всю катушку.

Распустив людей, командир попросил задержаться старпома и Сергея. Сам ввел Евгения Николаевича в курс проблемы.

– Петрович, залп, главный, будет один. Последуют вводные, мы тут со старпомом покумекаем, как и что. Твое дело быстро получить целеуказание, прокатать пуск, передачу ракет в центр управления и сразу погружаемся. Если все пройдет как надо, еще до рассвета вновь всплываем, и возьмем на борт руководителя похода. Все понятно?

– Да.

– Техника не подведет?

– Кто ее, суку, знает. Заставим.

– Будем держать пальчики. «Клемансо» сюда не просто так приперся. По нашу душу. И рядом крутится, но в 500-километровую зону не лезет. Ученый, гад. А мы его удивим, от всей души удивим! Работаем! – он протянул руку сначала Сергею, потом старпому.

Боевая тревога прозвучала не то, что неожиданно, ее ждали, но тревожно и надрывно. Матросы, старшины и офицеры заняли свои места, начались доклады о готовности. 4-я ракетная группа была неудобна еще и тем, что была разделена переборками, все только по докладам, но уже была достаточно натренирована и обучена. Лишь бы вводными не замордовали. Так как предстояло использовать аппаратуру «Успеха», то Сергей заранее занял место в 8-м отсеке. По тревоге все переборки сразу задраиваются, и перейти из отсека в отсек разрешает только командир. Выслушав доклады о готовности, он доложил на центральный, используя свою очередь, как будто находясь в 10-м. Лодка пошла на всплытие и вышла под перископ. Антенна «Касатки» выдвинута, пошел прием, который он сразу переводил к себе на «стол», а оттуда все уходило в центральный. Прошла вводная: лодка атакована противолодочными средствами, обнаружено поступление воды на боевой пост 2 в БЧ2, приступить к ликвидации аварии. Командование боевой частью 2 передается на боевой пост 4. Командиру группы подготовить данные для стрельбы.

– Данные для стрельбы готовы, держать перископную и следовать указаниям «Касатки». Курс 87 истинный, дистанция полста девять два нуля, пусковые установки 7–8 к выстрелу приготовить. Доложить о готовности.

Томительные тридцать секунд, в течение которых контейнеры занимают угол 14˚, а ракеты и сама пусковая проходят контроль электросхем.

– Восьмая, контроль пройден, готовы к вводу указаний.

– Седьмая, контроль пройден, готовы к вводу.

– Цель – учебная! Ключ «четыре» снять! Законтрить!

– Я – седьмая! Ключ снят, законтрен.

– Восьмой пост, ключ снят, законтрен.

– Принять целеуказание. Ключ один на старт.

– Ключ один на старте.

– Служба «Р», доложить об уровне сигнала.

– Сигнал доступен, уровень высокий.

– Ключ два на старт.

– Ключ на старте, крышки пошли. Поступления воды нет. Давление в норме.

– Ключ три на старт!

– Готово.

– Служба «Р»!

– Ответ получен, система готова.

– Учебный пуск!

– Ключ три, двойное нажатие! Есть сигнал на запуск, 100, седьмой.

– Аналогично, восьмой.

– Центральный! Учебные пуски произведены, сигнал передан. Прошу добро снять последовательно ключи.

– Пост четыре, ключи снять, пусковые в походное, об исполнении доложить.

Через пятьдесят секунд Сергей доложил о том, что установки в походном, контроль состояния пройден.

– Отбой боевой тревоги. Занять места согласно штатному расписанию по ходовой вахте. Личному составу 4-й группы объявляю благодарность за четкие и быстрые действия. Командиру группы прибыть в центральный. Служба «Р», что с окном?

– Еще сорок минут. Уложились.

– Боцман, всплывай!

Сергей теперь слышал только отрывки команд, он следовал на центральный пост, когда он туда вошел, то командира там уже не было. Вахтенный штурман показал ему рукой на трап, который вел в ходовую на мостике. Запросив разрешение, он поднялся наверх. Там густая субтропическая ночь, крупные звезды, которые он не видел уже 20 суток. Щелкает ратьер, идет обмен светограммами по коду.

– Ждем командующего походом. Сработали четко. Благодарю за службу, в училище привезешь. Слушай, а не хочешь к нам, в 351-й?

– Я на арсенал пойду, в Видяево.

– А что так?

– Обещали направить в аспирантуру, товарищ командир. Мне делать эти штуковины гораздо интереснее, чем просиживать штаны в кресле группера.

– Жаль! Такие спецы нужны здесь, на лодках.

– Нужны, но для того, чтобы они здесь появились, требуется сменить систему обучения. Вернуть на флот офицеров, которые не только заполнять журналы умеют.

– По большому, ты – прав. Я, правда, не уверен, что у тебя получится своротить эту гору. Все равно, надумаешь, в жизни всякое бывает, вот мой адрес, пиши, буду рад включить тебя в экипаж. Иди, отдыхай. Нет-нет, стоп! Адмиралу тебя покажем. Так что, сиди внизу или покури на воздухе. Держи. – он передал старшине пачку сигарет из «Альбатроса». Через несколько минут, заметив подходящий катер, Сергей попросил разрешения спуститься вниз, на центральный. Адмирал задержался наверху, и спустился вниз только, когда «окно» начало закрываться. Выглядел он достаточно свеженьким, несмотря на глубокую ночь. «Благодарность» выросла в цене: замкомандующего флотом объявил благодарность командиру, старпому, командиру БЧ2, который участия в этом не принимал, замполиту, Сергею и личному составу 4-й группы благодарность. Для рядовых моряков в воздухе отчетливо запахло отпусками, но предстояло совершить еще и учебно-боевые пуски, причем, через голову вероятного противника. При этом требовалось его не утопить. Все зависело от этих самых ракет «3К10», которые флот еще вообще не пускал. К сожалению, об этом доложили в Москву, и началось! В лодку набилось столько проверяющих, что пришлось выселить на БДК 15 человек личного состава. По морю туда-сюда таскали непотопляемую мишень, стараясь поближе расположить ее между «Клемансо» и их отрядом.

Прошло еще восемь суток, прежде чем объявили, что начинаем. В восьмом отсеке яблоку упасть было негде! Вот в такой нервной обстановке и решили начать. Ну, и пришлось хитрить! Сергей занял свой пост в 10-м отсеке, оставив «бычка» на растерзание проверяющих. Перед этим он провел несколько проворачиваний с этого места и убедился, что надежно отключил пост управления в 8-м отсеке. Доложил об этом командиру. Тот немного нервно усмехнулся и добавил:

– Они меня уже достали до печенок! Если пускать при них, точно «Клемансо» утопим, или сорвем пуск.

– Больше похоже на второе.

– Ладно, действуем!

Они отстрелялись, причем «Клемансо» находился всего в сорока милях от мишени, несмотря на то, что район учений был заранее закрыт. Рядом паслись черноморцы, против которых и «играли» североморцы, а французы просто мешали проведению учений. Пять кораблей СФ находились в 600 милях западнее и «играли» за «запад». Черноморцы оборонялись и изображали «восток». По ТТД, во всех справочниках того времени, лодка была вооружена ракетами П-6, с дальностью выстрела 500 километров и могущими попасть по цели только в условиях присутствия над учениями «тушек» двух моделей. Учения объявили, и все ждали того, что североморцы сейчас начнут движение на восток, а дальняя авиация СФ облетит западную Европу и со стороны Африки войдет в Средиземноморское воздушное пространство. Воспользовавшись спутниковым «окном», «К-131» всплыла и выпустила две ракеты с расстояния 5960 артиллерийских кабельтовых, чуть больше, чем 950 километров по ДБК. Пуск «профукали» все – его никто не обнаружил, лодка ушла на глубину, передав управление всем этим безобразием Евпатории и Краснодару, где находились ЦДКС (центры дальней космической связи). Траектория у этих ракет на такой дальности достаточно высокая. «Клемансо» находился ближе к ним на сорок миль, и он первым обнаружил эту пару ракет. Через минуту на нем раздались звонки боевой тревоги, так как пеленг не менялся, и тут ракеты перешли в пикирование. А у него, кроме «Кроталя», с дальностью 10 километров и 6 км по высоте, ничего нет! Поднять истребители он не успевает. А теперь прикиньте: переход в пикирование произошел на высоте почти 25 000 метров. Цель находилась в 68 километрах от авианосца, и обе ракеты падали со скоростью более 3 Махов. Ну и что ты можешь сделать? Кроме, как молиться? По своей цели мы попали. «Мы» – это, конечно, громко сказано. Лодка находилась на перископной глубине и активно ничем не работала. Весь экипаж просто ждал результата. А «Клемансо» выпустил 16 ракет «Наваль Кроталь» в молоко с обоих установок, и ушел на ремонт. Так как «мишень» изображала именно авианосную группу противника, то это была чистая победа! Нокаут! Заодно и черноморцам досталось, так как у них все это дело тоже не получилось, сбить ракеты они не смогли, не успели их засечь, как они достигли цели. Совершенно неожиданно на борту ПКР «Москва», помимо контр-адмиралов Акимова и Рябинского, оказались адмирал флота Советского Союза Горшков и адмиралы флота Сергеев и Егоров, оба заместителя главкома. Отряду кораблей СФ было приказано следовать в точку «72» и ожидать прихода крейсера «Москва».