– Вижу, вы все понимаете, леди Барренс, – внимательно посмотрев на мое побледневшее лицо, кивнул маг. – Но некоторые выводы неправильные. Жизни таинэ Орияр, – он выделил родовое имя моего жениха, – ничего не угрожает, пока вы в моем доме или в любом другом гнезде Суаф. Никто из Воронов не осмелится нарушить клятву.

– Из Воронов… – прошептала я. – Но в Суаф есть еще инни, не так ли? И клятву роду Орияр они не приносили.

– Совершенно верно. Но все суафиты несут за вас ответственность не только своей головой, но и жизнью рода. Вам нечего бояться. Мы защитим вас от любой опасности ценой своей жизни. Но… если вы скроетесь в родном мире, это будет лучше для всех.

– Что ж, спасибо, что объяснили мне такие важные нюансы.

Ответом мне был долгий непроницаемый взгляд черных глаз. Да я и без него знала, что мне нужно убираться в родной мир как можно быстрее. Разве я возражала?

Конечно, сердце спотыкалось каждый раз, когда я вспоминала нежность в серых глазах Дэйтара Орияра, наш первый поцелуй у алтаря Небес. И… следующие два. Или три?

Неважно. Важно, что этого уже не будет.

На прощанье, отправляя меня в Нижний мир сразу после прохождения второго этапа брачного обряда, мой жених почти не смотрел на меня. Передал в когти Воронов и ушел. И я уже тогда понимала, что вряд ли мы еще раз увидимся. Слишком остро понимала. До слез и спазма, сжимавшего горло.

Это все обряд, да. Магия. Иначе отчего бы мне испытывать к некроманту и предателю, сплавившему меня с глаз долой, какие-то странные чувства?

Я так задумалась, что обратный путь в башню показался слишком коротким. Опять какие-то пространственные трюки полудемонов?

И снова эти бесконечные виражи по винтовой лестнице на высоту примерно десятого этажа. Причем казалось, что с каждым новым витком башня подрастает еще на этаж.

Сердце, отвыкшее от нагрузки, колотилось как бешеное. Голова кружилась. Дыхание сбилось, в глазах темнело, мелькали звездочки. Но я упорно переставляла ноги и не просила о пощаде. Припомню я этому облезлому птицемагу изощренное издевательство. Форменное покушение!

Упрямо пыхтя, я не заметила, как звездочек становится все больше, а тьма на контрасте с ними – все гуще…

Очнулась от рывка.

Сильные руки встряхнули меня, как половичок, и закинули на плечо. Моя голова безвольно мотнулась, и я застонала.

– Ну наконец-то очнулись! – довольным тоном воскликнул Таррек. – Миледи, прошу простить, но это было необходимо. Я все объясню.

Не знаю, как он сумел взлететь по узкому штопору лестниц, но уже через пару мгновений меня сгрузили на что-то мягкое, пружинящее, под головой оказалась подушка, а губ коснулся холодный край металлического кубка.

– Выпейте, таинэ, это зелье вам не повредит, клянусь жизнью.

Зубы клацнули о металл, в горло пролилась прохладная и приятная на вкус жидкость. В голове прояснилось. И хорошо так прояснилось. Словно по замусоренному помещению пронесся ураганный ливень и смыл всю пыль и хлам.

Вот это, я понимаю, промывка мозгов! Вот это тоник! Я даже злиться на бесцеремонного мага перестала. И только тогда поняла, что с самого первого мгновения, как увидела на скале – злилась. Интересно, почему?

– Как вы себя чувствуете? – Черные глаза мужчины смотрели обеспокоенно.

– Вот это да! – выдохнула я, потягиваясь, как после долгого сна. – Как новенькая! Как будто с меня сняли голову, вымыли до скрипа извилин и приставили обратно. Потрясающе!

Маг с облегчением вздохнул, улыбнулся – оказалось, что он вполне симпатичный, а вовсе не угрюмый байстрюк, – и откинулся на спинку стула, придвинутого к дивану, на котором я полулежала в неприличной позе с вытянутыми и опущенными на пол ногами и с подушкой под головой.

– Я готов ответить на ваши упреки, таинэ, если таковые будут. Но сначала позвольте мне объяснить, что с вами сейчас случилось.

Я села поприличнее, поправила платье и сложила руки на коленях, хотя хотелось пуститься в безудержный пляс – такая энергия переполняла каждую клеточку моего… ну хорошо, временно моего тела.

– Внимательно слушаю, сар.

Прежде чем заговорить, Таррек установил полог тишины. Потом вытащил из кармана кольцо с печатью, и я узнала в нем перстень моего жениха.

– Вот, в подтверждение моих слов, это кольцо засвидетельствует, что я выполнял поручение наследника короны правителя Дэйтара Орияра. – При этих словах черный камень в перстне озарился голубым светом, очертившим контур летящего ворона, и в ответ кольцо на моей руке как зеркало отразило голубой сполох . – После нашего разговора кольцо окажется у его владельца.

Я лишь кивнула. Мол, не возражаю. Лучше бы мне сюда самого жениха, ну да ладно, чем богаты…

– Итак, леди Тамара, позвольте продолжить. Лорд Орияр заподозрил, что соприкосновение с разумом хозяйки тела, некромантки и несостоявшейся айэни Тиррины Барренс, не прошло бесследным для вашего сознания. Но еще более худшим по последствиям оказалось влияние подселенной сущности Тайры Вирт.

– Вы даже об этом осведомлены?

– Да. Мне известно обо всем, что знал о вас лорд Орияр. Как любой врачеватель, я должен представлять полную картину, чтобы понять, что в ней истинное, а что наносное. Что – ваше, а что – чуждое. Эти знания сэкономили нам с вами массу времени.

Я перевела взгляд на кольцо – оно все еще светилось, словно внимательно слушало.

– Вы не только вещий Белый Ворон, но еще и врач? – спросила я.

– Не в том смысле, какой вы вкладываете в это слово. Я не целитель телесных ран. Дар Белого Ворона многогранен. Я слаб в пророчествах, как говорил вам. Но, как второму в иерархии гнезда по старшинству, мне был дан дар врачевания душ.

Психотерапевт, значит. Неожиданно.

Но уже через минуту я поняла, как заблуждалась. Все-таки невозможно сравнивать чудеса магических миров со скромными достижениями немагической Земли.

Маг поднялся, подошел к столику, на котором, как я только заметила, стоял поднос с тремя графинами из разноцветного стекла и серебряными кубками. Плеснув жидкости из темно-синего графина, Белый Ворон отпил из кубка, и так задумался, вертя сосуд в руках, что у меня едва терпение не лопнуло. Мне захотелось тоже вскочить. И побегать. Сгонять пару раз вверх-вниз по винтовой лестнице башни. Зуд был едва переносим, но я вынуждена была держать лицо и изображать благородную аристократку.

– Вы обещали дать объяснения, сар, – нетерпеливо напомнила я. – Что случилось со мной на лестнице?

– Я к этому и веду. Это не афишировалось, но вас отправили в Нижний мир для того, чтобы оборвать образовавшиеся нежелательные связи с айэ и освободить ваше ментальное поле от их воздействия. Вы не представляете, насколько хитры эти твари.

– Почему же. Представляю.

– Не в полной мере. Вы были очарованы ими. Их ментальные нити опутали ваше ментальное поле. Вас нельзя было спугнуть ментальными проверками, поэтому их отложили до вашего визита в гнездо Белого Ворона. И сам визит сделали максимально трудным, с пешими переходами. И здесь, если бы не трагический случай, пришлось бы устроить вам иного рода потрясение. Моей задачей было вымотать вас физически до полуобморока и притупить бдительность опекающих вас айэни. Очень тонко опекающих, таинэ.

– Полуобморока? – фыркнула я. – По-моему, он получился полным.

– Воздух, – криво улыбнулся мужчина. – Мы распылили на лестнице башни легкое снотворное. Я принял противоядие, а вы сомлели. И мне удалось почистить ваше ментальное поле и почти полностью снять с вас чужеродные чары айэ.

– А они были? – не сдержала я скептической усмешки. Чудовищно. Этот клюворожий копался своими когтями в моих мозгах!

– Безусловно. Не верите? Тогда попробуем так… Вас никогда не удивляло, что вы очень быстро освоились в Верхнем мире? Благодаря тому, что душа хозяйки, некромантки и несостоявшейся айэни Тиррины Барренс соседствовала с вашей три года, вы смогли выучить язык Риртона и говорить на нем безукоризненно, как уроженка королевства. Более того, вы смогли с легкостью ориентироваться в чужом мире, держаться как прирожденная аристократка, не делая чудовищных ошибок, свойственных людям, незнакомым с чужой культурой.

Я задумалась. А ведь действительно, проблем с внедрением в мир Айэры особых не было. Конечно, многое списывалось на то, что юная графиня Барренс якобы потеряла память после катастрофы. А еще я полагала, что привычка к изучению иностранных языков здорово облегчила попаданскую участь. Да что там, я все эти страшные годы в чужом мире искренне считала, что достаточно умна, чтобы выучить язык и не попадать впросак. А тут вон что. Ментальная опека. Обидно разочаровываться в собственном уме и талантах. Очень обидно.

Белый Ворон, поняв мое состояние, плеснул из желтого кувшина какой-то жидкости в кубок и протянул его мне.

– Выпейте, таинэ. Это успокаивающая и укрепляющая настойка.

Я молча проглотила горьковатый напиток с мятным вкусом. Таррек продолжал:

– И еще аргумент. Вы заметили, как изменился ваш характер за последний месяц, с тех пор, как вы вошли в тесный контакт с разумом рождающейся айэни Тайры Вирт? Вспомните. Может быть, вы стали более подозрительны и недоверчивы? Более рассудительны и меланхоличны?

Демоны побери этого мага! Я вскочила, не в силах больше сидеть как приколоченная, сделала круг по комнате к окну и обратно. И впрямь, меня как подменили в последние недели. Состарили виртуально лет на десять.

– Получается, эти твари тонко мной руководили?

Сар Таррек отрицательно качнул головой:

– Нет. Влияли, но не руководили. Их ментальное воздействие более тонко. Они не заставляют, не дергают за ниточки, не диктуют. Они придают нужный им окрас мыслям и эмоциям, вашему отношению к миру и людям, к знаниям и явлениям. Но если бы вы долго находились под влиянием айэ, вы бы уснули как личность.

– Но вы меня вылечили?

– Надеюсь, да. Сразу скажу, влияние души и разума той, кому принадлежало это тело, устранить невозможно, связь Тиррины Барренс с телом слишком укоренена. Все-таки…

– Я понимаю, – оборвала я объяснения. Чего тут не понять. Даже если не касаться таких тонких материй, как психосоматика, любой дом сохраняет отпечаток личности хозяйки, даже если той нет дома.

Маг одобрительно кивнул и продолжал:

– Меня радует ваша понятливость. К счастью, вы менталист, и вы сумеете научиться отслеживать, какое движение души является вашим истинным, а какое продиктовано чужим влиянием. Теперь вам будет проще. Я смог убрать опутавшую вас сеть айэни Зим и оборвал вашу духовную связь. Она для вас уже не «матушка Зим».

– Спасибо, – искренне поблагодарила я.

– Это было легко, ее лапы касались вас недолго. Главное, я убрал влияние Тайры Вирт. Вот чей разум и дух оказывали на вас сильнейшее воздействие, подавляли.

Не передать, какое облегчение я испытала! Я до сих пор содрогалась от ужаса при воспоминании о тех кошмарных минутах, когда мое тело мне не повиновалось, а язык произносил чужие слова, рождавшиеся в моей голове. Честно признать, я всего лишь на полчаса оказалась в той тюрьме безумия и бессилия, в которой настоящая Тиррина провела три года. И мне хватило этих минут ужаса до конца жизни.

От счастья я даже прослезилась. Сар Таррек молча вынул из обшлага рукава и протянул мне белоснежный платок с черным контуром монограммы.

– Должен предупредить: от айэни Вирт еще остались глубоко укоренившиеся воспоминания, но они уже не повлияют ни на ваши эмоции, ни на ваше поведение. Они остались просто как сведения, прочитанные в книгах.

– Я даже не знаю, как благодарить вас.

Белый Ворон поклонился и опустил меня на землю:

– Рад услужить вам, таинэ Орияр, и моему хаору… будущему. Это мой долг.

Дьявол тебя задери, сар, – мысленно выругалась я. Очень больно сознавать, что я, Тамара Коршунова, сама по себе – ничто в этом мире. Это понятно. Но зачем же подчеркивать?