Он внимательно выслушал все, что я рассказала, и сообщил, что скоро будет.

Когда отец Волкова приехал, мне стало чуточку легче. Дядя Ваня обнял меня и заплакал. А я не знала, как его утешить, просто находилась рядом. Через два часа зазвонил телефон тети Лизы, на экране высветился номер Сергея и подпись «сыночек». У меня руки затряслись от страха. Я протянула телефон дяде Ване, потому что не знала, как сообщить такую новость Волкову. Оказывается, Сергей был на задании и не мог сразу ответить матери, а когда перезвонил, она была уже в больнице.

Волков приехал через тридцать минут. В его глазах застыли испуг и боль. Сергей метался туда-сюда по коридору, не зная, куда себя пристроить. Я могла поехать домой, ведь не являлась частью этой семьи, но не хотела бросать этих мужчин в таком подавленном состоянии. Вскоре вышел доктор и сообщил, что если бы Елизавету Петровну так быстро не доставили в больницу, то она бы умерла. Врачи сделали все возможное, чтобы ее спасти. Дядя Ваня побледнел от новостей. Врач протянул мне список лекарств, которые необходимо купить, и умчался в реанимацию. Сергей сидел, обхватив голову руками, и смотрел в одну точку. Я осторожно опустилась перед ним на корточки и положила руки ему на колени, пытаясь поймать взгляд майора.

– Сережа, – прошептала я, и он посмотрел мне в глаза. – Я уже попросила Мишу, он сгоняет в аптеку и все привезет. А ты тут с отцом побудь, а то он так переживает, боюсь, как бы и у него сердце не прихватило.

Волков лишь кивнул в знак согласия. Я села рядом с Сергеем и нерешительно погладила его по спине. Волков заметно напрягся, но не прогнал меня.

– Все будет хорошо, – прошептала я, тяжело вздохнув. – Главное вовремя успели доставить ее в больницу.

– Юль, спасибо, – печально вздохнул и отвел взгляд.

Снова передо мной был не суровый майор, а обычный мужчина, который переживал всей душой и сердцем за свою маму.

Осторожно сжала его руку в знак поддержки.

Когда Миша привез лекарства, удивленно посмотрел то на меня, то на майора. Свиридов, заметив наши переплетенные пальцы, нахмурился. Волков пожал руку Свиридову и искренне поблагодарил за спасение матери. Дядя Ваня тоже поблагодарил Мишу, даже обнял его, как сына.

Когда на часах было уже одиннадцать вечера, я попрощалась с Сергеем и его отцом. Мы с Мишей поехали домой.

– Юля, можно задать тебе личный вопрос? – нарушил тишину Свиридов, а я насторожилась и внимательно посмотрела на него.

– Почему ты спрашиваешь разрешение?

– Ты отдаляешься от меня с каждым днем. Я не слепой. Видел, что ты не чужая для этой семьи! Ты влюбилась в майора? – насторожился он.

У меня кишки стянуло тугой проволокой. Я была не готова к такому вопросу, не знала, как ему ответить, потому что до сих пор не разобралась в себе и своих чувствах. Нервно пощелкала костяшками пальцев, смахнула невидимые пылинки со своего плеча.

– Миша, все так сложно и запутано… Родители Волкова считают меня невестой Сергея. И я боюсь им сказать правду, потому что у тети Лизы слабое сердце, не хочется лишний раз ее расстраивать, – выдохнула, отвернувшись к окну.

Было ощущение, что на меня упала бетонная плита, придавила так, что стало тяжело дышать, и выбраться невозможно.

Свиридов горько усмехнулся, словно он знал обо мне больше, чем я сама о себе.

– Юль, пообещай, если решишь уйти к другому, сообщи мне! Чтобы я про это узнал не от твоих подруг. Договорились? – попросил он.

Мне было так плохо, что словами не описать. Причинила боль Мише, хоть он вида и не показывал, но я все прочла в его глазах. Он действительно любил меня, раз готов был отпустить.

– Обещаю, – прошептала, потупив взгляд.

Вечером Свиридов ко мне не пришел. То ли дал мне время подумать, то ли был занят сборами.

Первого декабря, как только я разлепила глаза, заметила отца в своей комнате с огромным букетом алых роз.

– С днем рождения, мое сокровище! – радостно воскликнул он.

Я подскочила с кровати и повисла у папы на шее. Все восемнадцать лет, из года в год, он всегда первым поздравлял меня с днем рождения.

– Я тебя так люблю! – завизжала, крепче обнимая отца.

Не переживала о том, что могу помять его дорогой костюм и белую рубашку. В такой день мне хотелось послать всех куда подальше и побыть с семьей.

– Вечером тебя ждет сюрприз. За тобой и Мариной заеду в четыре. У вас достаточно времени, чтобы посетить салон и подобрать наряды, – подмигнул мне папа, а я нахмурилась.

Мечтала хоть раз отпраздновать в тесном семейном кругу дома, но отец, скорее всего, заказал банкет в каком-нибудь дорогом ресторане. Чтобы на моем празднике заодно решить дела с партнерами, которых он, наверняка, тоже пригласил. Как бы там ни было, мне грех жаловаться.

– Папа, мне не нужны никакие подарки. Я давно мечтаю о том, чтобы ты бросил все свои дела хотя бы на неделю. Может, вместе поедем куда-нибудь отдохнуть? Сколько можно работать?

Он улыбнулся и погладил меня по щеке.

– Не перестаю удивляться, как ты похожа на мать: и душа такая же, и мысли совпадают. Невероятно! – удивился он, и, не дав мне опомниться, вышел из комнаты.

Я тяжело вздохнула. Не знала, какой была мама, но раз отец говорил, что я похожа на нее, значит, так оно и было.

Взяла в руки телефон. Бегло просмотрела сообщения с поздравлениями от друзей, но решила поблагодарить их потом. Меня волновал более важный вопрос. Трясущимися руками набрала номер Сергея. Сердце перестало биться в груди, меня трясло, как при лихорадке, и состояние обморочное. Почему я так реагировала на него, мне было непонятно.

– Да! – услышала я его слегка грубоватый голос со стальными нотками.

У меня все внутренности стянулись в тугой узел. Облизнула пересохшие от волнения губы и села на постель, потому что боялась упасть.

– Сережа, как там тетя Лиза? – проговорила взволнованно.

– Юля? – удивился Волков.

– Да, это я. Просто ответь, как она, и все, больше не побеспокою, – пообещала, нервно наматывая на палец локон волос.

– Состояние стабильное. Врач сказал, что миновали критическую отметку, теперь на поправку пойдет, – монотонно проговорил он.

– Я очень рада. Будет возможность, передай ей от меня привет, – добавила и уже собиралась отключить телефон, как услышала тихий шепот:

– Спасибо. Если бы не ты…– тут Волков осекся, а я не дала договорить, перебила:

– Сергей Иванович, у нее все будет хорошо. Я еще завтра позвоню, – пообещала и отключилась.

Мне не хотелось питать надежды и строить иллюзии, поэтому назвала его полным именем, чтобы еще раз напомнить себе о том, что нет у нас будущего. Слишком мы разные. Порадовало, что в его голосе промелькнула теплота. Конечно, это ничего не значило. Волков просто испытывал ко мне чувство благодарности, не более того, ведь я помогла его матери.

Послышался стук в дверь.

– Войдите! – крикнула я.

На пороге появилась Марина. Она, переминаясь с ноги на ногу, улыбнулась и проговорила:

– С днем рождения, Юля.

Я улыбнулась в ответ. Сергеева протянула мне коробку с подарком.

– Спасибо, – поблагодарила я, с удивлением посмотрев на девушку.

Меня еще ни разу не поздравляли папины избранницы. Я распаковала подарок и ахнула от восторга, рассматривая фотоальбом ручной работы.

– Сама сделала для тебя, а фотографии помогла подобрать Светлана Леонидовна, – смущенно проговорила Марина.

На фотографиях была изображена моя мама: в детстве, в юности, в молодости, рядом с моим отцом, даже имелась фотография, на которой мама была беременна. А дальше шли мои фотографии от рождения до совершеннолетия. Слезы покатились по моим щекам, я прикусила губу, чтобы не зареветь в голос. Эмоции выплескивались. Не ожидала получить такой замечательный подарок. Подскочила с кровати и крепко обняла Марину.

– Спасибо, – глотая слезы, прошептала я.

Я никогда не видела свою маму, не знала, какой она была, поэтому часто смотрела на одну единственную фотографию, имеющуюся в кабинете отца, и представляла, какой бы была моя жизнь, если бы мама не умерла.

– Сходим вместе в салон? – осторожно поинтересовалась Марина, а я радостно закивала головой.

В собственный день рождения хотелось блистать, как бриллиант. Сделав макияж и прически, мы вернулись домой, чтобы подобрать платья. Марина одобрила мой выбор и восхищенно посмотрела на меня. Я крутилась перед зеркалом. Длинное черное платье в пол, но ткань была не просто темной, а словно усыпана блестящими звездочками. При движении я вся мерцала. Глубокий вырез на груди и небольшой вырез на спине.

– Ты похожа на принцессу, – с восторгом заявила Марина.

В ее глазах отражалось столько тепла и искренности, что мне не верилось в то, что такие добрые люди еще существуют.

– Ты тоже выглядишь сногсшибательно. Я уверена, у папы сердце перевернется, когда он тебя увидит, – улыбнувшись, проговорила я.

Марина смутилась и покраснела. Ей действительно очень шло длинное бордовое платье. Большой разрез вдоль бедра демонстрировал при ходьбе изящные ножки. Ровно в четыре часа дома появился отец в строгом деловом костюме, как всегда неотразим и обаятелен. Мы с Мариной вышли к нему вместе, хихикая. Папа застыл от изумления. То ли мы, действительно, выглядели как две звезды, то ли его поразил сам факт того, что мы подружились.

– Боже мой! Какие же вы красавицы! Мне точно все будут завидовать, – усмехнулся отец и повел нас к машине, где терпеливо ждал шофер.

Приехали мы в самый дорогой ресторан, чему я не удивилась. Банкетный зал украшен цветами, шарами и все, как обычно, было на высшем уровне. Присутствовало около ста человек, из которых я знала максимум половину. Зато все знали меня. Поздравляли, дарили подарки, а я, как кукла, мило всем улыбалась и прилежно играла свою роль.

Отец подвел меня к своим партнерам, а потом обратился к сыну одного из своих друзей:

– Илья, очень прошу тебя присмотреть за моей принцессой этим вечером. Справишься?

Князев Илья очень привлекательный юноша. Учился, как и я, в университете, только на последнем курсе. Я знала его с детства. Еще с тех времен, когда мы с ним легко ходили пешком под стол. Папа и дядя Костя не раз шутили, что было бы здорово объединить не только бизнес, но и семьи. Мы же с Ильей их мечту не разделяли. Вообще, тяжело воспринимать его в роли парня, для меня он был как брат, ведь выросли вместе. Так же и я для него была как сестра.

– Владимир Николаевич, конечно, я присмотрю за ней, – усмехнулся Илья и подмигнул мне. – Пойдем, потанцуем?

Папа светился от счастья, наблюдая за тем, как мы с Князевым танцевали медленный танец. В зале потух свет, и на стене появилась видеозапись, транслируемая проектором. Я затаила дыхание. Черно-белые кадры того времени, когда папа забрал меня из больницы. Черная волга, окруженная охранниками, и папа, спускающийся по ступенькам со свертком в руках.

Камеру, на которую велась съемка, отцу подарили его родители, которые всю жизнь прожили в Канаде. Несколько лет назад бабушка с дедушкой переехали в Лондон. Я часто гостила у них на летних каникулах, к нам же они ни разу не приезжали. Родители моего отца очень любили меня, а я их. А вот с папой отношения у них были натянутыми.