– Уверен, профессор Ким что-нибудь придумал бы для тебя. Составил бы индивидуальную программу, например… Постой, ты сказал, что разговаривал с Фитчем?

– Да.

– Так ведь он рифматист!

– В этом-то вся суть, сэр, – закивал Джоэл, теряясь в догадках, как объяснить ректору свой непростой план. – Дело в том, что тест я завалил не для того, чтобы заниматься историей, а для того, чтобы изучать рифматические линии. Мне кажется, если я попаду к Фитчу на летний курс истории рифматики, то смогу упросить его объяснить мне и основы боевой рифматики – защиту и нападение.

Джоэл нервно сглотнул, ожидая насмешки, коей его обычно награждали, когда он заговаривал о рифматике, но ректор отнесся к его желанию с пониманием.

– Ах вот оно что… – сказал Йорк. – Нам, взрослым, эту подростковую логику понять сложно, однако если на секундочку задуматься, то все как будто встает на свои места. Сынок, почему же ты сразу не обратился ко мне?

Джоэл удивленно похлопал глазами:

– Полагаю, такой шаг с моей стороны показался бы всем слишком самонадеянным. Стали бы показывать на меня пальцем, дескать, лезет, куда не надо, вопросы задает…

– Профессор Фитч любит вопросы, – заверил Йорк. – Особенно от студентов. Он один из немногих оставшихся в академии преподавателей старой закалки.

– И тем не менее учить меня он отказался.

– Таковы уж традиции, – отозвался Йорк.

Он отложил приказ об отчислении, вытащил другой бланк, пробежал его глазами и замер в нерешительности.

– Сэр? – с новой надеждой в голосе окликнул его Джоэл.

Йорк отложил бланк.

– И все-таки нет! – наконец произнес он. – Фитч сделал все верно. Джоэл, есть правила, и нарушать их нельзя. Обыкновенным студентам обучаться рифматике не дозволяется.

Джоэл зажмурился.

– Однако! – продолжал мысль Йорк. – Я поручил Фитчу один очень важный проект, и ему непременно понадобится помощь. На твое счастье, назначить научным ассистентом я могу кого угодно, и нет такого правила, которое запретило бы мне это сделать.

При этих словах ректора глаза Джоэла широко распахнулись. Между тем Йорк вытянул еще один бланк.

– Конечно, все это при условии, что научный ассистент не будет донимать своего наставника, ведь я уже назначил Фитчу студента, и мне не хотелось бы перегружать профессора работой.

– Обещаю, я не буду его донимать! – с жаром воскликнул Джоэл.

– Подозреваю, узнав о твоем назначении, Нализар не на шутку рассердится. А если учитывать все его попытки к сегрегации студентов, для него это станет настоящей трагедией!

Йорк улыбнулся, и сердце Джоэла затрепетало от радости.

– Правда, есть одно «но»… Я не могу назначить тебя научным ассистентом, пока ты не заслужишь право выбирать летний факультатив. – Ректор взглянул на часы. – По моим подсчетам, у тебя есть еще сорок пять минут, чтобы вернуться на занятие к профессору Киму. Как думаешь, успеешь за это время переправить свой итоговый тест?

– Легко! – воскликнул Джоэл.

– Ну что ж… – Йорк похлопал ладонью по бланку на столе. – Назначение будет дожидаться тебя здесь. Если до конца дня появишься в моем кабинете с удовлетворительной оценкой за экзамен по истории, сможешь величать себя научным ассистентом профессора Фитча!

Не прошло и пары секунд, как Джоэл выскочил за дверь и помчался через лужайку на экзамен к профессору Киму. Запыхавшийся, он ворвался в аудиторию – от его внезапного появления все вздрогнули. Студенты по-прежнему корпели над итоговым тестом.

Экзаменационный бланк Джоэла все еще лежал на столе у профессора Кима.

– Ректор убедил меня попытаться еще раз! – выпалил Джоэл. – Можно мне новый бланк?

– Ты все это выдумал, чтобы раздобыть ответы? – спросил Ким и сомкнул кончики пальцев.

– Сэр!.. Клянусь, что это не так! – горячо возразил Джоэл. – В канцелярии подтвердят! Все это время я дожидался ректора и даже не думал заглядывать в учебники!

– Что ж, это очень хорошо, – сказал Ким, взглядывая на часы. – Но закончить тебе придется вместе со всеми.

Не успел профессор достать и вручить Джоэлу новый бланк, как тот уже схватил чернильницу, перо и помчался на свое место. Джоэл яростно скрипел пером до самого боя часов, возвещавшего окончание занятия. Воззрившись на последний вопрос, на который не успел толком ответить, Джоэл глубоко вздохнул и присоединился к студентам, по очереди сдающим работы на кафедру. Дождавшись, пока все уйдут, он вручил профессору свой тест. Ким побежал глазами ответы Джоэла и удивленно вскинул брови.

– Похоже, к ректору на ковер тебя следовало отправить еще несколько месяцев назад. Знал бы я заранее, что будет такой результат!

– А не могли бы вы прямо сейчас проверить мою работу? – спросил Джоэл. – Мне нужно знать, сдал я или нет.

Ким глянул на часы, достал перо, обмакнул его в чернильницу и принялся читать. Джоэл терпеливо ждал. Сердце гулко билось, пока профессор снимал балл то тут, то там.

Наконец Ким подвел внизу бланка итог.

– Я сдал? – спросил Джоэл.

– Да, – ответил Ким. – Но скажи, пожалуйста, почему ты не ответил так с первого раза? Мы ведь оба знаем, что в этом вопросе ты подкован хорошо.

– Думаю, мне просто не хватило мотивации, – сказал Джоэл. – Сэр, вы не могли бы написать ректору записку, что я справился?

– Отчего бы и нет! А как ты смотришь на то, чтобы углубиться этим летом в курс истории?

– Может быть, в следующем году, – воспрянув духом, отвечал Джоэл. – Но за предложение благодарю!

Вернувшись вскоре в канцелярию, Джоэл обнаружил, что заполненный бланк уже дожидается его в приемной. Согласно документу, на все время летних каникул Джоэл поступал в распоряжение профессора Фитча в качестве научного ассистента. Тут же была приложена и записка от ректора:

В следующий раз, когда вздумаешь разводить самодеятельность, попробуй сначала обратиться ко мне. Я считаю неправильным стремление рифматистов окончательно обособиться от остальных студентов в кампусе.

Теперь насчет профессора Фитча. Мне очень любопытно, как он будет справляться со своим новым проектом. Инспектор Хардинг настаивал, чтобы для решения этой проблемы я привлек лучшего рифматиста академии. Очень жаль, конечно, что с Фитчем приключилась такая неурядица, однако выходка Нализара оказалась нам на руку. Благодаря этому не слишком удачному стечению обстоятельств у профессора высвободилась уйма времени.

Если не возражаешь, я попрошу тебя держать меня в курсе дела. Время от времени буду запрашивать отчет о проделанной работе. Так что – ухо востро!

Ректор Йорк

Часть вторая

Глава 07

На следующее утро Джоэл спозаранку покинул общежитие и направился в кампус рифматистов. Глубоко вдыхая, он наслаждался ароматами цветущих деревьев и свежескошенной травы. Кампус насчитывал четыре корпуса старинной кирпичной кладки. Каждый именовался в честь одной из четырех рифматических линий. Кабинеты профессоров располагались в верхних этажах.

Джоэл отворил дверь корпуса защитных искусств и прошел на тесную лестничную клетку. Поднявшись на третий этаж, он оказался перед массивной дверью из свилеватой древесины. Выглядела она очень древней, что, впрочем, вполне вписывалось в общий антураж кампуса рифматистов.

Юноша в нерешительности помялся на месте. Никогда прежде ему не доводилось бывать в кабинете профессора рифматики. Профессор, конечно, слыл человеком благодушным, однако кто его знает, как он отреагирует на то, что Джоэл прыгнул через его голову и обратился к ректору Йорку напрямую?

Выяснить это можно было только одним способом. Джоэл постучал в дверь. Минуло несколько мгновений – ни звука. Он занес руку, чтобы постучаться вновь, как вдруг дверь распахнулась и его взгляду предстал профессор в расстегнутом сером сюртуке, белой жилетке и брюках.

– Да?.. Чем обязан? – спросил Фитч. – А, это снова ты, парень! Ну, рассказывай, что на этот раз привело тебя ко мне?

Джоэл неуверенно протянул профессору бланк, заполненный ректором Йорком.

– Гм… Что это? – Фитч взял листок. – Научный ассистент? Ты?

Джоэл кивнул.

– Ха!.. – воскликнул Фитч. – Гениально! И как я сам не додумался?! Ну-ну!.. Не стой на пороге, проходи, сынок!

Джоэл облегченно выдохнул, позволяя Фитчу увлечь себя в кабинет, который напоминал скорее коридор, чем комнату. Шириной всего в несколько шагов, этот туннель из громоздящихся вдоль стен книг уводил куда-то в необозримую даль. Несколько узеньких окон справа сочились дневным светом, освещая бедлам из мебели и всяческих безделушек, грудами лежащих вдоль стен. Под потолком, щелкая пружинным механизмом, сияли два небольших светильника.

– И как я мог сомневаться, что ректор Йорк все устроит? – сетовал Фитч, лавируя между стопками книг. – Блестящий управленец! Одним небесам известно, как он умудряется держать в узде эту толпу бесноватых, чье эго родилось вперед них самих. Все смешалось! И сыновья рыцарей-сенаторов, и рифматисты, и хваленые герои Небраска… Ой-ой-ой!..

Джоэл последовал за профессором. Точно балкон, комната тянулась вдоль наружной стены здания, поворачивала и бежала под прямым углом в северном направлении, пока не упиралась в глухую стену, у которой стояла небольшая, аккуратно заправленная кровать. Убранство постели Фитча – тщательно разложенное стеганое покрывало и заткнутые простыни – резко выделялось на фоне всеобщего беспорядка, царящего в сумраке этого кирпичного туннеля.

Притулившись в углу, Джоэл наблюдал, как Фитч откапывает из-под завалов бержерку и стул плюшевого гарнитура. Кабинет был затхлый. В воздухе стоял запах старых книг, пожелтевшего пергамента и отсыревшего кирпича. И хотя снаружи уже веяло летним теплом, в обиталище Фитча все ежилось от прохлады.

Джоэл поймал себя на невольной улыбке: кабинет профессора оказался именно таким, каким он его себе и представлял. На стене слева висело множество рифматических эскизов, начерченных, судя по всему, в незапамятные времена. Некоторые из них были в рамке под стеклом, и все без исключения сопровождались подробными комментариями. Повсюду высились пирамиды книг, на фундаменте которых уже взрастали стопки других научных трудов. Тут и там взгляд натыкался на полузарытые в хламе экзотические безделушки: на флейту, по всей видимости, откуда-то с востока; на керамическую чашу, украшенную цветной глазурью; на несколько египетских картин…

А рифматические линии… Они были везде и всюду: изображены на картинах, отпечатаны на форзацах книг, выцарапаны на половицах, вплетены в палас и даже нарисованы на потолке.

– Я ведь и сам обращался ректору с просьбой отрядить мне помощника, – сказал Фитч, копошась в завалах. – Но просить в ассистенты студента-нерифматиста? Нет, так попирать традиции я бы никогда не осмелился. Хотя никаких запретов, насколько мне известно, не существует, и… Эй, парень?

– А?.. – отозвался Джоэл, взглядывая на пожилого профессора.

– Убранство моего кабинета привело тебя в замешательство? – спросил Фитч. – Прошу прощения, бардак тут и в самом деле невероятный. Я все время напоминаю себе прибраться, но так как никого, кроме меня – ну и теперь вот тебя, – тут не бывает, то и наводить красоту, собственно, ни к чему.

– Нет, что вы! Ваш кабинет просто идеальный! Я… – В этот миг Джоэл подумал, что не сумеет передать свои мысли словами. – В общем, у меня такое ощущение, будто я оказался дома!

Фитч улыбнулся, оправил длинный сюртук и уселся в бержерку.

– Ну что ж! Тогда мне следует тебя чем-нибудь озадачить! Дай-ка поразмыслить…

Он осекся: до их ушей донеслось слабое эхо нерешительного стука в дверь. Фитч вскинулся на ноги.

– Это еще кого принесло? Ах да!.. Совсем забыл! У меня же еще один студент есть!

– Еще один?.. – переспросил Джоэл, поворачивая следом за угол и пробираясь через завалы коридора.