– Поблагодарить артистов, – тут же нашелся Дарт. – Господин Гленн очень щедр.

– А ты, как я вижу, этим пользуешься?

– В смысле?

Монке ухмыльнулся и опрокинул в рот раковину с каким-то морским гадом. Дарт таких отродясь не видел, названия не знал и уж тем более не пробовал, хотя был уверен, что вкус окажется отвратительным. Прожевав, Монке промокнул губы салфеткой и лишь тогда удосужился ответить.

– Посещаешь с ним заведения, которые тебе не по статусу. Принимаешь угощения, за которые не сможешь заплатить…

Дарт почувствовал себя мелким моллюском на тарелке: его бы могли ткнуть вилкой и проглотить, не подавившись.

– Господин Гленн мой друг. И я благодарен, что его не смущает дружба с простолюдином вроде меня. Разве среди ваших приятелей нет обычных людей?

Это была непростительная дерзость, слишком грубый и неумелый намек.

– Есть, – помедлив, все-таки признал Монке. – В людях, как и в землях, я ценю ресурсы. А облагородить можно любую землю и любого человека.

– Ваш друг тоже из помощников?

– Нет.

Повисло неловкое молчание. Чтобы скрыть конфуз, Дарт потянулся к столу, отщипнул от виноградной кисти одну ягоду и проглотил целиком.

Десу хватило бы пары фраз, чтобы разговорить любого, а у детектива не нашлось ни слова, только неутешительный вывод: Монке осторожничал и не был расположен к откровениям. Дарт бросил отчаянный взгляд на дверь за сценой. Проклятие, где же его демоны носят? Стоило о нем подумать, как Дес вернулся, старательно пряча улыбку. Но все было столь очевидным, что не ускользнуло даже от нового знакомого.

– Тебе понравилась та блондинка, певичка? – внезапно спросил он. – Если хочешь, я куплю ее.

Дес опешил. Впервые его маска притворства дала трещину, и сквозь нее проступили истинные чувства: удивление, граничащее с презрением.

– Она певица, а не…

– Да брось, – перебил Монке. – Все они так говорят, пока не предложишь достаточно.

Вцепившись в стол, Дес был готов перевернуть его на человека, сидящего напротив, чтобы стереть с надменного лица гадкую самодовольную усмешку. Они были в шаге от провала, и Монке приближал этот момент каждым словом, жестом, поступком.

– Расслабься, дорогуша, – откинувшись на спинку стула, продолжал он. – Что случается в стенах «Сан-Порта», здесь и остается.

– Кстати, – вмешался Дарт, пытаясь своей наигранной веселостью закрыть брешь в их шатком приятельстве, – в Пьер-э-Метале полно мест для хорошего отдыха, и…

– И в одном из них тебя уже заждались. – Монке прогонял его, как блохастого пса, что путался под ногами.

– В самом деле. Поезжай, – поддакнул Дес. Вспышка гнева прошла, и теперь он снова выражал уверенность человека, у которого есть план.

Дарт встал из-за стола и, вежливо попрощавшись, ушел. И без личности детектива мог бы догадаться, что действует Монке на нервы. Единственный шанс что-то вызнать у него – удалиться и предоставить дело Десу, надеясь, что ему хватит ума и выдержки, чтобы не сорваться.

Дарт не стал ошиваться перед дверьми «Сан-Порта» и остановился поодаль, беспокойно следя за входом. Он прождал достаточно долго – так ему показалось. Ужин стали покидать первые гости. Каждый раз, когда двери открывались, Дарт надеялся увидеть друга, однако тот появился с другой стороны здания, где располагалась пожарная лестница. Оттуда он, кажется, и спустился. Шагнув из темноты под освещение газовых фонарей, Дес брезгливо сощурился и стремительно двинулся вниз по улице.

– Ты должен мне весь алкоголь этого мира. Понял? – выпалил он на ходу.

– Что произошло?

Дес не ответил, только ускорил шаг, едва не перейдя на бег.

– Ты в порядке? – спросил Дарт чуть погодя, когда они свернули в безлюдный проулок, где друг оставил ржавую колымагу.

– Нет, – мрачно отозвался он. – Я разбил бутылку дорогущего кальвадоса о голову дорогуши.

– Ты горюешь о кальвадосе или о Монке? – уточнил Дарт, забираясь в автомобиль. Кажется, им следовало поскорее уносить ноги. – Что с ним?

– Впитался в ковер, смешался с осколками.

– Надеюсь, ты не о Монке.

Дес устало вздохнул и закатил глаза.

– Он жив-здоров, просто немного разбит из-за испорченного вечера, но ты можешь вернуться к нему и утешить.

– Он что-нибудь рассказал?

– Кое-что предложил, – хмыкнул Дес и замолчал, предлагая угадать.

– Разделить с ним кальвадос и курительную смесь?

– Кальвадос, курево и официантку, которая их принесла.

– Отлично, – уныло пробормотал Дарт. – Все, что мы выяснили, это предпочтения Монке.

Дес завел мотор и осторожно тронулся с места. Руки в перстнях на погнутом обшарпанном руле смотрелись нелепо, особенно после слепящей роскоши «Сан-Порта». Зато теперь Дарт чувствовал себя в своей стихии разрухи и нищеты.

– Монке дал наводку, – с самодовольной усмешкой сообщил Дес, когда вырулил на дорогу. – Говорит, ей известно, где искать Доу. И ты не представляешь, кто она… Твоя хорошая знакомая, кстати. Лина.

Танцовщица из клуба «Платья на пол!», куда они изредка захаживали вместе. Она была там главной звездой и пользовалась особыми привилегиями: имела личную комнату и могла сама выбирать компанию на ночь, если того желала. Так Дарт с ней и встретился, а после они стали кем-то вроде приятелей. Благодаря Лине, показавшей ему все тайные ходы в здании, он придумал хитроумный способ удирать от следящих, что не раз выручало его. Проводя с ним вечера, она таскала из кухни бесплатный алкоголь, с любопытством расспрашивала о службе лютена и шутила, что их работа схожа тем, что отрицает чувства.

К тому моменту, когда Дарт и Дес добрались до Хмельного квартала, его улочки уже заполнились разгульными компаниями, торговцами и воришками, ищущими легкой наживы. Пару раз их грохочущая колымага едва не наехала на пьянчуг, которых так и тянуло под колеса, а один из них умудрился швырнуть в дверь бутылку, сопроводив бросок потоком отборной брани. Дес затормозил посреди дороги, намереваясь разобраться со смельчаком, и Дарту стоило огромных усилий угомонить друга.

– Ладно, – сдался он, – обещаю никого не бить, пока ношу этот пиджак.

Приехав на место, они пристроили машину в тупике между домами и направились на задворки, чтобы пробраться через черный ход. Однако сегодня судьба играла против них, и Дарт убедился в этом, когда обнаружил запертую дверь. Проклятие! Они обогнули здание и направились на мерцающий свет вывески, что зазывала прохожих в заведение с говорящим названием «Платья на пол!».

Веселье было в самом разгаре: играла музыка, смеялись люди, а вокруг клубился сладкий дым. У входа стоял вышибала. Ему уже накидали монет, и он, задобренный, без лишних расспросов пропустил Дарта и Деса наверх.

На втором этаже располагались «танцевальные комнаты», где посетители могли уединиться. Чтобы попасть туда, следовало преодолеть рубеж – дежурного, открывающего решетчатую дверь только после оплаты.

Коридор по ту сторону казался полосатым, будто расчерченным карандашными линиями. И фигура, занимавшая сразу три полосы, выглядела плоской, картонной. Но вот она задвигалась и превратилась в пожилую даму с брезгливым выражением лица. Оставалось догадываться, каким ветром ее сюда занесло. Обычно здесь дежурил амбал, способный в два счета разобраться с нарушителями порядка, что в подобных заведениях случалось нередко. А эта щуплая бабуля могла разве что настучать дебоширу тростью, припрятанной в углу как секретное оружие.

– Томный вечер, – прокряхтела она, подражая приветствию здешних девиц. – Кого надо?

– Лина из Пурпурной, – ответил Дарт.

– И? – то ли спросила, то ли икнула она и подозрительно сощурила крысиные глазки: маленькие, хитрые, чуть навыкате.

– Что «и»?

– А твой друг пока на коленках у меня посидит? – проворчала она сердито. – Кто вторая?

Пока Дарт думал, что ответить, Дес ляпнул:

– Мы вместе.

Пожилая дама смерила их двоих оценивающим взглядом, а затем изрекла:

– Рада за вас, но Лина никого не принимает. Выбирайте другую, мальчики.

Дес отпрянул от решетки, растеряв весь запал переговорщика, а Дарт, наконец, сообразил, как выйти из глупой ситуации.

– Она меня знает. Передайте, что к ней пришел Дарт.

– Дружочек, значит? – с хитрой, крысиной ухмылкой переспросила дежурная и поудобнее устроилась на стуле, явно не собираясь куда-то идти и о чем-то спрашивать.

Вместо этого она открыла шкатулку, лежащую у нее на коленях, – ящик для денег со встроенными в крышку счетами. Послюнявив палец, пожилая дама принялась деловито щелкать деревянными костяшками, подводя странные, одной ей понятные вычисления. Полученная сумма оказалась внушительной.

– Ого, как-то многовато, – присвистнул Дес, за что получил гневный взгляд с той стороны решетки.

– Вас тоже «ого, как многовато», – процедили ему в ответ. – Платите или проваливайте.

Дарт молча выгреб из кармана монеты, отсчитал и, просунув руку через прутья, высыпал все в шкатулку, которую ему нетерпеливо подсунули. После оплаты замок открылся, и дверь отъехала в сторону с грохотом вагонетки, промчавшейся по тоннелю.

– Дорогу найдете? – лениво спросила дежурная и довольно гикнула, когда Дарт ответил, что справится сам. Вдвоем с Десом они зашагали по длинному коридору со множеством дверей по обе стороны и вдогонку услышали предупреждение: – Если она откажет, деньги не верну!

Дверь в комнату Лины была выкрашена в пурпурный цвет, и раньше Дарт считал, будто это что-то значит. Он пытался найти закономерность или логику в распределении по цветам, пока не узнал историю о том, что для покраски использовали остатки материалов, купленные по уценке. Вот и весь секрет местного антуража. Куда интереснее дело обстояло с деревянными шкатулками, прикрепленными к дверям подобно почтовым ящикам. Так принимали монеты за анонимность. Заплативший мог быть спокоен, что его визит сюда останется тайным.

Дарт постучал и через несколько мгновений получил разрешение войти. В полумраке комнаты дым от благовоний выглядел воздушными лентами, что вились и таяли вокруг единственного источника света – громоздкого канделябра, вмещавшего больше десятка свечей. Он стоял у прикроватного столика, больше напоминавшего табуретку, а на самой постели в груде смятых тканей сидела Лина. Ее плечи торчали из-под простыни, в которую она куталась, точно в кокон, черные кудри были небрежно собраны на макушке, но несколько прядей спадали на лицо, отбрасывая причудливые тени.

При виде Дарта она радостно встрепенулась, но потом, заметив второго, сердито нахмурилась. Их приятельская встреча грозилась обернуться скандалом и позорным изгнанием за дверь. Лина могла себе это позволить.

– Я думала, ко мне опять эта карга приперлась. Хотела послать ее, а тут вы. Вот вы тогда и проваливайте!

– Мы пришли поговорить, – кротко вступил Дес, сама невинность. Дарт никогда не видел, чтобы друг так улыбался: мягко, почти застенчиво.

– Я не занимаюсь словоблудием, – фыркнула Лина и перевела укорительный взор на Дарта: – И не помогаю тем, кто вспоминает о моем существовании, только если ему что-то нужно.

Он почувствовал укол совести, но вовсе не из-за упреков, а потому что признавал свой обман. На самом деле не было веских причин, чтобы тащить Деса с собой, просто Дарт не хотел наведываться сюда в одиночку. Он подозревал, что Лина обижена его давним отсутствием, а объясняться с ней не собирался.

– Извини. – Дарт не нашел больше ничего, что мог бы сказать ей. – Можно войти?

Пауза. Острый взгляд. И, наконец, кивок. Лина была вспыльчивой, но отходчивой. Когда дверь закрылась за ними, первым делом она сказала:

– Слышала, решетка гремела. Вы что, заплатили этой карге? Чего ради?

– У нас деловой визит, – пошутил Дес, но Лина даже не улыбнулась.

– Мы ищем Аластора Доу.

– Кто вас прислал? – голос ее предательски дрогнул. – Следящие? Община? Папаша Монке?