В общем, когда Толик на восемнадцатый день рождения, барским жестом презентовал мне огромную квартиру на последнем этаже новостройки, я решила закатить там вечеринку, о чём и рассказала своему любимому, которому доверяла всецело и безгранично. Ведь он был старше, а значит, и умнее. А что я? Хоть в то время и считала себя очень взрослой, но во многих вещах пока совершенно не разбиралась, а уж в таком деле как секс, была полнейшим профаном.

В день своего рождения меня, как назло, сильно задержали на учёбе. И поздно вечером я вошла в свою новую квартирку, ключи от которой заранее торжественно вручила Кириллу, с намёком, что жить здесь мы будем вместе, то была ошарашена украшенными стенами, царящим везде полумраком, громкой музыкой и огромным количеством незнакомых мне людей. А ведь Толик предупреждал, что соседи тут довольно капризные и настоятельно просил меня сильно не шуметь. И что же теперь?

Но именно в этот момент, подобно какому-то змею, ко мне грациозно подошёл немного выпивший Кир, и хозяйским жестом приобняв меня за талию, повёл вглубь творящегося здесь кошмара.

– Поздравляю со вступлением во взрослую жизнь, – прошептал он, надевая мне на палец золотое колечко. Вообще, с баблом у этого красавчика никогда проблем не было, ведь его отец являлся владельцем целой сети ресторанов в нашем городе, и позволял сынишке сорить деньгами направо и налево.

– Спасибо, – ответила я, любуясь большим рубином в красивой оправе.

Заметив краем глаза своих притихших подруг, уж было хотела подойти к ним, но Кир потащил меня в противоположную сторону.

Проходя мимо гостей и всматриваясь в лица, я вдруг поняла, что эта вечеринка началась довольно давно, и наличие именинницы их всех мало волновало. Шайка каких-то подпитых парней, проводила нас странными довольными взглядами, но даже это не показалось мне странным. Ведь я же была с Киром, а он взрослый, он не станет делать глупости.

Тем временем, всё тот же «идеальный парень» довёл меня до единственной комнаты, где в то время уже стояла кровать и был сделан хоть какой-то ремонт и, закрыв за собой дверь, как-то очень грубо поцеловал. Наверно уже в тот момент нужно было бежать… но я твёрдо решила положиться на своего любимого, и если он хотел, чтобы сегодня я подарила ему свою девственность… что ж, так тому и быть.

Свой первый раз я запомнила прекрасно, хотя, очень рада была бы забыть и никогда больше не вспоминать. Вопреки всем моим розовым представлениям и возгласам многочисленных знакомых, мне было до жути больно… противно, неприятно, и вообще, всё это казалось каким-то грязным и немыслимо пошлым. Благо хотя бы подробности уже благополучно стёрлись из памяти, оставляя только жуткое послевкусие из эмоций. Помню только, что когда Кир, наконец, оставил меня в покое и вышел из комнаты, вздохнула с облегчением, справедливо решив, что всё самое плохое уже произошло. Но… я ошибалась.

Вскоре мой «идеальный» парень вернулся в компании какой-то коряво крашеной блондинки и ещё двух пьяных типов. И совершенно проигнорировав как мой непонимающий взгляд, так и озвученный вопрос, ловко уложил свою подругу, рядом со мной, и впился губами в её губы. Та даже не пыталась сопротивляться. Её совершенно не смущало присутствие свидетелей,  а я при виде этого безобразия впала в такой шок, что не сразу сообразила, что происходит. И только когда моё юное тело оказалось прижато к кровати каким-то грузным парнем, в чьих глазах вполне однозначно отражались совсем не праведные намерения, дико закричала.

Это был поистине самый ужасный вечер в моей жизни, и если бы не Лена, услышавшая мой вопль, и приехавшая очень вовремя милиция, вызванная бдительными соседями, я бы на своей шкуре узнала, что называют изнасилованием. А так… можно сказать, что отделалась лёгким испугом.

С того дня в моей душе образовалась огромная рваная рана. Я перестала доверять мужчинам. Полностью, совершенно и безвозвратно. Я возненавидела золотые украшения и больше никогда их не носила – подарок Кира благополучно отправился в ломбард, а деньги были отданы нищим у ближайшей церкви. После этого праздника я ни разу не отмечала день рождения в своей квартире, да и вообще старалась никого кроме самых близких туда не пускать. А главное… и самое страшное, чтобы хоть как-то не сойти сума от эмоций и переживаний, каким-то странным образом умудрилась закрыть свои чувства. Теперь, почти ничего не было способно пробить бронь моего сердца, которое медленно срасталось обратно в тихом месте, обнесённом огромной стеной. Парни перестали казаться мне существами достойными уважения и любви, а я сама стала тем, кем стала.

Вот… такие милые последствия возымело для меня слепое доверие, казалось бы, любимому человеку, и после того, что мне пришлось пережить тогда, было совсем не удивительно, что я не доверяю Тиму.

– О чём задумалась? – неожиданно повеселевшим голосом спросила Ленка, опуская на стол два блюдца с тортом. – У папы сегодня «бёздэй», так что угощайся. Пусть это шоколадное нечто поднимет тебе настроения. И хватит уже грустить… помиришься ты со своим Тимуркой, всё же, что-то мне подсказывает, что он неплохой парень.

– Хотелось бы в это верить… – протянула я, притягивая к себе порцию вкусняшки. – Может, ты и права.

***

Моё такси медленно катило по пыльным улицам утопающего в жаре города, передвигаясь со скоростью пьяной черепахи. Вот угораздило же  добираться домой именно тогда, когда и всех остальных жителей, то есть… в самый час пик.

Водитель лениво переключал на магнитоле радиостанции и, то и дело, украдкой косился в зеркало заднего вида. Наверно, думал, что я слишком подозрительно тихо себя веду, но мне было глубоко плевать на его мнение.

Уперев пустой взгляд в сторону окна, я с полнейшим безразличием взирала на проплывающие за стеклом картины города. Они тянулись мимо, словно в замедленной съёмке, хотя в моём нынешнем состоянии любая спешка была бы излишней.

Автомобиль медленно передвигал колёсами, а я думала… И, несмотря на внешнее спокойствие, в голове моей сейчас творился самый настоящий хаос. Всё смешалось: и плохое, и хорошее. Мысли слились в огромную кучу, прошлое стало казаться слишком чужим, настоящее – запутанным, а думать о будущем я и вовсе не решалась.

Мне всё время казалось, что за всей явной мишурой происходящего, я упорно не замечаю самого главного. Как будто специально закрываю глаза или попросту отворачиваюсь от истины. А ведь она, как всегда, лежит на поверхности… стоит только присмотреться… позволить себе её увидеть, и всё станет на свои места. Но даже зная это, я отчего-то принципиально не желала докапываться до правды, наверно, уже тогда догадывалась, что эта самая правда мне очень не понравится.

Хотя… это были всего лишь домыслы. Предчувствия разгорячённого обидой мозга, и проделки разыгравшейся фантазии. Ведь у меня не имелось ни одного факта, который мог бы подтвердить эти глупые догадки, а значит, не стоит ничего выдумывать и лишний раз себя накручивать.

Но поразмыслить над собственным настоящим определённо стоило. Первым, и самым важным пунктом во всех этих думах значился именно Тим.  Его многогранная личность и неопределённое отношение ко мне и… отношение к нему меня самой. Ведь, если быть честной, за этот месяц я успела настолько привязаться к этому человеку, что теперь почти не мыслила своей жизни, в которой его нет. Тим стал моим воздухом… моим тёплым солнцем в холод… глотком воды в засуху… моим самым сладким сном и самым близким другом. Он просто стал моим.

Я приняла его, позволила ему принять себя. И искренне наслаждалась каждой минутой, что мы проводили вместе. Но… где-то в глубине души всё ещё жило странное противное чувство, что есть в этой идиллии что-то грязное. И я подсознательно постоянно ожидала удара…  хоть и всеми силами старалась научиться ему доверять.

Скорее всего, во многом оказались виноваты отголоски моей прошлой ошибки. Да, наверно, так и было. Ведь за всё время, что мы вместе, Тим ни разу не заставил меня усомниться в нём, всегда действовал так, как лучше для меня и всеми силами старался доказать, что достоин моей любви.

Да, да… именно любви. Потому что для Тимура оказалось мало простых отношений… страсти… нежности… дружбы. Ему было нужно куда больше. И он никогда не скрывал, что очень хочет, чтобы я его полюбила. А я же, в противовес ему, делала всё, чтобы он полюбил меня. Вот такая у нас развернулась весёлая борьба, причём средства в ней почти никто не выбирал. Хотя… всё получалось само собой, и вскоре сами отношения стали напоминать нечто близкое к идеальным. Ведь когда оба из кожи вон лезут, чтобы вызвать нежные чувства у «противника», игра становиться очень приятной и безумно интересной.

Но сегодняшние слова Тима… и даже не слова, а тот тон, каким они были сказаны, быстро вернул меня с небес на землю, заставив вспомнить, что не бывает в мире ничего идеального, и даже в тихом омуте может встретиться нечто ужасное.

Ах, мой маленький Тимур… кто же ты на самом деле? В какие игры ты играешь, а, главное, зачем?

Именно с такими мыслями в гудящей от раздумий голове, я и покинула душное такси и вошла в свой подъезд. А обнаруженный в почтовом ящике конверт с очередным посланием от моего горе-маньяка только добавил отвратительному настроению, ещё больше ярких эмоций. Но с недавних пор писанина этого ненормального у меня ничего кроме смеха не вызывала. Мне даже иногда казалось, что само присутствие рядом  Тимура способно действовать как своеобразный оберег, и отгонять от меня не только глупые мысли и страхи, но и всякого рода олухов с повреждениями мозга.

Как и ожидалось, квартира оказалась абсолютно пустой – Тим тут не появлялся. Может и хорошо, что его сейчас не было, так у меня хотя бы появилось время прийти в себя, успокоиться и окончательно всё обдумать.

Пока же  мной управляли эмоции, причём, преимущественно тёмные, а никак не трезвый ум. И я знала единственный верный способ быстрого избавления от негатива, и называла его просто: «моя любимая «груша». Всё-таки, не было в мире лучшего средства «спустить пар». А у меня этого пара сейчас имелось столько, что позавидовал бы и паровоз. Не знаю, как из ушей до сих пор не повалило.

Быстро переодевшись в  тренировочные шорты и свою любимую майку «алкоголичку», я стянула волосы в тугой пучок и надела перчатки. Плотно прикрыв дверь и включив на всю громкость диск с довольно агрессивным русским роком, принялась без какой-либо разминки отрабатывать удары на «мешке с песком». А он сегодня, на удивление, даже и не думал  сопротивляться. А может это моя злость  и напор не давали ему свободно раскачиваться?

Под звуки электрогитар и сильных голосов, я наносила удар за ударом. Переходы, стойки, уклоны и постоянное напряжение в мышцах быстро привели мозг в состояние тонуса, а громкая музыка окончательно  изгнала оттуда все мысли. И теперь, на смену нервному напряжению пришло состояние пустоты… и физической и моральной. В такие моменты, я начинала ощущать себя облаком, свободно парящим под сводами голубого неба. Таким тихим и спокойным… и, как будто, неживым.

И вот… когда отыграли последние аккорды уже десятой по счёту песни, а я всё-таки обессилено рухнула на маты,  музыка неожиданно стихла, а вместо неё послышались чьи-то скупые аплодисменты.

– Браво, Рина! Мне ещё никогда не приходилось видеть, как именно ты избавляешься от излишней агрессии,  – проговорил Тим, вальяжно развалившийся на матах рядом с музыкальным центром. – И, поверь, это было зрелищно.

Он довольно улыбнулся, окончательно вогнав меня в состояние ступора, а потом резко поднялся на ноги, и пока я не успела опомниться, сгрёб меня в свои объятия.

Странно, наверно, мы сейчас смотрелись… Взмокшая девушка в растянутой майке и боксёрских перчатках, и аккуратно одетый парень, с идеальной причёской и загадочной улыбкой на устах. Но мне было плевать на эту разницу, потому что после шоковой терапии в виде физических нагрузок, я искренне наслаждалась спокойствием, которое всегда ощущала в объятиях Тимура.