Он сдвигает очки на лоб, чтобы посмотреть ей в глаза.

– Все в порядке?

Она быстро кивает, тянется за бокалом.

– Да, все отлично; просто чувствовала себя немного не в своей тарелке, вот и все.

Он садится рядом с ней:

– Мы не обязаны сегодня никуда идти, если тебе не хочется. Но в прошлый раз, когда мы были здесь, ты сказала…

– Нет, – перебивает Эрика. – Я хочу пойти. Пожалуйста, перестань суетиться.

Она отводит взгляд, смотрит на воду, на чаек, на качающиеся лодки. На что угодно, лишь бы не видеть боль и недоумение в его глазах.

* * *

Адам Фаули

7 июля 2018 года

15:17

Хилари Рейнольдс – не первое должностное лицо, с которым мне приходится сталкиваться по работе. Директора, ректоры, начальники… подчиненные им учреждения могут различаться, но они все приобрели идеальный лоск; ту самоуверенность, которая приходит с обедами за отдельным столом в студенческой столовой, с полностью укомплектованным штатом обслуги и с огромными возможностями поступать по-своему. Рейнольдс ничем не отличается; во всяком случае, на первый взгляд. Мне хватает мгновения, чтобы понять, как много тревоги скопилось в этом помещении. И кто ее излучает.

Он в дальнем углу, привалился к оконной скамье. Ему, вероятно, двадцать два – двадцать три года; бледная кожа, рыжеватые волосы, обесцвеченные на концах. На одном предплечье темная татуировка: что-то остроконечное и зловещее, как венецианская маска. Он выше меня и шире в плечах. У него фигура спортсмена; я бы сказал, что он играет в регби, если б меня спросили.

– Инспектор Фаули, – говорил Рейнольдс, легонько кашляя. – Я благодарен, что вы смогли присоединиться к нам. Это Калеб Морган. Он с математического факультета, работает над алгеброй линейно сжатых объектов для крупномасштабного машинного обучения.

Снисходительно и неинформативно; я вынужден отдать должное Рейнольдсу – что касается несущественной информации, у него это получилось мастерски.

Вероятно, Куинн чувствует мое раздражение, потому что быстро вступает в разговор:

– Поступило заявление о сексуальном насилии, босс.

Я удивленно смотрю на него. В какие игры он играет, черт побери? Это работа полиции сто один^[13] – сначала собираются факты, и только потом начинается общение с преступником. Я имею в виду, все факты.

– Что тут происходит? Тебе не кажется, что следует сначала поговорить с жертвой?

Куинн краснеет:

– Кажется, он и есть жертва.

Я поворачиваюсь и смотрю на Моргана. Взгляд его бледно-голубых глаз прикован к моему лицу, и я чувствую, как тоже краснею. Приглядевшись, вижу багрово-красную отметину на его шее. И пусть это идет вразрез со всеми вызубренными правилами, со всем, что нам вдалбливают в последнее время, но я не могу не думать… этот парень ростом шесть футов и два дюйма, с мощной конституцией защитника наверняка мог бы и защитить себя…

– Итак, – говорит Рейнольдс, глядя сначала на Куинна, потом на меня, – теперь, когда мы все выяснили, вы, я полагаю, захотите побеседовать с профессором Фишер?

Эв бросает на меня быстрый взгляд:

– Профессор Фишер – руководитель мистера Моргана…

Рейнольдс обрывает ее.

– Я бы, конечно, предпочел, чтобы вы проводили беседу вне территории колледжа, особенно если учесть, что инцидент имел место не здесь. Профессор Фишер проживает по адресу Монмут-хаус, Сент-Люк-стрит, – говорит он, откидываясь на спинку кресла. – Сегодня суббота, так что вы наверняка застанете ее дома.

Ее?

Обидчик Моргана – женщина?

* * *

Алекс Фаули прощается со своей сестрой. На то, чтобы запихнуть в машину собаку и мальчишек – причем собаку запихивать было проще, – ушло полчаса. Джерри уже сидит за рулем, и ему не терпится выехать до того, как кто-то из сыновей решит в третий раз сбегать в туалет.

Нелл обнимает сестру и крепко прижимает к себе.

– Ты ведь скажешь, если тебе что-нибудь понадобится, да?

– Со мной все хорошо, честное слово. Адам просто прелесть.

Нелл отстраняется:

– Ты в том смысле, когда не рвется на работу в свой выходной?

– Он не виноват. Работа такая.

Нелл морщится:

– Ты мне не рассказывай… я знаю его почти столько же, сколько ты.

На улице раздается громкий стук – парочка скейтбордистов, пользуясь уклоном дороги, пытается на скорости опробовать какие-то трюки. Нелл видит, что сестра вздрагивает, но всячески хочет скрыть это.

– Это же просто мальчишки, которые слоняются без дела, а у тебя самая настоящая паранойя. Этот тип – Пэрри, – его просто не подпустят к тебе. Ты же знаешь это, правда?

Алекс выдавливает из себя улыбку:

– Это все нервы.

Из машины высовывается Джерри:

– Ты идешь?

Нелл быстрым движением сжимает руку сестры.

– Помни о том, что я сказала, ладно? Если тебе что-то понадобится – в смысле что угодно, – сразу звони мне.

Алекс кивает, и Нелл садится в машину. Алекс еще некоторое время стоит на месте, обхватив себя руками. Скейтбордисты продолжают кататься, делая флипы и спины^[14] на спуске, но Алекс на них не смотрит. Она смотрит за них, сквозь них, на белый минивэн, припаркованный чуть дальше по улице. На водительском месте сидит мужчина в бейсболке, натянутой на глаза.

Не важно, сколько раз ей говорили, что Гэвин Пэрри окажется за много миль от нее, что его будут строго контролировать с помощью электронного браслета, она все равно видит его на каждом углу, в каждом минивэне, в каждом затененном и полуприкрытом лице.

Потому что он знает. И однажды – возможно, не сегодня, возможно, не на этой неделе, или не в этом месяце, или не в этом году, – но все равно однажды найдет ее и заставит заплатить за то, что она сделала.

На улице тридцатиградусная жара. Алекс вдруг зябко ежится, ее кожу покрывает холодный пот.

* * *

[АЙВИ ПЭРРИ]

«Привет, Гэв, это мама. Хотела, чтобы ты знал: я получила твое сообщение насчет слушаний. Мы тут все болеем за тебя, мальчик мой, а Джослин со своей командой изо всех сил старается помочь тебе. Увидимся на следующей неделе».

[ЗВУК ОКОНЧАНИЯ ТЕЛЕФОННОГО СОЕДИНЕНИЯ]

[ДЖОСЛИН]

Меня зовут Джослин Найсмит, и я тот самый человек, о котором идет речь в этой аудиозаписи. Голос, что вы слышали, принадлежит миссис Айви Пэрри. Айви семьдесят шесть лет, она живет в Ковентри, и вы только что слышали голосовое сообщение, оставленное ею своему сыну. Она не могла позвонить ему напрямую, потому что он находился в тюрьме, в «Уондзворте»^[15], если быть точнее. Отбывал пожизненное заключение за преступление, которого, как он всегда утверждал, не совершал.

Аудиозапись была сделана в апреле две тысячи восемнадцатого года, незадолго до того, как Гэвин Пэрри предстал перед комиссией по условно-досрочному освобождению. Благодаря работе, проделанной моей командой, и при поддержке адвоката Гэвина долгая битва за справедливость была наконец-то выиграна, и в мае этого года он вновь оказался на свободе.

В этой серии подкастов рассказывается история Гэвина. Как он был осужден, что «Всей правде» удалось выяснить о том, как было проведено расследование, и почему мы считаем, что истинный преступник все еще на свободе.

Я Джослин Найсмит, и я являюсь сооснователем «Всей правды», некоммерческой организации, которая борется за предотвращение ошибок в судопроизводстве. Это «Восстановление справедливости, серия 3: Придорожный Насильник освобожден?».

Глава первая: Пролог

[МУЗЫКАЛЬНАЯ ТЕМА – КАВЕР-ВЕРСИЯ ААРОНА НЕВИЛЛА «Я ОБРЕТУ СВОБОДУ» (БОБ ДИЛАН)]

В одинокой толпе со мною стоит
Человек, что клянется, что он невиновен.
Я слышу, как он постоянно кричит,
Утверждая, что его осудили обманом.
Я вижу яркий свет,
Он льется с запада к востоку.
Еще чуть-чуть, еще чуть-чуть,
И я обрету свободу.

[ДЖОСЛИН]

Боб Дилан написал эту песню в тысяча девятьсот шестьдесят восьмом году, в год рождения Гэвина Пэрри. Он был вторым из троих братьев Пэрри, между старшим Нилом и младшим Робертом (которого в семье звали Бобби). Его мать подрабатывала укладчицей товара в местном супермаркете, а отец, Вернон, работал на заводе на окраине Оксфорда, в Коули, – в те времена там находился автозавод «Бритиш Лейланд». Семья жила в маленьком блокированном таунхаусе рядом с Коули-роуд, и трое мальчишек ходили сначала в местную начальную школу, а потом в среднюю школу «Темпл-Грин».

Кен Уорин был классным руководителем Гэвина, когда мальчик поступил в «Темпл-Грин».

[КЕН УОРИНГ]

Он был немного сорвиголова, от этого никуда не деться. Постоянно участвовал в потасовках. Но я никогда не считал его плохим. У него были сложности с чтением, но, оглядываясь назад, подозреваю, что у него, возможно, была дислексия. Только тогда мы, естественно, не умели оценивать подобные вещи, да и помощи нам получить было неоткуда. Дети вроде него часто превращались в нарушителей дисциплины лишь потому, что у них были проблемы с успеваемостью. Зато он был очень рукастым, я это помню, – всегда получал хорошие оценки по труду, где работали с деревом и металлом. Я предполагал, что он пойдет по стопам отца и будет работать в автопроме. Ведь именно так и поступили большинство наших учеников.

[ДЖОСЛИН]

К тысяча девятьсот восемьдесят четвертому году семья переехала в Манчестер. Вернона Пэрри уволили из Коули, но ему удалось найти работу на заводе по сборке грузовых автомобилей на севере. Этот переезд произошел в неподходящее время для Гэвина, у которого, как мы слышали, были проблемы с учебой. Переход в новый класс стал для него слишком большим испытанием, и летом Гэвин бросил школу, не получив никакого образования.

Следующие два года он менял одну работу за другой: занимался уборкой офисов, водил мини-такси, иногда помогал своему брату Бобби, который к тому времени работал помощником штукатура. Запомните это – позже данный аспект будет очень важен.

Примерно в это время Гэвин познакомился с девушкой, которая впоследствии стала его женой. Сандре Пауэлл было шестнадцать, и на фотографиях в семейном альбоме мы видим типичного жизнерадостного подростка восьмидесятых: широкие плечи, увеличенные подплечниками, открытая улыбка и пышные волосы. На самом деле очень пышные.

[САНДРА]

Знаю-знаю, но в то время мы все делали «перманент». Мне его делала мама дома, на кухне.

[ШЕЛЕСТ ПЕРЕВОРАЧИВАЕМОЙ СТРАНИЦЫ]

Даже не помню, когда я в последний раз смотрела на них. И мне не верится, что я все это носила – взгляните на эти гамаши… о чем мы только думали?

[ДЖОСЛИН]

Это Сандра. Как вы можете определить по ее голосу, в ней еще что-то осталось от той веселой, дерзкой девчонки, хотя прошедшие годы принесли ей немало потерь. Сейчас она живет в Шотландии под своей девичьей фамилией (позже мы узнаем, почему она отказалась от фамилии мужа), однако продолжает поддерживать контакт с Гэвином и всегда твердо верила в его невиновность. Но мы забегаем вперед. Вернемся в восемьдесят шестой.

[САНДРА]

[ШЕЛЕСТ ПЕРЕВОРАЧИВАЕМОЙ СТРАНИЦЫ]

Ой, а вот эта мне ужасно нравится – на ней мы с Гэвом в Блэкбуле, – там мы провели пару недель после того, как начали встречаться.

[ДЖОСЛИН]

Это очаровательное фото, причем не только потому, что оба едят сахарную вату. С робкой улыбкой на лице и стрижкой маллет^[16] Гэвин немного похож на Дэвида Кэссиди^[17]. Сандра позирует перед фотоаппаратом и, хотя она на два года младше, выглядит более искушенной и кажется старше. По словам Сандры, эта фотография – точное отражение начала их взаимоотношений.