– Это защита. Если кто-то из мумий меня заденет – ему не поздоровится. Тащи ещё ведро с водой. Я возьму его с собой. И при команде: "Мила, ведро!" – тебе нужно будет заменить его на полное, понятно? – девушка кивнула, но в ее глазах на мгновение проскользнула грусть. Закусив щеку изнутри, я положила мокрую ладонь на маленькое плечо в белом халате, пытаясь подбодрить: – Мила, все будет хорошо. Мы выстоим.

– Тебе будет больно, – я вздрогнула от ее проницательного взгляда, чувствуя, как что-то неприятное перевернулось в груди. Тошнота подкатила к горлу.

– Ты же знаешь, я привыкла к ранениям, – усмехнулась, похлопав по плечу, и развернулась, словно пыталась сбежать от ее дальнейших слов. Слишком метких и острых.

– Я не про это, – она аккуратно взяла меня за рукав мокрой рубашки, останавливая. – Тебе придется убивать тех, кто рос с тобой в приюте. Я же вижу, что тебе больно, Кать… – голова загудела в очередном приступе, отзываясь агонией на жестокие слова. Я с силой закусила губу, не давая даже малейшего шанса соленым слезам выйти наружу.

Больно? Больно ли мне?!

ХА! Мягко сказано! Да я готова прямо сейчас разреветься от несправедливости и жестокости этого мира!

Те, кого я знала, те, кто стал мне, хоть и не дружной, но семьёй, превращены в монстров из-за алчности одного ублюдка! И сейчас, если я хочу защитить хотя бы живых, мне придется собственноручно уничтожить тех, с кем я делила последние крошки хлеба…

Больно ли мне? КОНЕЧНО БОЛЬНО!

Мне очень… очень больно… Больно, как и каждый раз, когда я должна открывать огонь на поражение. И даже когда я думаю, что во мне не осталось ничего человеческого, именно боль напоминает мне о моей слабости, жадно сжирая оставшиеся кусочки людской души. Заставляя умолять, чтобы я превратилась в бесчувственного психопата, которому плевать на всех.

Но я не такая. И никогда такой не стану.

Да, я могла бы послушаться Корозина и прятаться вместе с Миланой в подсобке, но это бесполезно. Мумии реагируют на меня, а, значит, в любом случае придут за мной. Мне все равно придется с ними сражаться… Даже если никто из нас этого не хочет.

Я должна… Должна помочь ребятам и защитить подругу, что так мне дорога.

Должна… Терпеть не могу это слово. Но будто бы у меня есть выбор?

И, словно подтверждая мои слова, ручка двери нервно задергалась, будто кто-то хотел вырвать ее с корнем, если не откроет. Хриплое дыхание и хруст костяшек не предвещали ничего хорошего. Мне стоит поторопиться.

За единственным барьером, который пытались сломать, давно уже слышались звуки битвы: выстрелы, ругань, кряхтение нежити и странные скользкие и шипящие звуки… магии? Возможно. Но медлить больше нельзя.

Дверь может не выдержать.

– Пора. Когда я открою дверь, сразу выливай воду. Готова? – проигнорировав предыдущие слова девушки, я удобнее перехватила шест и зажала ключ в замке между пальцев.

– Готова, – кивнула Милана, поджав губы. Прости… Ты же знаешь меня, Мил. Мне нельзя давать слабину, даже если очень хочется.

– На счёт три. Раз… – я встала в стойку. – Два… – послышался плеск воды за моей спиной (подруга подняла ведро). Сердце сжалось от страха, боясь битвы, но я снова послала его чувства куда подальше. Не впервой, Катя. Не впервой! – ТРИ!

Ключ в замке щёлкнул, открываясь, но, прежде чем толпа бывших сектантов успела ворваться внутрь, я с силой ударила ногой по двери, заставляя ту снести нежданных "гостей". Святая вода вновь коснулась моей кожи, но большая часть попала на рычащих умертвий, заставляя их визжать и неестественно выгибаться от боли. И пока влага испарялась от сухих тел, я быстро забрала ведро с водой и захлопнула за собой дверь, оставляя Милу в безопасном месте.

Понадобилась миллисекунда (а может и меньше) на осмотр обстановки.

Майор Корозин, как и его подчинённые, сражался со знанием своего дела: ФСБшники действовали строго по указаниям, прикрывая друг другу спины и смело отбиваясь от армии нежити при помощи необычных пистолетов и клинков. Оружие, как холодное, так и огнестрел, во время ударов начинало сиять всеми оттенками синего, лишь изредка перетекая в красный. Нежить, столкнувшаяся с таким врагом, быстро погибала, обращаясь в пепел, как до этого Антон. Но преимущество все равно оставалось за количеством. Какой бы отлаженной не была работа мужчин, мертвецы давили их числом, заставляя ошибаться и подставляться под удары. Дорогие костюмы испортились, превратившись в рваные тряпки.

Но повезло, что магией обладал только один мертвец – тот противный сатанист, что перерезал глотку Полине, во время моего задания. Видимо, в отсутствии истинного начальника, он считался главным.

Как жаль, что мы уже не сможем посмотреть его воспоминания. Нет, в силах демона разума я была уверена, но и магия Виктора слишком хороша.

Шатен, скрючивая пальцы в непонятные символы, шептал заклинания и активно атаковал главаря, остервенело сражаясь с тьмой. Голубое сияние обращалось в заковыристые, многоуровневые пентаграммы, палящие по противнику острыми стрелами, а шарообразные волны сбивали мумий с ног, давая пару секунд на передышку его соратникам. Виктор определённо являлся профессионалом своего дела. Но даже профи может не справиться. Лицо парня лишилось крови, а пот блестящей испариной выступил на напряжённом лбу. Он держался из последних сил, когда как глава сектантов набирал обороты, отравляя пространство мраком.

А Дио… Дио был в своем репертуаре. Несмотря на мешающий и уже порванный халат, демон ловко расправлялся с сухими телами, отправляя в нокаут с одного удара. Редкие кровавые всполохи отражались в шоколадных глазах, но злодейская улыбка периодически сменялась раздражением. Словно демона бесило, что он не может раскрыть весь свой потенциал. И хоть рукопашный бой (в котором мужчина был неожиданно хорош) приносил ему некое удовольствие, он периодически поджимал пухлые губы, с гневом оглядываясь на ослабевающих "друзей". Словно ждал, когда они выйдут из строя, дабы уже самостоятельно покончить с обнаглевшей нечистью. Но люди из правительства сдаваться не собирались.

Да. Я очень вовремя появилась.

И не успели упавшие трупы поднять на меня свои жухлые глазенки, как я с силой ударила шестом в бок, отделяя пару черепов от остального тела.

Святая вода зашипела, испаряясь, а мумии с ещё большим рвением кинулись на меня, хрустя позвонками и пытаясь задеть острыми пальцами. Видимо, почувствовали истинную угрозу.

Ха. Не на ту напали.

Перехватила шест и прокрутила перед собой, буквально выбивая для себя пространство. Из-за тяжести мокрых тряпок на концах, бывшая швабра крутилась медленнее, чем мне бы хотелось, да и отвыкшие мышцы давали о себе знать. Впрочем, я была готова к боли. Если даже простые отжимания дались мне с трудом, что уж говорить про рукопашный бой.

Но когда это собственная слабость могла меня остановить?

Наоборот. Она злила, вызывала истинную ненависть, из-за чего удары становились даже жёстче, а искалеченное тренировками тело работало на износ, посвящая всю себя сражению.

Громкий удар шестом по полу сменился шипением воды и туманом. Я не просто разбила умертвию пару костей: пробила насквозь, лишая возможности двигаться. Да, мое оружие не обращало тела в прах, как магия, но результат достойный. Если противник больше не представляет угрозы, значит противник повержен. А жив он или мертв – это совсем неважно.

Быстро вернулась в стойку. Удар! Блок. Ещё один хлесткий удар, и пара костей, обмотанных кожей, отлетели к противоположной стене. Мумия хриплым визгом сопроводила свою потерю, держась за предплечье, но я не знала жалости. Рассекла воздух шестом, разрывая сухую кожу на ребрах. Трещины поползли дальше – к шее и животу – принося агонию своему обладателю. Нечисть упала, мучаясь от боли.

Я сцепила зубы, стараясь не думать о том, кем он был при жизни. Врагом или семьёй?…

Отставить, Катя. У меня проблемы поважнее.

Шест, из-за испарений воды, потерял баланс, поэтому я, сделав последний замах, быстро подбежала к двери.

– Мила, вода! – девушка на мой приказ среагировала быстро.

Дверь тут же распахнулась, чуть не задев меня, и святая вода вновь окатила тело, заодно ранив парочку умертвий. Я же в это время смачивала высохшие тряпки в ведре, наполняя их спасительной влагой.

Отлично. Можно продолжать.

Дверь за моей спиной захлопнулась; ключ щёлкнул в замке. Не медля ни секунды, я нанесла серию новых ударов, атакуя прибывших по мою душу сектантов.

Много. Слишком много, но я справлюсь. Если получу небольшое ранение, возможно, даже не замечу.

Резко развернулась, выставив блок шестом, и ударила ногой в коричневую черепушку, чувствуя, как с болью напрягаются мышцы во внутренней части бедра. Надеюсь, я не порву их.

Но результат того стоил: мертвец, ожидая удара от оружия, не смог блокировать мою атаку и упал, утянув за собой ещё одного.

И вот теперь шест с грохотом опустился на оба тела, пробивая грудину первого. Второй же, погребённый под раненной тушкой товарища, корчился от боли, чувствуя, как священная вода разъедает его плоть.

– ЕКАТЕРИНА! КАКОГО Х** ТЫ ТВОРИШЬ?! Я ЖЕ ПРИКАЗАЛ СПРЯТАТЬСЯ! – рявкнул на меня Александр, размазывая пепел по грубой щеке.

Несмотря на какофонию из шипения, рыка и выстрелов, удары моего шеста были достаточно громкими и неожиданными. Неудивительно, что он обратил на них внимание. Но лучше бы сосредоточился на поединке.

– НЕ ОТВЛЕКАТЬСЯ! – крикнула в ответ, в прыжке сменив стойку.

Сейчас рядом было только два противника: сзади и спереди. Движением-восьмеркой я нанесла урон первому, быстро развернула корпус и удостоила таким же вниманием второго. И пока они очухались, пытаясь надышаться несуществующим воздухом, я отпрыгнула в сторону, чуть не поскользнувшись на мокром полу. Повезло, что на мне водонепроницаемые кроссовки. Но, если так продолжится и дальше, боюсь, даже они не выдержат и подведут меня. Нужно заканчивать.

Мумий, способных драться, осталось немного. Парни, несмотря на усталость, вынесли почти всех, кроме главного и ещё десятка мертвецов. Я же обезвредила примерно дюжину (плюс-минус).

Да, слабею. Кома даёт о себе знать.

– Мила! Вода! – повторила уже в который раз, обновляя на себе защиту.

Мелкие царапины все же присутствовали, но я бы их даже не почувствовала, если бы не клубы пара.

Но сейчас, когда враг почти повержен, один из наших вышел из строя. Это был тот чувствительный блондинчик – его ранили, пока он перезаряжался, и силы окончательно покинули мужское тело. Он бы рухнул замертво, если бы я не подоспела вовремя, выставив защиту от скрюченных когтей. Шестом проломила хрустящий череп, а после помогла товарищу встать.

– Ты как? – закинула его руку на свое плечо, уводя в безопасное место. Тяжёлый, но терпимо.

Периферическим зрением поймала напряжённый взгляд Александра, что был слишком далеко от нас. Майор кивнул. Я кивнула в ответ, принимая его благодарность.

Пустяки. На моем месте он поступил бы также.

– Х-хреново, – откашливаясь, честно прохрипел лейтенант, пытаясь пойти самостоятельно. Кажется, даже в таком состоянии его гордость не могла себе позволить промашки.

– Не волнуйся, сейчас Мила тебя подлатает, – благо, мы были не так далеко от подсобки. И хоть парочка умертвий бросились в нашу сторону, мы успели дойти. – Мила, вода!

Дверь открылась, поразив нас ледяным душем, от которого мужчина буквально ожил, вздрогнув. Я же быстро передала его полуживую тушку Милане и снова кинулась в бой.

Вот только произошло нечто необъяснимое. Два мертвеца, что изначально собирались меня прикончить, отступили, давая пройти третьему. А сами бросились на пожеванных ФСБшников, забыв обо мне.

Странно. Но ещё страннее был высокий, обтянутый кожей скелет, обернувший свое тело в простыню, наподобие греческой туники. Он единственный не подчинился приказу "главного", и спокойно лежал на столе, лениво наблюдая за происходящим. Поэтому его не трогали. Видимо думали, что он идёт против сатанистов и сможет нам помочь.

Кажется, мы ошиблись.

Очередная кушетка на заднем плане была уничтожена грохочущей тьмой, а мумия передо мной спокойно уточнила: