– Вы показали эту записку кому-нибудь? Привлекли внимание тюремщиков?!

– Если один из них мне ее и передал, к чему я должен был привлекать внимание? Не с неба же она спикировала мне в камеру?!

Та-а-ак, гадаем на ситуацию. Самое оптимальное. Потому что я вообще не представляю сейчас, что именно спрашивать. А без точного вопроса не будет внятного ответа.

Итак, вытаскиваем три карты. Опять трефовый валет, но сейчас это не темноволосый юноша, а переживания, заботы или хлопоты. В сочетании с бубновым тузом выходит, что в процессе переживаний у нас зародится какой-то смелый проект или интересное начинание. Возможно, новый, неожиданный союз. А уж вместе с семеркой червей вообще можно расслабиться – она обещает перемену обстоятельств в лучшую сторону.

– То есть вы даже не догадывались, о каких невинных идет речь?! Вас шантажируют, вы не понимаете чем, но заранее сдаетесь?! – Пока я отвлеклась на карты, Патрик перешел в нападение.

– Сдаюсь? Да почитайте мои беседы с вашими следователями! Я первые две недели отчаянно доказывал, что невиновен! – Рауль не собирался уступать, защищаясь, как лев.

– Какие беседы? К делу прикреплены лишь три протокола допроса: во время ареста, потом спустя три дня и последний, на котором вам объявили приговор. – Клинки, то есть взгляды, опять скрестились. Я даже звон ощутила, вернее вибрации в воздухе, от столкновения двух магий… Вот это уже точно перебор!

– Так, лорды, а не пора ли нам разойтись по спальням?! – Я с грохотом поставила на стол две кружки с успокоительным чаем. – Время уже позднее, день был насыщенным, так что завтра на свежую голову обсудим, куда могли пропасть документы. У нас есть комната для гостей, но там всего одна кровать и…

– Граф Фрехберн вполне может составить мне компанию, – Эрик усмехнулся, понимая двусмысленность предложения. – Он ведь не может удаляться от теб… В общем, раз наши спальни рядом, такой вариант будет предпочтительнее. К тому же у меня кровать двуспальная.

– Замечательно. Значит, у маркиза Краухберна будут личные покои. Как дома. Прошу вас, ваша светлость. – И я с видом заправской горничной сделала широкий жест рукой, приглашая Патрика следовать за мной.

По лестнице мы поднимались в немного напряженном молчании, но у двери в свою спальню маркиз очень нежно приподнял мою руку и поцеловал кончики пальцев.

– Простите, если чем-то вас обидел, леди. Но граф Фрехберн – это угроза не только для вашей репутации, но и для жизни! – И едва я попыталась возразить, Патрик перебил меня: – Я не утверждаю, что он убийца. Но все события указывают на наличие у него наглого и высокопоставленного врага. И если именно этот враг убил брата графа и леди Монтербон, то он легко сможет убить и вас.

Здравый смысл в рассуждениях маркиза присутствовал. Я бы даже сказала, его там было слишком много. Особенно учитывая отсутствие протоколов допросов, которые действительно чрезвычайно нагло не добавили в дело. Сам ли следователь или кто-то другой? А уж угроза, переданная через тюремщика, это тем более полнейшая вседозволенность. Выяснить бы еще, что это был за тюремщик…

– Чем больше я размышляю над этим делом, тем больше у меня возникает вопросов, – вполне миролюбиво пожаловалась я Патрику.

– Я вас прекрасно понимаю, леди. Меня убедили, что расследование ведут профессионалы, – с сожалением вздохнул маркиз.

– Возможно… – Я закусила нижнюю губу и нахмурилась. Конечно, Патрик и сам понимает, что раз так небрежно слепленное обвинение дошло до суда, причем обвиняемого даже умудрились приговорить к смерти, значит, не все ладно в нашем министерстве правопорядка. Но все же, не удержавшись, добавила: – Профессионалы по заказным уголовным делам.

Маркиз поморщился, но возражать не стал.

Мы молча постояли вместе под дверью в его спальню примерно минуту, может больше. Лишь услышав на лестнице голоса Эрика и Рауля, я вздрогнула, а Патрик выпустил мою руку, которую крепко сжимал до этого, нежно глядя мне в глаза.

Ситуация просто отвратительная – я, кажется, влюбляюсь в своего жениха! Конечно, очень здорово, когда тебе нравится будущий муж, но не настолько же, чтобы любоваться им так долго!..

Да, Патрик красивый. Большие серые глаза, густые пушистые ресницы, брови цвета темного золота, точеный хищный нос… Рот довольно большой, а вот губы, наоборот, тонковаты. Но это если придираться. Зато золотистые локоны аккуратно зачесаны назад и собраны в небольшую, сантиметров в десять, довольно толстую косу.

Большинство сотрудников министерства носят парики с такими же косами, а у Патрика она своя, собственная. Мне внезапно очень захотелось ее распустить, чтобы оценить, насколько на самом деле у него длинные волосы.

– Спокойной ночи, леди Шарлотта. – Маркиз широко улыбнулся, сверкнув безупречно белыми зубами, и вновь поцеловал мне руку. Уже исключительно по-светски, без всякого скрытого подтекста.

– Спокойной ночи, лорд Патрик. – Я тоже улыбнулась и направилась к себе, мимо спальни Эрика и Рауля. Уже миновав комнату напарника, я внезапно решила, что как-то невежливо оставлять друга без пожелания спокойной ночи перед сном, так что вернулась и постучала.

– Заходи, мы пока еще одеты, – тут же откликнулся Эрик, разрушая весь флер романтики, которым меня только что так заботливо окутал маркиз.

Оба мужчины стояли у кровати, одетые и несколько растерянные. Причем Рауль всем своим видом выражал неодобрение грубоватостью Эрика, но тактично предоставил нам разбираться между собой, не затрагивая тему моей репутации.

– Спокойной ночи. – Я с улыбкой перешагнула через порог и встала в дверях. – Не волнуйтесь, лорд, – решила успокоить я графа, чтобы ему лучше спалось. – Мы обязательно все выясним. На завтра у нас с вами запланирован допрос двери, а потом попытаемся узнать судьбу пропавшего огнестрела. Может быть, стол что-то запомнил.

Возможно, для Рауля все это было обыденностью, но меня не покидало ощущение абсурдности подобных обещаний. Даже при наличии в родне ментальных магов разговоры с предметами для меня были… чудом.

– Благодарю вас за поддержку, леди! – Граф, сделав несколько шагов в мою сторону, оказался непозволительно близко. А я уже знала, чем это заканчивается!.. И главное, в моих планах не было никакого флирта с посторонним мужчиной, меня мой собственный вполне устраивает. Так что я резко дернулась назад, забыв о пороге, о который успешно споткнулась. Испугавшись, попыталась удержаться, ухватившись за дверной косяк. И, качнувшись вперед, уткнулась лицом в грудь Рауля, приобнявшего меня со спины, чтобы подстраховать от падения.

Картина «смерть репутации» продержалась меньше секунды и быстро распалась на две составляющие: меня, по-настоящему смущенную случившимся, и графа, чем-то сильно ошеломленного. В смысле… ну да, перчатки-то он снять успел, и я даже представлять не хочу, что ему за прошедшие доли секунды успело выболтать мое платье!

Глава 13. Бессонница

– Простите, леди! – Рауль смотрел на меня так, словно прикоснулся не к широкому бархатному поясу вокруг моей талии, а к ядовитой змее и та его укусила. Неприятно, конечно, особенно если не догадываешься о причине, но зато мое смущение разлетелось на осколки и растворилось. Я одернула предательское платье, выпрямилась и окинула графа равнодушным взглядом:

– Прощаю. Вы просто пытались быть вежливым.

После этого, развернувшись, вышла из комнаты и отправилась к себе в спальню. Прекрасное настроение, к сожалению, тоже растворилось. Во мне резвились злость и обида.

Они гордо игнорировали попытки разума вклиниться в эту вакханалию и намекнуть, что мнение графа должно быть мне безразлично. Нет, я понимала, что наша основная задача – разрешить загадку шербанийского конфликта, параллельно наведя порядок в деле Фрехбернского столкновения. Еще я прекрасно осознавала, что отношусь к очень немногим счастливицам, которым нравится будущий муж, и, главное, это чувство взаимно. Следовательно, что думает обо мне Рауль, должно волновать меня в последнюю очередь. Мы расстанемся, как только все уладим, и забудем друг о друге. Возможно, станем раскланиваться на светских мероприятиях, вот и все. Но перед глазами так и стоял его взгляд… Озадаченный… Удивленный… Неприятно удивленный… Или последнее я уже сама придумала?..

Я даже не стала сразу раздеваться, уселась на кровать и, слегка успокоившись, попыталась разобраться в своих сумбурных переживаниях. Влюбляться мне еще пока не приходилось, но теоретически я подозревала, что это внутреннее состояние, когда логика отодвигается на задний план. И мое поведение с Патриком вполне подходит под это описание – я с некоторой периодичностью веду себя не совсем адекватно. К тому же он привлекает меня как мужчина, интересен как собеседник, устраивает моих родителей… И разделяет мое увлечение криминалистикой. А главное, уже давно знает о моей двойной жизни, но ни разу не вмешивался, пока не возникла ситуация, требующая его контроля. А его аргументы о том, что на графа могут совершить покушение или опять подставить, на этот раз понадежнее, очень правдоподобны. Смущает только то, что этот хитрый манипулятор озвучил их в последнюю очередь. Сначала он задействовал гораздо более невинные доводы, словно проверяя, доверюсь ли я ему или нет…

Кажется, у меня с будущим мужем наблюдается столкновение интересов. Мы оба планируем кружить партнера и подталкивать его в нужном нам направлении.

Все это, конечно, замечательно и требует более тщательного контроля над чувствами, но… вопрос! Зачем в наш с Патриком парный танец пытается пролезть Рауль?! Вернее, он сам-то, может, и не желает ничего сверх обычной светской любезности, а вот я… Я-то с чего вдруг так распереживалась?! Рассказывать всем о воспоминаниях моего платья граф точно не станет. А думать обо мне он может все, что ему в голову взбредет, какое мне до этого дело?!

Тут мои мысли прервало едва слышное поскрипывание половиц в коридоре. Я подкралась на цыпочках к двери, приоткрыла ее и полюбовалась на мелькнувшую в лестничном проеме спину Патрика. Сначала я инстинктивно устремилась следом, затем вспомнила о Рауле и, почувствовав, что за мной кто-то есть, обернулась.

За моей спиной стоял Эрик. Приложив палец к губам, он мотнул головой в сторону своей комнаты, в дверях которой красовался чуть взлохмаченный граф. Босиком, в нижних штанах и в накинутой, но не застегнутой рубашке. Правда, едва мы встретились взглядами, Рауль скрылся в глубине спальни. Когда же, проводив напарника, я вошла в комнату, то застала графа сидящим на кровати и натягивающим сапоги. На нем уже красовались верхние штаны, а рубашка оказалась застегнута на все пуговицы.

– Вам придется какое-то время потерпеть мое общество, – процедила я, усаживаясь в единственное кресло.

Да, комнатки были маленькие, но Эрика, выросшего в многодетной семье, радовало, что у него есть отдельный запирающийся угол. Меня тоже все устраивало, потому что ночевать здесь я оставалась крайне редко. В такие моменты мне была нужна лишь кровать и место, куда можно аккуратно повесить одежду. Например, стул с высокой спинкой. Столик, креслице и шкаф были приятными дополнениями.

– Вы уверены, что мне – ваше, а не наоборот? – с ощутимыми нотками сарказма поинтересовался граф. – Ведь это именно вы отшатнулись от меня, как от больного проказой.

Мне пришлось отвести взгляд в сторону, чтобы Рауль не заметил бушующую во мне эмоциональную бурю. То есть никакого считывания платья не было?! Это я все сама придумала, сама обиделась, сама разозлилась? А на самом деле граф расстроился, что я шарахнулась от него так стремительно, что чуть не упала?