Прихватив собранную сумку и выйдя в прихожую, я начала надевать кроссовки. Чувствовала себя при этом героиней сюрреалистического фильма, в котором вдруг самый близкий мне человек в одночасье превратился в жуткого монстра. Казалось, что в любой момент что-то может пойти не так. Черт побери, да я даже когда шнурки завязывала, мне чудилось, будто вот-вот в квартиру войдет Эд и вновь запрет меня в четырех стенах спальни.

– Ты вроде флорист, – раздался голос Карины и я, распрямившись, взглянула на нее исподлобья.

Она стояла в метре от меня и грызла яблоко. Совершенно спокойная, уравновешенная… настоящая хозяйка этого дома.

– С этим есть какие-то проблемы? – вскинула я брови, забирая сумку и открывая дверь.

– Вообще никаких, – пожала она плечами. – Просто не думала, что флористы на работу выходят с такими кутюлями, – она выразительно посмотрела на собранные мною пожитки.

– Да ты, похоже, вообще редко думаешь, – ответила ей и, выйдя из квартиры, бросила, прежде чем направиться к лестнице: – Запрись, а то мало ли такой ценный товар, как ты, украдут.

Захлопнув дверь, я сбежала по лестнице, попутно доставая из кармана джинсов телефон. Набирая на нем заветный номер, я молила всех богов, чтобы мне ответили. Хотя и знала, что этот человек обычно настолько занят, что не всегда обращает внимание на входящие звонки.

Когда же гудки на том конце связи сменились коротким «да», я выдохнула в трубку:

– Мне очень нужна твоя помощь, Сеня…

Сеня – мой школьный приятель. Выбравший своим призванием службу в полиции и по удачному стечению обстоятельств угодивший на должность нашего районного участкового.

В старших классах он был сильно влюблен в мою соседку по парте Милу Любимову, и я провела немало часов на телефоне, пытаясь как-то подлатать его разбитое сердце. Воспринимать Сеню в качестве поклонника Мила отказывалась. И очень зря, Сеня был отличным парнем и верным другом.

Видимо, с нами, девушками, было что-то очень сильно не так, раз мы предпочитали посвящать свои жизни тем, кто в один не прекрасный день мог заявиться на порог нашего общего дома и все в нем до фундамента разрушить.

Близко мы с Сеней не общались уже много лет. Мое замужество этому не способствовало. Эдик в принципе ревностно относился к тому, как я распределяла свое внимание, поэтому все закадычные подружки, а уж тем более приятели мужского пола, быстро отошли на десятый план. Но я по этому поводу совершенно не переживала. Считая проявлением настоящей любви потребность мужа быть для меня во всем единственным. Да и в самом деле, зачем мне было тратить на кого-то драгоценное время, которое я могла провести с любимым? Забот по обустройству нашего совместного быта и без того хватало, к тому же, Эда жутко раздражало, если вдруг я начинала искать совета у кого-то, кроме него. Так я упорно рассуждала до сегодняшнего дня. А теперь, вдруг оставшись у разбитого корыта, резко осознала, что мне, по сути, даже и позвонить-то некому.

Вспомнив, как нагло и самоуверенно вел себя Эдик, выкатывая мне свои требования, я невольно задумалась. А не намеренно ли он делал так, чтобы я постепенно собственными руками разорвала отношения со всеми, кто был частью моей прошлой жизни? Ведь все, что я на сегодняшний день имела, по сути, шло с Эдом в комплекте: семья, квартира, деньги, работа, друзья… Он, как хитрый паук, раскидал повсюду ниточки, а когда я к ним окончательно прилипла и задергалась, тут-то и стало ясно, кто истинный хозяин положения.

– Улька, кого я слышу! Ты ли это?! – обрадованно завопил в трубку Сеня.

От прозвучавшего в голосе бывшего одноклассника тепла, сердце кольнуло острой жалостью к самой себе, а под веками снова запекло.

– Я, – ответила, стараясь не зареветь прямо у подъезда на виду у всех, но всхлип все равно вырвался из груди, как я ни пыталась его удержать.

– Уля, ты что там, плачешь? – От былой веселости в голосе друга не осталось и следа. – Что случилось?

– Даже не знаю, как сказать, – нырнув в арку и выйдя на одну из центральных улиц нашего города, я по ходу движения постаралась подобрать слова. Но все они звучали одинаково ужасно.

Было удушающе стыдно признаваться, в какой грязи меня изваляли. Вот только пути назад не имелось, возвращаться к мужу я не собиралась. А значит, скоро только ленивый не обсосет скандальные подробности предстоящего развода.

– Мы можем встретиться? Не хочу обсуждать это по телефону.

– Повиси минутку, – вместо ответа попросил приятель.

Я терпеливо подождала, молясь, чтобы у Сени нашлось для меня окно в его плотном графике. В висках пульсировала мысль, что если я сейчас с кем-нибудь не поговорю, то просто сойду с ума.

– Ты же знаешь, где мой офис? – наконец, донеслось из динамика.

– Знаю, – ответила я и тут же помимо воли хихикнула, улавливая иронию в словах друга.

Дело в том, что пункт полиции, где работал Арсений, находился в цокольном этаже старенькой хрущевки и вид имел совсем обшарпанный. Назвать его офисом, было тем же самым, как обозвать кабриолетом скрипучую телегу.

– Отлично, – обрадовался Сеня. – Рядом через дорогу есть столовка, называется «Завет Ильича», мимо не пройдешь. Через полчаса буду там. Идет?

– Идет, – почувствовав громадное облегчение, согласилась я.

На место встречи пришла первой. От нас тут было недалеко. Едва эта мысль привычно и лениво мелькнула в сознании, как я тут же безжалостно ее задавила. Потому что больше никаких «нас» не было. Оставалось только понять, как эту очевидную истину донести до Эда.

Сеня ожидаемо опоздал. Это вообще было очень в его духе, еще когда мы учились в школе. А уж в том хаосе, в котором он сейчас варился по службе, наверное, и вовсе превратилось в хронические издержки. Зайдя в столовую, почти пустую в утренние часы, он приветственно махнул рукой, но сначала пошел к кассе сделать заказ.

– Если не возражаешь, я тогда заодно и позавтракаю, а то на работе аврал. Сегодня даже чаю попить не успел, – устраиваясь рядом с заставленным едой подносом, сказал он.

– Конечно, поешь.

– Я и тебе компот с булочкой взял. Тут они с творогом. Очень вкусные, – ответил Сеня и тут же подвинул на мою сторону стола угощение.

– Спасибо. Не стоило.

– Еще как стоило. Ты бледная, как смерть. Знаю я вас, девушек. Чуть что – голодовка.

Его добродушное ворчание действовало на меня согревающе. Мне вдруг и в самом деле дико захотелось есть. Я откусила от булочки и наслаждением зажевала.

– Так-то лучше. – удовлетворенно прокомментировал Сеня. – Так что у тебя там стряслось?

– Эд вчера привел в нашу квартиру свою беременную любовницу и сказал, что теперь она будет жить с нами, –  призналась, как в омут с головой прыгнула.

– В смысле? – Сеня на мгновение завис.

В воздухе так и замерла не донесенная до рта вилка с салатом.

– В прямом. Эд считает, что все его женщины и дети должны жить вместе с ним.

– Дела-а. – отложив вилку в сторону и потерев светлую бровь, протянул Сеня. – И что ты теперь думаешь делать?

– Я хочу от него уйти, Сень, – впервые вслух озвучила то, что еще вчера днем казалось мне буквально немыслимым.

– Полностью тебя в этом поддерживаю. Уходи.

Я замолчала, почувствовав, как в горле снова образуется ком ужаса и неверия.

– Понимаю, – так и не дождавшись ответа, друг покачал головой. – Если бы все было так просто, ты бы мне не позвонила.

– Да, – кое-как выдавила из себя. – Я боюсь, он просто не даст этого сделать. Вчера, когда я попыталась возразить, Эд запер меня на всю ночь в спальне. Выпустил только утром.

– Хорошо, что выпустил. – Сеня все больше хмурился, видимо, окончательно потеряв аппетит.

– Как бы все ни повернулось – возвращаться я не собираюсь. Буду разводиться. Может ты мне подскажешь, как лучше все сделать? – путано, то и дело заикаясь, попросила я совета.

– Тебе есть, где жить?

Покачала головой, немым жестом отвечая на заданный вопрос отрицательно.

– Но я могу снять номер в гостинице или комнату. Где-то на месяц денег хватит.

– Так и сделай, – одобрил Сеня, хотя было заметно – что-то его в этом варианте не устраивает. – Лучше, конечно, если бы ты не была в этот период одна.

– Почему?

– А что с работой? – ушел от ответа Сеня.

– Эдик по знакомству устроил меня флористом в цветочный салон. Так что, боюсь, работы скоро тоже не станет.

Я развела руками, давая понять, что и эта сторона моей жизни была во власти мужа.

– Понятно. Кстати, а что с квартирой, которая досталась тебе от дедушки? – несколько оживился Сеня. – Помню, мы еще шутили, что с таким приданым ты завидная невеста.

Я знала, что друг спросит меня об этом. И заранее посыпала голову пеплом, проклиная собственную доверчивость и глупость.

– Она моя, но сейчас там живут квартиранты. Ключи и документы на нее у Эдика в сейфе. Да и сами жильцы тоже какие-то его друзья.

– В общем, Валиева, обложил он тебя со всех сторон, – от досады слишком резко глотнув горячего кофе, который тут же обжег ему язык, чертыхаясь, подвел итог Сеня. – Не хочу тебя пугать еще больше, но у Каблукова в городе репутация тяжелого человека. Один я против него не потяну. Помогать тебе на отказываюсь, но в лобовую с ним лучше не идти. Меня быстро заткнут те, кто повыше, – видимо, намекая на начальство, друг указал пальцем вверх.

– То есть, если вдруг он снова меня запрет и я вызову полицию… – В этот момент меня охватил такой ужас, о существовании которого я даже и не подозревала.

– Наряд либо не приедет, либо примет к исполнению версию твоего мужа.

– Ну а если я подниму шум? – никак не веря, что ситуация настолько патовая, озвучила аргумент, который держала в голове на самый крайний случай.

– Приедет скорая и сделает тебе успокаивающий укольчик.

Я истерично засмеялась. Что он вообще нес?

– Сеня, ты что? Какой укольчик?! – спросила, нервно отсмеявшись.

– Уля, твой Каблуков из бывших братков, – не обратив внимания, на мой приступ «веселья», раздельно проговорил Сеня. –  Его упертый характер все знают.

В ответ на последнее заявление я лишь в недоумении расширила глаза.

– Видимо все, кроме тебя, – поправился Сеня. – Но суть в том, что подобные ему головой остались еще где-то там… Во временах, когда вопросы решались именно укольчиками, незаконным удержанием, принуждением и подкупом. Понимаю, тебе хреново. Но станешь с ним бодаться в открытую – он тебя сломает. Действовать нужно без резких движений и лучше сделать так, чтобы он сам захотел тебя отпустить.

– Но он не хочет меня отпускать!

Я хотела кричать, но вместо этого сдавленно прошептала.

– Вот что. Первым делом тебе нужен хороший адвокат. Не местный. Лучше из Питера, или Москвы. Чтобы борзый и со связями. Такого тут трогать побоятся.

– Где я такого возьму? На него, наверно, нужно много денег.

Идея с адвокатом, до которого не дотянется Эд, была столь же хороша, сколь и фантастична.

– Я попробую тебе с этим помочь, – вдруг решительно заявил Сеня. – Ты это, Валиева, не думай, я не предатель. Помню, как ты меня в школе выручала. Если бы не ты, я бы из-за этой дуры Милки и в петлю мог полезть. Так что, что бы ни случилось, можешь на меня рассчитывать.

Он говорил это совершенно уверенно, и эта самая уверенность передалась и мне. В виде понимания, что есть тот человек, который может мне помочь. Которому я могу доверять.

– Хорошо, Сеня. Спасибо, – шепнула с благодарностью.

Друг посмотрел на часы, тем самым завершая беседу и говоря, что рассыпаться в желаниях сказать «спасибо» не стоит.

– Все, мне нужно бежать, – так толком ничего и не поев, он поднялся из-за стола. – Мой телефон на всякий случай выучи наизусть. Поняла?

Я послушно кивнула.

– Каждый вечер контрольный созвон. Действуем по обстановке.

Попрощались мы с Сеней быстро. Полностью дезориентированная, я безучастно смотрела в окно, наблюдая за тем, как он перебегает дорогу, возвращаясь на работу. В голове стоял шум, а в груди ощущалась дыра размером с лунный кратер.