Затихла под утро. Исцарапанная, с всклокоченными волосами, пересохшими губами и совершенно обессиленная. Беззвучно плакала… без слез. Рыдания сотрясали тело, но со стороны это выглядело как лихорадка. Перед внутренним взором мелькало все то, что произошло в полнолуние полгода назад… Ким осталось продержаться еще столько же, но как выдержать шесть месяцев одиночества теперь, будучи… живой?

Нейрик Кофф писал, что баньши никогда не станет вновь живой. Но живыми людей делает именно способность чувствовать, поэтому мертвой Ким себя не считала.

Поднялась с трудом, на пошатывающихся ногах добрела до выхода и сощурилась от яркого солнечного света. Теперь глазам было больно, и она уже собиралась вернуться в пещеру, как лица коснулся прохладный ветерок. Легкий, свежий, и такой сладкий…

Застыла, прислушиваясь к ощущениям, счастливый смех сорвался с губ, и девушка бросилась бежать вперед, подальше от места, в котором провела так много дней. Проваливалась в тающие сугробы, ботинки быстро наполнились водой и мокрым снегом, но она бежала, не обращая внимания ни на что.

Остановилась лишь когда впереди показались крыши домов. Маленький городок под названием Таркаэн, вспомнила Ким. Только он находился так близко к северу.

ГЛАВА 3

Ким совсем забылась во время бега, пора было возвращаться. Папа говорил, что ее не должны видеть. Но разве в ней так сразу узнают баньши? Созданий полнолуния никто не видел уже очень много лет. Девушка шагнула в сторону города, но здравый смысл заставил остановиться. Разочарованно вздохнув, потопала назад, в сырую темную пещеру. Ничего, осталось продержаться еще немного времени. Благо, еда ей не нужна…

Затормозила у входа в “дом”, припоминая, что писал исследователь о пище баньши. Кажется, он утверждал, что они должны есть… души людей. Кимберли тогда похихикала, даже не представляя, как именно душу можно съесть, но вот сейчас ей было совсем не смешно.

Задумчиво уселась на камень, служивший девушке последние месяцы постелью, и достала из сумки книгу, в которой упоминалось о душах и пище, о несчастных людях и вечно голодных чудовищах. Ким читала ее уже раз десять, но не относилась к информации серьезно.

Нейрик Кофф писал, что баньши чувствует фантомный голод…

Прислушалась к ощущениям и поняла, что он прав – желудок сводило, в рот хотелось положить горячее соленое мясо, запить теплым молоком с ложечкой меда… Рот наполнился слюной, но тут же к горлу подступила тошнота. Человеческая еда ей больше не по нраву.

“Баньши забирает души через поцелуй… Высасывает жизненную энергию в считанные секунды… Спасти человека после нападения баньши невозможно… Убежать не выйдет – вас настигнет ее крик…”

Хмурясь, перечитала снова. Забирает души через поцелуй… Но Нейрик пишет, что баньши не нужна пища, и убивают они исключительно от скуки, и энергию выпивают лишь потому что ощущают голод по привычке.

Значит, необязательно никого… есть?

Осознав это, Ким со спокойной душой отложила книгу. Принцесса верила в то, что она не убийца, и никогда ею не станет.

А спустя неделю оказалась в подворотне Таркаэна среди ночи. Растерянная она стояла здесь добрых пару часов, переминаясь с ноги на ногу в ледяной луже. К счастью, ни одной живой души вокруг не было, а голод, дикий невыносимый голод толкал ее на то, чтобы забраться через окно в дом, откуда доносился плач ребенка.

Тряхнула головой, прогоняя навязчивые мысли. Осмотрелась по сторонам, вжимаясь спиной в шершавую каменную стену. Ким не собиралась убивать и до последнего не верила, что сможет это сделать, но поддалась жажде и пришла в город. Просто чтобы доказать самой себе – она не способна лишить жизни ни одно существо.

Резко пригнулась, когда в окне напротив зажегся огонек свечи. Девочка лет двенадцати смотрела прямо на Ким с любопытством смешанным с удивлением. За ее спиной мелькнула тень и баньши прижала палец к губам, взглядом прося не выдать ее… Если бы у Ким было зеркало, она бы знала, что ее глаза в темноте слегка светятся.

Девочка обернулась на того, кто был за ее спиной, произнесла что-то одними губами, и в следующее мгновение из открытой форточки донесся женский визг:

– Баньши!

Несколько секунд Ким понадобилось на то, чтобы вскочить на ноги и рвануть на другую улицу, не разбирая дороги. В ночной тишине крик испуганной женщины раздался колокольным звоном, и его наверняка слышали все ближайшие соседи. Хлопали форточки, слышались бегущие шаги, где-то совсем рядом заорал кот и залаяли собаки. Ким бежала изо всех сил, перепрыгивая через препятствия вроде камней, куч мусора, стеклянных банок. Таркаэн не отличался чистотой – это был самый бедный и самый грязный город восточного королевства, а, может быть, и всего мира.

Две темные фигуры возникли перед Ким словно из ниоткуда. Она затормозила и развернулась в то же мгновение, но и с другой стороны дороги девушку уже ждали.

– Вы окружили баньши, глупые, – ее голос прозвучал будто со стороны. Сама не поверила, что сказала это, и едва смогла стиснуть зубы, чтобы не закричать. Теперь ее крик мог навредить людям, чего Ким допустить не могла.

Фигуры двинулись в ее сторону, и когда лунный свет выхватил в темноте одну из них, девушка ужаснулась. У высокого крупного мужчины отсутствовали уши – они были зашиты и срослись так, словно их никогда и не было.

“Охотники на баньши” – всплыла в голове строчка из справочника. Они существовали с самого первого появления полуночных монстров и не перевелись даже когда от баньши остались лишь страшные воспоминания. В каждом даже самом захудалом городе, где и лекаря иногда не найти, охотники на баньши обязательно были. Они жили группами по несколько человек в одном доме и всегда были начеку, вот как сейчас.

– Спасибо, папа, за полезные книжки, – горько усмехнулась Ким в лицо охотнику. А потом добавила: – И за пять лет обучения военному делу…

Обычно охотники загоняли жертву в угол, насаживали ее на пики и несли к костру. Когда-то баньши можно было убить через сожжение, но уже в более поздних исторических записях говорилось, что и огонь не всегда может помочь. Тут уж как повезет – чудовище может сгореть, а может остаться невредимым, и с чем это связано исследователи так и не выяснили.

Но охотников не обучали тому, что баньши могут оказаться вовсе не такими уж невинными, какими их знали в прошлые времена. Например, они могут с легкостью разглядеть удобный выступ в стене, прыгнуть на него, а после, подтянувшись за еще один выступ, забраться на крышу дома. После, по этим самым крышам, баньши… да ладно уж, любой выросший на улице или подготовленный в королевской армии человек, способен пересечь несколько улиц, благодаря тому, что дома расположены впритык друг к другу.

С бешено бьющимся сердцем и ликованием Ким оставила позади несколько кварталов Таркаэна, спрыгнула с крайнего дома и бросилась в поле. Там затеряться ей бы не удалось – ни оврагов, ни скал, ни деревьев. Поэтому бежать пришлось быстро, очень быстро, благо, дыхание у нее теперь не сбивалось.

Радовалась до тех пор, пока не осознала – уже завтра весть о появившейся в людских поселениях баньши облетит все королевство, а после и весь Ассон. И, конечно же, новость дойдет и до Иммаила Авентона. В первую очередь до него.

– Может хоть так ты меня навестишь? – Ким зло рявкнула собственной тени. Больше не к кому было обратиться.

Полгода. Отец бросил ее на полгода в пустой пещере, будто и не испытывая жалости. Каким-то чудом Ким сумела убедить себя в том, что ему просто нельзя тратить половину дня на то, чтобы прийти к дочери. Его воины заметят отсутствие своего короля, и Айрик не сумеет его прикрыть. Конечно, Кимберли его оправдывала, он ведь ее папа, родной человек. Она и думать не хотела, что он о ней забыл.

Но отец не навестил Ким ни через день, ни через два, ни через месяц. Весна сменилась жарким летом, а после наступили заморозки и ветра.

Король пришел когда выпал первый снег. В тот день Ким с самого утра заняла место на удобной площадке на скале, откуда открывался чудесный вид на сыплющиеся с неба пушистые белоснежные хлопья. Полюбуется ими в последний раз, скорее всего, больше такой возможности и не представится, ведь ей уже год, и совсем скоро она должна будет отправиться к Темному лорду.

А сумеет ли вернуться от него? В чудесное спасение не очень-то верила, хоть и всячески убеждала себя в том, что чернокнижник примет ее предложение. Убивать его Ким не станет, это она уже решила окончательно, но папе об этом знать, конечно же, ни к чему. Ему ведь нужен Север? Ким заберет Рейевик для него.

Не увидеть приближающуюся к пещере по белому полотну темную фигуру на лошади было невозможно, так что девушка поспешила спуститься на землю и бросилась к отцу навстречу.

Король спустя год совсем не изменился, как положено семидесятилетнему старику – морщины в уголках глаз так и не появились, кожа выглядела здоровой и упругой, а чуть выцветшие зрачки вновь стали ярче.

– Отец! – Ким повисла на нем, будто праздничная игрушка. Расплакалась бы, да жаль разучилась.

– Милая моя девочка, – крепкие руки стиснули девушку в объятиях. – Я пришел за тобой, как и обещал.

– Я думала, ты будешь меня навещать, – сказала с упреком, но радость в голосе Кимберли заставила ее отца улыбнуться.

– Не мог, моя милая. Ты ведь сама понимаешь, правда? В ту ночь я сказал, что искал тебя и мне поверили, но если бы ушел вновь, пришлось бы лгать.

– Но теперь мы вернемся в лагерь, да?

– Не совсем. Я подготовил лодку для тебя. Мы выйдем к Гиблому морю на закате, к ночи уже будем там. По пути я расскажу тебе, что делать. Или ты сама уже поняла?

– Я прочитала все книги, что ты дал мне. Папа… – спрятала взгляд, отступив на шаг. – Ты не слышал новостей о баньши? Мне не посчастливилось попасться в Таркаэне…

– Слышал, – король кивнул, скрипнув зубами. – Ты нехорошо поступила, но я понимаю, что тобой двигало.

– Я хотела есть.

– Никого не убила, это хорошо. Мне пришлось бы сложнее оправдывать тебя, а так я лишь убедил особо верующих в том, что горожанам показалось. Таркаэн населен пьяницами, мало ли что им с горячки может привидеться.

Король с дочерью болтали до самого вечера. Иммаил прогуливался по пещере, время от времени вздрагивая от завываний ветра. Ким радовалась тому, что наконец покинет это место, и считала минуты до заката.

Когда солнце склонилось к горизонту, она переобулась в сапоги на мягкой подошве, принесенные папой. К Гиблому морю хотела поехать на лошади, но Лисичка при виде девушки ржала и топала, рвала уздечку и вставала на дыбы. Папа попросил Ким пойти позади, забрался на лошадь и двинулся вперед, прокладывая путь.

Снег уже начал таять, грязь хлюпала под ногами, но девушке было все равно. Она полностью растворилась в мечтаниях о будущем, о том, что ее ждет в Рейевике. И даже если попадет в темницу Темного лорда, это все равно будет веселее, чем изо дня в день смотреть на каменный потолок пещеры.

Не доезжая до берега Гиблого моря, король притормозил и, спрыгнув с Лисички, подошел к дочери. Ким счастливо потянулась к нему, надеясь обняться, но папа отшатнулся. Девушка расстроено кивнула и обхватила себя за плечи, она понимала – отец просто нервничает.

Он указал рукой на черные воды.

– Там тебя ждет лодка. Ты проведешь в пути немного времени, а выйдешь на берегу сразу за стеной. От нее по прямой дороге к Гомеру… Не в Мертвый поселок, а в Гомер, слышишь? Замок Темного лорда ни с чем не перепутаешь, он находится в центре города. Твоя задача – просто спеть.

– Как-то слишком просто, – хмыкнула Ким.

– Твое пение услышат жители всего Гомера, слуги и стражи, и сам лорд.

– А что если мой голос не подействует на лорда? Что, если он зачаровал себя от нападений баньши?

– Такого не может быть, милая. Ты ведь читала книги, Нейрик Кофф десятилетиями изучал вас…

– Но он не проводил исследований с чернокнижниками. Черная магия, папа, нам незнакома.