В коридорах дома царит глухая темнота. Я зябко поеживаюсь, скорее от парадоксального страха, нежели от холода. Слепо смотрю по сторонам и едва ли не налетаю на притормозившего Айдена. Он протягивает мне руку, и я цепляюсь за предплечье мужчины. Теплая кожа оказывается неожиданно мягкой, и в сравнении с ней мои пальцы напоминают лягушачьи лапки.

– Ты в самом деле как маленький ребенок, – почти шепотом причитает Айден. – Боишься ночных кошмаров и темноты.

Почему-то я не нахожу в себе былой злости, чтобы колко ответить на подобные заявления. Возможно, все дело в том, как мягко прозвучал этот укор – так, будто эти слова даже при желании нельзя воспринять как удар. Или же дело в том, как уверенно и бесшумно Айден ведет меня по погруженному в темноту дому, позволяя держаться позади.

А может, в самом факте того, что телохранитель тайком пробирается вместе со мной на кухню посреди ночи, выискивает съестные припасы, шикая на меня, когда я излишне громко роняю коробку с замороженными куриными наггетсами. Мы вдвоем упираемся взглядами в тихо шумящую микроволновку, ожидая, когда произойдет маленькая кулинарная магия.

К себе в комнату я возвращаюсь лишь через час, лопаясь от сытости. Я бы покатилась по полу шариком, если не Айден, упрямо проводивший меня до самой двери. Берусь за ручку и медлю, с тяжелым сердцем проматывая в голове всю сегодняшнюю ночь. Привычное самокопание ставит меня перед вопросом: куда подевался весь твой нрав, Шелл? Куда делся праведный гнев, как получилось так, что сегодня ты по собственной воле провела с ним время? Или твоя гордость стоила пачки куриных наггетсов?

Так или иначе, Айден заслуживает благодарности.

– Спасибо, – шепчу я перед тем, как скрыться в комнате.

В предрассветном полумраке замечаю, как телохранитель сдержанно кивает. Была ли игрой моего сонного воображения тень улыбки, мелькнувшая на его губах?

Глава 9. Уговор

Хэй, принцесса из замка, твоя тачка готова.

Это ли не лучшее сообщение, которое можно получить с утра? Особенно когда это самое утро начинается далеко за полдень. Пока я тщетно протираю глаза и продолжаю нежиться в постели, телефон издает тихий звук, привлекая мое внимание к еще одному сообщению. Я приподнимаюсь на локтях и посматриваю на экран блокировки.

Сегодня ночью собираемся как обычно. Ты будешь?

Улыбаюсь, беру телефон в руки и переворачиваюсь на спину. Медлю с ответом, задумчиво поглядывая на аватарку Лиама. В сознание закрадывается пугающее подозрение: раз о законченном ремонте мне сообщает именно он, не приложил ли Лиам свои ушлые ручки к моей машине? Виниловых наклеек с полуголыми аниме-красотками я ему точно не прощу.

Ответ дается мне удивительно легко.

Да.

Я слишком скучаю по нашей безумной компании. А может, я скучаю по себе самой – прежней, какой меня знают только эти ребята. Как будто старая, всем знакомая душа затерялась где-то среди пыльных стеллажей автомастерской.

Этой же ночью совершаю уже второй свой побег. Я не тешу себя надеждами, что моя схема будет работать вечно – рано или поздно меня заметят, и дело кончится скандалом. Особенно с учетом того, что Айден уже слышал о некоторых… несостыковках. За неимением других вариантов, я обещаю себе придумать что-то более надежное позже.

Путь до мастерской отнимает у меня чуть меньше времени. Теперь дорога знакома, сил предостаточно, а мои навыки езды на велосипеде ожидаемо подросли. Хоть мышцы ног и спины сводит от нагрузки, я останавливаюсь всего пару раз, чтобы выпить воды.

Когда впереди начинает виднеться родное взгляду здание, я не могу сдержать улыбки. Велосипед оставляю возле поржавевших гаражных ворот и с наслаждением вдыхаю запах бензина – наверняка кто-то недавно заправлял полный бак, используя канистру.

На первом парковочном месте я замечаю свою машину. Сердце пропускает удар, порыв нежности заставляет меня растроганно улыбаться. Моя красотка вымыта и отполирована – будто только недавно покинула автомобильный салон. К счастью, никаких виниловых наклеек с обнаженными девушками на ней нет.

– Думала, мы ее на запчасти разберем? – раздается позади меня голос Лиама.

Я тут же испуганно оборачиваюсь и чертыхаюсь, на что он только шире улыбается. Парень стоит, облокотившись спиной о высокую ржавую бочку, которую мы обычно выносим на улицу, чтобы сжечь в ней мусор.

– Нет, я боялась увидеть твой вклад, – признаюсь с усмешкой, похожей на те, что имеет в своем арсенале сам Лиам.

Он театрально хватается за сердце, изображая ранение. Перестав валять дурака, парень с прежней улыбкой поглядывает на меня:

– Вообще-то я всего лишь убрал ржавчину с порогов и грязь с подкрылок. Могла бы и заметить.

Пока я в удивлении оборачиваюсь обратно к машине и наконец замечаю проделанную Лиамом работу, из нашей импровизированной гостиной раздается возглас Лео:

– О, Шелл здесь! Наконец-то! Ноа, распечатывай, чего пожевать!

– Спасибо, – успеваю я искренне поблагодарить Лиама, прежде чем он уходит к ребятам.

Джексон встречает меня крепкими объятиями. Ноа – медленным кивком головы, после чего протягивает мне кусочек пиццы. Я с удовольствием пробую еще теплую пепперони и похлопываю по плечу Лео, пока Питер ограничивается усталой улыбкой. Он выглядит так, словно не спал последние несколько суток. На мой встревоженный взгляд он отмахивается, а Лиам поясняет:

– Это он так решил заранее готовиться к экзаменам. Еле вытащили этого зубрильщика.

– Серьезно? – Я удивленно моргаю, занимая место на диване возле Джексона. – Пит, я тебя не узнаю. Ты же никогда не был ботаником.

– Поэтому меня и спасет только зубрежка, – морщится друг, будто попробовал безалкогольное пиво. – Мне и так грозит неаттестация. Давайте хоть тут не будем об этом, а? Налетайте. Я зря, что ли, столько пиццы привез? Шелл, ты первая.

– Да, кстати, – встрепенувшись, замечает Лиам. – Ты себя вообще видела?

Я в растерянности моргаю, улыбка застывает на губах. Прежде, чем я начинаю понимать, что со мной не так, Лиам наклоняется с кресла, дотягивается до меня и пытается ущипнуть за бок. Скривившись, я успеваю увернуться, а парень со смехом поясняет:

– Где твоя знаменитая сочная фигура? Где шикарные ляжки, сексуальные руки? Что за кожа да кости? Фу. Не разочаровывай меня.

Впервые за долгое время я хохочу так искренне. Джексон важно кивает, демонстрируя полную солидарность с претензиями Лиама, и уже протягивает мне второй кусочек пиццы вместе со стаканом какой-то газировки.

И я не смею с ними спорить.

Даже не помню, как все перешло к танцам. Я едва ли не сворачиваюсь от хохота, когда Лиам и Лео отплясывают нечто среднее между макареной и тектоником. Смотрю на них и ловлю себя на ощущении, что напряжение последних дней наконец-то отступает от меня прочь. Я словно вдыхаю долгожданную порцию свежего воздуха.

Танцы под случайную музыку как-то незаметно перетекают на улицу. Ребята выкатывают из мастерской нашу старую ржавую бочку, заполняют ее макулатурой и поджигают. Ради старого медиапроигрывателя Ноа протягивает удлинитель прямо из мастерской.

Мы совершенно одни. Под покровом мягкой, прохладной ночи. На мили вокруг – никого, кроме нас, нашей музыки и тепла от горящей бочки. Присев на край бетонного ограждения, я поднимаю голову к небу и всматриваюсь в те редкие звезды, что виднеются там, далеко-далеко впереди. Их вечное сияние дарит мне необъяснимый покой и умиротворение. Кажется, будто бы, пока на небе еще светят звезды, – можно выдержать все что угодно.

Нашу шумную тусовку я запоминаю отдельными, яркими моментами. Когда воздух на улице становится совсем уж кусачим, а на танцы ни у кого не остается сил, мы возвращаемся в мастерскую.

Я с наслаждением плюхаюсь в покосившееся кресло. Взгляд лениво скользит по поддонам, служащим нам столиком. Кто-то оставил бутылку газировки, открытую, но все еще полную. Напиток наверняка изрядно выветрился. Пока я тянусь за бутылкой, меня, как и всех остальных, отвлекает ненавязчивый, едва различимый звук, которого здесь точно не должно быть: тихий хруст гравия под колесами легковой машины и мягкое урчание двигателя. Мой растерянный взгляд падает на Джексона, и я холодею, поскольку его лицо излучает тревогу. Лиам, будто бы за секунду протрезвев, садится на диване ровно и прислушивается.

– У вас появился кто-то новенький, пока меня не было? – тихо спрашиваю я.

Джексон отрицательно мотает головой. Он поднимается с кресла и жестом зовет Лиама за собой. Вдвоем они, как самые бесстрашные, направляются к дверям мастерской. Парни вооружаются чем попало: Джексон подхватывает старый газовый ключ, а Лиам – монтировку. Парни встают по обе стороны от главного входа. В мастерской становится так тихо, что мне кажется, будто бы всем вокруг слышен тревожный стук моего сердца. Питер стремительно бледнеет, и в его глазах отражается такой ужас, что я почти уверена: он в курсе, кто мог пожаловать сюда в такой час. Ноа сохраняет спокойствие и открывает панель набора номера на телефоне, набирает 911, но пока не нажимает на иконку вызова. Только Лео, проснувшись от дремы, без лишней паники удивленно моргает глазами.

Когда затянувшиеся мгновения тишины кажутся мне вечностью, дверь мастерской открывается. Чья-то высокая темная фигура проскальзывает вперед. Джексон и Лиам не теряют времени даром – атакуют с двух сторон, начиная драку. Даже не знаю, кто из них издал этот воинственный вой перед началом боя.

Однако он так же быстро обрывается. Лиам вместе с монтировкой оказывается на полу еще до того, как я узнаю нашего незваного гостя.

Только не это.

Пока я застываю от ужаса, Айден с невозмутимым выражением лица заламывает Джексону руку, отбирает газовый ключ и толкает парня в сторону с такой силой, что тот катится по полу едва ли не кубарем. Все происходит слишком быстро – ребята замирают в шоке, мастерская снова погружается в тишину. Лишь Айден отбрасывает подальше газовый ключ, аккуратно поправляет пиджак на плечах и поворачивает голову ко мне.

Его взгляд скользит по бутылке газировки, которую я до сих пор сжимаю побелевшими пальцами, перемещается на банки из-под энергетиков, сиротливо лежащих где-то на полу возле поддонов, и наконец останавливается на недоеденной пицце.

– Какого тут происходит?! – первым от оцепенения оправляется Лиам. Парень подбирает с пола монтировку и угрожающе щурится, буквально прожигая Айдена взглядом. – Ты кто такой, чувак?

Не обращая никакого внимания на его негодование, телохранитель проходит помещение мастерской и занимает место аккурат позади моего кресла. Там он и застывает, наверняка еще и руки перед собой складывает.

– Папин подарок, – компенсирую я молчание Айдена и кисло усмехаюсь.

– Твой папа нанял тебе телохранителя? – почти восхищенно выдыхает Лео. – Круто!

– Ты серьезно? – Джексон так и не двигается с места, буравя взглядом то меня, то моего надзирателя.

– К сожалению, да, – удрученно вздыхаю я. – Надеялась, что смогу отвязаться от него хотя бы ночью, но сами видите… – Замолчав, я поворачиваюсь к Айдену и прищуриваюсь: – Как ты вообще нашел меня?

В привычном молчании, словно не желая использовать голос там, где можно обойтись без него, Айден достает телефон, снимает блокировку и поворачивает устройство экраном ко мне. На карте района мигает всего одна точка, – ровно в том месте, где прямо сейчас находится наша мастерская. В моих жилах стынет кровь.

– Жучок на мне?!

– В твоем телефоне, – бесстрастно отвечает Айден.

Когда он успел? Ответ напрашивается сам собой: у телохранителя было достаточно времени, чтобы установить что-то на моем смартфоне. Особенно после того, как я проговорилась о своих делах при нем же.