– Так, – не раздумывая больше, сорвала с крючка ключи. Набросила поверх толстовки дутую куртку. Сдвинула с дороги растерянную подругу и бросила. – Кофе на плите, я поехала. До клиники и сразу обратно. Мне надо знать правду.

Глава 3

ДАВИД

Стою на балконе, глаза слипаются. Спал я от силы полтора часа, ночка выдалась жаркой. Сонно листаю ленту новостей. Можно было еще поспать, но обратно в кровать к Веронике мне отчаянно не хочется. Ника – это не Лиля, не такая она родная и идеальная.

– Я тебя потеряла. Думала, что ты ушел по-английски, – заглянула на балкон Вероника и сладко зевнула. – Может, поспим еще, Дав?

– Зайчон, лучше сделай мне кофе, – попросил, выпроваживая красотку обратно в квартиру.

По утрам меня раздражают все кроме жены. Если ночью Вероника была сначала девушкой в беде, которую рыцарь должен был спасти; затем она была моим трофеем в кружевном белье; то сейчас Ника – лишний элемент.

Домой мне пора. К Лиле.

Телефон в ладони завибрировал. Оу, прилипала звонит, – закатил я глаза.

– Алло.

– Ты где? – сходу напустилась на меня лучшая подруга жены. – Дава, почему ты дома не ночевал? Лилька мне мозг выносит, уверяя что ты кобелируешь.

Балкон застекленный, теплый, но по моему телу пробежала ледяная волна предчувствия скандала.

Лиля уже проснулась? Черт, она же с работы вернулась поздно, плюс мигрень, таблетка… Да она должна до одиннадцати в кровати быть!

И я ведь оставил записку.

– С чего такие глупые выводы, мисс Длинный Нос? – я буквально заставил себя произнести это с насмешкой. – У пациентки проблема после операции, угроза заражения. Я не офисный клерк, чтобы торчать дома после 7 вечера, а хирург.

– Ты там точно не с другой бабой?

– А к чему этот допрос? Ты же знаешь, как я не люблю недоверие. Успокой Лилю, а я скоро приеду домой. Видимо жена не увидела записку, которую я оставил.

– А Лилька не дома, – фыркнула Настя. – Она совсем чокнулась, и поехала в твою клинику с визитом вежливости. На горяченьком тебя хочет поймать. И записку она, к слову, видела. Просто не поверила.

Улыбка сползла с моих губ, сердце панически загрохотало. И почему-то живот закрутило.

– Давно она уехала из дома?

– Минут 5-10 назад.

– Черт!

– А что ты так волнуешься? Есть что скрывать? Дава, только попробуй загулять, и я тебе устрою, х е́ рург ты мой ненаглядный, – Настя взялась шипеть свои идиотские угрозы.

Наверное, еще и нос свой длинный пальцами трет, как обычно с ней бывает в моменты злости.

– Мне нечего скрывать, но за угрозы – накажу. Ладно, будем на созвоне, я занят.

Нажал на отбой, открыл пластиковую дверь в спальню и столкнулся с Никой. Я про неё забыть успел.

– Мне пора.

– А как же капучино? – она его чуть на себя не пролила от неожиданности. – Ты снова домой?

– На работу.

– Значит ты можешь задержаться на одну чашку кофе. Дава, работа подождет 5 минут, никуда не убежит. Мы так редко бываем вместе, и сегодня у нас особенное утро – ты впервые остался со мной на ночь. Не убегай пожалуйста, – промурлыкала она, пытаясь впихнуть мне в ладонь чашку. – Останься ненадолго. 5 минут на кофе, а потом ты получишь десерт, как тебе идея?

Ника умудряется выглядеть одновременно решительной и ранимо-взволнованной. И этим еще больше меня раздражает.

Любовницы должны быть сладкими эротическими грезами – радовать ночами, а по утрам растворяться в сладкой дымке. Ника растворяться не собирается. Лохматая, не прибранная, с чашкой в руке. Еще и макияж не нанесла. Обычно она удачно маскирует косметикой нависшие веки, но сейчас это несовершенство будто подчеркнуто.

У Вероники нависшие веки, а надо мной висит угроза в виде обиженной жены.

– Заманчиво, но у меня срочная операция. Прости, зайчон.

– Может тогда ночью приедешь? Мне понравилось быть с тобой, – призналась девушка, пока я торопливо одевался.

И мне понравилось. Не держать мебель, пока Вероника протирала полы. И не это идиотское утро. Мне понравилось снимать с Ники бельё зубами, и танцевать с ней на простынях.

– Посмотрим. Я побежал, – чмокнул её в губы и провел пальцами по Никиным бровям. – Ник, на досуге подумай насчет блефаропластики.

– Чего? Ты обалдел?

– Эй, зайчон, не злись, я же не настаиваю. Просто подумай. Операция за мой счет, – выкрикнул я уже от двери, в которую вышел через секунду.

Парковка. Дорога. Мчусь, анализируя Лилино поведение: разговор с Никой она не могла услышать, иначе меня бы ждал армагеддон. И Лиля абсолютно точно не видела как я уходил из дома, спала она.

Не поверила моей записке? Накрутила себя?

А если нас с Никой кто-то видел и жене доложил? Мы же в клубе были на прошлой неделе. А потом отжигали в номере-люксе.

Черт, черт, черт! Я не хочу ссориться с женой, и я не могу её потерять. Какая без неё вообще может быть жизнь?!

– Хоть бы пронесло, – взмолился я вслух. – Я буду идеальным мужем, только пусть меня пронесет!

Вышел из машины, и побежал к дверям клиники, по пути чуть не согнувшись от неприятных ощущений в животе. Гребаная мебель была тяжелой, целый час ночью её держал. Да и после уборки мы с Никой занимались отнюдь не отдыхом. Вдобавок, нервы, вот и отдает в живот.

По второму этажу я пронесся ураганом, забежал в сестринскую и надел один из запасных халатов. Так, теперь спокойно, не бегом, а шагом. И волосы бы пригладить.

Я шел к своему кабинету, принюхиваясь к себе – не пахнет ли от меня восточными духами Ники. Вроде всё чисто, спалиться я не должен.

– Лиля, ты что здесь делаешь? – «удивился» я, войдя в свой кабинет.

– К тебе приехала. А ты где был?

– Я же тебе писал. Прости, не стал будить. Думал что быстро вернусь но замотался. Спал около полутора часов здесь, на диване. Так, – добавил я в голос строгих ноток, – ты что, меня в чем-то подозреваешь? Чуть позже я отшлепаю тебя за недоверие, а сейчас иди-ка ко мне, жена. Я хочу свой утренний поцелуй.

Глава 4

ЛИЛЯ

Утренние поцелуи —

это мое любимое. Они долгие и ласковые. И обычно заканчиваются

таким же медленным чувственным сексом.

Но сегодня мы не дома, не в постели.

С сожалением оторвалась от мужа и поерзала у него на коленях. Окинула его жадным взглядом. Взъерошила и так растрепанные волосы.

– Всего полтора часа спал? А я вообще не спала, – призналась.

– Ну ты даешь, – Давид откинулся на стуле. Его рука расслабленно лежит на моем бедре.

– Да, – погладила белый манжет халата, из-под которого виднеются часы-устрица с танцующими кристаллами. – Разобрался с пациенткой?

– Не сомневайся.

– Что у нее было? Грудь седьмого размера воспалилась до десятого?

– Лиля, – муж усмехнулся, носом уткнулся мне в шею. – Ты как маленькая. Дети так же ревнуют родителей к работе.

– Но ты впервые не ночевал дома.

– В первый и последний раз, – заверил Давид. Щекотно потерся носом и шумно втянул мой запах. – М-м-м. Черт. Хочу тебя.

– Жди до вечера, – покосилась на дверь.

В его кабинете у нас не было никогда, хотя Давид и намекал. Но мне неприятно, стоит представить, как он тут голых женщин лапает, фломастером на их коже черкается, из каждой делая совершенство – пропадает всякое желание.

– На обед приедешь? – развернулась и спиной откинулась на его грудь.

– Работы много, любимая.

– А ночью ты кому звонил?

Пауза.

После которой прозвучал ровный голос мужа:

– Звонил? Никому. Пациентка пульнула сообщение с кучей восклицательных знаков. И если бы я не поехал – меня бы через экран ее желчью прибило. Она прямо вне себя была от злости.

Сижу у него на коленях.

И смотрю на статуэтку богини красоты, что пристроилась между монитором и рамочкой с моей фотографией.

– Мне показалось, что ты кому-то звонил.

– Показалось, – заверил муж. – Лиля, ты же с мигренью свалилась. Как, кстати, любимая, получше?

Он поцеловал меня в затылок.

– Здесь болит? – шепнул. С поцелуями добрался до виска. – А здесь?

– Уже не болит, – улыбнулась и прижалась к нему.

Наверное, да. Показалось. Голова так трещала…

Но есть еще сообщение пациентки с кучей восклицательных знаков.

Попросить показать или нет?

Ушла в мысли. И рассеянно уставилась на дверь, которая открылась без стука. На пороге выросла женщина в белом халате – операционная медсестра Люда.

– Давид, там тебя требуют. Лиля, как жизнь? – кивнула она мне.

– Скажи, что я занят, – отозвался муж. – И дверь закрой с той стороны, спасибо, – выпроводил он Люду, когда она уже собиралась возразить.

Стало неловко.

Сижу тут, отвлекаю его своими глупостями.

– Наверное, что-то срочное?

– Подождут. Я еще не наобнимался, – Давид прижал меня к груди. Точно до вечера будем терпеть? Я что-то соскучился.

– Точно, – хмыкнула и усилием убрала его руки, скользнувшие мне под толстовку. – Кстати, – повернулась. – А почему Люда к тебе без отчества обращается?

– Только сейчас заметила? – Давид улыбается.

– Только сейчас спрашиваю.

– Потому, что я не начальник, а друг, – охотно пояснил муж. – Атмосфера в коллективе, любимая. Это как погода. Если погода плохая – что люди делают?

– Берут зонт.

– Так вот я – тот самый зонт от плохой погоды, – заявил Давид.

Рассмеялась и шлепнула его по груди.

– Ладно, зонт, осадок сейчас исчезнет. Только…– запнулась и виновато глянула в его расслабленное лицо. – Я когда сюда ехала. Торопилась. И на парковке немного стукнула чужую машинку.

– Немного? – муж сдвинул брови. – Так, подожди, – он перехватил меня за талию и вместе со мной поднялся, поставил на ноги. Обнимая со спины, вместе со мной дошел до окна. – Показывай.

– Вон, – неловко ткнула пальцем в стекло на красную иномарку, которой я так неаккуратно зацепила дверь. – Хозяина не было. Но там приличная вмятина.

– Хм, – Давид посмотрел на машины.

С тревогой проследила за ним.

До чего довели мои подозрения? Только проблемы устроила…

– Сделаем так, давай мне ключи, – муж сунул руку в карман халата и протянул мне брелок. – Домой поедешь на моей. А с хозяином я разберусь.

– Я случайно, – смущенно оправдываясь, приняла ключи. – Про тебя думала. Заметила, что твоей машины на стоянке нет, и…а почему, кстати, твоей машины нет?

– Во дворах тормознул.

– Почему?

– Почему во дворах? – Давид сощурился. – Любимая, опять?

– Всё, прости, прости, – разозлилась на себя. Тряхнула волосами. – Не знаю, что со мной. Какая-то неделя дурацкая.

– Тебе отдохнуть надо, – Давид взял меня за руку. Сплел наши пальцы и повел к двери. – Ложись сейчас поспи. А вечером я приеду. И развеемся. В ресторан сходим.

– Да, – развернулась к нему и за халат притянула к себе. Сочно чмокнула в губы. – Ты только не задерживайся.

– Ни за что.

С улыбкой облегчения вышла из кабинета.

Всё так просто оказывается, а стоит всего лишь поговорить с мужем. Правильно Настя требовала, чтобы я позвонила Давиду.

Помахала администратору, когда шла мимо стойки. И сбавила шаг, поймав на себе взгляд Люды.

Медсестра навалилась на стойку, стоит вполоборота. Они о чем-то с админом общались, а теперь обе смотрят на меня.

Проклятая паранойя.

Потопталась на месте.

Последний раз. Только спрошу и поеду, и тему закрою.

– Привет еще раз, – приблизилась к девушкам. Намотала прядку волос на палец, глянула по сторонам. И решилась, потянула Люду за руку. – Отойдем на секунду?

– Да, что такое? – Люда с готовностью двинулась за мной. – Грудь сделать надумала, а Давид против? Жену оперировать такое себе. Не советую. Будешь мучиться, что он видел тебя некрасивую и по-мужски больше не захочет.