– Так, я не поняла! – упёрла тут руки в боки повариха, сурово глянув на вошедших, – Это что за делегация в мои владения? А ну брысь отсюда! Вы уже давно поужинали!

– Погоди, теть Маш, – торопливо начал оправдываться Сиплый, – Мы буквально на пару слов к Михаилу и Дмитрию, – маска пренебрежения на его лице треснула, и там отчётливо проступила опаска.

– А ведь похоже, местную повариху все опасаются… – сделал вывод я, – Пожалуй, не буду говорить никлому о том, чтобы её поменяли. Судя по всему, она очень хорошо относилась к прошлому владельцу этого тела. Будем этим пользоваться…

– Пошли вон, я сказала! – грозно пробасила тётя Маша, хватая поудобнее огромную деревянную скалку, – Пусть мальчики поедят спокойно. Выйдут – тогда и поговорите. Подождёте, не растаете!

– Уже уходим, – торопливо пробормотал Сиплый и направился к выходу со своей шайкой, – Вы тут не задерживайтесь! – бросил он нам напоследок, уже выходя. Миха тут же активно заработал ложкой.

– Да не торопись ты так, – нехотя бросил я ему, – Подождут… – чую, конфликта всё равно не избежать, так что нужно было всё хорошенько обдумать…

***

– А так-то вроде ничё… Вкусно даже, – пришла в голову неожиданная мысль, когда я незаметно для самого себя умял всё, что мне тут положили. Ел я не спеша, тщательно пережёвывая, наслаждаясь изумительным вкусом. Сначала даже удивительно было, как такая простая еда может быть такой вкусной, потом дошло – это же всё-таки императорская кухня! Наверняка тут какие-то особые рецепты, недоступные простым людям, вот и результат. Так вкусно, что и не оторваться. И компот, кстати, тоже был на высшем уровне. Мне даже моего привычного бокала с виски не захотелось, что было уж совсем удивительно.

– Так чё делать-то будем? – мрачно спросил давно уже поевший Миха, и терпеливо дожидавшийся меня. Одному ему, видимо, идти разговаривать было ссыкотно.

– Ну а что мы тут сделаем? – пожал плечами я, – Не драку же устраивать? Разговаривать будем.

– На счётчик поставят, – печально бросил он.

– Разберёмся, – самонадеянно фыркнул я, – Он же эта… Дворянин же тоже, вроде как. Как он может на счётчик ставить? Это же западло!

– Чего? – не понял он меня, недоуменно наклонив голову.

– Ну, не по понятиям же. Невместно, во! – вспомнил я нужное слово из памяти носителя.

– А! Ну да, – согласился он со мной, – Вот только его это никогда не останавливало. Ему тут уже столько народу денег должно…

– Короче, если должны – отдадим, но позже и без процентов, – принял я волевое решение, – Что он нам сделает? Шестёрок своих натравит? Так я его сразу же тому же Монаху сдам. Думаю, вряд ли тот оценит, как Сиплый тут с людей деньги вымогает!

– Ты что! – явно испугался Миха, – Своих сдавать нельзя же! Не принято так!

– А проценты со своих принято брать? – насмешливо спросил я. Он промолчал, – Ну вот видишь! Пошли уже. Послушаем, что нам скажут, – я тяжело встал, ощущая, как сытость переполняет меня и неудержимо клонит в сон.

– Спасибо, тёть Маш. Очень вкусно было, – не забыл я подлизаться к довольной поварихе, прекрасно помня, что она может мне ещё пригодиться. Мне нужны были союзники. На данный момент, любые, а дальше поглядим.

***

Сиплый с товарищами расположились на одном из диванов в огромном холле, и негромко о чём-то переговаривались. Время было уже позднее, и за шум могли и по шапке знатно надавать. Вообще, как я вспомнил, в это время пора было уже по своим комнатам расползаться всей прислуге, кроме дежурной смены. Часть прислуги расходилась по домам, а другая проживала прямо тут. Мы с Михой жили в одной комнате, и отпускали нас отсюда только на выходные. В начале месяца составлялось что-то вроде графика дежурств, а в свободное время тут нужно было на занятие ходить. Что-то вроде школы для пажей было недалеко от дворца. Зачем было так усложнять и для чего всё это было нужно, я так и не понял. Сиплый заметил нас, и вальяжно махнул нам рукой. Я медленно, никуда не спеша, направился к нему, Миха пристроился позади меня, за моей спиной.

– Господа! – ехидным тоном начал Сиплый, как только мы подошли ближе, – Я рад, что вы, наконец, соизволили осчастливить нас своим присутствием. Но к моему огромному сожалению, почему-то я не наблюдаю у вас обещанные волшебные ёмкости? Неужели вы хотите меня расстроить? Это было бы весьма… печально.

Он смотрел на нас своими серыми, блёклыми глазами так, как… Как… Да как я раньше смотрел на всех, кто был беднее меня! – наконец дошло до меня, и это почему-то озлобило меня ещё больше. И к тому же, я вдруг понял, что ещё меня смущало во всей этой истории. Получается, что одни дворяне отправили других воровать… Что-то мне подсказало, что это по меньшей мере странно. Судя по тому, что он многим здесь даёт в долг, он из обеспеченной семьи, так нахрена ему ворованное вино? Проще было купить. Нет, он предпочёл заморочиться, развести нас на игру в карты, обыграть, после чего отправить на дело. И почти сразу, как только мы оказались в подвале, буквально через несколько минут, туда пришёл Монах… Вот только ему там делать нечего было. Он не являлся распорядителем дворцовых подвалов, была тут и такая должность, оказывается, и получалось, что он пришёл туда, зная, что мы там. Это всё как-то очень плохо пахло… Явная же подстава. Только зачем?

– Боюсь, что мы вынуждены вас расстроить, господа, – холодно улыбнулся я ему, – Но вина не будет.

Глава 3

– Поясни, – холодно посмотрел на меня Сиплый, вставая.

– А что тут пояснять? – сделал удивлённый вид я, – Ты же и сам прекрасно понимал, что вино мы не принесём? Что там нас Монах накроет, после чего ты нас больше, скорее всего, и не увидел бы тут, так как нас просто выгнали бы с позором. Это же такой у тебя план был по избавлению от нас. Особенно, от меня, – скромно закончил я.

– Что за бред? – возмутился он, но глаза в сторону отвёл. Его подельники с удивлением смотрели на него. Видимо, не в теме были про его планы. Миха же изумлённо уставился на меня.

– Ну почему же бред? – усмехнулся я, не отводя от него глаз, – Сколько ты уже в пажах ходишь? Шесть лет? Или семь? А тут такого тупого типа, как я, повышать скоро будут. Обидно же, да? А вот если убрать двух недоумков из дворца, то может появиться шанс, что и тебя, наконец, повысят. Сколько же можно на низшей должности сидеть, верно? – подмигнул я ему, – Только вот не помогло бы тебе это. Всё равно не повысили бы тебя. Скорее всего, кого-то из твоих дружков бы тогда подняли, – кивнул я на его друзей.

– С чего ты взял? Почему это меня не повысят? – нахмурил брови Сиплый, проигнорировав мой наезд. До того, видимо, его выбило из колеи моё предположение, ударив по самому больному месту.

– А ты думаешь, что о твоём не дворянском поведении никто из боссов не в курсе? – ещё сильнее оскалился я в ухмылке, – О твоих азартных играх? О том, что ты даёшь людям в долг, причём под проценты, что никак не подпадает под дворянский кодекс чести? Ну, или как там его… – чуть слышно добавил я себе под нос. Хрен его знает, есть ли он вообще этот кодекс. И с чего он вообще пришёл мне на ум, тоже непонятно.

– Да наверняка кто-то из твоих же дружков всё наверх доносит! – кивнул я ему на окружающую его свору, – Отсюда и результат. Никто не станет двигать выше по карьерной лестнице того, кто больше на какого-то ростовщика похож, чем на дворянина, – я замолчал, в ожидании его реакции, он же молча смотрел на меня, зависнув, явно своим скорбным умом пытаясь обработать поступившую в мозг информацию. Я же все эти игры в подставь товарища, пока он не подставил тебя, ещё с английской школы прекрасно помнил. Там это даже преподавателями поощрялось. Считалось, что таким образом дети лучше подготовятся к реальной жизни. Такого понятия, как дружба. там вообще не существовало. Люди объединялись лишь по общим интересам и с конкретными целями, и в любой момент готовы были предать друг друга ради сомнительной выгоды. И я не жалуюсь. Сам таким же был.

– Ну допустим, – нехотя немного растерянно процедил, он, видимо, сумев, наконец, обработать своим ущербным умом поступившую информацию, – Но вашего долга это не отменяет. Завтра же чтобы отдали! И по рублю сверху! – попытался грозно нахмуриться он, но получилось откровенно жалко. Было видно, что моё предположение основательно выбило его из колеи. Его дружки отодвинулись в сторону, и о чём-то торопливо перешёптывались.

– Да не вопрос, – пожал плечами я, – Сделаем. Ну, если ты, конечно, завтра ещё будешь здесь, а не вылетишь пинком под зад отсюда. Ну ничего, если что, потом к тебе домой занесём.

– С чего бы это я должен вылететь отсюда? – удивился он, озадаченно почесав затылок.

– Да с того, – терпеливо, как маленькому, стал объяснять ему я, – Что сразу же после нашего сегодняшнего разговора я пойду к Монаху, и скажу ему, что меня мучает совесть так, что я спать не могу, пока не изолью кому-нибудь душу. Расскажу ему о наших азартных играх, о том, как ты коварно соблазнил меня ими, затянув в свои сети, о том, что задолжал тебе денег, ну и о процентах тоже расскажу, которые ты тут собираешь со всех. После чистосердечного признания, я напишу это всё на бумаге, и отдам её ему, а дальше уже будет совсем другой расклад, – мило улыбнулся я разом побледневшему и потерявшему уверенность Сиплому, – Ему придётся как-то реагировать на моё заявление, и самым очевидным решением тут будет просто убрать из дворца раздражающий фактор, то есть, тебя. Ну, может кого ещё из твоих приятелей рикошетом заденет, и их тоже уберут, – кивнул я на его группу поддержки, которая тут же отшатнулась от него ещё дальше в сторону, как от прокажённого.

– Что ты хочешь? – спросил он, нервно облизнув пересохшие губы, и опасливо глянув по сторонам.

– На самом-то деле, не так уж и много, – скромно ответил я, – Мы с Михаилом тебе больше ничего не должны, и ты с дружками больше нас не трогаешь. На всех остальных слуг мне плевать, так что сам решишь, продолжать своё дело или нет. Это меня уже интересовать не будет, – не стал лезть в бутылку я, и ограничился пока столь малыми требованиями. Если что, потом мы ещё к этому разговору вернёмся, а пока надо уже скорее завязывать с этим разговором. Голова раскалывалась неимоверно и хотелось как можно скорее уронить её на подушку. А потом, на свежую голову, ещё раз обдумать то положение, в котором я сейчас оказался.

– Так что ты решил? – поторопил я его мыслительный процесс, – Думай быстрее, я спать уже хочу, а мне ещё к Монаху идти.

– Не надо, к Монаху, – выдавил он, наконец, из себя, – Я согласен.

– Вот и чудненько, – кивнул я ему, – Тогда доброй ночи. Миха, пошли, – кивнул я своему товарищу, который замер на месте как деревянный столб, тоже пытаясь, видимо, уложить у себя в голове происходящее. Он задумчиво кивнул мне, и заторможенно двинулся в сторону лестницы. Я поспешил за ним.

***

Я уселся прямо в одежде на свою кровать и тоскливо огляделся. М-да… Небольшая комнатка, два на три метра, шкаф, пару кроватей, стол, на котором стояли два компьютера, пара стульев и тумбочки. Не густо… Да у меня кладовка дома была больше этого скворечника! А одежда? Это что вообще такое? Я успел мельком посмотреть шкаф, оторопело разглядывая аккуратно повешенные на вешалки несколько каких-то форм, то ли школьных, то ли рабочих, спортивные костюмы и пару комплектов шорт с футболками унылого серого цвета. Да у него даже трусы и носки были все одного типа и цвета – чёрного!

– Ты бы эта… Не сидел в одежде на заправленной постели-то, – подал голос Миха, уже успевший сесть за стол за комп, – Если Георгиевна, ну, Горгона, то есть, увидит – визгу будет на весь коридор, и накажет ещё. Будешь потом перед сном туалеты мыть