– Черт, – смотрела на короткие джинсовые шорты и топ в сумке. Я все это выбирала не зная, что встречу Сизова.

– Ма-а-ам, ну пойдем! – малышка постучала в дверь.

– Уже переодеваюсь.

Купальник я надела еще дома, а теперь поверх трех полосочек ткани натянула еще две. Можно было бы остаться в длинном сарафане… но Ириска потащит меня в бассейн.

– Ма-а-ам!

– Выхожу, – я собрала волосы в хвост, натянула на глаза панаму.

– Ура! – дочка хлопнула в ладоши. – Надувай, – сунула круг мне в руки.

– А полотенце? – напомнила я, оттягивая момент выхода на улицу.

То, что Сизов не уехал, у меня не было никаких сомнений. Он здесь для того, чтобы встретиться со мной… с нами. Знал, что мне придется изображаться хотя бы дружелюбие.

– Ира, не торопись, – звала я, выходя вслед за дочерью. – Я еще не надула круг.

– Давай, я помогу, – предложил Слава.

– Спасибо, я справлюсь, – ответила я, спеша за дочерью.

Мужчина был один у бассейна, он расстегнул две верхние пуговицы рубашки и снял галстук, оставив его на столике.

– Ира любит воду? – просил он, поднимаясь с кресла.

– Любит.

– А что еще она любит? Я не знал, что выбрать. Сейчас на полках магазина столько всего. Какие-то уродливые куклы с лицами мертвецов…

– Хватит, – я оборвала Сизова. – Ты ей ничего не должен выбирать. Ясно?

– Не ясно. Она моя дочь.

– Не твоя, – я все же отвлеклась от Ириски. – Не твоя. Запомни!

– Ляль, – он поднял поля моей панамы, – она моя. И ты моя. Я ошибся. А теперь буду исправлять.

– А я разве тебя просила об этом? М? Возвращайся к своей Арине. Порадуй Льва Петровича и Инну Евгеньевну.

– Не могу.

Я сделала шаг назад, не позволяя коснуться щеки.

– Почему же? Арина наконец поняла, что ты пользовался ей как одноразовым носовым платком?

– Ты почти угадала. Вышла замуж. Не за меня, прошу заметить.

– Мне все равно, Слав. Твоя личная жизнь больше не интересует.

– А меня твоя интересует. Ты ведь не любишь Мишу.

– О-о-о, – от возмущения выдохнула я, а со следующим глотком воздуха не смогла произнести ни слова.

– Мам… – за пронзительным визгом последовал всплеск воды и мое сердце рухнуло куда-то вниз.

– Ира! – выкрикнула я, подбегая к бассейну, словно в замедленно съемке. Малышка била руками по воде и хватал ртом воздух. Боже! Я же отвлекалась лишь на секунду!

– Полотенце, – с коротким приказом Слава оттолкнул меня и прыгнул в воду.

Словно в замедленной съемке я наблюдала за происходящим. Секунды до момента, когда мужчина показался с Ириской над поверхностью воды, показались мне вечностью.

– Маленькая моя… – прошептала я, не отводя от довольного детского лица взгляда.

– Мама, ты видела, я научилась нырять? – произнесла она с восторгом, а я задыхалась от страха.

– Видела, – прохрипела, беря дочку на руки и крепко ее обнимая. – Только никогда там больше не делай. Деткам нельзя купаться одним.

– А я была не одна. Вы же с дядей были здесь, – произнесла она.

Дядей… я перевела взгляд на Сизова.

– Это из-за тебя, – прорычала я, пока он избавлялся от мокрой рубашки, сдергивая ее с плеч.

– Согласен. Но у меня мало опыта общения с детьми.

– Хочешь сказать, что это я виновата?

– Нет. Я просто сказал, что нет у меня опыта и ничего другого.

– И его не станет больше, как ты ни старайся, – ответила я.

– А что у вас произошло? – голос Есении заставил меня отвернуться от мужчины и вспомнить, что мы не одни.

– Слава богу ничего страшного, – произнесла я. – Мы сейчас переоденемся и вернемся.

– Мам! – дочка завертелась змеей в моих руках. – А купаться?

Мне хотелось сорваться, сказать, что уже накупались на сегодня. Но в том, что случилось не было ее вины. Только моя.

– Купаться, – повторила я. – Дай мне минутку, я сниму шорты.

Меня до сих пор потряхивало. Руки, ноги, они были как чужие. Я не могла нормально подцепить пуговку на поясе.

– Ма-а-ам, а можно я с тетей Есей купаться буду? – она наблюдала за Есенией с сыном.

– Нет, Ирина, только со мной.

– Ну, ма-а-ам, – она надула губки.

– Хочешь, поплаваем со мной, я все равно уже мокрый, – предложил Сизов, – вытирая телефон о полотенце.

– Нет!

– Хочу! – наши с дочерью выкрики смешались.

– Нет, дочь, только со мной, – упрямилась я.

Сизов уже избавился от рубашки, ботинок, ремня. Он не изменился за эти годы. А вот я… беременность сделала мою фигуру немного другой.

– Разве я не доказал, что смогу присмотреть за ребенком? – спросил он, нависая надо мной.

– Серьёзно?.. Я, конечно, тебе благодарна за помощь. Но это ничего не меняет, – говорила я глядя ему в глаза. – Ни-че-го, – произнесла с расстановкой. – И я не доверяю свою дочь чужим людям.

Господи, да я себе сейчас не доверяю. Меня продолжало трясти словно от холода.

Мужчина шумно выдохнул, вернулся к креслу, на котором он сидел до этого, взял пачку сигарет.

– Вячеслав, здесь дети, – произнесла Есения строго, напоминая о своем присутствии.

Он взглянул на нее исподлобья.

– Я отойду.

Все это время Ириска крутилась у меня под ногами театрально вздыхая и причмокивая.

– Идем, – я взяла дочь за руку и повела к ступеням, ведущим в воду. – Не торопись, пожалуйста.

Взгляд Сизова я ощущала каждой клеточкой своего тела. Он был настолько осязаемым, что я чувствовала его перемещение. От лица к шее и груди… Только, когда я оказалась в воде, это чувство пропало.

– Как ты? – тихо спросила Есения, придерживая сына.

– Замечательно. Только… – я не стала продолжать мысль, лишь покачала отрицательно головой. – Кроме тебя – никто.

Есения коротко кивнула прекрасно понимая, о чем я ее прошу.

Я не смогла рассказать брату про отца Ириски тогда, а сейчас даже не представляю какая реакция будет у Марка. В первую очередь я подставлю Есению, что столько лет хранила мою тайну. А этого мне хотелось меньше всего. Маленькая ложь обрела огромные масштабы. Хотя… она никогда и не была маленькой.

Прыжок в бассейн и спасении Ириски сыграло на руку Славе. Так он смог остаться с нами и не вызывать подозрения. Он же ждал, когда просохнут вещи, вальяжно развалившись в кресле.

– Как телефон? – я слушала разговор мужчин.

– Да что с ним будет. Нормально все. Водонепроницаемый.

– Отлично, – Марк хлопнул друга по плечу. – Не хотелось бы задолжать. Шорты дать, нормально искупаешься?

– Нет. Нет. Нет, – зашептала я, и естественно именно в тот момент, когда было не нужно, Ириска расслышала мои слова.

– А что нет? – спросила она громко, распахнув невинные глазки.

– Я бы не отказался, – ответил Сизов. – Девчонки, вы не против? – спросил он, глядя на Юльку, гревшую пятую точку под солнцем, плавая на надувном матрасе. Знал, что она не откажет.

Юля спустила солнцезащитные очки на кончик носа.

– Мы только за, – захихикала она. – Да, Лиз?

Мне захотелось столкнуть подругу в воду! Почему нельзя было просто ответить и не приплетать меня?!

Если бы я была одна, то сейчас бы сослалась на занятость, или что я накупалась и уйти, но Ириска… Она любила воду как любой ребенок.

– Ты не замерзла? – поинтересовалась я у дочери, прекрасно зная, что бассейн с подогревом и при желании в нем можно купаться и зимой.

– Не-а, – она активно закрутила головой из стороны в сторону.

– А кушать еще не хочешь? Баба Ира точно приготовила для тебя блинчики.

– Не хочу!

Внутри все сжималось от мысли, что Слава будет близко. Очень близко. Я словно вернулась в прошлое, когда встреча с ним волновала меня до дрожи в пальцах.

Щеки горели и точно не от яркого солнца.

Я повернулась ко входной двери спиной и пропустила появление мужчин у бассейна. Зато Юлька не постеснялась эмоционально пискнуть.

– Вау! Вау, – повторно протянула Юлька. – Вы как братья-близнецы, – продолжила она восхищаться мужчинами.

– Юль, тише, – попросила я, бросив мимолетный взгляд за спину. Но и его хватило, чтобы рассмотреть Сизова в шортах. Подтянутый. Смуглый. Я помнила, как мне нравилась выводить узоры по плоскому животу, цепляя кончиками пальцев золотистые волоски.

Подруга недовольно вздохнула, посмотрев на меня, как на зануду.

– Во-первых, Марк не свободен, – сказала я. – Если что, его жена вместе с сыном купаются вместе с нами, – говорила я в полтона. – И это не красиво по отношению к ней, – Есения с Лешкой сидели на ступенях бассейна.

– Боже, Лиз, я разве, когда-то клеилась к твоему брату? – перебила она, не дав мне договорить. – И он вообще-то не один здесь, – Юлька закатила глаза, резким движением поправила очки и откинулась обратно на матрас.

Я ощущала себя дурочкой, до которой долго доходил смысл сказанных слов.

Серьезно?! Юлька захотела внимания Сизова?.. После всего, что между мной и ним было?! Она же прекрасно знала о моей первой больной любви.

Но эта мысль ударила не так больно, как другая… Мне было не все равно. В груди неприятно покалывало. Я не хотела, чтобы Слава как-то среагировал на ее слова. Мне было бы приятно, если он не заметил их.

Что же со мной происходит?..

Что?!

Нельзя! Нельзя, Лиза!

Ты выросла. Ты другая! У тебя есть жених, и совсем скоро вы оформите ваши отношения официально. Будет платье, поздравления, шампанское, друзья, близкие. А Сизов, – я посмотрела на мужчину из-под полей панамы. А Сизов умел только ломать. Ломать все хорошее вокруг. Растаптывать чувства наивных девочек.

– Ирис, минутку погреемся, – я не стала предлагать, взяла дочку на руки и пошла к ступеням. – Поиграем с Лешей и тетей. У них так весело, мне тоже захотелось.

– Да-да, идите к нам, – Есения поддержала меня.

Сейчас я радовалась неусидчивости малышки. Она быстро переключилась на игру с водяной мельницей и горками.

– Ой, как кла-а-ассно, – восторгалась я, физически чувствуя взгляд Славы. Они с Марком прошли в нескольких сантиметрах от нас. – Давай спустим с горки дельфинчика. – Уи-и-и, – озвучивала действия.

Дочка увлеклась игрой, я продолжала изображать смешные звуки веселя ее и племянника.

– Лизе идет материнство, – я услышала слова Сизова.

Да все услышали его слова!

– Стареешь, Слав, – хмыкнул брат. – Еще немного и я подумаю, что ты созрел на отцовство.

– Так и есть.

– Ничего, что я здесь? – поинтересовалась я нервно.

– А разве мы сказали, что-то плохое? – хмыкнул Марк.

– Не думаю, что кому-то будет приятно, если его будут обсуждать при всех. Вот, например. Есения, я не представляю Славу отцом, а ты как думаешь у него получится быть любящим и верным только для кого-то одного? – я не ждала ответа и продолжила. – Думаю, он умеет любить только себя, – выпалила и замолчала.

Черт! Черт! Черт!

Я только что выдала себя… перед братом, перед Сизовым, перед всеми!

– Извините, – выдохнула я, заполняя тишину. – Я…

Боже мой, ну что я за идиотка?!

Я боялась смотреть кому-либо в глаза.

– Для своей дочери и ее матери я точно смогу быть любящим и верным, – Слава перебил меня. – Или для сына, – добавил он. – Надеюсь у меня будут и сын, и дочь.

Я мотнула головой в знак согласия, до боли прикусив нижнюю губу. Кто я такая, чтобы лезть в чужую мечту.

– И я хочу сына и дочь, – в разговор вмешалась Юлька. Я не видела ее, только слышала. Наверное, я сошла с ума, если по тону поняла, что подруга намекала моему бывшему на отношения.

– Все будет, какие твои годы, – ответил Сизов, каким-то образом оказавшись уже около нас с Ириской. Он передернул плечами, стряхнув с себя воду. – Бр-р-р.

– Ты как Рекс, – выдала малышка, расхохотавшись. – Он тоже так делает, если его намочить.