В поисках солнца (страница 30)
– Анодар, – пусть и сквозь зубы, но поприветствовал его Илмарт, складывая руки на груди и облокачиваясь спиной на стену здания, в тени которого стоял.
Видя, что собеседник вроде как сердит, Дерек приподнял брови более выразительно, предлагая объясниться, но в ответ получил только мрачный давящий взгляд – который, впрочем, не сильно его пронял, потому что пусть чуточку, но не дотягивал до фирменного взгляда грозного владыки Ньона. Пожав плечами – ну нет так нет! – Дерек кивнул в знак прощания и отправился своей дорогой – к мосту. Правда, вместо главной улицы, соединяющей площадь жандармерии с пожарной площадью, он отдал предпочтение живописным переулкам. Ему нравились сады зажиточных граждан, и крюк в десять минут, на его вкус, того стоил.
В этот раз, впрочем, полюбоваться окрестностями не вышло. Ощущение давящего взгляда в спину не покидало Дерека, и, поскольку был он человеком всё же умным и быстро соображающим, два и два в его уме сложились достаточно быстро: в следующем переулке.
«Да быть не может!» – аж встал он на месте, сообразив, что причиной столь яркой неприязни к нему является банальная ревность.
«Но я же!..» – возразил он сам в себе, полагая в этом случае ревность совершенно абсурдной, ведь, как он искренне считал, между ним и Лэнь существуют лишь тёплые дружеские отношения.
Недолго думая – Райтэн бы тут отметил, что мозги в этот момент его и вообще оставили, – Дерек развернулся, чтобы незамедлительно вернуться и разъяснить недоразумение, которое привело к тому, что гениальный картограф отказался участвовать в амбициозном плане по освоению северных земель.
Идти ему, впрочем, далеко не пришлось, потому что Илмарт по странным и таинственным причинам ослеплённого ревностью человека обнаружился в том же переулке: зачем ему потребовалось идти следом за ненавистным соперником, он и сам не сумел бы объяснить.
– Как удачно, что вы здесь! – простодушно высказался Дерек, желая тут же приступить к важному разговору… и неожиданно понимая, что говорить в лоб почти незнакомому человеку что-то вроде «вы знаете, вы всё неправильно поняли, и я не претендую на вашу вроде как возлюбленную» – не самая блестящая идея.
И без того пребывающий в гневе Илмарт был ещё сильнее задет тем фактом, что оказался пойман на таком постыдным делом, как слежка.
– В самом деле? – хмуро смерил он подошедшего Дерека взглядом, от которого тот поперхнулся так и не сказанной фразой.
Сморгнув, Дерек досадливо понял, что так и не удосужился разработать более подходящую ему теперь линию поведения, и ему остаётся делать то же, что он и всегда делал в ситуациях такого рода: обаятельно улыбнуться, смущённо растрепать себе волосы и самым дружелюбным тоном высказать что-нибудь искреннее и обезоруживающее.
В качестве последнего он выбрал:
– Вы знаете, капитан, у нас случилось недопонимание!
Надо сказать, что сто раз испытанная и обычно неплохо работающая тактика не помогла Дереку в этом случае, поскольку лишь подлила масла в огонь гнева и ревности: лишний раз блеснув обаянием и харизмой, Дерек напомнил несчастному, почему красивые девушки предпочитают улыбчивых мальчишек, а не хмурых жандармов.
– В самом деле? – из последних сил сдерживая свой гнев, повторил вопрос Илмарт.
Старые-добрые марианские традиции с каждой секундой казались ему всё более приемлемыми.
Дерек же, не зная, что над его головой сгущаются тучи, поспешил разъяснить недоразумение:
– Мы с госпожой Кэриар – просто хорошие друзья, ничего более! – лучезарно улыбнулся он.
Гнев окончательно вскипел в Илмарте.
Пожалуй, только Дерек мог принимать отношение к нему Лэнь за дружбу – и то скорее по той причине, что ему крайне хотелось, чтобы это было только и исключительно дружбой и ничем сверх. Вздумай даже Лэнь прямыми словами признаваться ему в любви, Дерек и тогда до последнего тряс бы головой и считал, что это она в нём названного брата обрела.
Назвав отношение к нему Лэнь дружбой, Дерек, сам того не зная, оскорбил Илмарта глубоко и отчаянно – поскольку этим своим легкомысленным «просто хорошие друзья» обесценил то, что Илмарту виделось как величайшее сокровище во вселенной – любовь Лэнь.
– Мразь! – тихо выразил своё отношение к Дереку Илмарт и быстрым точным движением пробил прямой в челюсть. К некоторой его неожиданности, удар пришёлся по скуле – Дерек, хоть и не ждал нападения, однако обладал достаточно быстрой реакцией, и не только отшатнулся, но и чисто на инстинктах дал сдачи, удачно подбив марианцу глаз. Впрочем, такой успех был связан скорее с тем, что Илмарт привык сваливать противника с одного удара и явно не ожидал, что Дерек удержится на ногах, да ещё и ударит в ответ!
Дальнейшая потасовка была совершенно незрелищной и удручающе короткой в виду несоизмеримого уровня подготовки и силы: Дерек, несмотря на наличие некоторых мышц, оставался довольно субтильным типом, а Илмарт, мало того, что был коренастым и кряжистым, так ещё и навыки рукопашного боя имел самые что ни на есть выдающиеся.
Впрочем, Дерек попытался сделать хоть что-то разумное в такой ситуации – сбежать – но ловкая подсечка сбила его с ног. Подняться он не успел. Схватив его за шкирбан – рубашка порвалась, впиваясь в тело жгутами, – Илмарт чуть не вышиб из него дух, стукнув хребтом по ближайшему забору. Не успел Дерек опомниться, как сильная рука сжала его горло, не давая закричать и шутя удерживая на месте. Подстёгнутое адреналином тело моментально сожгло весь остающийся в лёгких воздух, и, хотя Илмарт не имел намерения душить, у Дерека перед глазами отчаянно почернело, а мысли в мозгу отказались складываться во что-то связное.
– Так и знал… что меня прибьёт… какой-нибудь марианец… – невнятно просипел он перед тем, как всё-таки потерять сознание, и, видимо, именно эти слова его и спасли.
Потому что Илмарт А-Ранси по-прежнему категорически ненавидел саму идею того, чтобы быть «каким-нибудь марианцем».
Эти слова обожгли его как огнём, мгновенно отрезвив; он разжал хватку – и Дерек ожидаемо упал бесформенным кулем. Несколько секунд Илмарт смотрел на него со смесью отвращения, ужаса и злости.
…Когда Дерек пришёл в себя, переулок уже был пуст.
3. Куда приводят угрызения совести?
Пережитое напряжение отдавалось в теле дрожью. С минуту Дерек сидел посреди переулка, пытаясь справиться с собой и со страхом, который задним числом обрушился на него во всю мощь. Собственно в момент происшествия испугаться он не успел – от первого удара до потери сознания прошло меньше минуты. Теперь же унять захватившую всё тело дрожь казалось решительно невозможным: столь остро беззащитным он не чувствовал себя… да, наверно, с того самого марианского набега на его посёлок.
Наличие за пазухой припрятанного ножа тоже не слишком обнадёживало – в тот момент, когда он был нужен, Дерек о нём попросту забыл. Да и чем может помочь нож, когда ты не очень-то хорошо им пользуешься, а против тебя выступает превосходящий в силе марианец – а марианцы, как известно, даже спят с кинжалом в руке и чувствуют его как продолжение собственного тела.
Спрятав лицо в ладонях, Дерек досадливо поморщился: судя по резкой боли, полученный удар в скулу оставил последствия. Осторожно ощупав языком зубы, он сделал вывод, что, во всяком случае, здесь ему повезло. Попробовал подвигать челюстью – было больно, но, кажется, обошлось без вывиха. Впрочем, он не очень хорошо разбирался в такого рода вещах, поэтому первым делом решил добрести до дома – оценить степень полученных повреждений в зеркале.
Пока брёл – спина ощутимо ныла от недавнего резкого знакомства с забором – настроение падало всё ниже и ниже: ситуация начинала казаться всё более и более паршивой. Дерек привык воспринимать Брейлин как свой город и безопасную территорию – осознать, что в этом городе есть враг, который агрессивно настроен персонально к тебе, было паршиво. Ещё паршивее были причины такой вражды: Дерек весьма дорожил отношениями с Лэнь, но раньше совершенно не задумывался, что характер этих отношений может быть понят неправильно. Теперь же в голову его закралась неприятная и тревожная мысль, что, возможно, и другие воспринимают его дружбу как ухаживания и ждут дальнейших логичных шагов.
Добравшись домой, Дерек поразглядывал свою физиономию и пришёл к выводу, что скула, конечно, опухла, но, кажется, не критично. Идти к лекарю ему категорически не хотелось, так что он, подумав, сменил рубашку и отправился в карьер, к Райтэну.
Тот, с порога оценив наличие повреждений, присвистнул:
– Это кто тебя так? А ну-ка, встань вот так, – осторожно повернул его к свету и принялся хмуро разглядывать: – Так, рот открой пошире, потом закрой. Больно?
– Да, – хрипло подтвердил Дерек, выполняя указания.
Райтэн скептически смерил друга взглядом, недовольно дёрнул уголком рта, слегка нажал куда-то в районе шеи, потом выше:
– А тут? Тут?
– Ай, – наконец, дёрнулся Дерек, когда нажим пришёлся по больному месту.
– Банальный ушиб, – через губу презрительно резюмировал Райтэн.
Взгляд его был недовольным до такой степени, будто он был уверен, что ушиб этот Дерек получил только в результате какой-то фееричной глупости, демонстрирующей полное отсутствие мозгов.
– Подрался в переулке, – подтвердил тот эту версию.
Возведя глаза к потолку, Райтэн сложил руки на груди и выразил мимикой крайнюю степень недовольства. Решив, однако, что и эта степень недостаточна, вербализовал:
– Я тебе говорил не ходить по переулкам?
Дерек упрямо дёрнул головой, поморщившись от стрельнувшей в скуле от резкого движения боли.
– Идиотизм всегда бывает наказан, – чопорно и нравоучительно изрёк Райтэн.
Дерек хотел было скривиться, но боль не позволила.
На следующие полчаса они погрузились в работу, однако мысли Дерека упрямо текли в другом направлении и, наконец, не выдержав, он спросил:
– Тэн, а ты как думаешь… – говорить оказалось хоть больно, но терпимо. – Лэнь в меня влюблена, что ли?
Отложив бумагу, которой занимался, Райтэн поднял удивлённый взгляд, поразглядывал друга и сделал проницательный вывод:
– Это что, тебя Войтэн так отделал, что ли?
Дерек нахмурился. По лицу поняв, что не угадал, Райтэн вопросительно выгнул бровь и язвительно отметил:
– Ну, вряд ли господин Кэриар опустится до банального мордобоя, значит, остаётся тайный поклонник, так?
Дерек слегка скривился, что подтвердило эту версию.
Выразив лицом самодовольство собственным умом, Райтэн через губу соизволил, наконец, ответить на первичный вопрос:
– Да. Влюблена.
Дерек тоскливо вздохнул и обнаружил, что глубоко вздыхать тоже больно.
Чётко сформулировать своё отношение к Лэнь он, наверное, не смог бы. Она ему, определённо, нравилась – с нею было интересно и легко говорить. А ещё она напоминала ему Эсну, особенно со спины: схожее телосложение и, конечно, пышные волосы золотистого оттенка. Лицо, правда, было совсем другим, и голос тоже, а главное – другими были характер, взгляды на жизнь, восприятие мира.
Ему казалось, что он уже давно оставил своё ньонское прошлое позади, но, всякий раз, как он обнимал Лэнь и утыкался носом в её золотые волосы, он невольно вспоминал другие объятья и другие волосы – и испытывал диссонанс от не того запаха, не того голоса и не тех отношений.
Очевидно, Дерек невольно переносил на Лэнь те старые, так и не прожитые чувства к Эсне, которые он упорно подавлял и прятал по чердакам подсознания, сам себя ловил на этом переносе, злился и обесценивал саму Лэнь, раз за разом остро напоминая себе, что она не Эсна.
Для него она была настолько «не Эсной», что не была собственно «Лэнь».
Заметив по лицу друга, что тот ушёл в совсем уж тоскливые дебри размышлений, Райтэн небрежно переспросил, пытаясь разобраться в сути проблемы:
– Она же тебе нравится?