«Идиотских», говорю я, хотя изнутри они кажутся обязательными и уместными. Изменник варится в своём котле из чувства вины, усталости и необходимости что-то решать. Ему надоело врать. На него давит любовник. Преступная страсть перестала быть чистым развлечением, хочется выйти на новый уровень. И тут эта идея, что партнёр на самом деле всё понимает и прощает, только стесняется сказать. Давайте же я скажу, сбросим маски, станем честны, сольёмся в искренней любви.

Таковое признание может произойти в разных ситуациях, видела я людей, у которых отношения на стороне закончились, и они пришли к супругу с повинной головой, чтобы облегчить душу и, внимание, получить утешение от самого близкого человека. В моём детстве была присказка «только не ржите!», так вот, не ржите, они явились с надеждой, что их поймут, пожалеют и будут с ними особенно добры в этой беде. «Я же в итоге выбрал тебя, чего ты орёшь и кидаешься сковородкой?» Так сразу и не объяснишь – чего. И почему беднягу не жалеют, а норовят пнуть побольней в страдающее сердце и прочие раненые органы.

Ничуть не умней те, кто являются с признанием, не имея в виду заканчивать посторонние отношения. Они поняли, что не хотят больше обманывать, супруг вроде как и раньше что-то подозревал, так что честнее всего обсудить с ним проблему и предложить тройственный союз. Любовника я люблю так, тебя эдак, давайте как-нибудь совмещать.

Подлость этой ситуации в том, что свою «проблему» человек не решает, а просто перекладывает на чужие плечи.

Вообразите состояние того, кто жил в любви и доверии, а потом ему вдруг сообщили, что а) он обманут, б) измену не собираются прекращать, в) ему предстоит жить, зная о любовнике, г) если откажется, то вина за разрушение отношений будет лежать на нём – его же не бросали, предложили отличный выход!

Несправедливо будет сказать, что замечательная искренность не работает вообще, есть пары, точней, уже тройки или множества, которые выжили, приросли новыми партнёрами, сохранив основной союз. Это бывает, я читала о нескольких таких случаях в прессе.

Но в основном всё-таки получается горе, гнев, сковородка.

* * *

Может показаться, что я советую не признаваться в изменах. Это не так, я в принципе не советую – Я НЕ ПСИХОЛОГ (попрошу выделить это большими буквами), а высказываю свой взгляд. И мне кажется, что признаваться стоит в момент, когда уходишь. И то, хорошенько взвесив, нужно ли это. Если ваше право уйти оспаривают, у супруга не проходит горестное недоумение и он совсем не понимает, что пошло не так, тогда может и нужно сообщить, что есть кто-то третий. Давно уже или только появился – тоже стоит смотреть по ситуации, как выйдет менее больно.

В ответ на такое мое мнение обычно говорят о совести. «Я не могу больше обманывать» или «я не хочу врать напоследок» – это об излишней искренности под занавес. С добрым утром, совесть. Всю дорогу было нормально, а в финале силы кончились. Бывает.

И тут хочется поговорить о природе лжи.

По всеобщему мнению, ложь – дитя трусости, избегание ответственности, проявление слабой и низкой натуры.

Не стану спорить.

Но в полной мере это было бы справедливо, если бы ложь была делом лёгким, приятным и продуктивным. По факту же выходит, что лжец тащит на себе груз поддержки искусственной реальности.

В том мире, где «ты у меня один и я у тебя одна», он жить не смог, разрушить его не захотел, поэтому пришлось создать другой, где всё иначе, а старый, живущий по-прежнему, нужно поддерживать собственными силами. Его выбор – обмануть любимого человека и сохранить для него видимость благополучия. Впрочем, он и сам до конца не понимает, какая реальность настоящая, где правда – дома или в новой связи. Иногда кажется, что и там, и там.

Именно на эту деятельность нужны силы, некое извращённое благородство духа и храбрость.

Тут обманутые читатели и некоторые самокритичные лжецы начинают злиться и говорить, что я оправдываю врунов. Да, но нет. Я всего лишь сообщаю, каково им изнутри, это субъективные ощущения, которые стоит понять, но необязательно прощать. Есть большая проблема в том, что праведный гнев застит глаза и обманутый человек безуспешно задается вопросом: как?! как мой любимый в одночасье перекинулся в лживую дрянь и предал меня? Но с точки зрения изменника, он не предавал – и вникнуть в его переживания бывает полезно, хоть и безумно тяжело. Не то что бы они такие запутанные, но посмотреть в глаза ранящей чужой правде бывает неприятно.

Позвольте процитировать литанию Джендлина, учёного-психотерапевта:

What is true is already so.
Owning up to it doesn’t make it worse.
Not being open about it doesn’t make it go away.
And because it’s true, it is what is there to be
                                                interacted with.
Anything untrue isn’t there to be lived.
People can stand what is true,
for they are already enduring it.

В вольном Гугл-переводе это звучит так:

Правда уже существует.
Признание факта не делает его хуже.
То, что вы не говорите о чём-то открыто,
                                    не избавит вас от этого.
И поскольку это правда, вам придётся с нею
взаимодействовать.
Ложь нежизнеспособна, ибо не существует,
                                     в ней невозможно жить.
Люди в силах выдержать правду, ибо они уже
                                                в ней находятся.

И я, прошу заметить, иллюстрирую этой фразой абзац о лжи и отказе в ней признаваться. Логика тут есть, следите за руками.

В нашем случае правда – то, что лжец зачастую чувствует себя титаном, удерживающим на плечах благополучие обманутого партнёра. Это правда о его глубоко субъективном самоощущении, как бы ни неприятно вам было это слышать. Признание того, что он так чувствует, не сделает его правым и никак не извинит. Если человеку трудно, это не значит, что он делает что-то хорошее.

Дело его тем безнадёжней, что ложь нежизнеспособна: чем более одна реальность отрывается от другой, тем меньше у него шансов как-то всё устроить, легализовать, выйти в безопасные воды, развести во времени и пространстве две свои жизни. У некоторых получается прожить одну из жизней и закончить её, не потревожив вторую. Но редко.

Примите, пожалуйста, эту правду об обманщиках – она вас ни к чему не обязывает, но она существует.

Уф, это было непросто. Как вы понимаете, ровно ту же цитату я с лёгкостью могла бы использовать для обоснования необходимости срочного признания в супружеской неверности тех, кто ещё не. Но такой задачи у меня не стояло.

Мне важно предложить её как инструмент для познания чужих чувств, которые вам неясны или вовсе отвратительны. (И ещё немного как пример того, что вывернуть наизнанку можно любое утверждение.)

В заключение ещё пара слов о правде: среди американских семейных психотерапевтов распространено убеждение, что прежде чем начать работу с семьёй, где один из супругов неверен, следует добиться, чтобы изменник признался в обмане. Допустим, двое пришли с проблемой ухудшения отношений, на индивидуальной встрече один из супругов сообщает о наличии любовника. И тут представители традиционной школы считают, что нужно привести его к правде: он должен закончить связь на стороне или сказать супругу, что она есть. Потом работу с парой можно продолжать, а пока этого не случилось, показана только личная терапия с ним.

Для меня это звучит как отказ признать пару жизнеспособной, если в ней существует тайна.

Так что полезно иметь в виду: классическая американская психология – она же весьма авторитетная! – уверена, что с помощью лжи вы не справитесь. Ваш священник уверен, что вы не справитесь. Ваша мама уверена, что вы не справитесь. Ваши друзья говорят «ты затрахаешься разруливать». В общем, весь мир намекает, что это невозможно, но вы всё-таки ввязываетесь. Ну и кто вы после этого? (Ответ «герой» неверный.)

* * *

Итак, Путь Лжеца, он же Путь Дурака, тернист, извилист и обречён зайти в тупик. И что, многих ли это остановило от измены? Так почему всё-таки мы изменяем, если отбросить лирику и всякие сомнительные атмосферные явления?

Давайте начнём с причин возвышенных. Самая красивая – почувствовать себя живым. Если страшно выхватить адреналинчика, прыгая с парашютом, нет денег на волшебное путешествие и ничто в рамках доступного не радует и не будит чувств – а душа при этом не мертва, потому что всё ещё плачешь в ПМС и бухаешь с луной, – тогда дешёвым решением выглядит измена. Точнее, изнутри это называется «приключение». Как у капитана Блада, только не в южных колониях, но определённо южней экватора. Сердце ищет любви, ум впечатлений, чувственность – реализации, но находит приключения именно задница и прилегающие территории. (Почему до ваших горячих точек не дотягивается супруг – богатый вопрос, вернёмся к нему позже.)

Не менее изящный аргумент подарила мне полиаморная подруга, которая не называет изменой свои отношения вне брака, но её описание для нас вполне сгодится: «снова увидеть себя в круге света». Фокус чужого страстного внимания делает нас звёздами. Я знаю не так много супругов (к счастью, мой в их числе), которые спустя двадцать лет брака смотрят на своих партнёров с неослабевающим восторгом. Я, честно говоря, не вполне понимаю, что там можно так долго разглядывать, но, когда ты голая выходишь из спальни и он не говорит: «О, кстати, соседи завели спаниеля», а, наоборот, говорит, что ты прекрасна – это бодрит. И я верю, что за этим восторгом можно пойти, как за дудочкой крысолова, и дело не в комплиментах. Чужая страсть видится как источник золотого сияния, в котором наши тела, умы и души выглядят великолепными. И чтобы ещё хоть немного погреться в этом свете, приходится время от времени заменять фонари.

Недостаток уверенности в себе, реализация неких комплексов и закрытие гештальтов могут привести человека к измене. Говоря проще, кто-то желает убедиться, что маленький… ну допустим, рост, не превращает его в ущербного для противоположного пола; кто-то считает, что большое количество половых партнёров делает его высокоранговым; кто-то ещё со школы хотел трахнуть Леночку со второй парты и ещё стюардессу. Некоторые с помощью секса полемизируют с родителями – папа был бабник, а я ещё круче, мама ханжа, а я не такая. Я объединяю эти странные резоны в один параграф, потому что при всём разнообразии у них есть общая черта: это глубоко внутренние причины, который изменник не всегда осознаёт. Я дерусь, потому что дерусь, думает он. На самом же деле он сражается с какими-то своими замшелыми демонами, которых и сам не узнаёт, и партнёру не покажет, так что со стороны это выглядит необъяснимым безумием.

Есть резон, который я хорошо понимаю, простыми словами его обычно формулируют как «страх не узнать больше ничего нового». В юности он более или менее понятен: ты уже познал одно-второе-третье тело и вроде как нашёл своего любимого и на все времена единственного человека, живи и радуйся. Но только как же быть со всеми прочими, что же, пусть так и ходят непознанные? Прекрасные новые люди, которые могли бы обогатить тебя ощущениями, чувствами, опытом – их придётся пропустить ради одного, пусть и любимого? Редко кто соглашается на такие условия. Ведь это выбор исключительно цельной личности, а много ли таких среди юных существ? И на некоторое время человек погружается в изучение многообразия видов и чувственности, подчиняясь одной из сомнительных форм благородной жажды знаний. Увлекается и даже слегка забывает, что есть множество других инструментов для исследования мира, не обязательно использовать член как щуп, а вагину в качестве испытательной камеры.

Но и зрелые люди, повидавшие многие чудеса света и несколько пресыщенные, объясняют свои измены теми же словами. Писатель Иличевский как-то сказал о «любопытстве как форме отчаяния», и это потрясающе описывает поисковое поведение немолодых людей.