Мой муж – псих?

Может быть, сделать вид, что он ничего мне не говорил? Что я вообще ничего не знаю? Спрятаться или сбежать?

Подтягиваю простыню, закручивая ее на груди. Зажмуриваюсь.

– Нам нужно развестись, – сама не верю в то, что говорю.

– Свет, – Илья чуть повышает голос, – не дури, – впивается пальцами мне в кожу. Не больно, но неприятно.

– Я не хочу воспитывать чужого ребенка. Я не хочу прощать измену.

– Никакой измены не было. Я люблю только одну женщину, и это ты.

– Ты спал с другой.

– Это ничего не значит. Поверь, она для меня пустое место.

– А я? Кто для тебя я? Ты ложился со мной в одну постель после нее. Тащил в дом всю эту грязь. Ты допустил ее беременность. Ты разрушил нашу семью. Ты убил наши отношения. Ты вытер ноги нашей любовью! – не замечаю, что кричу.

Ору на него и плачу. Трясусь как лист на осеннем ветру.

Перед глазами кинопленка нашей с ним жизни. Первая встреча, поцелуй, свидание, свадьба. Ссоры, праздники. Счастье. Любовь. Все-все. А потом темнота.

Я и сейчас в ней. Плотная, непроглядная тьма окутала каждый закуток души. Мне одиноко, больно, страшно.

Сердце кровоточит, а воздуха не хватает. Я задыхаюсь. Сгибаюсь пополам и рыдаю так громко, что кто-то из соседей снова начинает барабанить по батарее.

Зажимаю рот ладонью, отползаю от Антипова подальше. Забиваюсь у изголовья кровати, укутываюсь в одеяло и реву.

Илья смотрит на все это не моргнув глазом. Злится, но молчит.

Просто забирает свою подушку и выходит из комнаты.

Оставляет меня один на один с этой болью. Со своим предательством.

С мыслями о том, что я ведь и правда смирилась. Свыклась с тем, что никогда не стану мамой. С тем, что мне нельзя делать ЭКО, с тем, что мой муж никогда не согласится взять малыша из приюта. С тем, что он против суррогатного материнства. С тем, что он в принципе рад жить без детей.

Я смирилась. А потом осознала, что и сама ничего из этого не хочу. Выбрала любовь. Она у нас была. Сумасшедшая. Настоящая. Нам и правда было очень хорошо вдвоем.

Илья старше меня на три года. Мы начали встречаться, когда мне было семнадцать. Он пережил со мной ту аварию, после которой у меня начались проблемы с почками. Пережил тот страшный диагноз.

Он всегда был рядом. Всегда на моей стороне.

Да он практически заново жить меня научил. А теперь у него будет ребенок от другой женщины…

Как мы до этого докатились?

Почему нельзя было просто уйти? Без грязи? Без всего, что происходит сейчас?

Какая это любовь, если человек намеренно причиняет тебе боль, снова и снова. Словами, поступками…

Он убивает меня.

Я не хочу умирать рядом с ним. Не хочу всю жизнь ненавидеть его за то, что он сделал.

Мы просто не можем больше быть вместе.

Сползаю с кровати и тянусь к своему телефону. Ввожу в поисковик запрос: «Процедура развода».

Читаю все попадающиеся на глаза статьи и чужие истории, пока не наступает утро. Пока не слышу, как хлопает входная дверь.

Муж ушел на работу.

А теперь и мне пора уйти из его жизни….

Глава

3

Наспех принимаю душ, хоть и дается это непросто. Любые передвижения сейчас причиняют дискомфорт – я истощена морально.

Долго смотрю на себя в зеркало. Все то же лицо. Красивое, ухоженное. Только глаза не мои. Грустные и потерянные.

Я же мысли никогда не допускала, что он вот так может со мной поступить. Сначала, когда только мне диагноз поставили, конечно, говорила Илье про развод, но он даже слышать об этом не хотел. Уверял, что любит именно меня, а не потенциальную возможность заделать мне ребенка.

На время я успокоилась. Все происходящее казалось логичным. Потом родила Анжелка, через полгода Лиза – еще одна моя подруга. Все пребывали на пике радости материнства, а я лишь могла наблюдать за этим со стороны.

Инфлюэнсеры, которых я читала, все, как один, советовали в такой ситуации переключиться на работу. Стать успешной и независимой.

Последние три года я именно этим и занималась.

Уволилась с не особо любимой на тот момент работы в ателье и загорелась идей сделать свой собственный бренд одежды. Образование и навыки позволяли.

Когда я заходила в этот бизнес, еще была возможность быть замеченной. Можно сказать, что я запрыгнула в последний вагон. Звезды сошлись как надо, потому что сейчас повторить этот успех новичку будет в разы сложнее из-за выросшей почти в сотни раз конкуренции.

Первые модели одежды отшивались мной лично. В штате были конструктор и я. Два человека. Все, что у меня было, это помещение на пятнадцать квадратов, разделенное на две части. В одной расположилась мастерская, в другой – примерочная для покупателей.

Именно Илья посоветовал мне нанять швею себе в помощь и вплотную заняться продвижением бренда. Я развивала социальные сети, обучалась маркетингу, ночами делала эскизы, а утром искала моделей, чтобы отснять отшитую коллекцию. Работала сутками.

Так, за три года, мы стали качественным и довольно известным брендом, с большим собственным производством и десятком магазинов.

Только вот боль это не заглушило. Успех не вскружил голову, а сделал меня уверенней. Я работала. Много. Без отдыха, чтобы не думать ни о чем, кроме создания очередного сезонного дропа.

Илья поддерживал и всегда был рядом. Мы перестали говорить о детях. Перестали даже думать об этом. А ведь в самом начале я была серьезно настроена найти суррогатную мать или взять ребенка из детского дома. Антипов был против, его наша жизнь устраивала и такой. Ну а я… Я, наверное, слишком сильно его любила и со временем начала разделять его позицию. Полностью.

Он рос как адвокат, его клиенты становились богаче, влиятельнее. Его имя стало довольно популярным в нашем городе.

Мы много путешествовали, объездили почти весь земной шарик. Любили друг друга страстно и горячо, в самых непредсказуемых и экстремальных местах.

Мы жили друг другом. Надышаться не могли.

Со стороны, боже, да все вокруг только и твердили, как мы красивы, молоды, свободны и успешны.

Но что было внутри? Молчание. Обиды? Боль…

До сегодняшней ночи я даже представить не могла, что у него может быть любовница. Какая она? Моложе? Хотя я и сама молода. Мне двадцать восемь. У меня отличная фигура, хорошая кожа. Я красивая. У меня есть характер, есть свои деньги. Я не завишу от мужа, не заглядываю ему в рот. У нас равные отношения. Мы опора и поддержка друг для друга – всегда так было. Ну либо мне просто казалось.

Вытаскиваю из шкафчика в ванной свою дорожную косметичку и сгребаю в нее все уходовые средства, что стоят на полке. Что-то не попадает в цель и звонко бьется о плитку. Игнорирую и застегиваю молнию.

В спальне начисто потрошу шкафы, раскладываю вещи по чемоданам. Осматриваюсь на предмет – что могла забыть.

Вроде все необходимое собрала.

Еще час трачу на то, чтобы выпить кофе, привести себя в порядок. Слишком много я плакала этой ночью. Под глазами мешки, да и в целом лицо какое-то серое. Бесцветное.

Пока допиваю моккачино, звоню своей помощнице и предупреждаю, что в офис сегодня не приеду.

Мне нужно снять номер в отеле, отвезти туда вещи и еще подать заявление на развод.

У меня нет времени плакать. Нет времени жалеть себя.

Надеваю джинсы, топ, пиджак, в карман которого кладу телефон. В прихожей с огромной болью на сердце оглядываюсь. Неужели это конец? Поверить страшно. Вдруг сон?

Та нежная, уязвимая часть меня готова душу продать, лишь бы все это было неправдой. Она жалобно скулит и просит остаться. Подумать.

Наверное, поэтому и медлю. Борюсь сама с собой. Каждый последующий шаг дается с трудом. Обхватываю дверную ручку, открываю защелку, толкаю дверь, но она не поддается.

Пробую снова, но все впустую. А потом понимаю, Антипов закрыл дверь на второй замок. Обыскиваю все шкафы и полки в поисках ключа, но его нет. Мы вообще на эту личину никогда дверь не закрывали.

Как назло, еще кто-то названивать начинает. Вытаскиваю смартфон. Сглатываю.

Муж.

Подношу телефон к уху.

– Ты еще дома? – интересуется будничным тоном, так, словно ночного разговора не было.

– Где ключи?

– Я подумал, что тебе сегодня лучше побыть дома. Отдохнуть, Свет. Ты нервная и можешь натворить глупостей.

– Ты больной! Выпустим меня отсюда!

– И в горе, и в радости, любимая. Я не хочу, чтобы ты совершила ошибку. Выпей чаю, поспи, я вернусь вечером, и мы снова все обсудим.

– Ты сошел с ума? Ты удерживаешь меня насильно.

– Я случайно забрал обе пары ключей. Такое бывает. Не нервничай.

– Ты ненормальный.

– Нет, Свет, я просто тебя люблю и ни за что не потеряю.

– Ты уже меня потерял! – кричу в трубку.

– Это мы еще посмотрим.

Глава

4

– Ненавижу. Как же я тебя ненавижу! – бормочу, сползая по стене к полу.

Я жила с чудовищем. Как он мог опуститься до такого?

После всего, что у нас было…

Это же какое-то моральное унижение. Чего он этим добивается? Думает, что я сейчас здесь посижу одна, успокоюсь, а когда он вернется, на шею к нему брошусь и в любви поклянусь?

Единственное, с чем я сейчас хочу на него кинуться, так это с ножом, чтобы отрезать все причиндалы.

Можно вызвать слесаря, это займет минут десять, но вместо этого, я почему-то отталкиваюсь от пола и поднимаюсь на ноги. Слегка пошатывает, но до лоджии добираюсь.

Заглядываю вниз через перила. Седьмой этаж. Не спрыгнешь.

Может быть, покричать? Кто-нибудь меня услышит и придет спасать принцессу из башни.

Можно орать «пожар», например. Так точно найдутся неравнодушные. А я поплачу у кого-нибудь на плече и расскажу, какая сволочь мой муж.

Хохочу сама с себя. Нервы на пределе.

В детстве, да и когда я выросла, мама всегда говорила мне, что сор из избы выносить нельзя. Что все наши с мужем проблемы должны оставаться за закрытыми дверьми. И не важно, какой ад у вас творится. Главное – молчать, ведь ссоры можно пережить, а вот общественное порицание останется с тобой навечно.

Ее главное наставление перед нашей свадьбой звучало так: «Будь хорошей, покладистой женой, Светочка. Илья у тебя далеко пойдет, ты за него держись. Будь ему поддержкой и опорой».

В мой праздник она желала мне быть придатком своего супруга, не больше.

Может быть, поэтому у меня никогда и не было с ней близких отношений? Сколько себя помню, никогда не делилась с ней никакими секретами.

Даже после аварии так и не смогла сказать, что детей у меня быть не может. Мне тогда казалось, что я для нее сразу стану какой-то недоженщиной…

Даже интересно, что бы она сейчас делала, окажись в моей ситуации?

Хотя, думаю, простила бы. Притворилась, что ничего не произошло, потому что семья важнее. Семья дороже всего.

Только кому нужна вот такая семья, что была у меня? Муж – кобель, а жена – то есть я, полная дура, если не замечала его похождений.

Захлопываю окно и возвращаюсь в квартиру.

Сажусь на диван. Нужно позвонить, нужно высвободить себя из клетки, но так сильно болит голова, думать больно. Каждое телодвижение – удар молотка по затылку.

Прикрываю глаза, когда понимаю что плачу. Я столько слез уже выплакала. За что он так со мной?

Неужели я не заслужила хотя бы каплю уважения?

Это дико, но сейчас мне кажется, что я жила с кем-то другим. Видела перед собой кого-то другого. Образ, свои фантазии, не знаю. Но мой муж и человек, который находился со мной в этом доме этой ночью, – разные люди.

Подтягиваю колени к груди. Глаза снова печет. Опять плачу. Вроде и не хочу, недостоин он, но все равно реву.

Больно. Слишком больно и противно. Меня на куски разрывает, сдохнуть хочется.